- Пусть продолжают, - решил я. - Все есть полезная информация. Просто мы узнали, что черви могут причинять друг другу такое же зло, какое причиняют людям.
- Но это - я не нахожу слов - отвратительно!
- Согласен. Ты испытываешь такое же почтение к жизни, как и мы все, как и большинство профессиональных солдат. Не важно, какого рода жизнь, просто ненавистно наблюдать, как ее уничтожают.
- Э… Да… - согласилась Лопец с редким для нее румянцем смущения. У нее были длиннющие ресницы. Она украдкой взглянула на меня и отвела глаза, смутившись еще больше. Лопец так усердно старалась выглядеть образцовым солдатом, так тщательно скрывала от окружающих свою мягкость, что терялась, когда кто-нибудь указывал на ее тайное "я" и говорил: «Ага! Вот и ваше сострадание». Это было нетрудно заметить. Иногда я и сам продолжал испытывать такие же чувства. Теперь это происходило не так часто, как когда-то, но все же иногда случалось.
Я не мог оторвать взгляд от ужасов, творящихся на экранах. Густые потоки начали иссякать, вены гнезда истощились. Теперь кровь волочащихся деревьев растекалась по камере. Темные лужи разливались, заполняя впадины на неровном полу. Зрелище напоминало сумерки над умирающим болотом. От лихорадочно подергивающихся в жидкой слякоти обрывков измочаленной плоти летели брызги. Но потом - наконец - конвульсии яростной борьбы начали ослабевать. Гнездо проиграло битву и теперь умирало; непроизвольные судороги перешли в редкие, слабые сокращения и подергивания.
Все три червя упивались победой. Исчерченные черными полосами, страшные и свирепые, они продолжали бросаться в разные стороны, но теперь они ели, жадно глотали самые мясистые органы маточного гнезда в оргии ненасытности. Их бока заметно раздулись. Ходили слухи, будто желудок у хторран безразмерный и по своей вместимости превосходит черную дыру среднего размера. Сейчас мы видели тому доказательство.
Неожиданно раздался голос Зигеля: - Капитан, нас просят принять радиограмму.
- А? От кого? Хотя какая разница… - Я включил связь. - Капитан Джеймс Эдвард Маккарти на связи. С кем я говорю?
Ответил мужской голос с ленивым протяжным техасским выговором: - Вы просили об эвакуации?
- Да, просил. Кто вы?
- Э… скажем, меня послал один ваш хороший друг.
- Этого не может быть. У меня нет никаких друзей.
- Ладно, пусть нет, но ваше оборудование еще имеет кое-какую ценность как утиль. Вы хотите, чтобы мы вас забрали, или нет?
- Хотим! - ответил я, наверное, чуточку поспешнее, чем следовало бы.
- Хорошо. Слушайте внимательно. - Голос звучал с обманчивой ленцой. - Примерно через семь минут мы будем прямо над вами…
- Мы ничего не ловим своим радаром. На чем вы летите? - усомнился я. - Вам известно, какой толщины слой розовой пыли?
- У нас высотный грузовой скример. Мы находимся примерно на милю выше пыли. Теперь слушайте меня. Мы сбрасываем спасательную гондолу, так что держите канал связи открытым. Гондола будет наводиться по вашему лучу и приземлится как можно ближе к вам.
- Мы здесь не очень-то свободны в передвижениях, - сказал я. - Приклеились намертво. Нам придется добираться до нее на своих двоих. Что вы подразумеваете под «как можно ближе»?
- Постараемся опустить ее прямо к вашему порогу, - пообещал голос. - Парашютом будет управлять оператор-человек. В зависимости от ветра радиус приземления - от двадцати до тридцати метров.
Я на секунду прикрыл глаза, пытаясь зрительно представить, как это будет выглядеть. Хотя все равно. У нас нет выбора. Открыв глаза, я обвел взглядом мой экипаж. У всех было одинаково озабоченное и тревожное выражение. Самой трудной частью была не сама эвакуация.
- Все в порядке! - рявкнул я. - Чего расселись? Собирайтесь! Надеть кислородные маски и накидки. Зи-гель, ты отвечаешь за контейнеры с пробами. Захвати все. Локи, Валада, вы поможете Зигелю. Лопец, понесешь блоки памяти. Рейли, отвечаешь за огонь. Стрелять только замораживающими ракетами. Вы с Уиллиг прикроете Наш отход. - В микрофон я сказал: - Мы будем готовы.
- Пакуйтесь полегче, - посоветовал голос. - Вас всего семеро, верно? Так что запас веса остается небольшой.
- Я тоже беспокоюсь насчет веса. Вы должны обязательно забрать нас с первой попытки. Сколько времени Даете на погрузку?
- Немного. Нам бы хотелось, чтобы вы оторвались от земли за три минуты или даже быстрее.
- Управимся, - ответил я и повернулся к команде. Зигель уже бунтовал.
- Почему прикрывают Уиллиг и Рейли?..
- Потому что ты можешь унести больше, чем они, вот почему. У тебя еще будет шанс, Курт, но не сегодня. А теперь давай, готовься!
Он явно обиделся, однако начал собираться.
Впрочем, в одном Зигель был прав: он лучше других управился бы с оружием в случае нападения. Он был сильнее и обладал более быстрой реакцией. Но если черви выберутся из гнезда и нападут на нас по пути к спасательной гондоле, в первую очередь они атакуют людей с оружием.
Нравилось мне это или нет, но я должен был принять решение. Кем можно пожертвовать? И кто определенно не запаникует?
Ответ был очевиден.
Рейли и Уиллиг подходили больше, чем Зигель, Локи, Лопец или Валада, хотя бы по той простой причине, что они стояли на месте гораздо лучше, чем бегали.
Вылупившись на свет, ядовитая жигалка меньше мошки. Она должна беспрерывно кормиться в течение трех часов, чтобы выжить; также жигалке необходимо кормиться перед спариванием.
Жигалка спаривается после каждого сеанса кормления. Она сразу же откладывает яйца и потом снова должна искать пишу. Каждый раз при кормлении она растет. Чем крупнее жигалка, тем больше половых партнеров она привлекает. Зарегистрированы взрослые жигалки размером со шмеля.
Жигалка кормится и производит потомство, пока не умирает. Средняя продолжительность жизни жигалки в хторранской мандале не превышает недели.
«Красная книга» (Выпуск 22. 19А)
25 «ПУСТЬ ЖИВЕТ!»
Если вы не переносите жару, держитесь подальше от пожаров.
Соломон Краткий
Гондола спускалась, как ангел с небес. Прекрасная и грациозная - сама Добрая Глинда не выглядела бы столь приветливо.
Мы увидели ее сначала на радаре, а потом в видеокамеру. "Сперва телеобъектив показал, как на фоне розовой дымки появилось слегка светящееся пятно, потом постепенно, спускаясь, оно становилось все ярче и приобретало более ясные очертания. Это была круглая штука - яркая и переливающаяся. Она висела на стропах тройного парашюта, как гондола воздушного трамвая.
Оператор, управляющий ею, несомненно был профессионалом. Он опускал гондолу сужающимися кругами, резко и коротко подергивая стропы и выпуская маленькие облачка из холодного реактивного двигателя - чтобы оставаться внутри перевернутого конуса, упирающегося вершиной в нас.
- Лучше бы ему приземлиться поближе, - сказал Рейли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174