В пять часов вечера Белов вымыл руки и устало плюхнулся на диван. Тишина в доме стояла невероятная, только в приоткрытую форточку доносился приглушенный рокот машин с Садового кольца. Белов вспомнил родную пятиэтажку на Речном и грустно усмехнулся. Кто-то точно сказал, что жизнь в «хрущовке» напоминает сломанный телевизор – звук есть, а изображения нет.
Чужеродные звуки врывались в его квартиру ранним утром и не затихали до позднего вечера. На заре начинала орать радиоточка у старушенции двумя этажами выше, до краха СССР Белов каждое утро, матерясь в подушку, прослушивал гимн Союза и свежую сводку новостей. С криками, шлепками и плачем выпроваживали отпрыска в детсад на третьем этаже. Потом начинала скулить, просясь на улицу, овчарка из сорок второй квартиры. Вечер начинался с кухонного грохота, перемежающегося визгливыми голосами хозяйки. И уж совсем заполночь в квартире дэзовского сантехника Коли начинало гудеть местное братство алкоголиков. Звон пустых бутылок и пьяный мордобой кончались с приездом милиции. Выслушав необходимое звуковое сопровождение погрузки пьяной компании в «мусоровоз», измученная «хрущоба» засыпала тревожным сном.
"Может быть, из-за этого у нас с Нинкой и не сложилась жизнь? Какая к лешему жизнь, когда ни секунды нельзя побыть одному?! И может, у нас в стране все наперекосяк идет, потому что, как ни крути, в бараках живем? Откуда взяться правам человека, когда никто у нас человеком ни разу себя не чувствовал. И откуда свобода личности, если и детям моим жить в этой хрущевской коммуне?! Не обобщай! – оборвал он сам себя. – Твое – это твое. Просто ты расслабился. Уж очень тихое и уютное место. Сразу чувствуется, что до свинтуса Ярового здесь жили добрые люди. Наверняка они знали, что личность проростает в тишине и покое. А ты примерил этот чужой уют на себя и расслабился. Соберись! Во-первых, чужое счастье впрок не идет. Во-вторых, даже если переселишься сюда с Нинкой, проблемы теперь уже никуда не денутся. Как собачились, так и будем собачиться.
И третье, сейчас придет Настя, а ты лежишь и копаешься в старых болячках. Тоже мне опер!"
Белов заставил себя встать с уютного дивана, резкими движениями растер лицо.
"Все, старый, работай! Настройся на победу. Девчонка хоть и умница, если верить Столетову, но в оперативных играх – полный ноль. Сыграй ее на «раз-два».
Раз – снять информацию. Два – запудрить мозги и вывести из дела. – Белов до хруста потянулся. – А дело серьезное. За интерес к старым делам по головке не гладят. А за дело Кротова головку вообще оторвут. Столетов и сотой части не знает, и то чуть не поседел. Ты знаешь почти все. Вот и старайся. Вытаскивай из этой западни Настю, Столетова... И себя".
В прихожей тихо запел звонок.
Белов машинально посмотрел на часы, отметил, что Настя опоздала всего на пять минут, в наши дни это верх пунктуальности. И пошел открывать дверь.
Настя понравилась ему с первого взгляда. Принимая у нее куртку, невольно скользнул взглядом по фигуре и от греха подальше отвел глаза.
«Вот уж не знаешь, завидовать Столетову или нет. Дочка – красавица. С одной стороны, гордиться надо. С другой – сплошная головная боль».
Настя сняла вязаную шапочку, забавно тряхнула головой.
– Обувь снимать? – спросила она.
– Ни в коем случае! Здоровье гостей мне дороже ковров.
– А где говорить будем, на кухне?
– Захотим кофе с сигареткой, пойдем на кухню. А пока прошу сюда. – Белов провел Настю в комнату. – Вот так я и живу.
Она осмотрелась, примеривая обстановку к Белову, скользнула взглядом по книжным полкам и кивнула.
– Года два в разводе, не меньше, угадала?
– С чего взяли? – невольно обиделся Белов, вспомнив о ежевечерних семейных сценах.
– Устоявшийся холостяцкий уют. И... – Настя наморщила носик. – Право курить, где хочется. Наверно, так и должно пахнуть логово волка-одиночки.
– И как оно пахнет?
– Добычей, усталостью и бессонницей.
– Неплохо. – «Столетов прав, из девчонки будет толк. Если не сгорит раньше времени». – Садитесь, где хотите.
Настя выбрала продавленный диван, села, поджав под себя ноги. Белов невольно посмотрел на красиво обрисовавшиеся бедра, обтянутые джинсами, и отвел взгляд.
– Настя, только честно. Не боитесь, вот так, остаться один на один с незнакомым человеком в пустой квартире?
– Нет. Только не обижайтесь, ладно? Вы – не страшный. Вас, наверное, следует бояться, но... не по этой части. Потом, вы папин друг. И последнее...
Вы чем-то на него похожи. А папа всегда делил людей на своих и чужих. Пока ты не предал, пока ты свои, он за тебя любому перегрызет горло.
– И он прав, как считаете?
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Какая-то психология вечной войны.
Наверно, так очень трудно жить... Вот сейчас улетел в Новосибирск.
Консультирует какую-то адвокатскую фирму. За большие деньги, как говорит, учит разваливать дела. Но скажите, почему у нас правовое государство начинается с освобождения очередного авторитета? А за булку хлеба можно два года сидеть под следствием, а потом еще честно отмотать весь срок?
– Трудный вопрос.
– Он трудный, потому что на него нет ответа.
– А вы по каким законам хотите жить: по воровским или человеческим?
– Естественно, по человеческим. Если они не делают из человека раба.
– Хороший ответ. И я за человеческие. Значит, надо, не забивая голову вопросами, на которые нет ответа, делать свое дело. Поверьте, иногда это труднее всего... Несмотря ни на что, делать свое дело.
Белов сел в кресло напротив, пристроив на подлокотнике пепельницу.
– Настенька, я же не зря задавал вопросы...
– А я поняла. Меня папочка разве что ночью с парашютом не выбрасывал.
Всему учил. Даже наружку вычислять. Я с детства была обязана складывать тетрадки в строгом порядке, чтобы потом знать, копался кто-то в них или нет.
Один раз, еще в школе... На дискотеке драка была. Ну менты нас за компанию и повязали. Так я в отделении такую лекцию по уголовно-процессуальному кодексу закатила, что меня на машине с мигалкой домой доставили. Вы, как у вас говорится, просчитывали, да? Ну, скорость реакции на вопросы, мера откровенности, психологические особенности, признаки спецподготовки...
– Вашему папе мало голову оторвать, – проворчал Белов. – Испортил девчонку.
– Уж да уж. Замуж не возьмут, останусь в девках, – хитро улыбнулась Настя.А папа говорил, что в государстве, где царит культ спецслужб, гражданин просто обязан владеть соответствующими знаниями и навыками. Иначе не выжить.
– Возможно, он прав. – Белов вспомнил о своих домашних, так до сих пор и не ведающих, чем занимается на службе отец семейства. – А про меня он что сказал?
– Что вам можно доверять. Вы один из немногих честных.
– Спасибо на добром слове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181