* * *
…Своим ходом, значит. Иван покачал головой. Вот мы сегодня и проверим.
Он надвинул на глаза тепловизор и пригляделся. Идти в нем не очень удобно, а вот находить цель и стрелять - одно удовольствие.
Собаки - красно-желто-зеленая светящаяся масса - перетекли Дворцовый мост и теперь спускались вниз по Дворцовой набережной, вдоль Эрмитажа. Сколько же их? В окулярах тепловизора они сливались в яркую медузу, в единое существо, выбрасывающее в стороны тонкие щупальца.
Вот и последние капли этой биомассы перетекли вниз, вот они уже у Троицкого моста…
- Теперь побежали, - Иван поднял тепловизор на лоб. - Быстрее!
Они рванули. Стук сапог и ботинок по мостовой, плеск воды. Мокрое эхо, отлетающее от пустых домов. Теперь диггеры бежали по Английской набережной. Если не сворачивать на мост, а двигаться прямо, то скоро они пробегут мимо мертвых судов: черный рыболовецкий, затонувший, весь из тупых углов, какое-то экспериментальное судно - Иван в прошлый раз подходил и видел надписи (хотя больше похоже на военный катер), желто-синий, весь такой игрушечный корабль с ржавыми ветками кранов… Иван забыл, как он назывался. Какой-то «Тони» или «Том»? Неважно. Впрочем, сегодня нам не туда.
Теперь к мосту. Быстрее!
Забежав, Иван поскользнулся на мокрых ступенях, начал падать. Вот придурок! В тепловизоре толком же не видать…
Блин. В последний момент выставил руки… Гранитная набережная толкнулась в ладони. Звяк! Прибор ударился о гранитный парапет, слетел с головы - старые ремешки не выдержали, лопнули. Иван поднялся, вокруг было все серое. Красота, блин. Уберфюрер уже стоял рядом, прикрывал. Остальные диггеры, тяжело дыша, подбежали и остановились.
- Ты в норме, брат? - спросил Убер, не поворачивая головы.
- Да, - Иван наклонился, поднял прибор. Окуляры треснули, точно. Приложил к стеклам противогаза - темнота. Отнял.
Выругался. Положил на парапет.
Вот и все. Недолго тепловизор проработал. Иван вздохнул. Придется по старинке.
Через мост прошли без приключений. Вышли на Лейтенанта Шмидта. У самого берега застыла, уткнувшись носом в каменный бок набережной, ржавая баржа с надписью… Иван прищурился…с надписью «Коси-но» на борту. За ней еще баржа, почти такая же. Но та уже почти погрузилась на дно реки, только кормовая надстройка возвышалась из темной невской воды.
Подводная лодка должна быть дальше. В последний раз он ее видел дальше по набережной в сторону Залива.
И она была на плаву, вспомнил Иван. Точно.
В серой вязкой темноте, когда вот-вот и рассвет, тихо плескалась невская вода. Иван оперся на гранитный парапет, перегнулся и посмотрел вниз. Набережная в растрескавшихся гранитных плитках, между ними даже ничего не пробивается.
Тихий плеск воды о камни. Черная, подкрашенная изнутри ненавистью, гладь Невы. Река несет свои холодные воды к Заливу, минуя мосты и мертвые набережные.
Едва слышный, скрежещущий звук справа. Это в стороне моря. От этого звука продрало спину, мурашки собрались в затылок и там забрались внутрь. Иван поежился. Чаячий крик. Сейчас, правда, чаек совсем не осталось. Какие-то летающие крокодилы, смотреть страшно.
Иван поднял голову. Крик снова ударил с высоты, заскреб по сердцу.
В А слушать - еще страшнее.
Напряг глаза. Включать фонарь - это все равно что предложить зверью, обитающему на поверхности, ужин из пяти блюд с десертом и (Иван посмотрел на Красина внимательно) дешевой выпивкой. Но без фонаря в темноте не много увидишь. Особенно в такой туман.
Иван решился. Повернулся и знаками показал - налево, потом вниз. Они прошли мимо гранитного парапета, свернули на лестницу, спустились по ней к мокрой набережной. Теперь путешественники (искатели) стояли почти вровень с причалом. В сырой серой мгле Иван видел остатки белых надписей, что шли когда-то по периметру причала. Зеленый настил перед входом в пассажирский терминал был сейчас почти черного цвета… Стекла терминала выбиты.
- Смотри, - сказал Уберфюрер. Дрожь в его голосе показалась Ивану странной. Иван обернулся, посмотрел в направлении вытянутой руки, вздрогнул от неожиданности. Хотя вроде примерно знал, что увидит.
Это было своеобразное ощущение.
Пятнисто- серая, в лохмотьях ржавчины, шкура подводной лодки, стальной барракуды вытянулась вдоль причала. Лодка стояла под углом к набережной, слегка заглубившись носом («Легкий дифферент на нос, -сказал Красин. - Если наполнить кормовые цистерны, все выправится. Только у С-189 все цистерны заварены на заводе после последнего ремонта…» Но Иван уже не слушал).
Рубка с надписью. Цифры белеют в полутьме, в белесых иетербуржских сумерках. С-18… последняя цифра была не различима. Корпус лодки местами был в огромных белых пятнах - помет летающих ящеров.
- Плавучий музей, - сказал Уберфюрер, неизвестно к кому обращаясь. Повернул голову к Красину. - Получится у нас, брат?
Пауза.
Пока Красин думал, Иван смотрел на подводную лодку. Хорошо, что сейчас белые ночи, фонари можно не включать. Пора выдвигаться.
- Лейтенант, - окликнул он замершего Красина. Тот стоял, подняв плечи, высунув крупную голову в коричневом противогазе из ворота черной шинели и смотрел на лодку. - Пора.
- Да, конечно. - Красин встрепенулся, поднял СКС. Движением, выдававшим человека, не слишком привычного к оружию, повесил карабин на плечо. - Выдвигаемся.
Они подошли к краю набережной. Холодный усталый плеск невской воды, темнеющей между каменным краем и корпусом лодки, напомнил Ивану про последний заброс Косолапого. Нелепая глупая сцена смерти стояла у М Ивана перед глазами - словно дубль кинохроники. Черная вода, бурлящая от множества тел, каменные ступени, бегущий из воды Косолапый… улыбающийся Косолапый…
Мелькнувшая тень. Росчерк красного. Черного. Падающий Косолапый. Словно улыбка стала свинцовой и потянула его вниз. Бамц. И мертвый диггер, лежащий на холодном влажном граните. Это было осенью.
- Вперед, - скомандовал Иван. - Держаться рядом. Безумие.
Подводная лодка-музей пойдет своим ходом. А больше ничего вам не надо, господин лейтенант?!
Если с современными судами не вышло толку, почему бы не попробовать другой способ?
Иван приставил приклад к плечу, закрыл левый глаз. Посмотрел на лодку сквозь прорезь прицела. Отлично.
- Ну, с богом, - сказал он. - Первый пошел!
* * *
Иван спустился вниз, в отсеки. Луч фонаря плясал по переборкам, краникам и трубкам. Часть стен была завешана рамками с фотографиями - моряки на фоне лодки, лодка в походе, встреча на берегу. Радостные лица. Белые фуражки, черные робы.
Двигаясь с фонарем, Иван ступал по щиколотку в черной маслянистой грязи. За двадцать лет она загустела. Когда он поворачивал голову, луч выхватывал из темноты улыбающиеся лица тех, кто умер еще много лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116