— Я достала свежей скумбрии, можно будет приготовить ее на ужин, И мозговую кость для супа. И получила наши нормы сахара и сливочного масла. Кажется, они уменьшаются с каждой неделей.
— А у мистера Каллендера есть продовольственная карточка?
— Сомневаюсь. Надо будет у него спросить.
— Она ему понадобится, — предупредила Филлис. — Такой рослый мужчина, он съест вдвое больше нас.
— Придется пичкать его картошкой. Он встал?
— Да. Зашел поздороваться, потом погулял в саду, а сейчас сидит в гостиной с газетой. Я велела ему следить, чтобы огонь не угас, подкладывать время от времени новое полено.
— Как он тебе с виду?
— Худоват, по-моему. Бедняга! О том, что он пережил, лучше не думать.
— Да.
Джудит выложила на стол все продукты, осталось только то, что она купила Гacy. Она сложила все это в потрепанный бумажный пакет и направилась в гостиную. Уютно устроившись в глубоком кресле Бидди, Гас читал газету. Когда вошла Джудит, он отложил ее.
— Меня уже совесть мучает: я так обленился.
— Тебе сам Бог велел. Хочешь чего-нибудь выпить? У нас, кажется, есть бутылка пива.
— Нет, спасибо.
— Вот то, что ты заказывал.
Она села на табурет у камина и стала подавать ему одну за другой свои покупки.
— Мыло для бритья «Ярдли» с запахом лаванды, в кедровой чашечке, так-то вот! Их завезли к Рождеству, и аптекарь достал для меня из-под прилавка. И кисточка из барсучьего волоса,.. Сигареты… А это — подарок от меня…
— Джудит! Что это?
— Посмотри.
Это был большой, увесистый сперток в белой бумаге, перевязанный шнурком. Гас положил его себе на колени, развязал шнурок, разорвал бумагу и обнаружил внутри толстый блок плотной рисовальной бумаги, коробку карандашей, набор красок в черном эмалированном футляре и три тонкие кисточки из собольего волоса.
Джудит торопливо начала оправдываться.
— Я знаю, сейчас тебе не хочется рисовать, но я уверена, что скоро все изменится, Надеюсь, ты не будешь сердиться на меня за такой подарок. Бумага, может быть, не настолько хороша для тебя, но это лучшее, что пока есть…
— Бумага превосходная, прекрасный подарок! — Подавшись вперед, Гас положил руку ей на плечо, притянул к себе и поцеловал в щеку. — Ты — прелесть. Спасибо.
— Я больше не буду командовать.
— Я ничего не имею против такого командира.
Они втроем пообедали в теплой кухне, и после пирога и сливового компота со сливками Джудит и Гас надели непромокаемые куртки и отправились на прогулку. Но не к морю, а дальше по склону в направлении, противоположном Роузмаллиону, по дороге, уходящей в поля. Потом, свернув с дороги, углубились в пустошь, заросшую зимней травой и коричневым орляком с островками вереска, по извилистым овечьим тропам стали подниматься к вершине холма. Тени облаков, бегущих с моря, гнались за ними по пятам, в небе носились чайки и кроншнепы, и, когда они наконец вскарабкались по камням и встали на вершине, вокруг них сомкнулся горизонт и под ногами раскинулась вся округа.
Домой они возвращались другим путем, и прогулка из-за этого очень растянулась. Когда они зашли наконец в ворота Дауэр-Хауса, на часах было уже полпятого и начинало темнеть. Анна вернулась из школы и, сидя за кухонным столом, добросовестно корпела над уроками. Когда они вошли, обветренные и изнуренные, она положила карандаш, подняла голову и с любопытством уставилась на незнакомца, который приехал к ним в гости и о котором она столько слышала от своей матери.
Филлис поставила чайник.
— Вы загулялись. Должно быть, еле держитесь на ногах,
— Непривычно гулять без Мораг. Нам надо будет завести свою собаку. Привет, Анна! Познакомься с Гасом Каллендером. Вы ведь еще не виделись?
Разматывая кашне, Гас улыбнулся девочке.
— Здравствуй, Анна.
На Анну напала застенчивость.
— Здравствуйте.
— Чем занимаешься?
— Готовлю уроки. Математику. Он выдвинул стул и сел рядом с ней.
— Задачи с деньгами… Они всегда были труднее всего… Филлис намазывала маргарином ломтики шафранного хлеба.
Не поднимая глаз, она сообщила:
— Звонил Джереми Уэллс, из Нанчерроу.
У Джудит невольно екнуло сердце, и она разозлилась на себя — надо же быть такой дурой!
— Что он хотел?
— Да ничего. — Новый ломтик хлеба и еще слой маргарина. — Спросил, вернулась ли ты из Лондона. Я сказала, что вернулась. И что вы с мистером Каллендером ушли на прогулку.
— Как прошел ужин в его честь?
— Миссис Кэри-Льюис все отложила. Ты уехала, и Уолтер тоже не мог — какие-то дела.
Джудит ждала от Филлис продолжения, но та замолчала. Она явно все еще дулась на Джудит из-за всей этой истории с Джереми. Чтобы задобрить ее, Джудит поинтересовалась:
— Он просил меня позвонить?
— Нет, сказал, пусть не беспокоится, ничего особенно важного.
Одиннадцать часов вечера, а Уолтер все еще не вернулся.
Поджав под себя ноги, Лавди сидела в углу дивана и смотрела на часы. Медленно тянулись минуты. Ветер с моря усилился. Он с воем кидался на окна и стучал дверьми. То и дело она слышала, как лают в будках собаки Уолтера, но не отваживалась пойти разузнать, что их встревожило. Может быть, лиса рыскает где-то рядом. Или барсук копается в мусорных ящиках.
Он ушел в семь. Закончил дойку, вымылся, переоделся и укатил на машине, не удосужившись даже попробовать картофельную запеканку с мясом, которую она приготовила ему к чаю. Запеканка так и стояла до сих пор в духовке — теперь уже, наверно, совсем остыла и засохла. Ну и пусть. Лавди проводила его угрюмым молчанием. Она понимала, что если начнет препираться и требовать объяснений, то не миновать взрыва — они разругаются в пух и прах, а потом Уолтер уйдет, оглушительно хлопнув дверью.
Казалось, им нечего больше сказать друг другу, кроме жестоких слов и оскорблений.
Приглашение матери на ужин в Нанчерроу по случаю возвращения Джереми Уэллса повергло Лавди в смятение. Трудно было рассчитывать на то, что Уолтер в своем теперешнем настроении сможет разыгрывать комедию «семейное счастье»; родители неизбежно почуяли бы неладное и стали задавать вопросы. Даже для того, чтобы сказать Уолтеру о приглашении, Лавди пришлось собраться с духом, и она почти обрадовалась, когда муж ответил, что у него есть дела поважнее, чем таскаться на всякие званые ужины, и вообще у него другие планы на этот вечер.
— Тебе же нравился Джереми.
— Ну и?..
— Разве ты не хочешь повидаться с ним?
— Успеем еще. А если он хочет меня видеть, так пусть сам приезжает сюда, на ферму.
Лавди позвонила матери, чтобы извиниться за Уолтера, и Диана сказала ей, что вечеринка откладывается на неопределенный срок, потому что Джудит тоже не может присутствовать.
— Что у нее за дела? — удивилась Лавди.
— Она поехала в Лондон. — В Лондон? Зачем?
— Не знаю. Может быть, за рождественскими покупками?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141