Яровой всякий раз вздрагивал, поднося трубку к уху. Но толстяк не звонил. От этого на душе становилось еще муторней. Иногда он не выдерживал, выбегал в соседнее бистро, залпом опрокидывал две рюмки коньяка, закуривал сигаретой и возвращался в кабинет. От того, что пил без закуски и, забивая запах, вечно жевал мятную жвачку, желудок казался набитым ржавыми гвоздями. Жена тихо скулила, а председатель банка один раз, весело подмигнув, погрозил пальцем. Сам был тихий алкоголик, знал, почему от мужика идет концентрированное табачно-мятное амбре.
Шефа Яровой не боялся, знал о председателе достаточно. Если тот и не загремит в больницу с белой горячкой, мина под задницу в «мерседесе» все равно гарантирована.
Яровой, как все, по глупости попавшие в капкан, сначала успокаивал себя.
Толстяк и его подручный с тех пор не появлялись. Он уже несколько раз теребил компьютерщиков, никаких признаков присутствия ч у ж их в сети банка вычислить не удалось. Но потом, взяв себя в руки, просчитал все варианты и обреченно махнул рукой. За свою милицейскую жизнь сам людишек сломал немало, и брали они на себя тяжелые статьи, и дружков сдавали, с человеком можно сделать все, если удалось переломить хребет. Информацию из банка эти люди сосали и без него, так он понял. Он им был нужен для чего-то другого. И они были уверены, что он это сделает. Коды доступа в сеть банка и коды межбанковского обмена, которые он им сдал (а сменить до сих пор не хватило духа), – козырный туз. И приговор одновременно.
– Разрешите войти?
Яровой поднял глаза на вошедшего в кабинет молодого человека в кожаной куртке. Судя по фразе, из бывших военных, таких сейчас, как бомжей, на каждом углу по пачке.
– На работу устраиваться? – Яровой осмотрел парня. «Для внутреннего периметра слишком худой. Там здоровяки нужны. Не мерзнут и одним видом отпугивают. Во внутреннюю охрану? Нет, с председателем договорились, туда берем только пенсионеров, чтобы девок не смущали. В инкассацию», – наконец решил он и указал на стул перед собой.
Молодой человек чуть развернул на колесиках стул и лишь потом сел.
«Хороший знак. Самостоятелен и не стеснителен», – кивнул Яровой, сплюнув безвкусный комок жвачки в корзину. Сунул в рот сигарету.
– И откуда ты такой будешь? – спросил он, поднося огонек зажигалки к дрожащей в губах сигарете.
– Из Питера. Бумажку показать, или так все вспомнишь?
Рука Ярового рухнула вниз.
Когти Орла
– Руки держим на столе. Лишних телодвижений не делаем, – ровным голосом произнес Максимов, вцепившись взглядом в расширенные зрачки Ярового. – Я не оторвал тебе голову в Питере, но могу это сделать сейчас.
– А не боишься, что мои тебя повяжут? – сделав над собой усилие, выдавил Яровой.
– Я-то уйду, не беспокойся. Только ты этого уже не увидишь.
Яровой поморщился, все выпитое сегодня за день настойчиво рвалось наружу из сжавшегося в комок желудка.
– Еще будешь хорохориться или хватит?
– Давай поговорим. – Яровой только сейчас сообразил, что сигарета так и осталась прилепленной к губам. Потянулся к ней, но увидев, как сузились глаза Максимова, отдернул руку и просто сплюнул сигарету на стол. – Что тебе надо?
– Сейчас снизу, из хранилища, тебе позвонят. Пошли этого клерка на фиг.
Конец рабочего дня, имеешь право.
– И все?
– Все. – Максимов развернулся вместе со стулом так, чтобы видеть дверь.Только включишь громкоговоритель, я должен слышать разговор.
Когти Орла
У Ярового все похолодело внутри. Он уже достаточно разбирался в банковских делах, чтобы понять, чего от него добивается этот внешне расслабленный человек, который умеет так неожиданно и больно бить.
По установленным в банке правилам, из депозитария ничего не выдавали без визы начальника службы безопасности. Клиент мог прийти за своими ценными бумагами, принятыми на хранение, мог продать их, и тогда покупатель предъявлял соответствующие документы и забирал причитающиеся ему бумаги. Начальник депозитарного отдела лично проверял передаточные ведомости, печати, подписи и прочую ерунду. Но без звонка Яровому ничего выдать не имел права. Тот посылал вниз специалиста по выявлению подделок документов и прогонял по учетам фирму клиента. При малейшем подозрении можно было давать отбой сделке. За последнее время, когда хоть чуть-чуть перекрыли кислород махинациям с авизовками, лихой народец переключился на операции с векселями.
Вся подлость состояла в том, что банк гарантирует сохранность векселей.
Стоит получить по «липовой» доверенности или купчей пакет векселей, быстро перепродать, и можно всю жизнь греться на солнышке в Калифорнии. А лопухнувшийся банк покроет все убытки возмущенному клиенту. Он, гад, будет громче всех орать «держи вора», хотя в девяноста девяти случаях из ста сам погрел руки на этой афере. Банк, спасая доброе имя, безропотно платит – скандал в прессе обходится дороже.
Яровой знал, что их банк дышит на ладан, «свои» клиенты из бандитствующих коммерсантов и бандитов, пробавляющихся коммерцией, кредиты не возвращали принципиально, а от оборонных предприятий, висевших ярмом на шее, лишней копейки не дождешься. На плаву удавалось удержаться только благодаря махинациям на рынке межбанковского кредита и тому, что банк пока еще обошли стороной охотники за чужими векселями.
– Сколько? – прошептал Яровой. От ответа зависело все. Если это были мелкая шушера, еще полбеды. Откусят кусочек и убегут. Потом можно выследить и раздавить. Если берут много – дело плохо. Тогда за этим человеком стоят серьезные люди, решившие опрокинуть банк.
– Задашь этот вопрос клерку, убью, – спокойно сказал сидевший напротив.
Яровой не мог оторвать взгляда от его золотисто-зеленых глаз. Давно, когда сын еще был мальчишкой, пошли в зоопарк. Дольше всего задержался у клетки с леопардом. И сейчас, как в тот июньский день, по телу прошел холодок. На него смотрели глаза зверя, в любую секунду готового к прыжку. Только сейчас между Яровым и притаившейся смертью не было прутьев решетки.
* * *
Телефон мелодично запиликал. Яровой дрогнул, затравленно посмотрел на Максимова, руки к телефону не протянул, ждал разрешения.
«Воля подавлена полностью. Попытки сопротивления не будет», – подумал Максимов и показал взглядом на кнопку громкоговорителя.
– Да? – Яровой снял трубку и одновременно нажал на нужную кнопку.
– Из депозитария беспокоят. Верхновский. – Голос был молодой, чуть дрожал.
– Что там у тебя, Саша?
– Проблема, Арсений Степанович. Фирма «Рус-Ин» изымает пакет векселей.
Надо бы проверить.
– Молодой, ты что, «Рус-Ин» не знаешь?! Они тут уже все ковры в банке истоптали, один ты о них, блин, первый раз слышишь?
– Конечно, знаю, Арсений Степанович!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Шефа Яровой не боялся, знал о председателе достаточно. Если тот и не загремит в больницу с белой горячкой, мина под задницу в «мерседесе» все равно гарантирована.
Яровой, как все, по глупости попавшие в капкан, сначала успокаивал себя.
Толстяк и его подручный с тех пор не появлялись. Он уже несколько раз теребил компьютерщиков, никаких признаков присутствия ч у ж их в сети банка вычислить не удалось. Но потом, взяв себя в руки, просчитал все варианты и обреченно махнул рукой. За свою милицейскую жизнь сам людишек сломал немало, и брали они на себя тяжелые статьи, и дружков сдавали, с человеком можно сделать все, если удалось переломить хребет. Информацию из банка эти люди сосали и без него, так он понял. Он им был нужен для чего-то другого. И они были уверены, что он это сделает. Коды доступа в сеть банка и коды межбанковского обмена, которые он им сдал (а сменить до сих пор не хватило духа), – козырный туз. И приговор одновременно.
– Разрешите войти?
Яровой поднял глаза на вошедшего в кабинет молодого человека в кожаной куртке. Судя по фразе, из бывших военных, таких сейчас, как бомжей, на каждом углу по пачке.
– На работу устраиваться? – Яровой осмотрел парня. «Для внутреннего периметра слишком худой. Там здоровяки нужны. Не мерзнут и одним видом отпугивают. Во внутреннюю охрану? Нет, с председателем договорились, туда берем только пенсионеров, чтобы девок не смущали. В инкассацию», – наконец решил он и указал на стул перед собой.
Молодой человек чуть развернул на колесиках стул и лишь потом сел.
«Хороший знак. Самостоятелен и не стеснителен», – кивнул Яровой, сплюнув безвкусный комок жвачки в корзину. Сунул в рот сигарету.
– И откуда ты такой будешь? – спросил он, поднося огонек зажигалки к дрожащей в губах сигарете.
– Из Питера. Бумажку показать, или так все вспомнишь?
Рука Ярового рухнула вниз.
Когти Орла
– Руки держим на столе. Лишних телодвижений не делаем, – ровным голосом произнес Максимов, вцепившись взглядом в расширенные зрачки Ярового. – Я не оторвал тебе голову в Питере, но могу это сделать сейчас.
– А не боишься, что мои тебя повяжут? – сделав над собой усилие, выдавил Яровой.
– Я-то уйду, не беспокойся. Только ты этого уже не увидишь.
Яровой поморщился, все выпитое сегодня за день настойчиво рвалось наружу из сжавшегося в комок желудка.
– Еще будешь хорохориться или хватит?
– Давай поговорим. – Яровой только сейчас сообразил, что сигарета так и осталась прилепленной к губам. Потянулся к ней, но увидев, как сузились глаза Максимова, отдернул руку и просто сплюнул сигарету на стол. – Что тебе надо?
– Сейчас снизу, из хранилища, тебе позвонят. Пошли этого клерка на фиг.
Конец рабочего дня, имеешь право.
– И все?
– Все. – Максимов развернулся вместе со стулом так, чтобы видеть дверь.Только включишь громкоговоритель, я должен слышать разговор.
Когти Орла
У Ярового все похолодело внутри. Он уже достаточно разбирался в банковских делах, чтобы понять, чего от него добивается этот внешне расслабленный человек, который умеет так неожиданно и больно бить.
По установленным в банке правилам, из депозитария ничего не выдавали без визы начальника службы безопасности. Клиент мог прийти за своими ценными бумагами, принятыми на хранение, мог продать их, и тогда покупатель предъявлял соответствующие документы и забирал причитающиеся ему бумаги. Начальник депозитарного отдела лично проверял передаточные ведомости, печати, подписи и прочую ерунду. Но без звонка Яровому ничего выдать не имел права. Тот посылал вниз специалиста по выявлению подделок документов и прогонял по учетам фирму клиента. При малейшем подозрении можно было давать отбой сделке. За последнее время, когда хоть чуть-чуть перекрыли кислород махинациям с авизовками, лихой народец переключился на операции с векселями.
Вся подлость состояла в том, что банк гарантирует сохранность векселей.
Стоит получить по «липовой» доверенности или купчей пакет векселей, быстро перепродать, и можно всю жизнь греться на солнышке в Калифорнии. А лопухнувшийся банк покроет все убытки возмущенному клиенту. Он, гад, будет громче всех орать «держи вора», хотя в девяноста девяти случаях из ста сам погрел руки на этой афере. Банк, спасая доброе имя, безропотно платит – скандал в прессе обходится дороже.
Яровой знал, что их банк дышит на ладан, «свои» клиенты из бандитствующих коммерсантов и бандитов, пробавляющихся коммерцией, кредиты не возвращали принципиально, а от оборонных предприятий, висевших ярмом на шее, лишней копейки не дождешься. На плаву удавалось удержаться только благодаря махинациям на рынке межбанковского кредита и тому, что банк пока еще обошли стороной охотники за чужими векселями.
– Сколько? – прошептал Яровой. От ответа зависело все. Если это были мелкая шушера, еще полбеды. Откусят кусочек и убегут. Потом можно выследить и раздавить. Если берут много – дело плохо. Тогда за этим человеком стоят серьезные люди, решившие опрокинуть банк.
– Задашь этот вопрос клерку, убью, – спокойно сказал сидевший напротив.
Яровой не мог оторвать взгляда от его золотисто-зеленых глаз. Давно, когда сын еще был мальчишкой, пошли в зоопарк. Дольше всего задержался у клетки с леопардом. И сейчас, как в тот июньский день, по телу прошел холодок. На него смотрели глаза зверя, в любую секунду готового к прыжку. Только сейчас между Яровым и притаившейся смертью не было прутьев решетки.
* * *
Телефон мелодично запиликал. Яровой дрогнул, затравленно посмотрел на Максимова, руки к телефону не протянул, ждал разрешения.
«Воля подавлена полностью. Попытки сопротивления не будет», – подумал Максимов и показал взглядом на кнопку громкоговорителя.
– Да? – Яровой снял трубку и одновременно нажал на нужную кнопку.
– Из депозитария беспокоят. Верхновский. – Голос был молодой, чуть дрожал.
– Что там у тебя, Саша?
– Проблема, Арсений Степанович. Фирма «Рус-Ин» изымает пакет векселей.
Надо бы проверить.
– Молодой, ты что, «Рус-Ин» не знаешь?! Они тут уже все ковры в банке истоптали, один ты о них, блин, первый раз слышишь?
– Конечно, знаю, Арсений Степанович!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181