Следом за ним потянулись и остальные члены отряда. Один лишь Морнингстар придержал лошадь, ему, видно, не терпелось обменяться со мной парой теплых слов.
— Ну и как, Невпопад? — осклабился он.
Я устало пожал плечами:
— Что тебе, Морнингстар?
— Убедился, что я нисколечко не врал тебе насчет нее? Она ведь, поди, оказалась в точности такой, как я говорил, да?
Мне припомнилась та весьма нелестная характеристика, которую он в свое время дал принцессе. В целом она не противоречила моему мнению об Энтипи, но я решил малость приврать. Просто чтобы ему досадить, забавы ради.
— По правде говоря, — я старался придать своему голосу как можно больше искренности, — она — само очарование. Уж поверь, принцесса — просто прелесть! Мы с ней здорово поладили.
Морнингстар аж глаза вытаращил:
— Очарование?! Прелесть?! Да она же настоящее чудовище!
— Ш-ш-ш! — Я предостерегающе поднес палец к губам. — Разве можно так громогласно критиковать принцессу крови? Это не пойдет тебе на пользу, Булат. Сомневаюсь, что ее отцу твои высказывания придутся по вкусу.
— Но ему ведь никто их не передаст… — Тут он заметил, в какой садистской усмешке расплылась моя физиономия. У него даже голос дрогнул: — Невпопад! Ты… ты этого не сделаешь!
— Мало того что ты обозвал Энтипи чудовищем. Ты ведь еще и шпионил за ней, подглядывал через окошко ее комнаты. Помнишь, сам мне рассказывал? Мне отчего-то кажется, что, узнав об этом, король еще пуще разозлится…
Тут Морнингстар выпрямился в седле, приняв горделивую позу. Красавчик вспомнил, какая пропасть нас с ним разделяет, насколько его положение в обществе выше моего.
— Можешь болтать что тебе угодно. Король все равно поверит мне, а не тебе.
— Ошибаешься, его величество поверит своей дочери, когда она подтвердит, что ты за ней шпионил. А я кое-что добавлю к ее словам, только и всего.
Морнингстар, побледнев как полотно, заставил своего коня подступить к моему Титану и злобно прошипел:
— Не рассчитывай, Невпопад, занять более высокое положение, чем то, в котором ты прежде находился. Потому что… Потому что ты не джентльмен и никогда им не будешь.
— Спасибо, Булат! — Я ему дружески улыбнулся. — Ты меня в первый раз обрадовал за все время нашего знакомства, сделал замечательный комплимент! — С этими словами я тронул поводья и въехал в ворота.
У меня и вправду поднялось настроение, и даже образ Тэсита, лежащего на окровавленном снегу, пусть ненадолго уступил в моем сознании место растерянной и жалкой физиономии Морнингстара, который тщетно пытался оценить степень нависшей над ним угрозы.
Узнав о решении его величества переночевать в форте, я несказанно обрадовался. Надвигалась ночь, а вместе с нею и трескучий мороз. Отправляться в путь по такой скверной погоде, в кромешной тьме Рунсибелу не хотелось, и он распорядился приступить к сборам в дорогу ранним утром следующего дня. Признаться, я бы и подольше задержался в Терракоте. Как было бы здорово отдохнуть от бесконечных дорог, тряски в седле, от опасностей, которые подстерегают любого путника на каждом шагу. Но остаться в форте дольше, чем на одну ночь, можно было бы лишь в том случае, если бы королю взбрело на ум перенести сюда столицу Истерии, чего, разумеется, в монаршьей голове не было и в помине. Следовательно, мне придется довольствоваться предстоящим коротким отдыхом, а завтра, завтра поутру… снова седлать Титана.
Гарнизон Терракоты, как выяснилось, был весьма и весьма малочислен. Саму же крепость возвели так давно, что имена ее строителей оказались навечно погребены под толщей веков. Рунсибел «овладел» ею много лет тому назад. Кроме нашего монарха на нее, представьте, никто не посягал. Поговаривали, правда, что, когда Рунсибел решил прибрать крепость к рукам, она была обитаема — за ее толстыми стенами проживали десятка два наемников. «Битва» между ними и нашим войском длилась ровно столько времени, сколько потребовалось этим искателям приключений, чтобы заявить: «Мы немедленно освободим помещение и отправимся на поиски другого пристанища».
Терракота ни в то далекое время, ни теперь не служила каким-либо стратегическим интересам. Великолепно укрепленный форт был волею обстоятельств низведен до уровня перевалочного пункта. И небольшой гарнизон его, находившийся под командой капитана Готоса (которого лично король назначил на этот пост, что меня немного удивило: чем, интересно, этот заурядный и не слишком умный воин заслужил такую честь?), вел жизнь весьма привольную и праздную, одним словом, коснел в безделье. Это вовсе не означало, что здешние воины все как один являлись трусами и плохо владели оружием. В их доблести я своими глазами убедился, когда они изрешетили стрелами беднягу Тэсита — с безопасного расстояния шагов в полсотни…
С принцессой и королем за весь долгий вечер мне говорить не случилось. Я один только разок мельком видел Энтипи, когда та проходила по коридору, и лишь молча ей поклонился. Меня это более чем устраивало: хотелось побыть одному и хоть немного привести в порядок мысли и чувства. В последние дни по некоторым неоспоримым признакам — по тому, например, как Энтипи на меня смотрела, по тону ее голоса, когда она ко мне обращалась, — я понял, что девчонка не на шутку в меня влюбилась. Что же до меня самого, то я все еще не решил, как к этому отнестись… и каково мое истинное отношение к самой принцессе. Мне, безусловно, лестно было оказаться ее избранником, и все же…
Но вот уж что определенно было мне по душе, так это почтительный интерес к моей персоне со стороны оруженосцев, солдат и даже некоторых рыцарей. Все они, затаив дыхание, слушали мои рассказы о пережитом, каждое мое слово ловили. Купаясь в лучах этой славы (между прочим, вполне заслуженной), я, признаться, почти позабыл о своем невысоком статусе и даже о низком происхождении. Хотя и осознавал, насколько это может быть небезопасно. Поясню: постоянно помня о чудовищных обстоятельствах своего появления на свет, я тем самым не давал угаснуть пламени ненависти и жажде мести, постоянно горевшим у меня в душе. И это, уверен, одно это помогало мне выжить. А кроме того, я не должен был забывать, что сколько бы все эти благородные сэры ни превозносили меня за храбрость и стойкость, как бы они ни пытались сделать вид, что держат меня за своего, я никогда не стану одним из них. Никогда. Позабыв об этом, я мог навлечь на себя немалые беды. И все же…
До чего приятно было сделаться центром общего внимания. Прежде чувства товарищества я ни разу в жизни не изведал. А нынче… Мы все собрались тесным кружком у очага в воинской казарме, и я говорил, говорил без умолку, а остальные с восхищением мне внимали. Я чувствовал, что чем более спокойно и невозмутимо поведу свой рассказ, тем с большим уважением отнесутся ко мне все эти воины, оруженосцы и рыцари.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
— Ну и как, Невпопад? — осклабился он.
Я устало пожал плечами:
— Что тебе, Морнингстар?
— Убедился, что я нисколечко не врал тебе насчет нее? Она ведь, поди, оказалась в точности такой, как я говорил, да?
Мне припомнилась та весьма нелестная характеристика, которую он в свое время дал принцессе. В целом она не противоречила моему мнению об Энтипи, но я решил малость приврать. Просто чтобы ему досадить, забавы ради.
— По правде говоря, — я старался придать своему голосу как можно больше искренности, — она — само очарование. Уж поверь, принцесса — просто прелесть! Мы с ней здорово поладили.
Морнингстар аж глаза вытаращил:
— Очарование?! Прелесть?! Да она же настоящее чудовище!
— Ш-ш-ш! — Я предостерегающе поднес палец к губам. — Разве можно так громогласно критиковать принцессу крови? Это не пойдет тебе на пользу, Булат. Сомневаюсь, что ее отцу твои высказывания придутся по вкусу.
— Но ему ведь никто их не передаст… — Тут он заметил, в какой садистской усмешке расплылась моя физиономия. У него даже голос дрогнул: — Невпопад! Ты… ты этого не сделаешь!
— Мало того что ты обозвал Энтипи чудовищем. Ты ведь еще и шпионил за ней, подглядывал через окошко ее комнаты. Помнишь, сам мне рассказывал? Мне отчего-то кажется, что, узнав об этом, король еще пуще разозлится…
Тут Морнингстар выпрямился в седле, приняв горделивую позу. Красавчик вспомнил, какая пропасть нас с ним разделяет, насколько его положение в обществе выше моего.
— Можешь болтать что тебе угодно. Король все равно поверит мне, а не тебе.
— Ошибаешься, его величество поверит своей дочери, когда она подтвердит, что ты за ней шпионил. А я кое-что добавлю к ее словам, только и всего.
Морнингстар, побледнев как полотно, заставил своего коня подступить к моему Титану и злобно прошипел:
— Не рассчитывай, Невпопад, занять более высокое положение, чем то, в котором ты прежде находился. Потому что… Потому что ты не джентльмен и никогда им не будешь.
— Спасибо, Булат! — Я ему дружески улыбнулся. — Ты меня в первый раз обрадовал за все время нашего знакомства, сделал замечательный комплимент! — С этими словами я тронул поводья и въехал в ворота.
У меня и вправду поднялось настроение, и даже образ Тэсита, лежащего на окровавленном снегу, пусть ненадолго уступил в моем сознании место растерянной и жалкой физиономии Морнингстара, который тщетно пытался оценить степень нависшей над ним угрозы.
Узнав о решении его величества переночевать в форте, я несказанно обрадовался. Надвигалась ночь, а вместе с нею и трескучий мороз. Отправляться в путь по такой скверной погоде, в кромешной тьме Рунсибелу не хотелось, и он распорядился приступить к сборам в дорогу ранним утром следующего дня. Признаться, я бы и подольше задержался в Терракоте. Как было бы здорово отдохнуть от бесконечных дорог, тряски в седле, от опасностей, которые подстерегают любого путника на каждом шагу. Но остаться в форте дольше, чем на одну ночь, можно было бы лишь в том случае, если бы королю взбрело на ум перенести сюда столицу Истерии, чего, разумеется, в монаршьей голове не было и в помине. Следовательно, мне придется довольствоваться предстоящим коротким отдыхом, а завтра, завтра поутру… снова седлать Титана.
Гарнизон Терракоты, как выяснилось, был весьма и весьма малочислен. Саму же крепость возвели так давно, что имена ее строителей оказались навечно погребены под толщей веков. Рунсибел «овладел» ею много лет тому назад. Кроме нашего монарха на нее, представьте, никто не посягал. Поговаривали, правда, что, когда Рунсибел решил прибрать крепость к рукам, она была обитаема — за ее толстыми стенами проживали десятка два наемников. «Битва» между ними и нашим войском длилась ровно столько времени, сколько потребовалось этим искателям приключений, чтобы заявить: «Мы немедленно освободим помещение и отправимся на поиски другого пристанища».
Терракота ни в то далекое время, ни теперь не служила каким-либо стратегическим интересам. Великолепно укрепленный форт был волею обстоятельств низведен до уровня перевалочного пункта. И небольшой гарнизон его, находившийся под командой капитана Готоса (которого лично король назначил на этот пост, что меня немного удивило: чем, интересно, этот заурядный и не слишком умный воин заслужил такую честь?), вел жизнь весьма привольную и праздную, одним словом, коснел в безделье. Это вовсе не означало, что здешние воины все как один являлись трусами и плохо владели оружием. В их доблести я своими глазами убедился, когда они изрешетили стрелами беднягу Тэсита — с безопасного расстояния шагов в полсотни…
С принцессой и королем за весь долгий вечер мне говорить не случилось. Я один только разок мельком видел Энтипи, когда та проходила по коридору, и лишь молча ей поклонился. Меня это более чем устраивало: хотелось побыть одному и хоть немного привести в порядок мысли и чувства. В последние дни по некоторым неоспоримым признакам — по тому, например, как Энтипи на меня смотрела, по тону ее голоса, когда она ко мне обращалась, — я понял, что девчонка не на шутку в меня влюбилась. Что же до меня самого, то я все еще не решил, как к этому отнестись… и каково мое истинное отношение к самой принцессе. Мне, безусловно, лестно было оказаться ее избранником, и все же…
Но вот уж что определенно было мне по душе, так это почтительный интерес к моей персоне со стороны оруженосцев, солдат и даже некоторых рыцарей. Все они, затаив дыхание, слушали мои рассказы о пережитом, каждое мое слово ловили. Купаясь в лучах этой славы (между прочим, вполне заслуженной), я, признаться, почти позабыл о своем невысоком статусе и даже о низком происхождении. Хотя и осознавал, насколько это может быть небезопасно. Поясню: постоянно помня о чудовищных обстоятельствах своего появления на свет, я тем самым не давал угаснуть пламени ненависти и жажде мести, постоянно горевшим у меня в душе. И это, уверен, одно это помогало мне выжить. А кроме того, я не должен был забывать, что сколько бы все эти благородные сэры ни превозносили меня за храбрость и стойкость, как бы они ни пытались сделать вид, что держат меня за своего, я никогда не стану одним из них. Никогда. Позабыв об этом, я мог навлечь на себя немалые беды. И все же…
До чего приятно было сделаться центром общего внимания. Прежде чувства товарищества я ни разу в жизни не изведал. А нынче… Мы все собрались тесным кружком у очага в воинской казарме, и я говорил, говорил без умолку, а остальные с восхищением мне внимали. Я чувствовал, что чем более спокойно и невозмутимо поведу свой рассказ, тем с большим уважением отнесутся ко мне все эти воины, оруженосцы и рыцари.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189