одну - на левый рукав, другую - на верхнюю часть шлема.
Это пресекло утечку воздуха. По истечении шестидесяти секунд, открыв
клапан запасного баллончика костюма, он дал ему вновь наполниться
воздухом. И тем самым спас тетушке жизнь.
Я впервые убедился, что Билл способен на эффективные действия. Он
разобрался, где спрятана сумка с клейкими заплатами - около сиденья
водителя - и действовал, как хорошо тренированный аварийщик, не обращая
внимания на перестрелку.
Наверное, мне не стоило удивляться, я же знал, что раньше Билл
работал на монтаже тяжелых конструкций Голден Рула, а эти работы
выполняются в скафандрах, и персонал хорошо обучен и инструктирован. Но
одной сноровки мало, нужна еще холодная голова, чтобы быстро сообразить,
что к чему, а это важнее тренированности.
Билл показал нам, что сделал, и отнюдь не из желания похвастаться, а
чтобы выяснить, какие еще шаги надо предпринять. Спеша заделать дыры в
костюме тетушки, он не мог остановить кровотечения из раны в ее руке и не
знал, вызвано ли оно ожогом.
Если кровь продолжает течь, то заплату на рукаве следует снять,
наложить на рану бандаж и вновь залепить костюм. И проделать все
исключительно быстро. А потом, выждав положенное количество секунд,
открыть новый резервный баллончик с воздухом.
Человек, особенно больной, выдерживает вакуум в течение весьма малого
промежутка времени. Тетушка к тому же была стара и сегодня уже один раз
подверглась воздействию вакуума. Может ли она выдержать еще раз?
О том, чтобы открыть шлем, речь и не шла: выстрел задел лишь его
вершину, сорвав лоскут, но голову не повредил. Иначе какой же смысл
обсуждать, что делать с рукавом костюма?
Гвен прижалась своим шлемом к шлему тетушки Лилибет и сумела спросить
ее о руке. Тетушка не знала, кровоточит ли она. Рука онемела, но болела не
очень сильно. А те... сумели ли добраться до... До чего? До груза! Гвен
уверила ее, что бандиты ни до чего не добрались, ибо все мертвы.
По-видимому, это успокоило тетушку. Она сказала:
- Тэдди умеет... водить, - и как бы погрузилась в сон.
Нашей третьей жертвой был один из супругов леди Дайаны. Он погиб. Но
не от руки бандита, а от собственной дурости, ибо собственноручно
расстегнул свой скафандр! Очевидно, когда началась перестрелка, он решил
достать пистолет и открыл скафандр. Как вы полагаете, можно ли
безнаказанно сделать это в условиях вакуума? Расстегнуть скафандр и вновь
его застегнуть? Возможно, легендарный Гудини [знаменитый американский
фокусник Гарри Гудини (начало XX века)] и смог бы. Но этот идиот выпустил
весь воздух, пока нащупывал пистолет, вот он и загнулся в вакууме в
течение нескольких секунд. Его напарник по супружеству оказался чуточку
смышленее. Вместо собственного пистолета он схватил оружие партнера, как
только тот испустил дух. Но принять участие в перестрелке не успел, та уже
закончилась. Он подбежал ко мне в ту минуту, когда я вскочил на ногу, уже
прикончив последнего бандита.
И вдруг этот дебил стал тыкать пистолетом мне в лицо. Я вовсе не
хотел ломать ему запястье, а просто постарался разоружить, выбив пистолет
из его руки ударом палки. Я схватил пистолет, сунул его за ремень костюма,
после чего и плюхнулся на сиденье. Я и не знал, что так его зашиб, думал -
он отделается синяком.
Но угрызения совести меня нисколько не мучают. Если не хотите, чтобы
вам сломали запястье, не машите пистолетом перед моим лицом. Особенно
когда я устал и возбужден.
Взяв себя в руки, я попытался помочь Гвен и Биллу.
Мне невыносимо говорить о нашей четвертой потере: Игоре О'Тул, пяти
лет от роду...
Поскольку малыш сидел позади с матерью, его никак не могли убить из
вездехода: такой угол прицела невозможен. Его могли застрелить оба стрелка
"суперпончика", сидевшие достаточно высоко, чтобы через ветровое стекло
попасть в кого-нибудь на задних сиденьях. Скорее всего это второй стрелок
- первый был занят уничтожением соперников в вездеходе. А когда "пончик"
повернулся, я увидел, как второй стрелок направил лучевое оружие на наш
автобус и как оно вспыхнуло почти одновременно с моим выстрелом,
уничтожившим этого стрелка.
Мне кажется, он просто промахнулся. Его мишенью был я, но он ошибся.
Можно ли предположить, что кто-то способен целиться в ребенка, в малыша,
ясно различимого в глубине автобуса? Но Игоря убила именно та вспышка,
которую я увидел.
Если бы не эта смерть, я бы испытывал смешанные чувства к команде
"пончика" - ведь без их "помощи" мы бы никак не справились с бандой
вездехода. Но тот последний выстрел убедил меня, что это просто две
соперничавшие банды, конечной целью которых было ограбление нашего
автобуса (по названию "Услышь меня, Иисус!").
И единственное, о чем я пожалел, - это то, что я не смог прикончить
четвертого седока в "пончике"!
Но все эти мысли пришли потом. А в тот момент мы видели только
мертвого ребенка.
Кончив возиться с тетушкой Лилибет, мы оглядели внутренность
автобуса. Екатерина сидела, не шевелясь, поддерживая тело сына. Я лишь со
второго взгляда сумел разобраться, что же произошло. Ясно, что если
снесена лицевая линза, то ребенок на руках Екатерины не может быть живым.
Я запрыгал к ней на одной ноге. Гвен уже была около них, и я остановился
за ее спиной.
В эту минуту леди Дайана, схватив меня за рукав, что-то стала
говорить. Я приблизил к ней шлем.
- Что вы сказали?
- Я говорю, чтобы вы велели водителю ехать дальше! Вы что, не
понимаете английского языка?
Хотелось бы, чтобы это услышала Гвен: ее ответ значительно более
впечатлил бы леди и, несомненно, был бы куда "художественнее"! Я же всего
лишь сказал ей устало:
- Ох, да заткнитесь вы и сидите на месте, глупая гусыня!
Новой реплики я ждать не стал.
Леди Дайана ринулась вперед, но Билл отбил ее попытку атаковать
тетушку Лилибет. Мне это рассказала потом Гвен - я не видел, так как
разглядывал останки "консорта" [супруг царствующей королевы, не являющийся
сам королем], который сам себя прикончил, неосторожно манипулируя
скафандром. Тем временем его партнер ("ко-супруг") пытался выхватить из-за
моего ремня конфискованный пистолет, вынуждая тем самым схватить его за
руку (сломанную). Я не мог ни слышать его визга, ни видеть гримасы боли,
но он совершал такие удивительные пассы, что мне показалось - у него
агония.
И вот что я могу об этом сказать: не машите пистолетом перед моим
лицом. Это пробуждает во мне самое ужасное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Это пресекло утечку воздуха. По истечении шестидесяти секунд, открыв
клапан запасного баллончика костюма, он дал ему вновь наполниться
воздухом. И тем самым спас тетушке жизнь.
Я впервые убедился, что Билл способен на эффективные действия. Он
разобрался, где спрятана сумка с клейкими заплатами - около сиденья
водителя - и действовал, как хорошо тренированный аварийщик, не обращая
внимания на перестрелку.
Наверное, мне не стоило удивляться, я же знал, что раньше Билл
работал на монтаже тяжелых конструкций Голден Рула, а эти работы
выполняются в скафандрах, и персонал хорошо обучен и инструктирован. Но
одной сноровки мало, нужна еще холодная голова, чтобы быстро сообразить,
что к чему, а это важнее тренированности.
Билл показал нам, что сделал, и отнюдь не из желания похвастаться, а
чтобы выяснить, какие еще шаги надо предпринять. Спеша заделать дыры в
костюме тетушки, он не мог остановить кровотечения из раны в ее руке и не
знал, вызвано ли оно ожогом.
Если кровь продолжает течь, то заплату на рукаве следует снять,
наложить на рану бандаж и вновь залепить костюм. И проделать все
исключительно быстро. А потом, выждав положенное количество секунд,
открыть новый резервный баллончик с воздухом.
Человек, особенно больной, выдерживает вакуум в течение весьма малого
промежутка времени. Тетушка к тому же была стара и сегодня уже один раз
подверглась воздействию вакуума. Может ли она выдержать еще раз?
О том, чтобы открыть шлем, речь и не шла: выстрел задел лишь его
вершину, сорвав лоскут, но голову не повредил. Иначе какой же смысл
обсуждать, что делать с рукавом костюма?
Гвен прижалась своим шлемом к шлему тетушки Лилибет и сумела спросить
ее о руке. Тетушка не знала, кровоточит ли она. Рука онемела, но болела не
очень сильно. А те... сумели ли добраться до... До чего? До груза! Гвен
уверила ее, что бандиты ни до чего не добрались, ибо все мертвы.
По-видимому, это успокоило тетушку. Она сказала:
- Тэдди умеет... водить, - и как бы погрузилась в сон.
Нашей третьей жертвой был один из супругов леди Дайаны. Он погиб. Но
не от руки бандита, а от собственной дурости, ибо собственноручно
расстегнул свой скафандр! Очевидно, когда началась перестрелка, он решил
достать пистолет и открыл скафандр. Как вы полагаете, можно ли
безнаказанно сделать это в условиях вакуума? Расстегнуть скафандр и вновь
его застегнуть? Возможно, легендарный Гудини [знаменитый американский
фокусник Гарри Гудини (начало XX века)] и смог бы. Но этот идиот выпустил
весь воздух, пока нащупывал пистолет, вот он и загнулся в вакууме в
течение нескольких секунд. Его напарник по супружеству оказался чуточку
смышленее. Вместо собственного пистолета он схватил оружие партнера, как
только тот испустил дух. Но принять участие в перестрелке не успел, та уже
закончилась. Он подбежал ко мне в ту минуту, когда я вскочил на ногу, уже
прикончив последнего бандита.
И вдруг этот дебил стал тыкать пистолетом мне в лицо. Я вовсе не
хотел ломать ему запястье, а просто постарался разоружить, выбив пистолет
из его руки ударом палки. Я схватил пистолет, сунул его за ремень костюма,
после чего и плюхнулся на сиденье. Я и не знал, что так его зашиб, думал -
он отделается синяком.
Но угрызения совести меня нисколько не мучают. Если не хотите, чтобы
вам сломали запястье, не машите пистолетом перед моим лицом. Особенно
когда я устал и возбужден.
Взяв себя в руки, я попытался помочь Гвен и Биллу.
Мне невыносимо говорить о нашей четвертой потере: Игоре О'Тул, пяти
лет от роду...
Поскольку малыш сидел позади с матерью, его никак не могли убить из
вездехода: такой угол прицела невозможен. Его могли застрелить оба стрелка
"суперпончика", сидевшие достаточно высоко, чтобы через ветровое стекло
попасть в кого-нибудь на задних сиденьях. Скорее всего это второй стрелок
- первый был занят уничтожением соперников в вездеходе. А когда "пончик"
повернулся, я увидел, как второй стрелок направил лучевое оружие на наш
автобус и как оно вспыхнуло почти одновременно с моим выстрелом,
уничтожившим этого стрелка.
Мне кажется, он просто промахнулся. Его мишенью был я, но он ошибся.
Можно ли предположить, что кто-то способен целиться в ребенка, в малыша,
ясно различимого в глубине автобуса? Но Игоря убила именно та вспышка,
которую я увидел.
Если бы не эта смерть, я бы испытывал смешанные чувства к команде
"пончика" - ведь без их "помощи" мы бы никак не справились с бандой
вездехода. Но тот последний выстрел убедил меня, что это просто две
соперничавшие банды, конечной целью которых было ограбление нашего
автобуса (по названию "Услышь меня, Иисус!").
И единственное, о чем я пожалел, - это то, что я не смог прикончить
четвертого седока в "пончике"!
Но все эти мысли пришли потом. А в тот момент мы видели только
мертвого ребенка.
Кончив возиться с тетушкой Лилибет, мы оглядели внутренность
автобуса. Екатерина сидела, не шевелясь, поддерживая тело сына. Я лишь со
второго взгляда сумел разобраться, что же произошло. Ясно, что если
снесена лицевая линза, то ребенок на руках Екатерины не может быть живым.
Я запрыгал к ней на одной ноге. Гвен уже была около них, и я остановился
за ее спиной.
В эту минуту леди Дайана, схватив меня за рукав, что-то стала
говорить. Я приблизил к ней шлем.
- Что вы сказали?
- Я говорю, чтобы вы велели водителю ехать дальше! Вы что, не
понимаете английского языка?
Хотелось бы, чтобы это услышала Гвен: ее ответ значительно более
впечатлил бы леди и, несомненно, был бы куда "художественнее"! Я же всего
лишь сказал ей устало:
- Ох, да заткнитесь вы и сидите на месте, глупая гусыня!
Новой реплики я ждать не стал.
Леди Дайана ринулась вперед, но Билл отбил ее попытку атаковать
тетушку Лилибет. Мне это рассказала потом Гвен - я не видел, так как
разглядывал останки "консорта" [супруг царствующей королевы, не являющийся
сам королем], который сам себя прикончил, неосторожно манипулируя
скафандром. Тем временем его партнер ("ко-супруг") пытался выхватить из-за
моего ремня конфискованный пистолет, вынуждая тем самым схватить его за
руку (сломанную). Я не мог ни слышать его визга, ни видеть гримасы боли,
но он совершал такие удивительные пассы, что мне показалось - у него
агония.
И вот что я могу об этом сказать: не машите пистолетом перед моим
лицом. Это пробуждает во мне самое ужасное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124