Зато командирским спокойным тоном. Поднял пистолет и прицелся в тварь. - Стрелять только по моей команде.
«Пассажир» плавно приближался. Казалось, он почти плывет над платформой, настолько бесшумно и плавно он двигался. Черные дыры глаз смотрели на людей. - Огонь, - скомандовал генерал. Загрохотали автоматы и винтовки. Вспышки.
Оружия всего ничего. В основном в оружейке за спиной твари, подумал Иван с горечью. Генерал хотел обезопасить себя от мятежа - и сыграл на стороне твари. Мемов тоже это понял. И пытается исправить ситуацию.
Но, похоже, уже поздно.
Вспышки. Тварь задергалась.
В следующее мгновение Блокадник врезался в строй, разбрасывая людей, как игрушечных солдатиков. Движения его длинных рук-лап, молниеносно-быстрые, казались смазанными от скорости. Крики боли и грохот выстрелов заполнили станцию.
Еще через мгновение Иван увидел, как «пассажир» наклоняет к нему серое круглое лицо.
«Привет, Иван».
Все, это конец, подумал Иван. Попытался отодвинуться…
- А-афигеть, дружище! - услышал он.
Вж- и-и-и-и!
Разогнавшись, Пашка врезался в «пассажира». Вам. Треск.
Серое лицо изогнулось на толстой шее. Казалось, тварь с удивлением смотрит на человечка, таранящего ее на коляске. Вжи-и-и. Вам! Пашка снова откатился и снова… вжи-и-и… бам!
Молниеносное движение длинной конечности. Пашка отлетел вместе с креслом, опрокинулся на бок, покатился. Скрежет металла. - Нет, - сказал Иван.
Он перекинул непослушное тело на правый бок. Встать, приказал себе. Надо…
Пашка выпал из коляски, перевернулся на живот и пополз, подтягивая себя на руках. Иван видел его потный, упрямый лоб. За Пашкой волочились резиновые, словно сдувшиеся, ноги.
Лицо Пашки горело огнем. Упертый.
Что он собирается делать? Что он вообще может сделать против этой чудовищной машины смерти? Мы, люди, такие упрямые.
Тварь взмахнула длинной тощей лапой. Удар. Пашку прибило к платформе, практически расплющило. Свет в упрямых глазах погас. Он уронил голову на пол.
«- Думаешь, ей понравится?
- Что? - Пашка вздрогнул, оторвался от шарика. - Дурак ты, дружище, ты уж извини. Это а-ахрененный подарок».
Где мое оружие? - Иван едва не застонал от бессилия. Рядом встал генерал. Иван видел его профиль, подсвеченный потолочными лампами.
Тварь остановилась в нерешительности.
Она переводила взгляд темных провалов с Ивана на Мемова. И обратно. И снова на диггера, потом на генерала… Словно не могла выбрать.
Иван увидел, что твари все-таки изрядно досталось. Серая ровная кожа была местами изрезана глубокими ранами - они чернели, темные точки от попаданий пуль по всему телу. Черпая маслянистая жидкость стекала по телу твари из многочисленных ран. Кровь? Одна из конечностей твари была почти странно изогнута - словно по ней били чем-то тяжелым. В ярости.
«Ты со скинами, мля, связался, понял?!»
Тварь смотрела. Ее словно перекосило на один бок.
Черная жидкость медленно растекалась по гранитному полу.
Похоже, подумал Иван, не только я тут держусь из последних сил.
- Ну, чего ты ждешь? - спросил Мемов у твари. Шагнул вперед.
Между Иваном и «пассажиром». Поднял пистолет, прицелился в круглое маленькое, почти детское лицо.
- Я, может быть, сволочь и урод, Иван, - сказал генерал негромко, не оборачиваясь. - Но я не политик. Между тварью и человеком я все-таки выберу человека.
Выстрел. Вспышка. Лицо твари дернулось.
- Нет, - сказал Иван беззвучно.
В следующее мгновение чудовищный удар отбросил Мемова. Генерал взлетел под потолок и обрушился вниз, покатился, словно был совсем без костей. Может, так оно теперь и было.
«Ты убьешь собственного отца».
Лицо Блокадника снова приблизилось к Ивану…
Вспышка. Вспышка. Вспышка.
Рядом с глазами твари появлялись новые черные дыры. Иван поднял взгляд.
Рядом с ним стояла Таня в белом подвенечном платье, забрызганном кровью, и держала в руках револьвер Сазонова. Из ствола «кольта-питона» поднимался дымок.
Медленно, словно огромное строение, Блокадник завалился набок и упал. Иван почувствовал телом, как сотряслась платформа. Кончено. Умирающая серая тварь протянула к Ивану длинную лапу… Замерла. Из провалов глазниц - круглых, бездонных - на него смотрела иная экосфера. Резервный вариант, в котором человечеству попросту не было места.
Мы - динозавры, подумал Иван.
Трицератопс, бронтозавр, игуанодон. Человек.
- Да пошли вы, - сказал Иван серому. - Мы вас все равно поубиваем нахрен. Голыми руками передушим, если понадобится. Вы, мля, еще не поняли, с кем связались! Вы с человечеством связались, поняли?!
Серый смотрел.
И тут Иван все понял. Моя «точка сборки».
Старик был прав. Существуют цели другого уровня. Не спасение отдельного человека, а - человечества.
И генерал был прав. Веганцев нужно остановить. Даже если это люди.
Не природа делает человека человеком, а нечто другое. Сын старика больше человек, чем тот же Сазонов. Чем те же веганцы…
Иван сжал зубы и застонал. Все потеряно.
И никто за мной не посылал эту тварь. Ее послали за Мемовым, когда чужие - веганцы? - почувствовали, что генерал опасен. А тварь приняла меня за него, потому что мы близкие родственники. Не знаю, что у нас общего - запах, кровь? Излучение мозга? Но тварь шла за мной, хотя должна была идти за генералом. Ошибка. Сначала по метро - вот откуда эта тяжесть в затылке. Потом - до ЛАЭС и обратно.
И получается, я сам вывел Блокадника на Мемова.
И никакой надежды у меня не осталось. Я во всем был не прав. Везде ошибался. Я неудачник. Я вывел тварь на собственного отца. Сделал то, чего добивались веганцы. Война все-таки начнется.
Генерал был еще жив. Отец. Быстрее, подумал Иван. Я должен ему сказать… Хоть что-то успеть исправить. Он пополз, подтягивая себя руками и пальцами. Ногти соскальзывали по граниту.
- Генерал!
Светлые глаза Мемова дернулись, с трудом остановились на лице Ивана.
- Иван… ты… у меня есть… слон… - глаза Мемова застыдит- Иван беззвучно зарычал.
«Я твой сын. Слышишь ты, мертвый старый тиран! Я твой чертов сын. У тебя есть преемник» - хотел сказать он.
Но было уже поздно. В мертвых глазах Мемова отражался светлый, в пятнах сырости потолок Василеостровской.
Иван откинулся на спину. Теперь все.
Героический неудачник. Вот ты кто, Иван. Героический, блин…, - Иван, не умирай.
Ничего, у меня еще остались патроны, подумал Иван. Мы еще побарахтаемся… Ноги только мерзнут. А так ничего. Сейчас только немного отдохну и встану.
- Иван! - его тряхнули. Он поморщился, не открывая глаз. Да что такое… даже поспать не дают…
Танин голос:
- Иван, сукин ты сын! Сволочь, придурок, негодяй. Где ты шлялся? Только попробуй мне сдохни, я тебя лично придушу! Слышишь, придурок?!
Белое, подумал Иван. Где я видел ее в этом платье? Тот вечер, когда уходил на войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
«Пассажир» плавно приближался. Казалось, он почти плывет над платформой, настолько бесшумно и плавно он двигался. Черные дыры глаз смотрели на людей. - Огонь, - скомандовал генерал. Загрохотали автоматы и винтовки. Вспышки.
Оружия всего ничего. В основном в оружейке за спиной твари, подумал Иван с горечью. Генерал хотел обезопасить себя от мятежа - и сыграл на стороне твари. Мемов тоже это понял. И пытается исправить ситуацию.
Но, похоже, уже поздно.
Вспышки. Тварь задергалась.
В следующее мгновение Блокадник врезался в строй, разбрасывая людей, как игрушечных солдатиков. Движения его длинных рук-лап, молниеносно-быстрые, казались смазанными от скорости. Крики боли и грохот выстрелов заполнили станцию.
Еще через мгновение Иван увидел, как «пассажир» наклоняет к нему серое круглое лицо.
«Привет, Иван».
Все, это конец, подумал Иван. Попытался отодвинуться…
- А-афигеть, дружище! - услышал он.
Вж- и-и-и-и!
Разогнавшись, Пашка врезался в «пассажира». Вам. Треск.
Серое лицо изогнулось на толстой шее. Казалось, тварь с удивлением смотрит на человечка, таранящего ее на коляске. Вжи-и-и. Вам! Пашка снова откатился и снова… вжи-и-и… бам!
Молниеносное движение длинной конечности. Пашка отлетел вместе с креслом, опрокинулся на бок, покатился. Скрежет металла. - Нет, - сказал Иван.
Он перекинул непослушное тело на правый бок. Встать, приказал себе. Надо…
Пашка выпал из коляски, перевернулся на живот и пополз, подтягивая себя на руках. Иван видел его потный, упрямый лоб. За Пашкой волочились резиновые, словно сдувшиеся, ноги.
Лицо Пашки горело огнем. Упертый.
Что он собирается делать? Что он вообще может сделать против этой чудовищной машины смерти? Мы, люди, такие упрямые.
Тварь взмахнула длинной тощей лапой. Удар. Пашку прибило к платформе, практически расплющило. Свет в упрямых глазах погас. Он уронил голову на пол.
«- Думаешь, ей понравится?
- Что? - Пашка вздрогнул, оторвался от шарика. - Дурак ты, дружище, ты уж извини. Это а-ахрененный подарок».
Где мое оружие? - Иван едва не застонал от бессилия. Рядом встал генерал. Иван видел его профиль, подсвеченный потолочными лампами.
Тварь остановилась в нерешительности.
Она переводила взгляд темных провалов с Ивана на Мемова. И обратно. И снова на диггера, потом на генерала… Словно не могла выбрать.
Иван увидел, что твари все-таки изрядно досталось. Серая ровная кожа была местами изрезана глубокими ранами - они чернели, темные точки от попаданий пуль по всему телу. Черпая маслянистая жидкость стекала по телу твари из многочисленных ран. Кровь? Одна из конечностей твари была почти странно изогнута - словно по ней били чем-то тяжелым. В ярости.
«Ты со скинами, мля, связался, понял?!»
Тварь смотрела. Ее словно перекосило на один бок.
Черная жидкость медленно растекалась по гранитному полу.
Похоже, подумал Иван, не только я тут держусь из последних сил.
- Ну, чего ты ждешь? - спросил Мемов у твари. Шагнул вперед.
Между Иваном и «пассажиром». Поднял пистолет, прицелился в круглое маленькое, почти детское лицо.
- Я, может быть, сволочь и урод, Иван, - сказал генерал негромко, не оборачиваясь. - Но я не политик. Между тварью и человеком я все-таки выберу человека.
Выстрел. Вспышка. Лицо твари дернулось.
- Нет, - сказал Иван беззвучно.
В следующее мгновение чудовищный удар отбросил Мемова. Генерал взлетел под потолок и обрушился вниз, покатился, словно был совсем без костей. Может, так оно теперь и было.
«Ты убьешь собственного отца».
Лицо Блокадника снова приблизилось к Ивану…
Вспышка. Вспышка. Вспышка.
Рядом с глазами твари появлялись новые черные дыры. Иван поднял взгляд.
Рядом с ним стояла Таня в белом подвенечном платье, забрызганном кровью, и держала в руках револьвер Сазонова. Из ствола «кольта-питона» поднимался дымок.
Медленно, словно огромное строение, Блокадник завалился набок и упал. Иван почувствовал телом, как сотряслась платформа. Кончено. Умирающая серая тварь протянула к Ивану длинную лапу… Замерла. Из провалов глазниц - круглых, бездонных - на него смотрела иная экосфера. Резервный вариант, в котором человечеству попросту не было места.
Мы - динозавры, подумал Иван.
Трицератопс, бронтозавр, игуанодон. Человек.
- Да пошли вы, - сказал Иван серому. - Мы вас все равно поубиваем нахрен. Голыми руками передушим, если понадобится. Вы, мля, еще не поняли, с кем связались! Вы с человечеством связались, поняли?!
Серый смотрел.
И тут Иван все понял. Моя «точка сборки».
Старик был прав. Существуют цели другого уровня. Не спасение отдельного человека, а - человечества.
И генерал был прав. Веганцев нужно остановить. Даже если это люди.
Не природа делает человека человеком, а нечто другое. Сын старика больше человек, чем тот же Сазонов. Чем те же веганцы…
Иван сжал зубы и застонал. Все потеряно.
И никто за мной не посылал эту тварь. Ее послали за Мемовым, когда чужие - веганцы? - почувствовали, что генерал опасен. А тварь приняла меня за него, потому что мы близкие родственники. Не знаю, что у нас общего - запах, кровь? Излучение мозга? Но тварь шла за мной, хотя должна была идти за генералом. Ошибка. Сначала по метро - вот откуда эта тяжесть в затылке. Потом - до ЛАЭС и обратно.
И получается, я сам вывел Блокадника на Мемова.
И никакой надежды у меня не осталось. Я во всем был не прав. Везде ошибался. Я неудачник. Я вывел тварь на собственного отца. Сделал то, чего добивались веганцы. Война все-таки начнется.
Генерал был еще жив. Отец. Быстрее, подумал Иван. Я должен ему сказать… Хоть что-то успеть исправить. Он пополз, подтягивая себя руками и пальцами. Ногти соскальзывали по граниту.
- Генерал!
Светлые глаза Мемова дернулись, с трудом остановились на лице Ивана.
- Иван… ты… у меня есть… слон… - глаза Мемова застыдит- Иван беззвучно зарычал.
«Я твой сын. Слышишь ты, мертвый старый тиран! Я твой чертов сын. У тебя есть преемник» - хотел сказать он.
Но было уже поздно. В мертвых глазах Мемова отражался светлый, в пятнах сырости потолок Василеостровской.
Иван откинулся на спину. Теперь все.
Героический неудачник. Вот ты кто, Иван. Героический, блин…, - Иван, не умирай.
Ничего, у меня еще остались патроны, подумал Иван. Мы еще побарахтаемся… Ноги только мерзнут. А так ничего. Сейчас только немного отдохну и встану.
- Иван! - его тряхнули. Он поморщился, не открывая глаз. Да что такое… даже поспать не дают…
Танин голос:
- Иван, сукин ты сын! Сволочь, придурок, негодяй. Где ты шлялся? Только попробуй мне сдохни, я тебя лично придушу! Слышишь, придурок?!
Белое, подумал Иван. Где я видел ее в этом платье? Тот вечер, когда уходил на войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116