Тело пронзила страшная пульсирующая боль, напоминающая о зубьях расчески, когда ими проводят по кирпичной кладке. Вдруг боль прошла, прошло и все остальное.
Ей уже приходилось попадать в подобные сотрясения реальности, но никогда не были такими продолжительными. Она долго летела в темноте – конечно, ощущение времени могло нарушиться. Но она успела обо многом подумать. Пока длилась темнота.
«Я ощущаю себя… другой. Будто я где-то. Но где?»
Она чувствовала свое тело, что было необычно. Насколько Рени помнила предыдущие сотрясения, в них она была бестелесной – летящее сознание, сон. А сейчас она была собой от кончиков рук до кончиков ног.
«Как называется такое восприятие собственного тела? – Неужели слово забылось, как и многие другие слова, их засосала рутина экзаменов и подготовки полноценных занятий при ограниченных ресурсах? – Нет, это называется… проприоцепция. Да, именно так».
Она возликовала – слово все-таки вспомнилось. Но вместе с ликованием пришло ощущение, что что-то идет не так, по-другому. Да, это была проприоцепция, но чувства давали ей странную информацию. Она так давно находилась в Сети, что потребовалось время, чтобы понять.
«Я ощущаю свое тело. Мое настоящее тело. Мое тело!»
Она подвигала руками, они двигались. Она чувствовала необычные подергивания и пульсацию, но это были ее настоящие руки. Она провела рукой по своей руке, груди, животу и удивилась, насколько обычным было ее тело на ощупь. Руки поднялись к лицу и нащупали трубки… и маску.
«Это я!»
Мысль была такой странной, что она не сразу осознала. Смешение реального и нереального стало для нее привычкой, от этого трудно сразу отойти, но факты говорили сами за себя: она касалась своего собственного голого тела. Снова на ее лице была кислородная маска с трубками и проводами. Мысль о том, что все это значит, медленно входила в сознание, но когда она пришла, это было как откровение.
«Я… Я вернулась!»
Кожу как бы массировали, видимо это гель в В-резервуаре, временно отключенный от Сети Иноземье, принялся за дело. Это значит… она может просто нажать ручку резервуара и выйти! Все эти недели реальный мир был совсем рядом.
А что, если это только временно? Или с !Ксаббу это не произошло и он остался в Сети? Думалось плохо – возбуждение оттого, что столь далекий реальный мир вдруг стал близким, вызвало клаустрофобию. Как можно висеть здесь, в темном резервуаре, когда за стеной настоящий воздух и настоящий свет? Даже встреча с отцом, этим жалким старым пьяницей, казалась большой радостью!
Она подумала о Длинном Джозефе и тут же вспомнила про Стивена, и ее радость моментально угасла. Как можно было выходить из Сети, пока она ничего не сделала для Стивена? Она станет свободной, но Стивен по-прежнему будет лежать в этом жутком тенте и постепенно гаснуть.
Резко поднялся адреналин. Что бы она ни придумала, ей нужно решать сию минуту, иначе будет поздно. Она задвигалась в скользком геле, стараясь придвинуться к стенке резервуара. Рука натолкнулась на что-то твердое и гладкое – стенка резервуара с миллионом форсунок. Она сжала пальцы в кулак, поискала свободное место на стенке и стукнула. Звук удара был глухим, как от завернутого в одеяло гонга, совсем тихо, никто ее не услышит. Но тут она вспомнила, что на ней не только маска, но и наушники. Она снова постучала, потом еще и еще. Чем больше проходило времени, тем сильнее ей хотелось забыть об ответственности и откинуть крышку резервуара. Сбежать. Как славно было бы сбежать…
– П-п-привет! – раздалось неуверенно, но совсем рядом.
– Джереми? Это ты? – Услышав звук его голоса, она вспомнила и его лицо, да так хорошо, будто могла его видеть сейчас рядом с собой в темноте. – О боже, Джереми!
– Рени? – Он удивился еще больше, чем она, у него даже дрожал голос – Я сейчас… Я сейчас выпущу тебя.
– Не открывай резервуар! Я не могу объяснить, но не хочу, чтобы меня выпускали. Я не знаю, сколько еще у меня времени.
– Что… – Он не мог говорить от нахлынувших чувств. – Что происходит, Рени? Мы не говорили с тобой с тех пор, как ты вошла в резервуар. А это было несколько недель назад! Мы ничего не знали…
– Да, я понимаю. Но послушай. Я не знаю, поможет ли тебе это, но мы все еще в Сети. Она огромна, Джереми. Она… Я не нахожу слов, чтобы объяснить. Это очень странная Сеть. Мы только пытаемся разобраться. Но почти ничего не поняли – как могла она передать свои ощущения? И какой в том толк? – не знаю, что и сказать, что-то удерживает нас в Сети – это первый раз, когда мне удалось вырваться, с того момента как мы взломали Сеть. Там с нами и другие люди. Вот черт! Как объяснить? Кое-кто велел нам идти к Стенам Приама, которые, как я понимаю, представляют собой симуляцию Троянской войны. Но мы понятия не имеем зачем кто-то хочет, чтобы мы туда пошли… или что-то хочет… – Она плавала в темноте, отделенная от жизни тоненькой стенкой из волокнистого материала, напичканного крохотными устройствами. – О господи, я забыла спросить, как вы? Как отец? Все в порядке?
Джереми колебался.
– Твой отец… твой отец в порядке. – Он замолчал. Несмотря на бьющееся сердце, Рени улыбалась. Конечно, он сводит Джереми с ума – Но… но…
Она почувствовала, что сердце сжалось от страха.
– Но что?
– Телефон. – Казалось, он не находит слов. – Телефон все время звонит.
Рени ничего не могла понять.
– Ну и? Эта старая штука для того и создана.
– Да нет. Он звонил, звонил, звонил. – Ее ударило током через наушники. Она почти не слышала последних слов. Снова стало слышно. – Ну я и ответил.
– Ты ответил? Скажи, Христа ради, зачем ты это сделал?
– Рени, пожалуйста не ругай, .. – Снова в наушниках раздался треск. – …Пока я не сошел с ума. Я хочу сказать, после того как твой… – На этот раз Джереми сам сделал паузу, но треск в трубке не прекращался. – Я… на… другом конце… сказал…
– Я не слышу! Повтори!
– …оно… мне… испугал…
– Джереми!
Но его голос удалился и звучал, как гудение пчелы под перевернутым стаканом, в нескольких метрах. Рени кричала ему, но без толку, связь прервалась. И тут ее сознание начало туманиться, будто кто-то схватил мозг властными, но бархатно-мягкими пальцами и вытащил из тела. Она лишь успела подумать, что бы случилось, если бы она вышла из резервуара, и тут же провалилась в пустоту. Темнота длилась лишь мгновение, потом мир – виртуальный мир – стал появляться вокруг нее фонтаном разнообразных красок, как падающая колода карт. Она складывалась узором, пока снова не появились ступеньки у нее под ногами и лицо Фактума Квинтуса перед ней, он уже открыл рот, чтобы заговорить.
– Вообще-то… – это все, что он успел сказать, когда Рени появилась из воздуха и плюхнулась на ступени.
– Значит, Фактум Квинтус ничего не заметил, – прокомментировала Рени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
Ей уже приходилось попадать в подобные сотрясения реальности, но никогда не были такими продолжительными. Она долго летела в темноте – конечно, ощущение времени могло нарушиться. Но она успела обо многом подумать. Пока длилась темнота.
«Я ощущаю себя… другой. Будто я где-то. Но где?»
Она чувствовала свое тело, что было необычно. Насколько Рени помнила предыдущие сотрясения, в них она была бестелесной – летящее сознание, сон. А сейчас она была собой от кончиков рук до кончиков ног.
«Как называется такое восприятие собственного тела? – Неужели слово забылось, как и многие другие слова, их засосала рутина экзаменов и подготовки полноценных занятий при ограниченных ресурсах? – Нет, это называется… проприоцепция. Да, именно так».
Она возликовала – слово все-таки вспомнилось. Но вместе с ликованием пришло ощущение, что что-то идет не так, по-другому. Да, это была проприоцепция, но чувства давали ей странную информацию. Она так давно находилась в Сети, что потребовалось время, чтобы понять.
«Я ощущаю свое тело. Мое настоящее тело. Мое тело!»
Она подвигала руками, они двигались. Она чувствовала необычные подергивания и пульсацию, но это были ее настоящие руки. Она провела рукой по своей руке, груди, животу и удивилась, насколько обычным было ее тело на ощупь. Руки поднялись к лицу и нащупали трубки… и маску.
«Это я!»
Мысль была такой странной, что она не сразу осознала. Смешение реального и нереального стало для нее привычкой, от этого трудно сразу отойти, но факты говорили сами за себя: она касалась своего собственного голого тела. Снова на ее лице была кислородная маска с трубками и проводами. Мысль о том, что все это значит, медленно входила в сознание, но когда она пришла, это было как откровение.
«Я… Я вернулась!»
Кожу как бы массировали, видимо это гель в В-резервуаре, временно отключенный от Сети Иноземье, принялся за дело. Это значит… она может просто нажать ручку резервуара и выйти! Все эти недели реальный мир был совсем рядом.
А что, если это только временно? Или с !Ксаббу это не произошло и он остался в Сети? Думалось плохо – возбуждение оттого, что столь далекий реальный мир вдруг стал близким, вызвало клаустрофобию. Как можно висеть здесь, в темном резервуаре, когда за стеной настоящий воздух и настоящий свет? Даже встреча с отцом, этим жалким старым пьяницей, казалась большой радостью!
Она подумала о Длинном Джозефе и тут же вспомнила про Стивена, и ее радость моментально угасла. Как можно было выходить из Сети, пока она ничего не сделала для Стивена? Она станет свободной, но Стивен по-прежнему будет лежать в этом жутком тенте и постепенно гаснуть.
Резко поднялся адреналин. Что бы она ни придумала, ей нужно решать сию минуту, иначе будет поздно. Она задвигалась в скользком геле, стараясь придвинуться к стенке резервуара. Рука натолкнулась на что-то твердое и гладкое – стенка резервуара с миллионом форсунок. Она сжала пальцы в кулак, поискала свободное место на стенке и стукнула. Звук удара был глухим, как от завернутого в одеяло гонга, совсем тихо, никто ее не услышит. Но тут она вспомнила, что на ней не только маска, но и наушники. Она снова постучала, потом еще и еще. Чем больше проходило времени, тем сильнее ей хотелось забыть об ответственности и откинуть крышку резервуара. Сбежать. Как славно было бы сбежать…
– П-п-привет! – раздалось неуверенно, но совсем рядом.
– Джереми? Это ты? – Услышав звук его голоса, она вспомнила и его лицо, да так хорошо, будто могла его видеть сейчас рядом с собой в темноте. – О боже, Джереми!
– Рени? – Он удивился еще больше, чем она, у него даже дрожал голос – Я сейчас… Я сейчас выпущу тебя.
– Не открывай резервуар! Я не могу объяснить, но не хочу, чтобы меня выпускали. Я не знаю, сколько еще у меня времени.
– Что… – Он не мог говорить от нахлынувших чувств. – Что происходит, Рени? Мы не говорили с тобой с тех пор, как ты вошла в резервуар. А это было несколько недель назад! Мы ничего не знали…
– Да, я понимаю. Но послушай. Я не знаю, поможет ли тебе это, но мы все еще в Сети. Она огромна, Джереми. Она… Я не нахожу слов, чтобы объяснить. Это очень странная Сеть. Мы только пытаемся разобраться. Но почти ничего не поняли – как могла она передать свои ощущения? И какой в том толк? – не знаю, что и сказать, что-то удерживает нас в Сети – это первый раз, когда мне удалось вырваться, с того момента как мы взломали Сеть. Там с нами и другие люди. Вот черт! Как объяснить? Кое-кто велел нам идти к Стенам Приама, которые, как я понимаю, представляют собой симуляцию Троянской войны. Но мы понятия не имеем зачем кто-то хочет, чтобы мы туда пошли… или что-то хочет… – Она плавала в темноте, отделенная от жизни тоненькой стенкой из волокнистого материала, напичканного крохотными устройствами. – О господи, я забыла спросить, как вы? Как отец? Все в порядке?
Джереми колебался.
– Твой отец… твой отец в порядке. – Он замолчал. Несмотря на бьющееся сердце, Рени улыбалась. Конечно, он сводит Джереми с ума – Но… но…
Она почувствовала, что сердце сжалось от страха.
– Но что?
– Телефон. – Казалось, он не находит слов. – Телефон все время звонит.
Рени ничего не могла понять.
– Ну и? Эта старая штука для того и создана.
– Да нет. Он звонил, звонил, звонил. – Ее ударило током через наушники. Она почти не слышала последних слов. Снова стало слышно. – Ну я и ответил.
– Ты ответил? Скажи, Христа ради, зачем ты это сделал?
– Рени, пожалуйста не ругай, .. – Снова в наушниках раздался треск. – …Пока я не сошел с ума. Я хочу сказать, после того как твой… – На этот раз Джереми сам сделал паузу, но треск в трубке не прекращался. – Я… на… другом конце… сказал…
– Я не слышу! Повтори!
– …оно… мне… испугал…
– Джереми!
Но его голос удалился и звучал, как гудение пчелы под перевернутым стаканом, в нескольких метрах. Рени кричала ему, но без толку, связь прервалась. И тут ее сознание начало туманиться, будто кто-то схватил мозг властными, но бархатно-мягкими пальцами и вытащил из тела. Она лишь успела подумать, что бы случилось, если бы она вышла из резервуара, и тут же провалилась в пустоту. Темнота длилась лишь мгновение, потом мир – виртуальный мир – стал появляться вокруг нее фонтаном разнообразных красок, как падающая колода карт. Она складывалась узором, пока снова не появились ступеньки у нее под ногами и лицо Фактума Квинтуса перед ней, он уже открыл рот, чтобы заговорить.
– Вообще-то… – это все, что он успел сказать, когда Рени появилась из воздуха и плюхнулась на ступени.
– Значит, Фактум Квинтус ничего не заметил, – прокомментировала Рени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214