– Все равно я с удовольствием бы убил его. Как говорят дети? Я бы его прихлопнул для ясности.
– По-моему, они говорят «для смеха», – улыбнулся Уэллс, но улыбка никак не отразилась в его желтых глазах. – Ты жаждешь крови, Дэниел. Ты случайно еще не ушел в отставку?
– Что ты этим хочешь сказать? – Якубиан сел и принялся шарить по карманам, вспомнив, что у него в руке незажженная сигара. Он не взял спички, которые Уэллс материализовал на столе.
– Ничего особенного, Дэниел. Давай не будем ссориться – нас еще ждут бурные споры, если мы примем предложение Жонглера.
– Что же мы будем делать?
– Мы скажем спасибо Старику, но приготовим парочку сюрпризов на всякий случай.
– Хорошо.
Якубиан вытащил из кармана большую золотую зажигалку, зажег ее и прикурил сигару. А за окном виртуальной комнаты бурлил океан.
* * *
Им пришлось летать над аэропортом полтора часа, выписывая широкий прямоугольник над Тасманским морем, потом над центром метрополии. Небо было чистым, если не считать множества самолетов, ожидающих посадочную полосу. Дульси Энвин была слишком возбуждена, чтобы читать, она рассматривала город, который проплывал внизу каждые пятнадцать минут, как на дисплее в витрине магазина.
Она подумала, что знаменитая сиднейская опера, заснятая на множестве открыток и календарей, мало похожа на надутые паруса, как любили говорить, а скорее на кучку нарезанных на четыре части вареных яиц. В маленьких коробочках, которые мама давала ей в школу, обычно были веточки сельдерея и яйца, а когда мама особенно ленилась, невероятная смесь всего, что осталось от ужина, – одно из немногих воспоминаний ее детства.
Когда же гавань исчезала под крылом самолета, и менялся угол зрения, оперный театр выглядел по-другому – он походил на загнутую шкурку дыни или на выпуклый, членистый панцирь ракообразного.
«Как креветка, – подумала она. – Криль. Хотела бы я знать, не являются ли мысли о еде выражением сексуальных фантазий?»
Гавань, мосты – все это она видела много раз, разговаривая с Дредом по Сети, они были видны из окна его офиса. Так странно, что она впервые видит наяву такие знакомые вещи.
«Это современная жизнь, – сказала она себе, когда пилот, наконец объявил, что они идут на посадку. – В нашей жизни мало реальных вещей. Мы думаем и говорим о людях, которых никогда не встречали, делаем вид, что бывали в местах, которые никогда не посещали, обсуждаем то, что имеет только название, и при этом воспринимаем все как реальность вроде камней или животных. Век информации? Черт, это век иллюзий. Мы живем только в нашем воображении».
«Нет, – решила она, когда самолет уже начал снижение, – на самом деле мы живем в воображении окружающих».
Дред ее не встречал, она этого и не ожидала. В конце концов, она уже взрослая женщина. Он – босс, а не приятель, и что бы она ни подозревала относительно своего вызова, предположения основывались на весьма противоречивых чувствах, которые даже нельзя назвать надеждой или опасениями. Она не собиралась поставить себя в неловкое положение, ожидая чего-то, кроме Обычного Бизнеса.
Кроме того, у нее было такое чувство, что наниматель был намеренно безразличен и не принадлежал к тем людям, кто может кого-то встречать в аэропорту.
Новый аэропорт Сиднея открылся всего несколько лет назад, он расположился в двадцати пяти километрах от берега на искусственном атолле, который соединялся с большой землей длинной прямой дамбой; стометровые в ширину столбы из фибрамика упирались в морское дно, в них были заложены распределители давления, чтобы снизить риск при сейсмической нестабильности. Сама дамба обросла отелями, магазинами, ресторанами и даже жилыми домами, превратившись в еще один район города. Дульси сидела в скоростном трамвае, смотрела, как открываются двери на остановках – Уитлам Эстейтс, площадь АНЗАК, Пасифик Лежа Сквер, – она размышляла, если столько компаний готовы вкладывать деньги в развитие совершенно новой дамбы, почему бы другому городу не вынести дамбу еще дальше в море и не получить вдвое больше покупателей. Со временем все тихоокеанские страны будут выходить все дальше в океан, и настанет день, когда они все встретятся посередине. И какая-нибудь дама, у которой полно свободного времени и страсть к покупкам, сможет ходить от атолла к атоллу и в конце концов перейдет весь океан пешком.
Самое в этом замечательное, что хождение из магазина в магазин, из отеля в отель будет вполне естественным занятием, в то время как акулы и другие глубоководные существа будут чувствовать себя неуютно и неуместно.
«Вот что случается, когда отправляешься путешествовать, – подумала она, – Может, это аргумент в пользу ВР…»
Трамвай добрался до суши и заспешил дальше к комплексу старого аэропорта в заливе Ботани, теперь он превратился в транспортный узел нового аэропорта. Дульси простояла еще полчаса в очереди на такси и оказалась на заднем сиденье старомодного автомобиля. Они ехали на север, словоохотливый водитель, Соломон Исландер, тут же предложил ей поужинать вместе.
– Мне нужно больше узнать об Америке, – пояснил он. – Я мог бы стать вашим другом в Сиднее. Вам нужно что-то, хотите куда-нибудь поехать? Я вас отвезу.
– Вы и так меня везете, – возразила она. – А мне нужно в Редферн, как я уже говорила. Больше ничего не нужно, спасибо.
Он особенно не обиделся и даже предложил остановиться и купить ей мороженого в парке Столетия.
– Мне будет приятно сделать это для вас, я заплачу, – сказал он. – Я не ожидаю за это секса.
Ее позабавил этот совершенно ненормальный молодой человек, но она снова отказалась.
Дульси ознакомилась с туристическими узлами, там она узнала, что Редферн – развивающийся район. Но, увидев его воочию, она удивилась и слегка разочаровалась; если это развивающийся район, то как же выглядят неразвивающиеся районы? На улицах было полно аборигенов, но немногие из них были похожи на тех веселых танцоров, актеров или мелких предпринимателей, которых она видела на туристских рекламах в Сети. В районе были также рестораны и бары, но в это время они все были закрыты. Дульси сказала себе, что после наступления темноты все может измениться, зажгутся огни, заиграет музыка.
– Сейчас здесь лучше, – сообщил ей водитель. – А было совсем плохо. Мой двоюродный брат жил здесь, так его трижды грабили. А красть у него нечего!
Адрес привел Дульсинею в дом без лифта, на улицу, где магазины в основном были закрыты. Она выглядела менее запущенной, чем остальные, но пешеходов не видно было совсем. Ее вовсе не радовала перспектива остаться одной на тротуаре, а Дред не отвечал на вызов, когда она набрала его номер. Проверив еще раз, что она не перепутала адрес, Дульсинея заплатила водителю и попросила его подождать несколько минут ради безопасности, рискуя нарваться на непонимание и возобновление попыток знакомства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214