– Когда же я вас видел? Погодите-ка, ну да! Это было в тот день, когда я возвращался из Парижа после... секретной работы… Можно подумать, я подрядился делать секретные замки, – со смехом прибавил Гамен.
– Отлично! А теперь скажите, кто я такой.
– Кто вы такой? Вы – тот самый человек, который угостил меня вином, и значит, человек порядочный. Вашу руку!
– Мне это тем более приятно, – отвечал незнакомец, – что между слесарем и оружейником не такая уж большая разница: достаточно лишь протянуть руку…
– А-а, да, да, да, теперь припоминаю. Да, это было Шестого октября, в тот день, когда король возвращался в Париж; мы с вами тогда немножко о нем посудачили.
– И мне было чрезвычайно интересно с вами разговаривать, мэтр Гамен; вот почему я, пользуясь тем, что к вам вернулась память, хочу продлить это удовольствие. Я хочу вас спросить, если, конечно, вы не сочтете это нескромностью, что вы делали час тому назад, лежа поперек дороги в двадцати шагах от повозки, которая уже готова была переехать вас надвое, не вмешайся я в эту минуту. Уж не горе ли какое-нибудь у вас, мэтр Гамен? Может, вы приняли роковое решение покончить счеты с жизнью?
– Покончить счеты с жизнью? Могу поклясться, нет! Что я делал, лежа посреди мостовой?.. Вы точно знаете, что это был я?
– Еще бы, черт подери! Вы только посмотрите на себя! Гамен осмотрел одежду.
– Iai! – воскликнул он. – Достанется мне от госпожи Гамен! Она еще вчера мне говорила: «Не надевай новый сюртук, надень старую куртку: для Тюильри и так сойдет».
– Как?! Для Тюильри? – переспросил незнакомец. – Так вы возвращались из Тюильри, когда я вас встретил?
Гамен почесал в затылке, пытаясь привести в порядок; свои воспоминания.
– Да, да, верно, – молвил он, – разумеется, я возвращался из Тюильри. Ну и что? В том, что я учил господина Вето слесарному мастерству, нет никакой тайны.
– Кто такой господин Вето? Кого вы называете господином Вето?
– Вы что, не знаете разве, что так называют короля? Вы что, с Луны свалились?
– В этом нет ничего удивительного! Я делаю свое дело и не занимаюсь политикой.
– Хорошо вам! А я, к несчастью, занимаюсь, вернее сказать, вынужден заниматься. Это меня и погубит. Гамен поднял к небу глаза и вздохнул.
– Ба! Так вас вызвали в Париж для такой же работы, как в тот раз, когда я вас впервые встретил? – спросил незнакомец.
– Вот именно! Только тогда я не знал, куда иду, потому что у меня была на глазах повязка, а в этот раз я знал, так как никто мне глаза не завязывал.
– Вам, стало быть, не пришлось догадываться, находитесь ли вы в Тюильри или еще где?
– В Тюильри? – переспросил Гамен. – А кто вам сказал, что я был в Тюильри?
– Да вы сами, черт побери! Как же я узнал бы, что вы были в Тюильри, если бы вы сами мне об этом только что не сказали?
«Верно, – подумал Гамен, – откуда же еще он мог это узнать, если я сам ему об этом не сказал?» – Я, может, совершил оплошность, – проговорил он, обращаясь к незнакомцу, – ну, тем хуже! Раз уж я вам об этом сказал, не буду отнекиваться: да, я был в Тюильри.
– И работали там с королем, – подхватил незнакомец, – за что и получили от него двадцать пять луидоров, которые лежат у вас в кармане.
– Эге! Да, у меня и вправду было в кармане двадцать пять луидоров… – согласился Гамен.
– Они и сейчас там лежат, дружище.
Гамен торопливо сунул руку в карман и выгреб горсть золотых монет вперемешку с мелкими серебряными монетами, а также несколькими су.
– Погодите, погодите, – поговорил он, – пять, шесть, семь... надо же! Я совсем запамятовал... двенадцать, тринадцать, четырнадцать… А ведь двадцать пять луидоров – солидная сумма... семнадцать, восемнадцать, девятнадцать… Да, такие деньги в наше время на дороге не валяются... двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять! Ага! – с облегчением вздохнув, продолжал Гамен. – Слава Богу, все на месте.
– Раз я вам сказал, вы могли положиться на мое слово, как мне кажется.
– На ваше слово? А почему вы знали, что у меня при себе двадцать пять луидоров?
– Дорогой господин Гамен! Как я уже имел честь вам доложить, я нашел вас лежащим поперек дороги в двадцати шагах от повозки, готовой вот-вот вас переехать. Я приказал владельцу повозки остановиться, потом кликнул проезжавший мимо фиакр, отвязал от кареты фонарь и, осмотрев вас при свете этого фонаря, приметил на мостовой несколько золотых монет. Так как эти монеты лежали неподалеку от вас, я предположил, что они вам и принадлежат. Я пошарил рукой в вашем кармане и, обнаружив в нем двадцать других луидоров, понял, что не ошибся. Кучер покачал головой со словами: «Нет, сударь, нет. – Что значит нет? – Нет, я не повезу этого господина. – Почему не повезешь? – Потому что он слишком богат для своего костюма… Двадцать пять золотых луидоров в дешевом жилете – да это попахивает виселицей, сударь! – Как?! Неужели вы думаете, что имеете дело с вором? Кажется, вас испугало это слово: „Вор, говорите? Я – вор?“ – Конечно, вор! – отвечал возница. – Откуда же у вас двадцать пять луидоров, если вы их не украли? – „У меня в кармане двадцать пять луидоров, которые мне Дал мой ученик, король Франции!“ – отвечали вы. Когда я услыхал ваши слова, мне в самом деле показалось, что я вас узнаю. Я поднес фонарь поближе: „Эге! – воскликнул я. – Вот все и объяснилось! Это же господин Гамен, учитель слесарного дела в Версале! Он работал вместе с королем, и король дал ему за работу двадцать пять луидоров. Я за него ручаюсь“. С той минуты, как я за вас поручился, кучер перестал спорить. Я вложил вам в карман деньги, которые вы потеряли; вас осторожно уложили в фиакр, я сел на облучок, потом мы вышли из этого кабачка, и вот так вы оказались здесь, слава Богу, жалуясь лишь на то, что вас бросил ваш подмастерье.
– Я говорил о подмастерье? Я жаловался на то, что он меня бросил? – все более удивляясь, переспросил Гамен.
– Ну вот! Он уж и не помнит своих слов!
– Я?!
– Ну да! Разве не вы только что говорили: «Из-за этого негодяя…» Я забыл его имя…
– Луи Леконт.
– Да, да… Как?! Не вы ли только сейчас говорили:
«Из-за этого негодяя Луи Леконта я здесь… Он обещал вернуться со мной в Версаль, а когда настало время оттуда уходить, тут-то он меня и бросил»?
– Я вполне мог так сказать, потому что это правда.
– Ну, раз это правда, зачем отрицать? Разве вы не знаете, что, будь на моем месте кто-нибудь другой, такая игра в кошки-мышки по нашим временам могла бы плохо кончиться?
– Да, только не с вами… – ласково поглядывая на незнакомца, заметил Гамен.
– Не со мной? Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать: «с другом».
– Да уж, вижу я, как вы доверяете своему другу! Вы ему говорите «да», потом – «нет»; вы говорите: «это правда», а потом – «неправда». Прямо как в прошлый раз, слово чести! Когда вы мне рассказывали одну историю… Надо быть простаком, чтобы хоть на минуту этому поверить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211