Но в таком случае она будет висеть в кабинете еще несколько дней. Я-то ладно, переживу. А если кто другой войдет? Например, Лера. Что тогда? Как объяснить? А - не дай Сила! - заденет? К тому же я не знал, насколько хватит предохранительной Силы кабинета. В общем, этот способ не подходил.
Еще один был таким: используя Силу боевого браслета, наложить на гранату заклинание «Остановись, Мгновение» (я называю его «Паузой Гете») и тем самым заморозить процесс. А потом уже взорвать где-нибудь на пустыре.
Боевой браслет был последним заряженным артефактом, и, честно говоря, меня жаба давила его расходовать, но ничего другого не оставалось.
И я это сделал.
Только сунул обезвреженную лимонку в карман, позвонила Лера.
- Шеф, это я, - совершенно убитым голосом произнесла она, после чего жалобно всхлипнула.
Я никогда не слышал, чтобы она ревела, поэтому вскрикнул:
- Лера, что случилось?!
В ответ она разрыдалась в голос. Тогда я подпустил в голос успокаивающие интонации и спросил:
- Где ты, девочка моя?
- И… и… и… - раздавалось из трубки какое-то время, но потом Лера сумела взять себя в руки и в промежутках между всхлипами сообщила: - В… в… в… Торговом. У… у… у… банкомата.
- Жди там и с места не сходи, - приказал я, бросил трубку на аппарат и выбежал из офиса.
Она выполнила приказ - я нашел ее на первом этаже Торгового комплекса недалеко от эскалатора. Зареванную и потухшую. Это была не Лера, это была какая-то тряпичная кукла. Я взял ее за руку и потащил на выход.
- Рассказывай, - приказал я, затолкав девушку в машину.
- Кулон, - тихо сказала она.
- Что «кулон»?
- Украли.
- Кто?
- Цыганка.
- Какая еще, черт возьми, цыганка?
- Гадалка.
Я минуты три пытал девушку, прежде чем сумел выяснить, что же на самом деле случилось.
А случилась, как оказалось, банальнейшая вещь.
Возвращаясь из музея, Лера решила зайти на Центральный рынок. Плюшек свежих, видите ли, ей захотелось ко второму завтраку. Взять решила там, где обычно берет, - как войдешь, так сразу направо. Только не дошла она на этот раз до хлебобулочных рядов. По дороге, в районе трамвайной остановки, привязалась к ней цыганка. «Сроду не цеплялись, а тут вдруг как репейник какой». Ну а дальше по известной программе: вопрос-ответ, предложение погадать и провал в памяти. Очнулась Лера через час на лавке возле главного входа в Торговый комплекс. Без денег. Без сережек. Без древнего кулона. И - что самое обидное - без обещанной информации о суженом.
Упрекать Леру я не стал. В таких случаях не слова нужны, но решительные и быстрые действия. Оставив девушку в машине, немедленно отправился восстанавливать бесстыже порушенный статус-кво.
Найти цыганку особого труда не составило, та даже и не думала прятаться. Чего ей прятаться? Свободный человек в свободной стране. Как ни в чем не бывало вязалась к прохожим, шурша пестрыми юбками, на пятачке между автостоянкой и трамвайной остановкой.
Приняв вид лоха педального, я двинул цыганке навстречу. Шел неторопливо, с нарочитой беспечностью пялился по сторонам и глуповато лыбился.
Гадалка клюнула.
- Ай, молодой красивый, дай погадаю, - затрещала она, ухватившись за рукав. - Всю правду скажу-расскажу, ничего не утаю.
Я остановился, широко улыбнулся и спросил:
- Умеешь, что ли?
- Ай, как не уметь, дорогой. Дай денежку, скажу, что было, что будет, как дело повернется.
Я сунул ей сотку. Цыганка спрятала банкноту в складках многочисленных юбок и попросила:
- Дай руку, яхонтовый.
- Золотой, - поправил я, но руку протянул.
Взглянув на мою ладонь, гадалка вскрикнула от страха и даже попятилась. Еще бы. Линии моей судьбы шли из ниоткуда и терялись в бездне.
Я сжал смуглую руку у запястья, с силой потянул к себе и, когда лицо перепуганной женщины оказалось возле моего, тихо сказал на языке вольного народа:
- На дар, румны.
Она удивленно вскинула брови, но совету ничего не бояться вняла. А чуть успокоившись, сама поинтересовалась подрагивающим голосом, чего бес от нее хочет:
- Со ту камэс, бэнг?
- Сумнакай, ченя дрэ кана, ловэ, - перечислил я.
- Какое золото, какие серьги, какие деньги?! - заохала она, перейдя с цыганского на русский.
И я тоже перешел:
- Ты полтора часа назад гадала девушке. Светлой такой. Было? Не было?
Видимо, мое шипение внушало ужас, поскольку уже в следующую секунду гадалка во всем созналась и незамедлительно вернула добычу. Все вернула. Даже брошенный в траву газона спичечный коробок и тот нашла.
- Лера, когда на улице цыганка у тебя что-нибудь спрашивает, беги ее, - поучал я, заводя двигатель. - А не можешь бежать - отвечай на каком-нибудь иноземном.
- На каком именно? - уточнила девушка.
- Какой лучше знаешь?
- Английский.
- Вот на нем и отвечай.
- А что отвечать?
Похоже, моя помощница еще не совсем вышла из состояния гипноза и дружбу со своей головой восстановила не до конца. Но я и не думал потешаться, объяснил, как доктор пациенту - неторопливо и внятно:
- Отвечать, Лера, можно что угодно. Что в голову придет, то и выдавай на-гора.
- Я, шеф, экспромтом не могу. Я блондинка. Мне нужно заранее текст подготовить.
- Ну и подготовь.
- А например?
- Не знаю… - Я посмотрел на магнитолу, которая в ту минуту передавала на стереоколонки песню группы «Орлы», и предложил: - Ну, например, зазывай в следующий раз приставшую цыганку в отель «Калифорния».
- Вот это вот? Welcome to the Hotel «California»? Да?
- Именно. Such a lovely place, such a lovely face. Она тебе такое: «Ай, красавица, дай погадаю», а ты ей по-английски: «Тюрьма по тебе плачет, тетя».
- Какая тюрьма? - не поняла Лера.
Я сначала аккуратно повернул, разогнав сигналом лезущих под колеса смельчаков, с Декабрьских Событий на Карла Маркса и только потом растолковал:
- «Отелем «Калифорния» называют Лос-Анджелесскую городскую тюрьму.
- Да вы что?!
- Точно.
- Не знала.
- Теперь знаешь. Ладно, все об этом. Расскажи лучше, что тебе в музее сказали?
- Ага, сейчас.
«Сейчас» растянулось на целую минуту.
Лера вытащила помаду, поправила, заглядывая в зеркальце заднего вида, линию губ, закинула помаду в сумочку, еще раз осмотрела себя в зеркале и только после всех этих манипуляций стала наконец докладывать:
- Меня, шеф, там к одному дядечке послали, он у них что-то вроде научного консультанта. Так вот он сказал, что этот кулон - нагрудный знак старшего кхама рода.
- Старшего? - не поверил я.
- Ну да, старшего, - подтвердила Лера. - Главный шаман-кхам, сидя в этой лодке, путешествует по Реке забвения в миры духов. Либо по течению в Нижний Мир спускается, либо против течения поднимается до Верхнего. Смотря какие духи в него вселяются.
Они разрыли могилу последнего шамана! - мысленно ахнул я.
В глубине души догадывался, что парни потревожили могилу колдуна высокого уровня, но гнал от себя эту страшную мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Еще один был таким: используя Силу боевого браслета, наложить на гранату заклинание «Остановись, Мгновение» (я называю его «Паузой Гете») и тем самым заморозить процесс. А потом уже взорвать где-нибудь на пустыре.
Боевой браслет был последним заряженным артефактом, и, честно говоря, меня жаба давила его расходовать, но ничего другого не оставалось.
И я это сделал.
Только сунул обезвреженную лимонку в карман, позвонила Лера.
- Шеф, это я, - совершенно убитым голосом произнесла она, после чего жалобно всхлипнула.
Я никогда не слышал, чтобы она ревела, поэтому вскрикнул:
- Лера, что случилось?!
В ответ она разрыдалась в голос. Тогда я подпустил в голос успокаивающие интонации и спросил:
- Где ты, девочка моя?
- И… и… и… - раздавалось из трубки какое-то время, но потом Лера сумела взять себя в руки и в промежутках между всхлипами сообщила: - В… в… в… Торговом. У… у… у… банкомата.
- Жди там и с места не сходи, - приказал я, бросил трубку на аппарат и выбежал из офиса.
Она выполнила приказ - я нашел ее на первом этаже Торгового комплекса недалеко от эскалатора. Зареванную и потухшую. Это была не Лера, это была какая-то тряпичная кукла. Я взял ее за руку и потащил на выход.
- Рассказывай, - приказал я, затолкав девушку в машину.
- Кулон, - тихо сказала она.
- Что «кулон»?
- Украли.
- Кто?
- Цыганка.
- Какая еще, черт возьми, цыганка?
- Гадалка.
Я минуты три пытал девушку, прежде чем сумел выяснить, что же на самом деле случилось.
А случилась, как оказалось, банальнейшая вещь.
Возвращаясь из музея, Лера решила зайти на Центральный рынок. Плюшек свежих, видите ли, ей захотелось ко второму завтраку. Взять решила там, где обычно берет, - как войдешь, так сразу направо. Только не дошла она на этот раз до хлебобулочных рядов. По дороге, в районе трамвайной остановки, привязалась к ней цыганка. «Сроду не цеплялись, а тут вдруг как репейник какой». Ну а дальше по известной программе: вопрос-ответ, предложение погадать и провал в памяти. Очнулась Лера через час на лавке возле главного входа в Торговый комплекс. Без денег. Без сережек. Без древнего кулона. И - что самое обидное - без обещанной информации о суженом.
Упрекать Леру я не стал. В таких случаях не слова нужны, но решительные и быстрые действия. Оставив девушку в машине, немедленно отправился восстанавливать бесстыже порушенный статус-кво.
Найти цыганку особого труда не составило, та даже и не думала прятаться. Чего ей прятаться? Свободный человек в свободной стране. Как ни в чем не бывало вязалась к прохожим, шурша пестрыми юбками, на пятачке между автостоянкой и трамвайной остановкой.
Приняв вид лоха педального, я двинул цыганке навстречу. Шел неторопливо, с нарочитой беспечностью пялился по сторонам и глуповато лыбился.
Гадалка клюнула.
- Ай, молодой красивый, дай погадаю, - затрещала она, ухватившись за рукав. - Всю правду скажу-расскажу, ничего не утаю.
Я остановился, широко улыбнулся и спросил:
- Умеешь, что ли?
- Ай, как не уметь, дорогой. Дай денежку, скажу, что было, что будет, как дело повернется.
Я сунул ей сотку. Цыганка спрятала банкноту в складках многочисленных юбок и попросила:
- Дай руку, яхонтовый.
- Золотой, - поправил я, но руку протянул.
Взглянув на мою ладонь, гадалка вскрикнула от страха и даже попятилась. Еще бы. Линии моей судьбы шли из ниоткуда и терялись в бездне.
Я сжал смуглую руку у запястья, с силой потянул к себе и, когда лицо перепуганной женщины оказалось возле моего, тихо сказал на языке вольного народа:
- На дар, румны.
Она удивленно вскинула брови, но совету ничего не бояться вняла. А чуть успокоившись, сама поинтересовалась подрагивающим голосом, чего бес от нее хочет:
- Со ту камэс, бэнг?
- Сумнакай, ченя дрэ кана, ловэ, - перечислил я.
- Какое золото, какие серьги, какие деньги?! - заохала она, перейдя с цыганского на русский.
И я тоже перешел:
- Ты полтора часа назад гадала девушке. Светлой такой. Было? Не было?
Видимо, мое шипение внушало ужас, поскольку уже в следующую секунду гадалка во всем созналась и незамедлительно вернула добычу. Все вернула. Даже брошенный в траву газона спичечный коробок и тот нашла.
- Лера, когда на улице цыганка у тебя что-нибудь спрашивает, беги ее, - поучал я, заводя двигатель. - А не можешь бежать - отвечай на каком-нибудь иноземном.
- На каком именно? - уточнила девушка.
- Какой лучше знаешь?
- Английский.
- Вот на нем и отвечай.
- А что отвечать?
Похоже, моя помощница еще не совсем вышла из состояния гипноза и дружбу со своей головой восстановила не до конца. Но я и не думал потешаться, объяснил, как доктор пациенту - неторопливо и внятно:
- Отвечать, Лера, можно что угодно. Что в голову придет, то и выдавай на-гора.
- Я, шеф, экспромтом не могу. Я блондинка. Мне нужно заранее текст подготовить.
- Ну и подготовь.
- А например?
- Не знаю… - Я посмотрел на магнитолу, которая в ту минуту передавала на стереоколонки песню группы «Орлы», и предложил: - Ну, например, зазывай в следующий раз приставшую цыганку в отель «Калифорния».
- Вот это вот? Welcome to the Hotel «California»? Да?
- Именно. Such a lovely place, such a lovely face. Она тебе такое: «Ай, красавица, дай погадаю», а ты ей по-английски: «Тюрьма по тебе плачет, тетя».
- Какая тюрьма? - не поняла Лера.
Я сначала аккуратно повернул, разогнав сигналом лезущих под колеса смельчаков, с Декабрьских Событий на Карла Маркса и только потом растолковал:
- «Отелем «Калифорния» называют Лос-Анджелесскую городскую тюрьму.
- Да вы что?!
- Точно.
- Не знала.
- Теперь знаешь. Ладно, все об этом. Расскажи лучше, что тебе в музее сказали?
- Ага, сейчас.
«Сейчас» растянулось на целую минуту.
Лера вытащила помаду, поправила, заглядывая в зеркальце заднего вида, линию губ, закинула помаду в сумочку, еще раз осмотрела себя в зеркале и только после всех этих манипуляций стала наконец докладывать:
- Меня, шеф, там к одному дядечке послали, он у них что-то вроде научного консультанта. Так вот он сказал, что этот кулон - нагрудный знак старшего кхама рода.
- Старшего? - не поверил я.
- Ну да, старшего, - подтвердила Лера. - Главный шаман-кхам, сидя в этой лодке, путешествует по Реке забвения в миры духов. Либо по течению в Нижний Мир спускается, либо против течения поднимается до Верхнего. Смотря какие духи в него вселяются.
Они разрыли могилу последнего шамана! - мысленно ахнул я.
В глубине души догадывался, что парни потревожили могилу колдуна высокого уровня, но гнал от себя эту страшную мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105