– Щенок еще.
– А ты не лезь! – Гаврилов повернулся к Максимову.
В это мгновение Стас, услышав кодовое слово – «щенок», забыв о боли, перевернулся на спину и выхватил из подмышки «Макарова». Лицо его было заляпано грязью, глаза залиты кровью, руки ходили ходуном. Вряд ли он соображал, что делает, но с такого расстояния не попасть было невозможно. Гаврилов, вместо того чтобы выбить пистолет, рванулся в сторону, но ноги заскользили по грязи, и он остался на линии огня.
Крик Гаврилова, рев обезумевшего Стаса, изо всех сил жавшего побелевшим пальцем на спуск, заглушил резкий удар выстрела.
Стас дернул головой и уронил руки.
Максимов подошел, с трудом вырвал из скрюченных пальцев Стаса пистолет.
– Концерт окончен.
Гаврилов привалился плечом к машине, потерся щекой о холодный металл, весь в крапинках мороси. Его белое лицо тоже было в крупной мороси, но горячей и соленой. Он слизнул скатившуюся на губу каплю и поморщился.
– Контрольный выстрел, – прохрипел он.
– Обойдется. Если бы он в тебя жахнул, тоже не потребовалось бы. С такого-то расстояния. Смотри. – Максимов ногой подтолкнул размякшее тело.
Пуля вошла по косой в левую половину груди и размозжила лопатку. По темно-зеленому сукну куртки растекалось бордовое пятно.
– Что ты за человек, Макс? – прошептал Гаврилов, отвернувшись. Плечи его несколько раз судорожно вздернулись. Борясь с подступившей тошнотой, он надсадно закашлялся, вжав ладонь в живот.
– Нормальный. – Пока Гаврилов не видел, он быстро щелкнул вверх предохранитель на пистолете Стаса, вложил на место боек. Вернул флажок в исходное положение и передернул затвор. – Ого! Наш Рэмбо патрон в стволе держал.
Возьми на память. – Он поставил на крышу машины желтый цилиндрик с круглой головкой. – Пуля, которая не убила, – лучший талисман.
– Все меня сдают. Всю жизнь... Одни суки кругом! – Из Гаврилова начал выходить страх. – Никому не верю. Никому! Падлы, скоты!!
– Ты бы не голосил на весь лес, – оборвал его Максимов. – Линять пора.
– Не верю! Слышишь, никому не верю. – Гаврилов затрясся и длинно вздохнул через сжатые зубы. – Тебе верю... Вот тебе верю! Ты сам по себе. Никто тебе не нужен.
«Дать в рожу или сам успокоится? – прикидывал Максимов, отстраняясь от наставленного на него дрожащего пальца Гаврилова. – Хрен с ним, пусть облюет хоть всю округу. Лишь бы в штаны не наложил. Нам еще назад ехать. Верит он мне или нет, не важно. А что из дела спулит с дикой скоростью при первой возможности – это точно».
– Стаса закапывать будем или как?
– Брось в кусты. – Гаврилов медленно приходил в себя. – Уф, бля, аж пот прошиб! – Он вытер рукавом лицо. – Брось, не возись. Подъедут люди, приберут, как надо.
– Искать будут?
– Да кому он, на хер, уперся? Не твоя проблема. – Гаврилов сунул руку в карман, пошуршал бумажками, но расписку Стаса доставать не стал. – М-да, сдал-таки, сучара!
– А Журавлев говорил, что из «конторы» давно свалил, а сам подписки о сотрудничестве собирает, – дожал Максимов.
– У нас по-разному уходят. Его, выходит, в «глубокое залегание» <Здесь: агентура, не предпринимающая активных действий непосредственно с момента внедрения; в ее основную задачу входит вживание в среду, наработка необходимых связей и готовность приступить к активным действиям по заданию Центра. В «режиме ожидания» агент может находиться не один год.> отправили. А он еще на контакт с Подседерцевым напрашивался... – Он осекся, поняв, что сболтнул лишнее.
Максимов, не подав виду, что услышал самое важное за все время операции, протирал ласковыми, плавными движениями черный бок «Зауэра». Металл еще хранил жар выстрела, и прикосновение к нему приятно щекотало пальцы.
– Ну что встал? – ощерился Гаврилов. – Тащи эту падаль в лес!
Максимов, крякнув, взвалил Стаса на плечи и, широко расставляя ноги, стараясь удержать равновесие на мокрой земле, пошел к густым зарослям кустарника, черневшим за первым рядом елей.
* * *
Вернувшись через пять минут, он присел у заднего бампера «Волги», зачерпнул мутную воду из колеи и стал тщательно смывать с пальцев кровь.
– Что ты там шебуршал, как медведь? – Гаврилов сидел на водительском сиденье, выставив ноги наружу.
– Ветками его прикрыл. Люди скоро подъедут? – Максимов про себя отметил, что тон Гаврилова резко изменился, опять стал хамски начальственным. "Если эта сука взял себя в руки, надо ждать подлости. Сейчас попробует отыграться за то, что в штаны чуть не наделал, – подумал он, веточкой выковыривая сукровицу из-под ногтей. – И как он с такой сволочной натурой до сих пор жив? Наверно, еще в детском саду по морде получать начал. А в школе уже греб на полную катушку.
Вот и полез в ГБ. Ладно бы по террору работал – быстро бы стал мужиком. А интеллигентов мордовать много ума не надо. Они, гуманисты забитые, сдачи давать не приучены".
– Уже выехали. Ждать не будем, сами место зачистят. – Он щелчком отбросил сигарету. – Подойди-ка сюда, Максим.
Максимов выпрямился, потянулся, дав телу снять нервный напряг. Оно сейчас опять должно быть легким – предстояла еще одна схватка. Скорее всего, столкнуться придется характерами, до рукоприкладства Гаврилов по врожденной трусости доводить не рискнет, решил Максимов. Но готовым надо быть к самому худшему.
Он подошел к открытой двери, потряхивая влажными кистями. Пистолет в кобуру не убрал, просто засунул за пояс. Манжет на левом рукаве расстегнут, выхватить из него стилет – дело одной секунды.
– Началось. – Он укоризненно покачал головой, увидев Стасов «Макаров» в руке Гаврилова.
– А ты как думал, герой? – ухмыльнулся Гаврилов. – Доставай-ка ствол. Но только без твоих штучек-дрючек. – Он навел пистолет на грудь Максимова.Пальчиками доставай. Левой ручкой и двумя пальчиками.
Максимов выудил из-за пояса «Зауэр», поднял на уровень плеча.
– Дальше что? – Он посмотрел в глаза Гаврилову. Тот, естественно, как всякий, кому предложили помериться взглядами, своих глаз опускать не стал. И напрасно. Максимову пришлось усилием воли расслабить мышцы левой ноги, иначе через секунду она сама собой врезала бы по двери, навсегда оставив Гаврилова калекой. Добить ослепшего от боли, пусть даже с «Макаровым» в руке, было уже делом техники и желания. А желания как раз и не было.
– Брось под колесо. – Гаврилов поджал ноги.
Пистолет шмякнулся в липкую грязь, еще хранящую отпечаток тела Стаса.
– И спокойненько сделай два шага назад.
– Может, хватит дурью маяться? – Максимов скрестил руки у пояса. Пальцы правой руки сами собой нырнул в левый рукав, нащупали рукоятку стилета и замерли.
– Это мне решать. Назад, говорю! – Голос Гаврилова сорвался.
– Я же знаю, зачем вам ствол. – Максимов отступил назад. – Сейчас приедут ваши орлы, оприходуют Стаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
– А ты не лезь! – Гаврилов повернулся к Максимову.
В это мгновение Стас, услышав кодовое слово – «щенок», забыв о боли, перевернулся на спину и выхватил из подмышки «Макарова». Лицо его было заляпано грязью, глаза залиты кровью, руки ходили ходуном. Вряд ли он соображал, что делает, но с такого расстояния не попасть было невозможно. Гаврилов, вместо того чтобы выбить пистолет, рванулся в сторону, но ноги заскользили по грязи, и он остался на линии огня.
Крик Гаврилова, рев обезумевшего Стаса, изо всех сил жавшего побелевшим пальцем на спуск, заглушил резкий удар выстрела.
Стас дернул головой и уронил руки.
Максимов подошел, с трудом вырвал из скрюченных пальцев Стаса пистолет.
– Концерт окончен.
Гаврилов привалился плечом к машине, потерся щекой о холодный металл, весь в крапинках мороси. Его белое лицо тоже было в крупной мороси, но горячей и соленой. Он слизнул скатившуюся на губу каплю и поморщился.
– Контрольный выстрел, – прохрипел он.
– Обойдется. Если бы он в тебя жахнул, тоже не потребовалось бы. С такого-то расстояния. Смотри. – Максимов ногой подтолкнул размякшее тело.
Пуля вошла по косой в левую половину груди и размозжила лопатку. По темно-зеленому сукну куртки растекалось бордовое пятно.
– Что ты за человек, Макс? – прошептал Гаврилов, отвернувшись. Плечи его несколько раз судорожно вздернулись. Борясь с подступившей тошнотой, он надсадно закашлялся, вжав ладонь в живот.
– Нормальный. – Пока Гаврилов не видел, он быстро щелкнул вверх предохранитель на пистолете Стаса, вложил на место боек. Вернул флажок в исходное положение и передернул затвор. – Ого! Наш Рэмбо патрон в стволе держал.
Возьми на память. – Он поставил на крышу машины желтый цилиндрик с круглой головкой. – Пуля, которая не убила, – лучший талисман.
– Все меня сдают. Всю жизнь... Одни суки кругом! – Из Гаврилова начал выходить страх. – Никому не верю. Никому! Падлы, скоты!!
– Ты бы не голосил на весь лес, – оборвал его Максимов. – Линять пора.
– Не верю! Слышишь, никому не верю. – Гаврилов затрясся и длинно вздохнул через сжатые зубы. – Тебе верю... Вот тебе верю! Ты сам по себе. Никто тебе не нужен.
«Дать в рожу или сам успокоится? – прикидывал Максимов, отстраняясь от наставленного на него дрожащего пальца Гаврилова. – Хрен с ним, пусть облюет хоть всю округу. Лишь бы в штаны не наложил. Нам еще назад ехать. Верит он мне или нет, не важно. А что из дела спулит с дикой скоростью при первой возможности – это точно».
– Стаса закапывать будем или как?
– Брось в кусты. – Гаврилов медленно приходил в себя. – Уф, бля, аж пот прошиб! – Он вытер рукавом лицо. – Брось, не возись. Подъедут люди, приберут, как надо.
– Искать будут?
– Да кому он, на хер, уперся? Не твоя проблема. – Гаврилов сунул руку в карман, пошуршал бумажками, но расписку Стаса доставать не стал. – М-да, сдал-таки, сучара!
– А Журавлев говорил, что из «конторы» давно свалил, а сам подписки о сотрудничестве собирает, – дожал Максимов.
– У нас по-разному уходят. Его, выходит, в «глубокое залегание» <Здесь: агентура, не предпринимающая активных действий непосредственно с момента внедрения; в ее основную задачу входит вживание в среду, наработка необходимых связей и готовность приступить к активным действиям по заданию Центра. В «режиме ожидания» агент может находиться не один год.> отправили. А он еще на контакт с Подседерцевым напрашивался... – Он осекся, поняв, что сболтнул лишнее.
Максимов, не подав виду, что услышал самое важное за все время операции, протирал ласковыми, плавными движениями черный бок «Зауэра». Металл еще хранил жар выстрела, и прикосновение к нему приятно щекотало пальцы.
– Ну что встал? – ощерился Гаврилов. – Тащи эту падаль в лес!
Максимов, крякнув, взвалил Стаса на плечи и, широко расставляя ноги, стараясь удержать равновесие на мокрой земле, пошел к густым зарослям кустарника, черневшим за первым рядом елей.
* * *
Вернувшись через пять минут, он присел у заднего бампера «Волги», зачерпнул мутную воду из колеи и стал тщательно смывать с пальцев кровь.
– Что ты там шебуршал, как медведь? – Гаврилов сидел на водительском сиденье, выставив ноги наружу.
– Ветками его прикрыл. Люди скоро подъедут? – Максимов про себя отметил, что тон Гаврилова резко изменился, опять стал хамски начальственным. "Если эта сука взял себя в руки, надо ждать подлости. Сейчас попробует отыграться за то, что в штаны чуть не наделал, – подумал он, веточкой выковыривая сукровицу из-под ногтей. – И как он с такой сволочной натурой до сих пор жив? Наверно, еще в детском саду по морде получать начал. А в школе уже греб на полную катушку.
Вот и полез в ГБ. Ладно бы по террору работал – быстро бы стал мужиком. А интеллигентов мордовать много ума не надо. Они, гуманисты забитые, сдачи давать не приучены".
– Уже выехали. Ждать не будем, сами место зачистят. – Он щелчком отбросил сигарету. – Подойди-ка сюда, Максим.
Максимов выпрямился, потянулся, дав телу снять нервный напряг. Оно сейчас опять должно быть легким – предстояла еще одна схватка. Скорее всего, столкнуться придется характерами, до рукоприкладства Гаврилов по врожденной трусости доводить не рискнет, решил Максимов. Но готовым надо быть к самому худшему.
Он подошел к открытой двери, потряхивая влажными кистями. Пистолет в кобуру не убрал, просто засунул за пояс. Манжет на левом рукаве расстегнут, выхватить из него стилет – дело одной секунды.
– Началось. – Он укоризненно покачал головой, увидев Стасов «Макаров» в руке Гаврилова.
– А ты как думал, герой? – ухмыльнулся Гаврилов. – Доставай-ка ствол. Но только без твоих штучек-дрючек. – Он навел пистолет на грудь Максимова.Пальчиками доставай. Левой ручкой и двумя пальчиками.
Максимов выудил из-за пояса «Зауэр», поднял на уровень плеча.
– Дальше что? – Он посмотрел в глаза Гаврилову. Тот, естественно, как всякий, кому предложили помериться взглядами, своих глаз опускать не стал. И напрасно. Максимову пришлось усилием воли расслабить мышцы левой ноги, иначе через секунду она сама собой врезала бы по двери, навсегда оставив Гаврилова калекой. Добить ослепшего от боли, пусть даже с «Макаровым» в руке, было уже делом техники и желания. А желания как раз и не было.
– Брось под колесо. – Гаврилов поджал ноги.
Пистолет шмякнулся в липкую грязь, еще хранящую отпечаток тела Стаса.
– И спокойненько сделай два шага назад.
– Может, хватит дурью маяться? – Максимов скрестил руки у пояса. Пальцы правой руки сами собой нырнул в левый рукав, нащупали рукоятку стилета и замерли.
– Это мне решать. Назад, говорю! – Голос Гаврилова сорвался.
– Я же знаю, зачем вам ствол. – Максимов отступил назад. – Сейчас приедут ваши орлы, оприходуют Стаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181