Юноша очистил ее от веток, сначала с помощью топора, затем специальной смесью песка и топленого жира - такое средство позволяло добиться исключительной гладкости древесины. На заключительном этапе Кэшел отполировал орешину клочком овечьей шерсти, богатой ланолином. Пришлось потрудиться не один день, зато в результате посох приобрел гладкость обкатанного в ручье камешка.
Сейчас Кэшел с удивлением разглядывал конец, который он погружал в воду. Вокруг железного наконечника появились молоденькие листики. На его глазах вылез еще один нераспустившийся лист - более яркий и сочный, чем на обычном, зрелом дереве.
- И что, это так и останется? - спросил юноша, недоумевая, как же ему обходиться с таким посохом. Хорош он будет, вертя в воздухе зеленой веткой!
- Да нет, завянут… если ты не станешь ежедневно окунать свою палку в Фонтан Жизни, - успокоил его Криас. - А у тебя есть такая возможность. Ты можешь остаться навечно на этом острове: питаясь фруктами и каждый день купаясь в живой воде.
Напоминание о фруктах пробудило чувство голода у Кэшела. Отягощенные плодами, ветви дерева свисали до самой земли, подобно веткам плакучей ивы, хотя остроконечные овалы листьев больше напоминали вишневую листву.
Поколебавшись, Кэшел сорвал нечто смахивающее на яблоко… хотя в этом фиолетовом освещении ничего нельзя было сказать наверняка. Плоды - некоторые довольно крупные, размером с дыню - также поражали разнообразием: двух одинаковых не сыщешь.
- Ничего, если я его съем, мастер Криас? - спросил парень. Он помнил обнадеживающие слова демона… Но тут происходили такие диковинные вещи - взять хотя бы зазеленевший посох! Кэшелу вовсе не хотелось радовать демона внезапно почерневшей кожей или отросшим бюстом.
Впрочем… у него не было оснований не доверять своему попутчику. До сих пор Криас - при всем его демоническом чувстве юмора - ни разу не впутал его во что-то действительно вредное или опасное. Язычок у него, конечно, острый - что есть, то есть. Но то же самое люди говорили и о его сестре Илне… а ведь Илна никого не бросит в беде, даже их дядюшку Катчина.
- Ничего? - возопил Криас. - Хорошее «ничего»! Да это пища богов! Ты никогда в жизни не ел ничего подобного! И не будешь есть, если у тебя хватит глупости покинуть это место.
Кэшел надкусил плод. Ох! Это было похоже… Нет, подобный вкус не с чем сравнить. Больше всего это напоминало раннее утро на залитом солнцем медовом лугу, когда воздух чист и прозрачен, а все вокруг кажется самим совершенством.
- Ясно, - только и сказал юноша. Он не помнил, как проглотил кусок, просто обнаружил, что рот его уже пуст, и кончик языка слегка пощипывает. Тогда он снова откусил. Сердцевина, наподобие яблочной, отсутствовала… равно как и семечки.
Кэшел съел все без остатка, до самого черешка, за который он держал чудо-плод. Каждый кусок казался таким же восхитительным, как и самый первый. В качестве послевкусия осталось воспоминание чего-то божественно прекрасного.
- Ты можешь есть его каждый день, - подал голос демон. - И он подарит тебе вечную жизнь. А некоторые из этих фруктов способны даже воскресить мертвого.
Юноша покачал головой. Похоже, Криас не шутил насчет того, чтобы остаться здесь навсегда. Глупое допущение, с точки зрения Кэшела… Даже если примириться с мерзким фиолетовым светом.
- Что бы я здесь делал, мастер Криас? - спросил он. - Здесь ведь даже нет овец, чтобы пасти. Да и потом - мне необходимо разыскать Шарину. Может, конечно, она находится в отличном месте, но все же…
И юноша умолк. Он и так сказал больше, чем намеревался. Кэшел никогда не слыл болтуном, а если уж ему бы приспичило излить душу, то навряд ли он выбрал бы в качестве наперсника острого на язык демона.
- Ты не понимаешь, пастух: ты можешь жить вечно! - В жужжании Криаса тем не менее отсутствовала привычная резкость.
- Но для чего? - удивился Кэшел. Он сорвал еще один плод - на этот раз больше всего похожий на баклажан. - Возможно, для вас, мастер Криас, вечная жизнь хороша. Но я ведь простой пастух.
- Ага, так ты считаешь, что для меня это хорошо, Кэшел ор-Кенсет? Японимаю твою мысль: ты хочешь сказать, что этот остров не сильно отличается от сапфира, в который я заключен, не так ли? Ну ладно… мы проведем здесь ночь, а затем отправимся оживлять Ландура.
Кэшел откусил от второго фрукта. Вкус оказался совершенно иным - он навевал мысли о раннем летнем вечере, только-только появились бледные звездочки на небе… и овцы блеют в своем загоне - но тоже восхитительным.
- И не забудь прихватить с собой пару плодов, пастух, - напомнил Криас (будто пчела прожужжала над лугом). - Это сэкономит тебе время. А время - важная штука. Так же как и жизнь. В этом ты еще убедишься.
* * *
Ноги Илны уже некоторое время ощущали биение воды в канале, по которому они шли. Чуть подальше она услышала и журчание ручья, но все равно оказалась неподготовленной к тому грохоту, который обрушился на них, когда они вышли наконец в огромную пещеру с куполообразным сводом.
Воздух здесь был насыщен влагой, как на лугу после прошедшей грозы, на стенах скапливался конденсат, придавая им зеркальную гладкость. Через всю пещеру проходила глубокая расселина, деля ее на две неравные части. С этой стороны скала образовывала узкий карниз всего в несколько пядей - ощущение такое, будто стоишь над глубоким каньоном. Противоположный берег Илна могла разглядеть с трудом: над бездной клубился подымавшийся снизу холодный туман, поглощавший свет.
Через расселину проходил канат толщиной с человеческое тело - во всяком случае он уходил в клубы тумана и, надо думать, доходил до того берега. На этой стороне канат прикреплялся к скале, но каким именно образом, Илна со своего места не могла разглядеть.
Прямо у скалы неподвижно стоял человек - высокий и очень худой. Его худобу не мог скрыть даже плащ с капюшоном, оставлявший открытым лишь лицо незнакомца.
- Добрый день, мил человек, - произнес Чалкус, выходя вперед с низким поклоном. Левой рукой он изобразил перед собой некий сложный жест - получилось весьма приветливо и виртуозно, несмотря на то что в правой руке он держал за спиной меч.
Моряк сделал несколько шагов вперед, старательно делая вид, что просто не успел или не счел нужным вложить меч в ножны.
- Я путешественник и зовут меня Чалкус. Могу я поинтересоваться вашим именем, господин?
- Харн, - лаконично ответил высокий мужчина - очень высокий, как стало ясно теперь, когда запевала подошел достаточно близко для сравнения. - Я так понимаю: вы желаете воспользоваться моим мостом?
Его голос, необычно высокий для мужчины, тем не менее с легкостью перекрывал рев потока, чего не удавалось даже хорошо тренированному тенору Чалкуса. Он имел неприятный скрипучий тембр:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
Сейчас Кэшел с удивлением разглядывал конец, который он погружал в воду. Вокруг железного наконечника появились молоденькие листики. На его глазах вылез еще один нераспустившийся лист - более яркий и сочный, чем на обычном, зрелом дереве.
- И что, это так и останется? - спросил юноша, недоумевая, как же ему обходиться с таким посохом. Хорош он будет, вертя в воздухе зеленой веткой!
- Да нет, завянут… если ты не станешь ежедневно окунать свою палку в Фонтан Жизни, - успокоил его Криас. - А у тебя есть такая возможность. Ты можешь остаться навечно на этом острове: питаясь фруктами и каждый день купаясь в живой воде.
Напоминание о фруктах пробудило чувство голода у Кэшела. Отягощенные плодами, ветви дерева свисали до самой земли, подобно веткам плакучей ивы, хотя остроконечные овалы листьев больше напоминали вишневую листву.
Поколебавшись, Кэшел сорвал нечто смахивающее на яблоко… хотя в этом фиолетовом освещении ничего нельзя было сказать наверняка. Плоды - некоторые довольно крупные, размером с дыню - также поражали разнообразием: двух одинаковых не сыщешь.
- Ничего, если я его съем, мастер Криас? - спросил парень. Он помнил обнадеживающие слова демона… Но тут происходили такие диковинные вещи - взять хотя бы зазеленевший посох! Кэшелу вовсе не хотелось радовать демона внезапно почерневшей кожей или отросшим бюстом.
Впрочем… у него не было оснований не доверять своему попутчику. До сих пор Криас - при всем его демоническом чувстве юмора - ни разу не впутал его во что-то действительно вредное или опасное. Язычок у него, конечно, острый - что есть, то есть. Но то же самое люди говорили и о его сестре Илне… а ведь Илна никого не бросит в беде, даже их дядюшку Катчина.
- Ничего? - возопил Криас. - Хорошее «ничего»! Да это пища богов! Ты никогда в жизни не ел ничего подобного! И не будешь есть, если у тебя хватит глупости покинуть это место.
Кэшел надкусил плод. Ох! Это было похоже… Нет, подобный вкус не с чем сравнить. Больше всего это напоминало раннее утро на залитом солнцем медовом лугу, когда воздух чист и прозрачен, а все вокруг кажется самим совершенством.
- Ясно, - только и сказал юноша. Он не помнил, как проглотил кусок, просто обнаружил, что рот его уже пуст, и кончик языка слегка пощипывает. Тогда он снова откусил. Сердцевина, наподобие яблочной, отсутствовала… равно как и семечки.
Кэшел съел все без остатка, до самого черешка, за который он держал чудо-плод. Каждый кусок казался таким же восхитительным, как и самый первый. В качестве послевкусия осталось воспоминание чего-то божественно прекрасного.
- Ты можешь есть его каждый день, - подал голос демон. - И он подарит тебе вечную жизнь. А некоторые из этих фруктов способны даже воскресить мертвого.
Юноша покачал головой. Похоже, Криас не шутил насчет того, чтобы остаться здесь навсегда. Глупое допущение, с точки зрения Кэшела… Даже если примириться с мерзким фиолетовым светом.
- Что бы я здесь делал, мастер Криас? - спросил он. - Здесь ведь даже нет овец, чтобы пасти. Да и потом - мне необходимо разыскать Шарину. Может, конечно, она находится в отличном месте, но все же…
И юноша умолк. Он и так сказал больше, чем намеревался. Кэшел никогда не слыл болтуном, а если уж ему бы приспичило излить душу, то навряд ли он выбрал бы в качестве наперсника острого на язык демона.
- Ты не понимаешь, пастух: ты можешь жить вечно! - В жужжании Криаса тем не менее отсутствовала привычная резкость.
- Но для чего? - удивился Кэшел. Он сорвал еще один плод - на этот раз больше всего похожий на баклажан. - Возможно, для вас, мастер Криас, вечная жизнь хороша. Но я ведь простой пастух.
- Ага, так ты считаешь, что для меня это хорошо, Кэшел ор-Кенсет? Японимаю твою мысль: ты хочешь сказать, что этот остров не сильно отличается от сапфира, в который я заключен, не так ли? Ну ладно… мы проведем здесь ночь, а затем отправимся оживлять Ландура.
Кэшел откусил от второго фрукта. Вкус оказался совершенно иным - он навевал мысли о раннем летнем вечере, только-только появились бледные звездочки на небе… и овцы блеют в своем загоне - но тоже восхитительным.
- И не забудь прихватить с собой пару плодов, пастух, - напомнил Криас (будто пчела прожужжала над лугом). - Это сэкономит тебе время. А время - важная штука. Так же как и жизнь. В этом ты еще убедишься.
* * *
Ноги Илны уже некоторое время ощущали биение воды в канале, по которому они шли. Чуть подальше она услышала и журчание ручья, но все равно оказалась неподготовленной к тому грохоту, который обрушился на них, когда они вышли наконец в огромную пещеру с куполообразным сводом.
Воздух здесь был насыщен влагой, как на лугу после прошедшей грозы, на стенах скапливался конденсат, придавая им зеркальную гладкость. Через всю пещеру проходила глубокая расселина, деля ее на две неравные части. С этой стороны скала образовывала узкий карниз всего в несколько пядей - ощущение такое, будто стоишь над глубоким каньоном. Противоположный берег Илна могла разглядеть с трудом: над бездной клубился подымавшийся снизу холодный туман, поглощавший свет.
Через расселину проходил канат толщиной с человеческое тело - во всяком случае он уходил в клубы тумана и, надо думать, доходил до того берега. На этой стороне канат прикреплялся к скале, но каким именно образом, Илна со своего места не могла разглядеть.
Прямо у скалы неподвижно стоял человек - высокий и очень худой. Его худобу не мог скрыть даже плащ с капюшоном, оставлявший открытым лишь лицо незнакомца.
- Добрый день, мил человек, - произнес Чалкус, выходя вперед с низким поклоном. Левой рукой он изобразил перед собой некий сложный жест - получилось весьма приветливо и виртуозно, несмотря на то что в правой руке он держал за спиной меч.
Моряк сделал несколько шагов вперед, старательно делая вид, что просто не успел или не счел нужным вложить меч в ножны.
- Я путешественник и зовут меня Чалкус. Могу я поинтересоваться вашим именем, господин?
- Харн, - лаконично ответил высокий мужчина - очень высокий, как стало ясно теперь, когда запевала подошел достаточно близко для сравнения. - Я так понимаю: вы желаете воспользоваться моим мостом?
Его голос, необычно высокий для мужчины, тем не менее с легкостью перекрывал рев потока, чего не удавалось даже хорошо тренированному тенору Чалкуса. Он имел неприятный скрипучий тембр:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180