Диггер прищурился, огляделся. Справа ряды ларьков. Раньше противоположная от входа стена была почти целиком из стекла, теперь это скорее напоминало огромный дверной проем. Ворота в железнодорожную вечность. Стальные балки, перечерчивающие проем крест накрест, были оплетены тонкими лианами.
Дальше - за противоположной стеной - начинались перроны. Иван увидел зелено-ржавый поезд, стоящий на одном из путей.
Пасмурное небо почти не давало тени. Но Иван все равно рефлекторно переступал бледные тени балок на полу.
- Смотри, - его толкнули в плечо. Иван повернул голову.
Семья скелетов расположилась у справочной стойки. Папа, мама, двое детей - видимо. Голые костяки, обрывки одежды. Рядом с мертвецами застыли чемоданы - распотрошенные, с выпущенными наружу внутренностями; светлые некогда вещи стали желто-черными от пыли, окаменели. Семья ехала на отдых. Или от бабушек… Или еще куда.
Вперед!
Диггеры пересекли зал ожидания и перебежками вышли к путям. «Направо», - показал Иван. Там, дальше вдоль путей находилось раньше железнодорожное депо.
Составы ржавели, заброшенные так давно, что успели забыть, кто такие люди. Громоздкие железные звери, стянувшие свои тяжелые тела, чтобы умереть в одном месте. Но не все умерли…
Паровоз был такой, как его описывал профессор.
- Отлично! - сказал Иван. - Проф?
- Увы, нет. Бесполезно, - профессор покачал головой.
- Проф, вы что? Вот же он стоит - смотрите! Ваш паровоз.
Черный, солидный. Краска слегка облупилась, местами потеки ржавчины - но выглядит куда крепче своих более современных собратьев. Иван даже залюбовался. Рабочая машина.
- Пути, - сказал Водяник.
- Что пути? - не понял Иван. - Так он на путях и стоит - вон, смотрите. Просто другая ветка…
- Пути перекрыты, - в голосе профессора была космическая усталость. - Видите состав, Иван? Сколько нам таких, по-вашему, нужно сдвинуть?
Иван прикинул. Скинуть вагоны с путей им вряд ли удастся, значит, придется толкать.
- Один, ну два.
- Нам не хватит мощности, - сказал Водяник. - Во времена этого черного красавца составы были гораздо короче. А тут мы один состав будем толкать до самого Соснового Бора. Тут вагонов шестнадцать, если не больше. А маневрового тепловоза, чтобы распихать их по запасным путям, у нас нет. Я-то надеялся… - он вздохнул, махнул рукой в двупалой перчатке. - Плакал ваш Сосновый Бор, Иван.
Расклеился Проф.
Иван дернул щекой. Еще бы не расклеиться.
В этом момент он снова услышал этот звук - сдавленный скрежет прогибающегося под чудовищной тяжестью металла. Все-таки не зря он не любит такие здания.,
- Все назад, - приказал Иван. - Быстро! Отступаем. Поздно.
Звездочет скинул автомат с плеча, прицелился. Грохот автомата разорвал пустоту вокзала.
Тварь перепрыгнула с балки, спустилась вниз. Иван махнул своим рукой - отступайте, побежал обратно. Автомат - к плечу. Чертова тварь слишком быстрая.
Огнем двух автоматов они отогнали ее - ненадолго. Тварь прыгнула наверх по стене вокзала, зацепилась за балку и исчезла. Почему я не мог ее рассмотреть? - подумал Иван. Очень быстрая. Чертовски быстрая.
- Отступаем.
Они вернулись к вестибюлю Балтийской, Иван пропустил всех вперед. Звездочет бежал последним.
- Быстрее!
Добежал. Встал перед Иваном. Лицо за пластиковой маской довольное, улыбается.
- Видел, как я его?
- Видел, - сказал Иван. - Давай внутрь.
Он отвернулся, чтобы отогнуть лист жести. Странный звук заставил его повернуться…
- Звездочет, - сказал Иван. - Звездочет, не надо так шутить. Звездочета не было.
На растрескавшемся асфальте остался лежать желтый футляр для очков.
Скрип двери. Иван даже не обернулся. Так и остался лежать на койке, глядя в точку перед собой - каверна в бетонной стене, если поковырять ногтем, вываливается крошка. Звук шагов. Сейчас он услышит насмешливый голос Убера или ломающийся - Кузнецова.
Это точно не Профессор, тот слегка подволакивает ноги - шелестит, демаскирует команду…
- Простите, - сказали сзади низко.
Иван повернулся. На Убера гость не походил, на Кузнецова тоже. Высокий, плечистый, в черной морской шинели. Крупная челюсть. Почти белые волосы - недостаток меланина. Глаза темные и блестящие. Что-то в облике гостя показалось Ивану подозрительным. Легкая рыхлость, что ли? Красноватый нос. А не прикладывается ли товарищ моряк временами к фляжке… которая, скажем, у него в нагрудном кармане шинели?
Черная морская шинель. Вот почему я сразу не послал его подальше, понял Иван. Красин носил такую же. Как называется это чувство? Ностальгия?
«Один приличный человек на всю Адмиралтейскую, и тот…» Умер.
- Вы - Иван? - спросил моряк. - Меня зовут Илья Петрович. Красин. У меня к вам предложение.
Опять диггить? Нет уж.
- Я этим больше не занимаюсь, - сказал Иван. - Так что зря тратите время. Могу сказать вам «до свидания», если хотите. Я сегодня подозрительно вежливый.
Красин как будто удивился.
- Вы же диггер?
- И что из этого? - Иванов «День вежливости» закончился.
- Скажите, а на набережной Лейтенанта Шмидта вы бывали? - Красин смотрел с непонятным терпением.
- Само собой. - Иван пожал плечами. - Я почти весь Васильевский остров облазил. Но какая разница? Раз я все равно не собираюсь диггить… - он снова лег.
- То есть, были? - Красин кивнул. - Чудесно. А лодка там все еще стоит? У набережной?
Иван даже привстал. Черт, а ведь действительно…
- Какая лодка?
Красин улыбнулся - на удивление обаятельно.
- Подводная.
* * *
Метро вбито всеми своими тюбингами в сырую питерскую землю, в жидкую грязь, которую месили еще гренадеры Петра Великого. Город, в котором исчезает время.
- А теперь объясните мне, как можно доплыть до ЛАЭС на подводной лодке? - потребовал Иван.
- Да легко доплыть, - сказал Красин. - Выйти из Гавани в Залив и потом га курс держать вдоль берега. И так до самого Соснового Бора. Девяносто километров примерно получается, чуть больше, чем по железной дороге. ЛАЭС у самой воды стоит, она охлаждается водой из Залива. И генераторы на той же воде работают.
Иван кивнул. С виду все логично.
Водяник почесал черную, продернутую белыми волосками, бороду. Дернул за нее, словно собрался оторвать.
- В общем, подведу итог, - сказал профессор. - Нам предстоит пройти от Техноложки до Английской набережной, затем через мост к набережной Лейтенанта Шмидта. Там должна быть старая подводная лодка. И, возможно, нам удастся ее завести. Я очень на это надеюсь. Если нет - что ж… Нам придется искать другой способ добраться до ЛАЭС. У меня все. Иван? Мне можно идти собираться?
- Простите, профессор, но вам придется остаться, - сказал Иван. - Вы не в той форме сейчас… понимаете? Там, наверное, придется быстро бежать. Быстро стрелять. И прочие «быстро».
Профессор вскинул голову.
- И что же такое со мной случилось, - спросил он с ядом в голосе, - что два дня назад я еще мог отправляться в экспедицию с вами, Ваня, а сегодня уже нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Дальше - за противоположной стеной - начинались перроны. Иван увидел зелено-ржавый поезд, стоящий на одном из путей.
Пасмурное небо почти не давало тени. Но Иван все равно рефлекторно переступал бледные тени балок на полу.
- Смотри, - его толкнули в плечо. Иван повернул голову.
Семья скелетов расположилась у справочной стойки. Папа, мама, двое детей - видимо. Голые костяки, обрывки одежды. Рядом с мертвецами застыли чемоданы - распотрошенные, с выпущенными наружу внутренностями; светлые некогда вещи стали желто-черными от пыли, окаменели. Семья ехала на отдых. Или от бабушек… Или еще куда.
Вперед!
Диггеры пересекли зал ожидания и перебежками вышли к путям. «Направо», - показал Иван. Там, дальше вдоль путей находилось раньше железнодорожное депо.
Составы ржавели, заброшенные так давно, что успели забыть, кто такие люди. Громоздкие железные звери, стянувшие свои тяжелые тела, чтобы умереть в одном месте. Но не все умерли…
Паровоз был такой, как его описывал профессор.
- Отлично! - сказал Иван. - Проф?
- Увы, нет. Бесполезно, - профессор покачал головой.
- Проф, вы что? Вот же он стоит - смотрите! Ваш паровоз.
Черный, солидный. Краска слегка облупилась, местами потеки ржавчины - но выглядит куда крепче своих более современных собратьев. Иван даже залюбовался. Рабочая машина.
- Пути, - сказал Водяник.
- Что пути? - не понял Иван. - Так он на путях и стоит - вон, смотрите. Просто другая ветка…
- Пути перекрыты, - в голосе профессора была космическая усталость. - Видите состав, Иван? Сколько нам таких, по-вашему, нужно сдвинуть?
Иван прикинул. Скинуть вагоны с путей им вряд ли удастся, значит, придется толкать.
- Один, ну два.
- Нам не хватит мощности, - сказал Водяник. - Во времена этого черного красавца составы были гораздо короче. А тут мы один состав будем толкать до самого Соснового Бора. Тут вагонов шестнадцать, если не больше. А маневрового тепловоза, чтобы распихать их по запасным путям, у нас нет. Я-то надеялся… - он вздохнул, махнул рукой в двупалой перчатке. - Плакал ваш Сосновый Бор, Иван.
Расклеился Проф.
Иван дернул щекой. Еще бы не расклеиться.
В этом момент он снова услышал этот звук - сдавленный скрежет прогибающегося под чудовищной тяжестью металла. Все-таки не зря он не любит такие здания.,
- Все назад, - приказал Иван. - Быстро! Отступаем. Поздно.
Звездочет скинул автомат с плеча, прицелился. Грохот автомата разорвал пустоту вокзала.
Тварь перепрыгнула с балки, спустилась вниз. Иван махнул своим рукой - отступайте, побежал обратно. Автомат - к плечу. Чертова тварь слишком быстрая.
Огнем двух автоматов они отогнали ее - ненадолго. Тварь прыгнула наверх по стене вокзала, зацепилась за балку и исчезла. Почему я не мог ее рассмотреть? - подумал Иван. Очень быстрая. Чертовски быстрая.
- Отступаем.
Они вернулись к вестибюлю Балтийской, Иван пропустил всех вперед. Звездочет бежал последним.
- Быстрее!
Добежал. Встал перед Иваном. Лицо за пластиковой маской довольное, улыбается.
- Видел, как я его?
- Видел, - сказал Иван. - Давай внутрь.
Он отвернулся, чтобы отогнуть лист жести. Странный звук заставил его повернуться…
- Звездочет, - сказал Иван. - Звездочет, не надо так шутить. Звездочета не было.
На растрескавшемся асфальте остался лежать желтый футляр для очков.
Скрип двери. Иван даже не обернулся. Так и остался лежать на койке, глядя в точку перед собой - каверна в бетонной стене, если поковырять ногтем, вываливается крошка. Звук шагов. Сейчас он услышит насмешливый голос Убера или ломающийся - Кузнецова.
Это точно не Профессор, тот слегка подволакивает ноги - шелестит, демаскирует команду…
- Простите, - сказали сзади низко.
Иван повернулся. На Убера гость не походил, на Кузнецова тоже. Высокий, плечистый, в черной морской шинели. Крупная челюсть. Почти белые волосы - недостаток меланина. Глаза темные и блестящие. Что-то в облике гостя показалось Ивану подозрительным. Легкая рыхлость, что ли? Красноватый нос. А не прикладывается ли товарищ моряк временами к фляжке… которая, скажем, у него в нагрудном кармане шинели?
Черная морская шинель. Вот почему я сразу не послал его подальше, понял Иван. Красин носил такую же. Как называется это чувство? Ностальгия?
«Один приличный человек на всю Адмиралтейскую, и тот…» Умер.
- Вы - Иван? - спросил моряк. - Меня зовут Илья Петрович. Красин. У меня к вам предложение.
Опять диггить? Нет уж.
- Я этим больше не занимаюсь, - сказал Иван. - Так что зря тратите время. Могу сказать вам «до свидания», если хотите. Я сегодня подозрительно вежливый.
Красин как будто удивился.
- Вы же диггер?
- И что из этого? - Иванов «День вежливости» закончился.
- Скажите, а на набережной Лейтенанта Шмидта вы бывали? - Красин смотрел с непонятным терпением.
- Само собой. - Иван пожал плечами. - Я почти весь Васильевский остров облазил. Но какая разница? Раз я все равно не собираюсь диггить… - он снова лег.
- То есть, были? - Красин кивнул. - Чудесно. А лодка там все еще стоит? У набережной?
Иван даже привстал. Черт, а ведь действительно…
- Какая лодка?
Красин улыбнулся - на удивление обаятельно.
- Подводная.
* * *
Метро вбито всеми своими тюбингами в сырую питерскую землю, в жидкую грязь, которую месили еще гренадеры Петра Великого. Город, в котором исчезает время.
- А теперь объясните мне, как можно доплыть до ЛАЭС на подводной лодке? - потребовал Иван.
- Да легко доплыть, - сказал Красин. - Выйти из Гавани в Залив и потом га курс держать вдоль берега. И так до самого Соснового Бора. Девяносто километров примерно получается, чуть больше, чем по железной дороге. ЛАЭС у самой воды стоит, она охлаждается водой из Залива. И генераторы на той же воде работают.
Иван кивнул. С виду все логично.
Водяник почесал черную, продернутую белыми волосками, бороду. Дернул за нее, словно собрался оторвать.
- В общем, подведу итог, - сказал профессор. - Нам предстоит пройти от Техноложки до Английской набережной, затем через мост к набережной Лейтенанта Шмидта. Там должна быть старая подводная лодка. И, возможно, нам удастся ее завести. Я очень на это надеюсь. Если нет - что ж… Нам придется искать другой способ добраться до ЛАЭС. У меня все. Иван? Мне можно идти собираться?
- Простите, профессор, но вам придется остаться, - сказал Иван. - Вы не в той форме сейчас… понимаете? Там, наверное, придется быстро бежать. Быстро стрелять. И прочие «быстро».
Профессор вскинул голову.
- И что же такое со мной случилось, - спросил он с ядом в голосе, - что два дня назад я еще мог отправляться в экспедицию с вами, Ваня, а сегодня уже нет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116