— Вы с ума сошли?
— Мадам, прошу, не срывайтесь на оскорбления. Давайте обсуждать наши разногласия конструктивно.
— Но вы же несете бред! Я не собираюсь тратить деньги на зеленых юнцов без всякого опыта в обучении аспирантов. Знакомый Урио профессор Гауди согласился занять пост преподавателя. Это превосходный вариант.
— Не вижу ничего превосходного в том, что учить талантливых волшебников будет старая развалина, понятия не имеющая о практическом волшебстве. И позволю себе напомнить, Паола, что за вами должок. Или вы считаете, что установкой новых фонарей полностью выплатили проигранное пари?
— Ненавижу вас, Бьорек, — сквозь зубы прошипела мадам Паола, признавая свое поражение.
Поняв, что беседа закончена, я вошла в приемную и дружелюбно подмигнула бывшему ректору, принимающему столь рьяное участие в судьбе Академии Магии.
Ответив мне тем же, он поинтересовался:
— Айлия, вы к ректору? Проходите, чек давно готов. И даже Паола не скажет, что вы его не заслужили.
Проигнорировав выпад в ее сторону, супруга ректора вперед нас просочилась в кабинет, и я, немного побаиваясь предстоящей беседы, прошла следом.
Но ничего страшного не случилось, и вскоре, крепко сжимая в руке честно заработанную награду, я, широко улыбаясь в предвкушении покупки домика, отправилась навестить дракона и похвастаться сразу двумя хорошими новостями.
— Вижу по твоему донельзя довольному лицу, что с первым экзаменом ты кое-как справилась, — приветствовал меня Зенедин.
— Положим, не кое-как, а более чем удовлетворительно, — сообщила я, плюхаясь на любимое местечко и утыкаясь носом в цветущий куст смородины. Запах одуряющий…— А кроме того, я получила свою часть наследства мсье Траэра. Вот! — с торжеством продемонстрировала я чек.
Дракон грузно опустился на землю и уточнил:
— Но вы с ректором вроде договаривались о доме, а не о деньгах?
Я фыркнула:
— Мсье Клеачим не захотел ждать, пока я осуществлю покупку, и выдал мне шестьдесят тысяч сразу.
— Понятно. Это довольно разумно с его стороны, ведь, насколько я тебя знаю, выбор недвижимости предстоит долгий, сложный, и не одного агента ты своими придирками доведешь до сердечного приступа.
— Но дом же не платье, его через сезон не выкинешь, с легкостью заменив, — попробовала заранее оправдаться я.
— Не начинай, — мотнул головой Зенедин. — Я тебя ни в чем не обвиняю, так… беседу поддерживаю. Значит, деньги теперь твои и никто их не заберет?
— Что за странные вопросы? — тут же насторожилась я. — Или опять так… беседу поддерживаете?
Собеседник никак не соизволил прокомментировать мою реплику и молча смотрел на бурлящую реку внизу. Достаточно хорошо изучив привычки оборотня, я показательно вздохнула и ответила:
— Да, деньги полностью мои, совершенно законно. Мадам Хоури свое дело знает. Теперь вы скажете, почему вас это заинтересовало?
— Скажу. Вот только, боюсь, тебе это не понравится. — Зенедин широко зевнул, продемонстрировав мне впечатляющих размеров клыки, и предложил: — Ты располагайся поудобней, разговор будет долгий.
Не вполне понимая, что происходит, я последовала совету дракона и, наполовину улегшись на нагретый ярко светящим солнышком валун, сообщила:
— Я готова, можете приступать к операции.
Хмыкнув, собеседник спросил:
— Ты совершенно уверена, что мсье Голльери действительно перерезал своему брату горло?
Я чуть не скатилась кубарем на землю, но, чудом удержавшись на валуне, несколько секунд хватала ртом воздух, а обретя дар речи, вымолвила:
— Что значит уверена? Во-первых, вы сами мне это сказали, а во-вторых, суд согласился с нашим выводом. — Где-то на середине фразы мое удивление несколько поугасло, и почти жалобно я закончила: — Или… вы постоянно мне на что-то намекали, говоря, что правда очевидна, речь именно об этом, да? Чего же я так и не заметила?
— Нескольких бросающихся в глаза вещей, — спокойно констатировал дракон. — Помнишь нашу первую встречу, когда я рассказывал, с чего нужно начинать расследование?
Судя по тому, что собеседник замолчал, вопрос был не риторический и следовало немедленно порыться в памяти.
— Нужно понять, действительно ли произошло то, что кажется, — с победным видом отрапортовала я.
Замечательно. Итак, что увидели все? Плавающий в бассейне труп с перерезанным горлом, полное отсутствие оружия и следы борьбы и применения черной магии в спальне. С первого взгляда сомнений нет — мсье Галь Траэр был зверски убит.
— А со второго? — не очень понимая, к чему клонит Зенедин, влезла я.
— Скажи, пожалуйста, у вас в коттеджах водятся мыши?
— Причем тут мыш…— Заметив взгляд дракона, я осеклась и просто покачала головой. — Нет.
— Тогда скажи, как в спальне преподавателя оказался мертвый мышонок, обнаруженный оцелотом? Судя по твоему же описанию, зверек был совершенно сухой, а значит, вряд ли провел ночь на улице, а отсутствие крови на шкурке говорит, что убил его не Фарь. Следовательно, он просто нашел мышь в комнате. Замечу, совершенно целую, но мертвую мышь.
— И наличие мыши заставило вас усомниться в том, что мсье Траэр был убит? Бр-р…— Я поморщилась. — Можете счесть меня временно отупевшей, но я не очень понимаю, на какую мысль вы хотите меня натолкнуть. Что случилось той ночью?
— Рассказываю, — глазом не моргнув сообщил Зенедин. — Той ночью мсье Траэр, которому оставалось жить не более полугода, лишил себя жизни с одной-единственной целью — отомстить мсье Голльери.
— Но за что? — воскликнула я, пораженная настолько, что даже не стала вступать в дискуссию по вопросу отсутствия оружия на месте предполагаемого самоубийства.
— Если ты хоть немного помолчишь, то я сумею изложить все по порядку.
— Уже молчу, — немедленно согласилась я.
— История эта началась, как ты понимаешь, довольно давно. Конкретно — в тот момент, когда юный Эмиль Этони, в будущем Галь Траэр, обнаружил в кабинете директора приюта письмо от своей матери и узнал, что она оставила его, просто чтобы облегчить себе жизнь. С этого момента в нем что-то изменилось. Отомстив дриаде, скрывшей от него информацию о семье, Галь поджег приют и сбежал в Льон, где обучался магии и параллельно собирал всю информацию о семье Голльери. Представь себе, что он почувствовал, поняв, что мать бросила его ради другой семьи и другого сына. Всей душой он возненавидел человека, лишившего его семейного тепла и уюта, и больше всего на свете захотел сломать Голльери жизнь, так же как, по мнению Галя, тот поступил с ним.
Психолог нашелся… Хотя какая-то здравая мысль в изложенном Зенедином присутствует, тем более что на примере мадам Арно можно убедиться, сколь сильны детские обиды и жажда мести у воспитанников приюта дриад.
— Со временем желание смешать собственного брата с пылью в Гале поутихло, он вел обычную жизнь, добившись признания общества и заработав достаточно денег, но в один прекрасный день в Академии Магии появился счастливый и довольный Килд Голльери, подписавший себе тем самым приговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86