Ерунду ты, дракон, порешь! Я честная ведьма!
Самое время было крикнуть ей в лицо «не верю», но я не стал сотрясать воздух пустыми словесами, молча кинул ей флэш-карту. Ведьма, машинально поймав устройство, поначалу хотела запустить его обратно, но сдержала порыв, мотнула головой и - ух, терпеть ненавижу! - решительно направилась к компьютеру.
Через две минуты она уже топтала ни в чем не повинный дивайс, истошно при этом вопя:
- Сволочи! Изничтожу всех! Изничтожу! Сволочи!
Потом сняла туфлю и, по-женски коряво замахнувшись, швырнула в меня. Но промазала. А второй туфлей попала в бутылку. Я среагировал поздно, поэтому испачкал руки в сладковатом анжуйском. Сказав ведьме пару ласковых, пошел отмываться.
Когда вернулся, Альбина уже взяла себя в руки, мало того - приступила к реализации собственного плана.
Начальная диспозиция была такова: ведьма лежала на диване в призывной позе и пальцами правой ноги поглаживала подъем левой. Сквозь черный фильдеперс ее колготок просвечивался бордовый лак ногтей. Увидев красное сквозь черное, я невольно затаил дыхание и сделал «стойку», как соскучившийся по охоте спаниель. Почувствовав это, она победно улыбнулась и тут же изменила позу. Слегка. Но так, что юбка задралась, приоткрыв бедра и искушая тем, что скрывается выше. Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы оторвать взгляд от того загадочного места, где обрывается Пространство, кончается Время и наступает то, чему нет названия.
Ведьма, не мигая, смотрела на меня нереально бездонными глазами. Зеленым правым и карим левым. Я забарахтался в омуте ее взгляда, честно пытаясь сдержаться, но вскоре перестал себя контролировать и сделал шаг к дивану. Затем еще один. Альбина, словно затаившийся зверь, следила за каждым моим движением. А когда я навис над нею, протянула руку и опустила пальцы с кроваво-черными ногтями на ремень брюк. И снова улыбнулась. С надменной самоуверенностью.
Проклиная все на свете, я наклонился и рывком задрал юбку.
То, что произошло дальше, было обоюдной атакой вражеских армий, а не согласованными маневрами союзников. Боевой клич, призывный рык, проклятия, стоны сладострастия и боли - все слилось в одно. Плоть пошла на плоть, и в этой безжалостной битве никто никого не щадил, пленных не брал и сам готовился к геройской смерти.
Но каким-то чудом мы все-таки выжили.
Изнуренные схваткой, некоторое время не могли разомкнуть объятия. Потом лежали рядом, смоля одной сигаретой на двоих. Затем лежали просто так. Она царапала мне грудь длинным холеным ногтем, а я глядел в потолок. По потолку бегали тени. Они были бесформенными. Как и мои мысли.
В конце концов Альбина спросила о том, ради чего всю эту акробатику затеяла.
- Так ты отдашь мне фотографии? - проворковала она.
- Какие? - включил я дурака. И почувствовал, как моментально напряглось ее тело.
- Те самые, - сказала она.
В ее голосе зазвучала тревога.
Вместо того чтобы ответить, я потянулся к ней и, прекрасно понимая, что вряд ли когда-нибудь еще мне доведется это сделать, поцеловал ее на прощание в правую грудь, а потом и в левую.
- Ты же отдашь их мне, правда? - все еще надеялась она.
- За так - никогда, - отстраняясь, сказал я.
- Но я думала, что…
- Зря.
От любви до ненависти всего два шага.
А между ними пропасть.
Альбина взвизгнула, резво соскочила с дивана и схватила первое, что попалось под руку. Этим «первым» оказался стоящий на столике тяжеленный бронзовый подсвечник. С ним и пошла на штурм.
Я не успел прочитать огненные иероглифы (они состояли из неизвестных мне ключей), зато успел подняться и перехватить руку разъяренной фурии, лишив ее возможности раскроить мне голову. А ей так этого хотелось. Просто ужас как хотелось.
- Животное! - кричала она, силясь вырваться.
- Ведьма, - хрипел я, сдерживая натиск.
И оба мы были абсолютно правы.
Понимая, что обычной физической силы во мне гораздо больше, она обратилась к силе магической. Почувствовав, как она начата концентрироваться, и не имея Силы для противостояния, я решил спастись бегством. Оттолкнул ведьму в сторону, подхватил пиджак с кобурой и, придерживая на ходу брюки, рванулся к выходу. От полетевшего вслед канделябра увернуться успел, а вырваться из комнаты не смог: массивная дверь захлопнулась прямо перед моим носом, торчащий в скважине ключ провернулся на три оборота и, не давшись в руки, стек огненными каплями вниз.
Что за мода - устраивать замки в межкомнатных дверях? - раздраженно подумал я и, оценив дымящиеся дырки в натертом паркете, оглянулся.
Ведьма была уже почти готова дать имя действию. Отрешенная от всего суетного, она стояла с поднятыми руками и зловеще улыбалась. Между ее ладоней бился огненный сгусток, и этот сгусток с каждым мигом увеличивался и становился насыщеннее. Сила пребывала к ведьме. Впрочем, по-другому и не могло быть - она находилась в своем логове. Дома даже стены помогают, отдают хозяину накопленную за долгие годы мощь.
Я занервничал, путаясь в ремнях портупеи, выхватил кольт, но выстрелить рука не поднялась. Не потому, что пожалел подругу (собирался лишь ранить, а потом излечить), но потому, что она уже что-то сделала с моей рукой. Или с кольтом. Мне казалось; что он стал весить килограмм триста. Я приложил массу усилий, чтобы не выронить его и затолкнуть в кобуру.
Маневр с пистолетом - это последнее, что я попытался предпринять. Можно было бы, конечно, попробовать фокус с фирменным Взором Дракона, но я точно знал, что Альбина про наши драконьи фишки знает абсолютно все. И про Взор Дракона, конечно. Ну снял бы я очки - а что толку? Она бы отвела глаза или просто зажмурилась. Какой смысл дергаться? Никакого. Я и не стат.
Какие-либо иные, хитроумные и неожиданные, выходы из ситуации сами в голову не приходили, времени на их изобретение не было. Я расслабился и - будь что будет - стал с присущим мне фатализмом ожидать удара. А чтобы показать ведьме, что мне все нипочем, подхватил стул и принялся кружить с ним по комнате в ритме вальса.
Смерти я не боялся. Прекрасно понимал, что не сможет ведьма меня убить. Не дано ей. Допустим, сожжет - ну и что? И трех часов не пройдет, как две другие ипостаси дракона, ипостасью которого являюсь и я, возродят меня из пепла. Ведь мы, драконы, как те неопалимые купины: восстаем - из пепла ли, праха ли - как ни в чем не бывало. Если не знаешь, где находится сердце-смерть дракона, то уничтожить его можно лишь тогда, когда все его ипостаси собираются в кучу. Например, в Ночь Полета. Чем, между прочим, и пользуются нанятые людьми Охотники. Но до Ночи Полета еще несколько дней. Альбина не Охотник. Сердце - в тайнике. Волноваться не имело никакого смысла.
Подумаешь, огребу, думалось мне. Ну огребу и огребу. Приятного, конечно, мало, но не смертельно же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Самое время было крикнуть ей в лицо «не верю», но я не стал сотрясать воздух пустыми словесами, молча кинул ей флэш-карту. Ведьма, машинально поймав устройство, поначалу хотела запустить его обратно, но сдержала порыв, мотнула головой и - ух, терпеть ненавижу! - решительно направилась к компьютеру.
Через две минуты она уже топтала ни в чем не повинный дивайс, истошно при этом вопя:
- Сволочи! Изничтожу всех! Изничтожу! Сволочи!
Потом сняла туфлю и, по-женски коряво замахнувшись, швырнула в меня. Но промазала. А второй туфлей попала в бутылку. Я среагировал поздно, поэтому испачкал руки в сладковатом анжуйском. Сказав ведьме пару ласковых, пошел отмываться.
Когда вернулся, Альбина уже взяла себя в руки, мало того - приступила к реализации собственного плана.
Начальная диспозиция была такова: ведьма лежала на диване в призывной позе и пальцами правой ноги поглаживала подъем левой. Сквозь черный фильдеперс ее колготок просвечивался бордовый лак ногтей. Увидев красное сквозь черное, я невольно затаил дыхание и сделал «стойку», как соскучившийся по охоте спаниель. Почувствовав это, она победно улыбнулась и тут же изменила позу. Слегка. Но так, что юбка задралась, приоткрыв бедра и искушая тем, что скрывается выше. Мне пришлось собрать всю свою волю, чтобы оторвать взгляд от того загадочного места, где обрывается Пространство, кончается Время и наступает то, чему нет названия.
Ведьма, не мигая, смотрела на меня нереально бездонными глазами. Зеленым правым и карим левым. Я забарахтался в омуте ее взгляда, честно пытаясь сдержаться, но вскоре перестал себя контролировать и сделал шаг к дивану. Затем еще один. Альбина, словно затаившийся зверь, следила за каждым моим движением. А когда я навис над нею, протянула руку и опустила пальцы с кроваво-черными ногтями на ремень брюк. И снова улыбнулась. С надменной самоуверенностью.
Проклиная все на свете, я наклонился и рывком задрал юбку.
То, что произошло дальше, было обоюдной атакой вражеских армий, а не согласованными маневрами союзников. Боевой клич, призывный рык, проклятия, стоны сладострастия и боли - все слилось в одно. Плоть пошла на плоть, и в этой безжалостной битве никто никого не щадил, пленных не брал и сам готовился к геройской смерти.
Но каким-то чудом мы все-таки выжили.
Изнуренные схваткой, некоторое время не могли разомкнуть объятия. Потом лежали рядом, смоля одной сигаретой на двоих. Затем лежали просто так. Она царапала мне грудь длинным холеным ногтем, а я глядел в потолок. По потолку бегали тени. Они были бесформенными. Как и мои мысли.
В конце концов Альбина спросила о том, ради чего всю эту акробатику затеяла.
- Так ты отдашь мне фотографии? - проворковала она.
- Какие? - включил я дурака. И почувствовал, как моментально напряглось ее тело.
- Те самые, - сказала она.
В ее голосе зазвучала тревога.
Вместо того чтобы ответить, я потянулся к ней и, прекрасно понимая, что вряд ли когда-нибудь еще мне доведется это сделать, поцеловал ее на прощание в правую грудь, а потом и в левую.
- Ты же отдашь их мне, правда? - все еще надеялась она.
- За так - никогда, - отстраняясь, сказал я.
- Но я думала, что…
- Зря.
От любви до ненависти всего два шага.
А между ними пропасть.
Альбина взвизгнула, резво соскочила с дивана и схватила первое, что попалось под руку. Этим «первым» оказался стоящий на столике тяжеленный бронзовый подсвечник. С ним и пошла на штурм.
Я не успел прочитать огненные иероглифы (они состояли из неизвестных мне ключей), зато успел подняться и перехватить руку разъяренной фурии, лишив ее возможности раскроить мне голову. А ей так этого хотелось. Просто ужас как хотелось.
- Животное! - кричала она, силясь вырваться.
- Ведьма, - хрипел я, сдерживая натиск.
И оба мы были абсолютно правы.
Понимая, что обычной физической силы во мне гораздо больше, она обратилась к силе магической. Почувствовав, как она начата концентрироваться, и не имея Силы для противостояния, я решил спастись бегством. Оттолкнул ведьму в сторону, подхватил пиджак с кобурой и, придерживая на ходу брюки, рванулся к выходу. От полетевшего вслед канделябра увернуться успел, а вырваться из комнаты не смог: массивная дверь захлопнулась прямо перед моим носом, торчащий в скважине ключ провернулся на три оборота и, не давшись в руки, стек огненными каплями вниз.
Что за мода - устраивать замки в межкомнатных дверях? - раздраженно подумал я и, оценив дымящиеся дырки в натертом паркете, оглянулся.
Ведьма была уже почти готова дать имя действию. Отрешенная от всего суетного, она стояла с поднятыми руками и зловеще улыбалась. Между ее ладоней бился огненный сгусток, и этот сгусток с каждым мигом увеличивался и становился насыщеннее. Сила пребывала к ведьме. Впрочем, по-другому и не могло быть - она находилась в своем логове. Дома даже стены помогают, отдают хозяину накопленную за долгие годы мощь.
Я занервничал, путаясь в ремнях портупеи, выхватил кольт, но выстрелить рука не поднялась. Не потому, что пожалел подругу (собирался лишь ранить, а потом излечить), но потому, что она уже что-то сделала с моей рукой. Или с кольтом. Мне казалось; что он стал весить килограмм триста. Я приложил массу усилий, чтобы не выронить его и затолкнуть в кобуру.
Маневр с пистолетом - это последнее, что я попытался предпринять. Можно было бы, конечно, попробовать фокус с фирменным Взором Дракона, но я точно знал, что Альбина про наши драконьи фишки знает абсолютно все. И про Взор Дракона, конечно. Ну снял бы я очки - а что толку? Она бы отвела глаза или просто зажмурилась. Какой смысл дергаться? Никакого. Я и не стат.
Какие-либо иные, хитроумные и неожиданные, выходы из ситуации сами в голову не приходили, времени на их изобретение не было. Я расслабился и - будь что будет - стал с присущим мне фатализмом ожидать удара. А чтобы показать ведьме, что мне все нипочем, подхватил стул и принялся кружить с ним по комнате в ритме вальса.
Смерти я не боялся. Прекрасно понимал, что не сможет ведьма меня убить. Не дано ей. Допустим, сожжет - ну и что? И трех часов не пройдет, как две другие ипостаси дракона, ипостасью которого являюсь и я, возродят меня из пепла. Ведь мы, драконы, как те неопалимые купины: восстаем - из пепла ли, праха ли - как ни в чем не бывало. Если не знаешь, где находится сердце-смерть дракона, то уничтожить его можно лишь тогда, когда все его ипостаси собираются в кучу. Например, в Ночь Полета. Чем, между прочим, и пользуются нанятые людьми Охотники. Но до Ночи Полета еще несколько дней. Альбина не Охотник. Сердце - в тайнике. Волноваться не имело никакого смысла.
Подумаешь, огребу, думалось мне. Ну огребу и огребу. Приятного, конечно, мало, но не смертельно же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105