Ограничившись стребованным с меня обещанием, что как-нибудь мы непременно поужинаем, мсье Эндрю все же вызвал дворецкого, и тот проводил нас вниз, к повозке, велев охране погрузить на нее скурр. По дороге я ворчала, жалуясь на тряску, которой никогда не бывает при полетах на скурре, но, поймав себя на мысли, что подобное поведение имеет несомненную нервную подоплеку, заткнулась на полуслове, и оставшуюся треть пути мы проделали в молчании.
В кабинете нотариуса мне пришлось ждать еще полчаса, пока Эрик строчил подробное признание, испытывая при этом, судя по его гримасам, настоящие муки творчества. Наконец, перечитав густо исписанные три листа в пятый раз, он констатировал:
— Готово.
Не теряя больше времени, мы заверили признание у зевающего нотариуса, с нетерпением поджидавшего конца рабочего дня, и Эрик отдал мне залог моей будущей свободы.
Осторожно взяв листки через рукав, предотвращая проявление на бумаге моих отпечатков пальцев, я заговорила:
— Послушайте, мне правда очень неудобно, что так получилось, но у меня просто нет выбора. Я не хочу в тюрьму.
— Не оправдывайтесь, — прервал мои излияния горе-убийца. — Не стоит. Вы в отличие от меня ничего плохого не сделали, я же должен заплатить за свой поступок. А тюрьма Теннета — далеко не самое плохое место. Поверьте, в лабораториях, где я провожу большую часть своего времени, обстановка значительно неприятнее, да и сбалансированное тюремное питание пойдет на пользу моему желудку.
Слушая, как Эрик успокаивает меня, я вдруг поняла, что мне следует сделать. Достав листок и перо, я написала адрес Дэйва в Кохиноре и, добавив небольшую записку с пояснениями для брата, протянула бумагу преступнику, сделавшись тем самым его сообщницей.
— Ни в какую тюрьму вы не отправитесь. Летите в Кохинор, найдите там моего брата. У него всегда есть работа, и, думаю, вам там понравится.
Лицо Эрика просветлело.
— Спасибо. Я всегда мечтал побывать в Кохиноре. — Немного помолчав, он добавил: — Айлия, простите меня за то, что вы оказались втянуты в эту не очень приятную историю. Если бы я мог, непременно повернул бы время вспять…
— Но это, увы, невозможно, — продолжила я. — И не стоит предаваться сожалениям о случившемся, надо идти вперед, не оглядываясь. Просто учесть ошибки и не повторять их. Я верю, у вас все сложится замечательно.
Реакция Эрика меня удивила.
Как-то моментально увяв, он пробормотал: «Прощайте, Айлия», резко повернулся и направился к выходу, по дороге зацепившись о собственную ногу и чуть не упав.
Не став его останавливать, я вышла следом и кивнула охране, показывая, что Эрика можно отпустить. Посмотрев некоторое время, как он, опустив плечи и склонив голову, бредет вдаль по узкой улочке, я поблагодарила людей мсье Эндрю и сообщила, что в их услугах больше не нуждаюсь. Они мигом сгрузили мой скурр и отбыли, я же, оставшись на крыльце нотариуса в одиночестве, сказала себе: «Не стоит переживать. Просто когда нервное напряжение отпустило, Эрик впервые понял, что он натворил. К тебе его поведение не имеет отношения. Кроме того, согласись, было бы странно, если бы человек, убивший любимую женщину и вынужденный покинуть родной дом, улыбался да шутил».
Собственная глубокомысленная тирада меня несколько успокоила, и я, пребывая уже во вполне бодром состоянии духа, полетела домой. Бедный брошенный Фарь там наверняка уже совсем одичал.
Утро началось с того, что я, походив в сомнениях из угла в угол и основательно на себя порычав, все же решила быть последовательной — раз заставила Эрика сорваться и уехать, то и его признание в полицию стоит отправить, иначе зачем вообще было затевать так успешно завершившуюся операцию? Или все еще в тюрьму хочется? Взяв себя в руки, я при помощи салфетки положила письмо в ящик и набрала код полицейского управления. В отличие от обычной корреспонденции, которая шла через огромный почтовый телепорт, срочные официальные послания можно было прямо из дома отправить непосредственно адресату.
Разобравшись с единственным неприятным моментом, я позволила себе в полной мере насладиться прелестью весеннего выходного утра. Нагрузив поднос разнообразными вкусностями, я позвала Фарьку, и мы отправились завтракать на крыльце. Моя сторона домика выходила к лесу, и никто, случайно или не очень, проходящий мимо, нам не мешал. Прихлебывая в меру горячий кофе со сливками и жуя круассаны с луком, я любовалась заботливо выпестованными Тьорком клумбами, которые начинали радовать глаз яркими красками, обещая летом поистине изумительное зрелище. Листья на деревьях тоже уже полностью распустились, не оставив и следа от печального зимнего зрелища. Разделив с Фарем по-братски последний кусок сыра, мы закончили завтрак, заглянули в почтовый ящик в ожидании ответа из полицейского управления, ничего там не нашли и, усевшись на скурр, отправились на консультацию к великому и чешуйчатому.
Зенедин, как и я, находился в изумительном расположении духа и, лежа на краю обрыва, принимал ванны из солнечных лучей, в изобилии льющихся с неба, да прислушивался к птичьим серенадам.
— Что-то ты сегодня рано. Вроде у вас выходной перед балом, — не соизволив даже глаза приоткрыть, поздоровался он в своей излюбленной манере.
Не моргнув глазом я парировала: «Я тоже рада вас видеть» — и, прошествовав к валуну, удобно на нем расположилась.
— Не дерзи. Лучше расскажи в подробностях, как вчера прошло, — соизволил дракон перейти к разумной беседе.
— В общем-то, именно такой и была одна из целей моего прихода, — фыркнула я и, внутренне дрожа от перспективы грядущей реакции Зенедина на мои самовольные выходки, приступила к изложению.
Вопреки моим паническим настроениям, особого недовольства на морде дракона заметно не было, и, внимательно меня выслушав, он потянулся и пробормотал:
— Да, чего-то подобного я и ожидал.
— Как? — Я даже немного опешила. — Вы не сердитесь? Не будете читать нотаций, объясняя, что я кругом не права?
— Я похож на идиота? — риторически поинтересовался Зенедин.
Зажав рот уже собиравшемуся прокомментировать происходящее Фарьке, я на всякий случай отрицательно помотала головой.
— Так почему я буду учить тебя жить так, как мне кажется правильным? Совсем немногие в состоянии недрогнувшей рукой отправить человека в тюрьму. Так что по людским меркам ты не так уж и не права, — снизошел оборотень до легкого одобрительного комментария.
— И на том спасибо, — усмехнулась я, будучи в душе более чем довольной подобным исходом.
Решив, что солнца чешуя впитала достаточно, дракон неуклюже встал и, аккуратно ставя затекшие лапы, дабы не раздавить скачущего во всех направлениях одновременно Фарьку, переместился поближе к пещере, чтобы дать моим глазам возможность отдохнуть, смотря в направлении, противоположном солнцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
В кабинете нотариуса мне пришлось ждать еще полчаса, пока Эрик строчил подробное признание, испытывая при этом, судя по его гримасам, настоящие муки творчества. Наконец, перечитав густо исписанные три листа в пятый раз, он констатировал:
— Готово.
Не теряя больше времени, мы заверили признание у зевающего нотариуса, с нетерпением поджидавшего конца рабочего дня, и Эрик отдал мне залог моей будущей свободы.
Осторожно взяв листки через рукав, предотвращая проявление на бумаге моих отпечатков пальцев, я заговорила:
— Послушайте, мне правда очень неудобно, что так получилось, но у меня просто нет выбора. Я не хочу в тюрьму.
— Не оправдывайтесь, — прервал мои излияния горе-убийца. — Не стоит. Вы в отличие от меня ничего плохого не сделали, я же должен заплатить за свой поступок. А тюрьма Теннета — далеко не самое плохое место. Поверьте, в лабораториях, где я провожу большую часть своего времени, обстановка значительно неприятнее, да и сбалансированное тюремное питание пойдет на пользу моему желудку.
Слушая, как Эрик успокаивает меня, я вдруг поняла, что мне следует сделать. Достав листок и перо, я написала адрес Дэйва в Кохиноре и, добавив небольшую записку с пояснениями для брата, протянула бумагу преступнику, сделавшись тем самым его сообщницей.
— Ни в какую тюрьму вы не отправитесь. Летите в Кохинор, найдите там моего брата. У него всегда есть работа, и, думаю, вам там понравится.
Лицо Эрика просветлело.
— Спасибо. Я всегда мечтал побывать в Кохиноре. — Немного помолчав, он добавил: — Айлия, простите меня за то, что вы оказались втянуты в эту не очень приятную историю. Если бы я мог, непременно повернул бы время вспять…
— Но это, увы, невозможно, — продолжила я. — И не стоит предаваться сожалениям о случившемся, надо идти вперед, не оглядываясь. Просто учесть ошибки и не повторять их. Я верю, у вас все сложится замечательно.
Реакция Эрика меня удивила.
Как-то моментально увяв, он пробормотал: «Прощайте, Айлия», резко повернулся и направился к выходу, по дороге зацепившись о собственную ногу и чуть не упав.
Не став его останавливать, я вышла следом и кивнула охране, показывая, что Эрика можно отпустить. Посмотрев некоторое время, как он, опустив плечи и склонив голову, бредет вдаль по узкой улочке, я поблагодарила людей мсье Эндрю и сообщила, что в их услугах больше не нуждаюсь. Они мигом сгрузили мой скурр и отбыли, я же, оставшись на крыльце нотариуса в одиночестве, сказала себе: «Не стоит переживать. Просто когда нервное напряжение отпустило, Эрик впервые понял, что он натворил. К тебе его поведение не имеет отношения. Кроме того, согласись, было бы странно, если бы человек, убивший любимую женщину и вынужденный покинуть родной дом, улыбался да шутил».
Собственная глубокомысленная тирада меня несколько успокоила, и я, пребывая уже во вполне бодром состоянии духа, полетела домой. Бедный брошенный Фарь там наверняка уже совсем одичал.
Утро началось с того, что я, походив в сомнениях из угла в угол и основательно на себя порычав, все же решила быть последовательной — раз заставила Эрика сорваться и уехать, то и его признание в полицию стоит отправить, иначе зачем вообще было затевать так успешно завершившуюся операцию? Или все еще в тюрьму хочется? Взяв себя в руки, я при помощи салфетки положила письмо в ящик и набрала код полицейского управления. В отличие от обычной корреспонденции, которая шла через огромный почтовый телепорт, срочные официальные послания можно было прямо из дома отправить непосредственно адресату.
Разобравшись с единственным неприятным моментом, я позволила себе в полной мере насладиться прелестью весеннего выходного утра. Нагрузив поднос разнообразными вкусностями, я позвала Фарьку, и мы отправились завтракать на крыльце. Моя сторона домика выходила к лесу, и никто, случайно или не очень, проходящий мимо, нам не мешал. Прихлебывая в меру горячий кофе со сливками и жуя круассаны с луком, я любовалась заботливо выпестованными Тьорком клумбами, которые начинали радовать глаз яркими красками, обещая летом поистине изумительное зрелище. Листья на деревьях тоже уже полностью распустились, не оставив и следа от печального зимнего зрелища. Разделив с Фарем по-братски последний кусок сыра, мы закончили завтрак, заглянули в почтовый ящик в ожидании ответа из полицейского управления, ничего там не нашли и, усевшись на скурр, отправились на консультацию к великому и чешуйчатому.
Зенедин, как и я, находился в изумительном расположении духа и, лежа на краю обрыва, принимал ванны из солнечных лучей, в изобилии льющихся с неба, да прислушивался к птичьим серенадам.
— Что-то ты сегодня рано. Вроде у вас выходной перед балом, — не соизволив даже глаза приоткрыть, поздоровался он в своей излюбленной манере.
Не моргнув глазом я парировала: «Я тоже рада вас видеть» — и, прошествовав к валуну, удобно на нем расположилась.
— Не дерзи. Лучше расскажи в подробностях, как вчера прошло, — соизволил дракон перейти к разумной беседе.
— В общем-то, именно такой и была одна из целей моего прихода, — фыркнула я и, внутренне дрожа от перспективы грядущей реакции Зенедина на мои самовольные выходки, приступила к изложению.
Вопреки моим паническим настроениям, особого недовольства на морде дракона заметно не было, и, внимательно меня выслушав, он потянулся и пробормотал:
— Да, чего-то подобного я и ожидал.
— Как? — Я даже немного опешила. — Вы не сердитесь? Не будете читать нотаций, объясняя, что я кругом не права?
— Я похож на идиота? — риторически поинтересовался Зенедин.
Зажав рот уже собиравшемуся прокомментировать происходящее Фарьке, я на всякий случай отрицательно помотала головой.
— Так почему я буду учить тебя жить так, как мне кажется правильным? Совсем немногие в состоянии недрогнувшей рукой отправить человека в тюрьму. Так что по людским меркам ты не так уж и не права, — снизошел оборотень до легкого одобрительного комментария.
— И на том спасибо, — усмехнулась я, будучи в душе более чем довольной подобным исходом.
Решив, что солнца чешуя впитала достаточно, дракон неуклюже встал и, аккуратно ставя затекшие лапы, дабы не раздавить скачущего во всех направлениях одновременно Фарьку, переместился поближе к пещере, чтобы дать моим глазам возможность отдохнуть, смотря в направлении, противоположном солнцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86