— Ах ты, чертов урод! — завизжала она. — Я тебя подхватила на руки, стоило только материнской утробе тебя исторгнуть! Я своими глазами видела, как ты укусил Строкера за горло! Твоя мать торговала своим телом, чтобы оплатить твой кров и стол, и чем ты ее за это отблагодарил? Она от тебя ни разу доброго слова не услыхала, ты, дрянь этакая, пальцем не шевельнул, чтобы заработать хоть грош и облегчить ее тяжкую ношу!
— Я… старался как мог… время от времени. — Голос мой звучал неуверенно. Да и что я мог сказать в свое оправдание? Упрек Астел был более чем справедлив. Моя щека горела от удара, но я не поддался желанию потереть ее ладонью, чтобы эта фурия не слишком-то радовалась, причинив мне боль.
— Ничего подобного! Ты только и знал, что ошивался бог весть где с Тэситом и поглядывал на свою мать свысока с тех самых пор, как узнал, чем она зарабатывает на хлеб тебе и себе! — возмутилась Астел.
— Неправда это! — Я старался придать своим словам как можно больше убедительности. Вспомнил о монетке, которую когда-то давно сунул в ладонь спящей Маделайн. Но делиться этим воспоминанием с Астел мне вовсе не хотелось. Она вряд ли бы меня поняла. Скорей всего, высмеяла бы, и только. Поэтому я еще более настойчиво повторил: — Неправда! Я все это время зарабатывал и копил деньги. Золотой к золотому. И у меня их теперь много! В надежном месте. Я собирался отдать их Маделайн, да не успел.
А вот это уже была чистейшей воды ложь, потому как я и в мыслях подобного никогда не держал! Не собирался с ней делиться ни единым совереном. Но насколько мне за минуту до этого хотелось во что бы то ни стало разозлить и обидеть Тэсита, настолько же теперь я жаждал уесть эту Астел, которая смотрела на меня с таким нескрываемым презрением.
Но она лишь недоверчиво покачала головой.
— По-моему, ты давно перестал отличать правду от вранья.
— Много ты знаешь, Астел, — вознегодовал я, решительно переходя от обороны к наступлению. — Сама сказала, что помнишь, как я родился на свет, но за все время, что мы с тобой живем под одной крышей, за всю мою жизнь ты ни разу не попыталась меня понять!
— Одно могу сказать, — Астел презрительно поджала губы, — Тэсит, тот хоть по крайней мере чувствует разницу между добром и злом. Он не чета тебе! Вот потому-то ты и обошелся с ним как последний предатель! — И она указала рукой на дверь, сквозь которую он еще так недавно вышел. — Уж про него я точно знаю, что у него сердце на положенном месте. А у тебя оно есть, Невпопад? Можешь ответить, где?!
— Оно у меня надежно спрятано от таких, как ты!
Во все время этой перепалки мы с ней делали маленькие шажки навстречу друг другу, пока не столкнулись буквально нос к носу. Тела наши трепетали от ярости.
— Очень мне нужно разыскивать твое сердце! — хрипло выкрикнула она. — Там ведь и взглянуть-то не на что! Слыханное ли дело, мать лежит убитая, а он не мог придумать ничего лучшего в отместку за это, как ринуться на поиски беззащитной женщины, чтобы ее прикончить!
— А чего бы ты от меня хотела, Астел? Чтобы я разыскал этого проклятого великана и вызвал его на бой, из которого мне нипочем не выйти живым? По-твоему, Маделайн от этого станет легче на том свете?!
— Трус, вот ты кто!
— Я реалист! И если реальный взгляд на вещи делает меня в твоих глазах трусом, плевать! Кого могут заботить твои суждения?!
— Да тебя, кого же еще! — И с этими словами она пихнула меня ладонью в грудь с такой силой, что я еле устоял на ногах. Едва обретя равновесие, я ответил ей тем же. Она попыталась повторить свой маневр, и я ухватил ее за руки и крепко их сжал. В этот момент удар грома сотряс весь трактир. Мне на миг почудилось, что стихия бушует совсем рядом, здесь, в комнате. — Ты не способен ни на какие искренние чувства, — долетел до меня голос Астел сквозь громовые раскаты. — Тебе плевать на всех, кроме тебя самого… Нет в тебе любви… нет ни…
Она находилась в столь соблазнительной близости от меня, что я вдруг взял да и впился в ее губы долгим поцелуем. Я так резко к ней склонился, что наши головы пребольно стукнулись одна о другую. Мне снова захотелось потереть ушибленное место, и я опять от этого удержался. Астел была почти вдвое старше меня, но все еще оставалась чертовски привлекательной. Она попыталась отстраниться от меня, но не тут-то было! Я чувствовал, как в глубине моего существа рождается нечто властное, требующее немедленного разрешения. Снаружи неистовствовали дождь и ветер. Астел вонзила зубы в мою нижнюю губу. Я ощутил во рту солоноватый вкус крови и отпрянул назад. Она смотрела на меня с торжеством, помимо которого я, однако, безошибочно уловил в ее взгляде нечто, заставившее меня тотчас же снова привлечь ее к себе. Я опять приник к ее губам в еще более страстном поцелуе. Как я и ожидал, Астел почти перестала сопротивляться. А когда я увлек ее на пол, она и думать забыла о том, чтобы мне противиться.
Так я впервые познал женщину — в пяти футах от мертвого тела моей матери, укрытого простыней. Такое соседство вряд ли можно было назвать уместным, но теперь, мысленно возвращаясь к этому эпизоду своей жизни, я нахожу его весьма символичным.
7

НЕСКОЛЬКО минут, пока наши тела еще хранили жар после бурных любовных утех, мы лежали, тесно прижавшись друг к другу.
— Это было… так неожиданно… — хрипло сказал я.
— Жизнь полна сюрпризов, — отозвалась Астел. Слегка отстранившись от меня, она перебирала пальцами завитки волос у меня на груди. — Знаешь, чего тебе, по-моему, не хватает, Невпопад?
— Ты будешь перечислять мои недостатки по алфавиту или по степени их важности, от большего к меньшему?
Она улыбнулась. Мои слова ей показались забавными.
— Мне кажется, тебе недоставало уверенности в себе. Которая появляется только после того, как мальчик, юноша превратится в мужчину. Понимаешь? Станет мужчиной в полном смысле слова.
— Ты об этом?.. Ну а как же монахи, которые соблюдают обет безбрачия? Ты, поди, не хуже меня знаешь, большинству из них уверенности в себе хватает с избытком.
Астел скорчила пренебрежительную гримаску.
— Этим-то что! Они занимаются любовью со своим Господом. Да и мало ли чем еще. И с кем. Ты что, проверял, как они себя ведут, следил за ними? — С этими словами она снова стиснула меня в объятиях, так крепко, что еще немного, и я бы задохнулся. — Уверенность в себе, — повторила она таким тоном, как будто подводила итог важному диспуту.
— Так, значит, ты мне уступила, чтобы избавить меня наконец от этого моего недостатка? Чтобы я обрел уверенность в себе?
— В какой-то мере — да… — Она удовлетворенно вздохнула. — Но не только. Знаешь, по правде говоря, мне давно уже приходило на ум, а не заняться ли этим с тобой… Я довольно часто себе представляла, как это могло бы у нас получиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189