Странно, да?
– А это тут при чем? – Гаврилов аккуратно сложил листок.
– Не моя проблема. Мое дело кукарекнуть, а рассветет или нет – вам решать.
Гаврилов пристально посмотрел в глаза Максимову.
– А ты бы как поступил, герой?
– Решенияпринимаютсразуилинепринимают никогда.
– Поедешь со мной. Где Стас? – Гаврилов сунул листок в карман.
– С утра его пасу. Сейчас в гараже ключами гремит. Я его предупредил: если «Волга» еще раз заглохнет, изуродую, как бог черепаху.
– Ты и так по нему катком прошелся, – нехорошо усмехнулся Гаврилов. – Иди, скажи, пусть заводит машину. Жди меня. Я сейчас подойду.
"Побежал к Инге. Она должна знать, где Журавлев тайничок оборудовал. Мог бы меня спросить, я тоже не дурак, по углам шарить и подглядывать умею. Третья полка, восьмой том энциклопедии. Журавлев в нем свои каракули хранит, Инга наверняка об этом знает. Оригинал Стасовой расписки там с утра лежит.
Дожидается".
Максимов достал из-за пояса «Зауэр», выщелкнул магазин, оттянул затвор, сделал контрольный спуск. Вторая часть плана строилась на том, что Стас так и не научился при первой же возможности проверять исправность оружия. Так делает лишь тот, для кого оружие стало частью жизни.
Цель оправдывает средства
«Волга» притормозила, пронесшийся мимо контейнеровоз отчаянно заревел клаксоном, по лобовому стеклу ударили грязные струи.
– Чтоб тебе всю жизнь на лысой резине ездить! – послал ему вслед Стас.
– Сворачивай в лес, говорю. – Гаврилов недовольно заворочался на заднем сиденье.
– В лес так в лес, – проворчал Стас, выкручивая баранку. – Что там в такую погоду делать?
Машина, тяжело переваливаясь в ямах, полных жидкой грязи, поехала по грунтовке.
– Все. Стоп. – Гаврилов распахнул дверцу.
"Надо отдать должное Гавриле, – подумал Максимов, привычно цепко осмотрев местность. – Мудак и. скотина, конечно, изрядная, но толк в своем деле знает.
Не случайно же сюда завез. Зйачит, все заранее прикинул. Молодец, ничего не скажешь. И близко от дачи, и лишних глаз нет".
Место, действительно, было идеальным для серьезного разговора без свидетелей и, если понадобится, скорой расправы. Грунтовка, по которой они съехали с шоссе, петляла в низинке, практически в чистом поле. Дальше дорога уходила вниз и отлично просматривалась сквозь редкий перелесок. Тяжелые грузовики, не вписываясь в крутой поворот, раскатали обочину так, что со временем образовалась небольшая площадка. Припаркованную на ней машину с дальнего конца дороги видно не было, с флангов ее закрывали густые кусты.
Дальше шел настолько редкий ельник, что незаметно подобраться на близкое расстояние было практически невозможно.
Максимов обошел машину спереди. Что сейчас произойдет, он примерно представлял и постарался занять наиболее выгодную позицию. Он прошел немного вперед, хлюпая ботинками по жидкой грязи. Нашел место, где ноги не заскользят при резком развороте, и встал, закинув голову.
С неба сыпалась мелкая морось, а в воздухе уже стоял запах снега. Мелкая пичужка, встревоженная их вторжением в мертвенно тихий осенний лес, перепорхнула с ветки на ветку. Голосок у нее был какой-то жалобный, промерзший.
Она нехотя чирикнула еще раз, потом нахохлилась и затихла.
«Зима скоро. Тихо в лесу будет, но уже иначе. Торжественно, как перед службой в костеле. – Максимов поднял воротник куртки. – Пожить бы недельку-другую в лесу. Хоть сейчас бы ушел! Ни черта после Сербии не отдохнул, усталость уже начинает сказываться. Не перегореть бы... Не дай бог! Все только начинается. Вот кончу это дело и уйду в лес. К чертям собачьим, подальше от этого дурдома».
Он вспомнил инструктора по выживанию в лесисто-болотистой местности, именуемого не одним поколением учеников Генералом Топтыгиным. Тот действительно повадками и внешним видом напоминал медведя – царя русских лесов. За медлительностью скрывалась адская взрывная сила, за кажущейся флегматичностью – непреклонная воля и выдержка. Хитроватые, вечно смеющиеся глаза не скрывали ум, живой и глубокий.
Топтыгин, с которым он ушел в месячный рейд на выживание, едва сложили парашюты, усадил Максимова на пенек и протянул нож на широкой, как лопата, ладони.
– Слушай меня, сынок. – Ко всем, попавшим к нему в обучение, Топтыгин обращался только так, вне зависимости от звания и прошлых заслуг. – Вот лес, а вот нож. Или ты входишь в лес и принимаешь его законы и живешь по ним, наплевав на херню, которую тебе талдычили в школе... Или лучше убей себя сразу. Легче будет. Если кишка тонка, попроси, я помогу. – Судя по глазам, Топтыгин говорил абсолютно серьезно. – Здесь все жрут друг друга и тем живут. Охотятся сами и убегают от охотника. Между делом успевают наплодить детенышей и научить их жизни. Запомни, здесь один закон – закон леса. Сильный – значит жив и сыт. Не гуманно, да? Но в лесу человек становится либо зверем, либо падалью. – Он покачал нож на ладони, будто взвешивал его литую мощь, потом одним движением вогнал в ножны. Пойдем, сынок. Будем из тебя делать зверя.
Вернувшись через месяц и впервые взглянув на себя в зеркало, Максимов был потрясен произошедшей переменой. На лице отчетливо проступила звериная заостренность черт, а глаза стали чистыми, как вод в лесном озере, и ждущими, как у зверя в засаде! Этими новыми глазами он стал смотреть вокруг и очень скоро понял, что среди людей действует тот же закон, только донельзя опошленный пустопорожними рассуждениями. Сильные лучше питались и оставляли здоровое потомство, слабые сбивались в стайки, страдали и плодили новых жертв для вечного молоха жизни. Он был благодарен Топтыгину за науку и последнее напутствие.
Провожая к вертолету, Топтыгин шлепнул его по спине тяжелой лапой и сказал:
– Вот теперь, сынок, ты сможешь понять главное: чтобы чувствовать себя человеком, надо время от времени побыть зверем. Не забывай этого, и сможешь жить, если не счастливо, то хотя бы долго.
...Сзади хлопнула дверь машины, послышалась возня, потом что-то гулко ударило по капоту. Раз, потом еще и еще.
«Развеселившегося Штирлица еле оттащили два эсэсовца, – слабо улыбнулся Максимов, вспомнив старый анекдот. – Плохо, что он лупит Стаса молча. Забьет щенка от страха».
Он оглянулся. Гаврилов держал Стаса за волосы и остервенело бил лбом о капот.
– Может, лучше я? А то молотите, как Стаханов в забое.
Гаврилов оттолкнул от себя Стаса, тот проехался спиной по колесу и свалился боком в грязь.
– А теперь рассказывай, курва, как ты меня продал! – Гаврилов вытер раскрасневшееся лицо и ткнул Стаса в грудь острым носком ботинка.
– Не гони лошадей, Гаврилов. Так он долго не выдержит. – Рука уже двинулась под полу куртки.
Колени напружинились, готовясь резко развернуть тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
– А это тут при чем? – Гаврилов аккуратно сложил листок.
– Не моя проблема. Мое дело кукарекнуть, а рассветет или нет – вам решать.
Гаврилов пристально посмотрел в глаза Максимову.
– А ты бы как поступил, герой?
– Решенияпринимаютсразуилинепринимают никогда.
– Поедешь со мной. Где Стас? – Гаврилов сунул листок в карман.
– С утра его пасу. Сейчас в гараже ключами гремит. Я его предупредил: если «Волга» еще раз заглохнет, изуродую, как бог черепаху.
– Ты и так по нему катком прошелся, – нехорошо усмехнулся Гаврилов. – Иди, скажи, пусть заводит машину. Жди меня. Я сейчас подойду.
"Побежал к Инге. Она должна знать, где Журавлев тайничок оборудовал. Мог бы меня спросить, я тоже не дурак, по углам шарить и подглядывать умею. Третья полка, восьмой том энциклопедии. Журавлев в нем свои каракули хранит, Инга наверняка об этом знает. Оригинал Стасовой расписки там с утра лежит.
Дожидается".
Максимов достал из-за пояса «Зауэр», выщелкнул магазин, оттянул затвор, сделал контрольный спуск. Вторая часть плана строилась на том, что Стас так и не научился при первой же возможности проверять исправность оружия. Так делает лишь тот, для кого оружие стало частью жизни.
Цель оправдывает средства
«Волга» притормозила, пронесшийся мимо контейнеровоз отчаянно заревел клаксоном, по лобовому стеклу ударили грязные струи.
– Чтоб тебе всю жизнь на лысой резине ездить! – послал ему вслед Стас.
– Сворачивай в лес, говорю. – Гаврилов недовольно заворочался на заднем сиденье.
– В лес так в лес, – проворчал Стас, выкручивая баранку. – Что там в такую погоду делать?
Машина, тяжело переваливаясь в ямах, полных жидкой грязи, поехала по грунтовке.
– Все. Стоп. – Гаврилов распахнул дверцу.
"Надо отдать должное Гавриле, – подумал Максимов, привычно цепко осмотрев местность. – Мудак и. скотина, конечно, изрядная, но толк в своем деле знает.
Не случайно же сюда завез. Зйачит, все заранее прикинул. Молодец, ничего не скажешь. И близко от дачи, и лишних глаз нет".
Место, действительно, было идеальным для серьезного разговора без свидетелей и, если понадобится, скорой расправы. Грунтовка, по которой они съехали с шоссе, петляла в низинке, практически в чистом поле. Дальше дорога уходила вниз и отлично просматривалась сквозь редкий перелесок. Тяжелые грузовики, не вписываясь в крутой поворот, раскатали обочину так, что со временем образовалась небольшая площадка. Припаркованную на ней машину с дальнего конца дороги видно не было, с флангов ее закрывали густые кусты.
Дальше шел настолько редкий ельник, что незаметно подобраться на близкое расстояние было практически невозможно.
Максимов обошел машину спереди. Что сейчас произойдет, он примерно представлял и постарался занять наиболее выгодную позицию. Он прошел немного вперед, хлюпая ботинками по жидкой грязи. Нашел место, где ноги не заскользят при резком развороте, и встал, закинув голову.
С неба сыпалась мелкая морось, а в воздухе уже стоял запах снега. Мелкая пичужка, встревоженная их вторжением в мертвенно тихий осенний лес, перепорхнула с ветки на ветку. Голосок у нее был какой-то жалобный, промерзший.
Она нехотя чирикнула еще раз, потом нахохлилась и затихла.
«Зима скоро. Тихо в лесу будет, но уже иначе. Торжественно, как перед службой в костеле. – Максимов поднял воротник куртки. – Пожить бы недельку-другую в лесу. Хоть сейчас бы ушел! Ни черта после Сербии не отдохнул, усталость уже начинает сказываться. Не перегореть бы... Не дай бог! Все только начинается. Вот кончу это дело и уйду в лес. К чертям собачьим, подальше от этого дурдома».
Он вспомнил инструктора по выживанию в лесисто-болотистой местности, именуемого не одним поколением учеников Генералом Топтыгиным. Тот действительно повадками и внешним видом напоминал медведя – царя русских лесов. За медлительностью скрывалась адская взрывная сила, за кажущейся флегматичностью – непреклонная воля и выдержка. Хитроватые, вечно смеющиеся глаза не скрывали ум, живой и глубокий.
Топтыгин, с которым он ушел в месячный рейд на выживание, едва сложили парашюты, усадил Максимова на пенек и протянул нож на широкой, как лопата, ладони.
– Слушай меня, сынок. – Ко всем, попавшим к нему в обучение, Топтыгин обращался только так, вне зависимости от звания и прошлых заслуг. – Вот лес, а вот нож. Или ты входишь в лес и принимаешь его законы и живешь по ним, наплевав на херню, которую тебе талдычили в школе... Или лучше убей себя сразу. Легче будет. Если кишка тонка, попроси, я помогу. – Судя по глазам, Топтыгин говорил абсолютно серьезно. – Здесь все жрут друг друга и тем живут. Охотятся сами и убегают от охотника. Между делом успевают наплодить детенышей и научить их жизни. Запомни, здесь один закон – закон леса. Сильный – значит жив и сыт. Не гуманно, да? Но в лесу человек становится либо зверем, либо падалью. – Он покачал нож на ладони, будто взвешивал его литую мощь, потом одним движением вогнал в ножны. Пойдем, сынок. Будем из тебя делать зверя.
Вернувшись через месяц и впервые взглянув на себя в зеркало, Максимов был потрясен произошедшей переменой. На лице отчетливо проступила звериная заостренность черт, а глаза стали чистыми, как вод в лесном озере, и ждущими, как у зверя в засаде! Этими новыми глазами он стал смотреть вокруг и очень скоро понял, что среди людей действует тот же закон, только донельзя опошленный пустопорожними рассуждениями. Сильные лучше питались и оставляли здоровое потомство, слабые сбивались в стайки, страдали и плодили новых жертв для вечного молоха жизни. Он был благодарен Топтыгину за науку и последнее напутствие.
Провожая к вертолету, Топтыгин шлепнул его по спине тяжелой лапой и сказал:
– Вот теперь, сынок, ты сможешь понять главное: чтобы чувствовать себя человеком, надо время от времени побыть зверем. Не забывай этого, и сможешь жить, если не счастливо, то хотя бы долго.
...Сзади хлопнула дверь машины, послышалась возня, потом что-то гулко ударило по капоту. Раз, потом еще и еще.
«Развеселившегося Штирлица еле оттащили два эсэсовца, – слабо улыбнулся Максимов, вспомнив старый анекдот. – Плохо, что он лупит Стаса молча. Забьет щенка от страха».
Он оглянулся. Гаврилов держал Стаса за волосы и остервенело бил лбом о капот.
– Может, лучше я? А то молотите, как Стаханов в забое.
Гаврилов оттолкнул от себя Стаса, тот проехался спиной по колесу и свалился боком в грязь.
– А теперь рассказывай, курва, как ты меня продал! – Гаврилов вытер раскрасневшееся лицо и ткнул Стаса в грудь острым носком ботинка.
– Не гони лошадей, Гаврилов. Так он долго не выдержит. – Рука уже двинулась под полу куртки.
Колени напружинились, готовясь резко развернуть тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181