Если вернутся. Нет, я должна рассказать сначала.
После последней записи я почти не спала. На рассвете я проснулась от тревожного сна, мне снова снилось, что я заблудилась в темных коридорах Института Песталоцци, а из вестибюля доносились жалобные голоса потерявшихся детей. Я не могла больше уснуть, да не очень и старалась. Сейчас мне нечем особо заняться, я сделала выбор – отправила друзей на битву. Но все-таки я могу заняться чем-то более полезным, чем лежать в темноте без сна и размышлять.
Эмили проснулась, когда я встала. Она капризна как маленький ребенок, но я, видимо, еще не совсем проснулась, и впервые мне стало жаль ее. Кем бы она ни была, она ведь не напрашивалась на участие в наших приключениях, от этого она страдает. Хотя то, как она страдает, может означать что-то важное… Я опять забегаю вперед. Порядок прежде всего.
Флоримель еще спала, и слава богу – ей очень нужен отдых, – а Эмили не пожелала оставаться с ней в женской половине. Я взяла девушку с собой. Я понятия не имела, куда направляюсь, мне просто хотелось посмотреть на знаменитый город. Мы здесь не случайно, мы должны в это верить. Это подтверждает появление Госпожи Окон, как назвал ее монах, она не может быть частью симуляции Дома, потому что говорила о Трое, другой симуляции. Кто-то с нами связывался или пытался связаться. Но кто… и почему? И где то самое место, куда нам следует идти?
Проходя через женскую половину и дворец, я слышала голоса – молитвы, споры, плач. Не только мы с Эмили с тревогой ожидали утра. Несколько раз нас останавливали мужчины, некоторые с оружием, они явно спешили к царю Приаму с донесениями. Они были очень заняты и только говорили нам, чтобы мы держались подальше от ворот, где собирались мужчины. Я подумала, уж не сам ли Приам является целью, поставленной перед нами Госпожой Окон, но не смогла придумать почему. На всякий случай я решила отложить осмотр покоев Приама до наступления дня, когда он и его советники, будут заняты событиями в долине, похоже, там будут все троянские вожди.
Легендарный город, простирающийся за пределами дворца, спал, но в этом спокойствии чувствовалось сильное напряжение, будто он только притворяется спящим. Мы вышли и пошли через площадь, но даже с моими расширенными возможностями я видела его как в дымке, которая должна рассеяться к восходу солнца, дворец позади нас казался сказочным, недостижимым, куда трудно вернуться, откуда трудно уйти.
Эмили молчала, но внимательно смотрела по сторонам, как и я, будто осторожная кошка в незнакомой комнате.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросила я.
Она кивнула, но как-то неохотно. Я могла… не могу подобрать слово… – чуяла, что слух, обоняние и зрение здесь обманчивы. Я ощущала, что ее внимание обострено, будто ей пришлось в данных обстоятельствах углубиться в себя. Я чувствую что-то.
Я вела ее, как лошадь, которая может остановиться в любой момент, и пыталась отвлечь бедняжку болтовней и поглаживаниями, стараясь повернуть ее в том направлении, которое ее больше всего беспокоит. Есть у меня одна мысль, которую я могу объяснить только теми новыми чувствами, что получила взамен зрения: мне кажется, что Эмили каким-то образом ощущает аномалии в системе или одну аномалию – ту, что привела нас сюда. Рени говорила, что явление Госпожи Окон произвело на Эмили почти физический эффект. Я очень надеялась, что возрастание ее волнения не случайно, тогда это значит, что мы сейчас находимся вблизи подобной аномалии.
Конечно, это жестоко. Мне очень неприятно, что пришлось так поступить, но боюсь, моя совесть будет отягощена еще большими угрызениями. Ведь мы находимся в отчаянном положении – из-за того что так мало знаем, мы теряем время и даже наши жизни.
Волнение Эмили сильно возросло, как только мы вышли в центр Трои, и я подумала, что нечто важное уже совсем близко. Мы пересекли рынок, пустые лавки напоминали глазницы, несколько транспарантов развевалось на ветру, их забыли в сумятице войны. В одном месте она вся задрожала, словно увидела своего палача, и начала кричать, что мы должны вернуться во дворец. Я увидела какое-то большое здание в конце улицы, на которой мы стояли. Я потащила Эмили дальше, обещая, что скоро мы пойдем обратно. Страх переполнял ее, но мне удалось подвести девушку к ступеням огромного здания «с колоннами. Я догадывалась, что там, но хотела убедиться.
– Я знаю, что тебе страшно, Эмили. Позволь, я схожу туда и посмотрю, я сразу же вернусь.
Неожиданно она захотела идти со мной, одиночество страшило ее больше, чем мучительные переживания.
Как только я вошла в бронзовые двери, мне навстречу вышли мужчины в мантиях. Они были священники, как я и опасалась, мы попали в храм Афины. Они узнали меня – я выбрала сим дочери Приама не из тщеславия или желания пожить в комфорте, а ради относительной свободы – мужчины отступили, пропуская меня.
В конце высокого зала за задернутым занавесом находилась, как подсказывали мне мои новые чувства, огромная деревянная статуя Афины, известной как Паллада. Воспоминания о той роли, которую сыграла Афина в «Илиаде», плюс мои догадки об особой чувствительности Эмили позволяли предполагать, что это место может быть связующим звеном, или, по крайней мере, там может появляться Госпожа Окон.
Сеть Иноземье полна иносказаниями, возможно, это часть первоначального замысла, возможно, то, что Кунохара назвал «нашей историей». К моему удивлению, когда мы подошли к закрытому алтарю, Эмили не проявляла особого беспокойства – наоборот, казалось, каменные стены храма придают ей уверенности. Она стояла и терпеливо ждала, пока я осматривала помещение, пытаясь обнаружить дверь, ведущую в лабиринт, который упоминал Кунохара, но безуспешно.
Мы снова вышли из здания, и я решила, что смогу прийти сюда днем, чтобы все посмотреть без спешки и не причиняя боли Эмили, которая отвлекала меня. Но, как это ни странно, девушка снова забеспокоилась, как только мы покинули храм Афины. Всю дорогу, пока мы шли к дворцу, она не только дрожала, но и тихо плакала, такое состояние длилось, пока мы не подошли к дворцу вплотную. Наконец Эмили так расплакалась, что я усадила ее на каменную ограду, чтобы она немножко пришла в себя. Мы как раз находились в той части акрополя Трои, которую троянцы считали довольно старой и неподходящей для прогулок. Храмы и другие строения здесь были маленькими и, я бы сказала, запушенными. Деревья по бокам улицы так разрослись, что почти полностью закрывали небо. Где-то вода капала на камень, звук капель был торжественным и одиноким.
– Она что, больна? – спросил кто-то, это было так неожиданно среди ночи за час до рассвета, что я подпрыгнула, – Могу предложить убежище. Может, вы ходите сделать пожертвование?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
После последней записи я почти не спала. На рассвете я проснулась от тревожного сна, мне снова снилось, что я заблудилась в темных коридорах Института Песталоцци, а из вестибюля доносились жалобные голоса потерявшихся детей. Я не могла больше уснуть, да не очень и старалась. Сейчас мне нечем особо заняться, я сделала выбор – отправила друзей на битву. Но все-таки я могу заняться чем-то более полезным, чем лежать в темноте без сна и размышлять.
Эмили проснулась, когда я встала. Она капризна как маленький ребенок, но я, видимо, еще не совсем проснулась, и впервые мне стало жаль ее. Кем бы она ни была, она ведь не напрашивалась на участие в наших приключениях, от этого она страдает. Хотя то, как она страдает, может означать что-то важное… Я опять забегаю вперед. Порядок прежде всего.
Флоримель еще спала, и слава богу – ей очень нужен отдых, – а Эмили не пожелала оставаться с ней в женской половине. Я взяла девушку с собой. Я понятия не имела, куда направляюсь, мне просто хотелось посмотреть на знаменитый город. Мы здесь не случайно, мы должны в это верить. Это подтверждает появление Госпожи Окон, как назвал ее монах, она не может быть частью симуляции Дома, потому что говорила о Трое, другой симуляции. Кто-то с нами связывался или пытался связаться. Но кто… и почему? И где то самое место, куда нам следует идти?
Проходя через женскую половину и дворец, я слышала голоса – молитвы, споры, плач. Не только мы с Эмили с тревогой ожидали утра. Несколько раз нас останавливали мужчины, некоторые с оружием, они явно спешили к царю Приаму с донесениями. Они были очень заняты и только говорили нам, чтобы мы держались подальше от ворот, где собирались мужчины. Я подумала, уж не сам ли Приам является целью, поставленной перед нами Госпожой Окон, но не смогла придумать почему. На всякий случай я решила отложить осмотр покоев Приама до наступления дня, когда он и его советники, будут заняты событиями в долине, похоже, там будут все троянские вожди.
Легендарный город, простирающийся за пределами дворца, спал, но в этом спокойствии чувствовалось сильное напряжение, будто он только притворяется спящим. Мы вышли и пошли через площадь, но даже с моими расширенными возможностями я видела его как в дымке, которая должна рассеяться к восходу солнца, дворец позади нас казался сказочным, недостижимым, куда трудно вернуться, откуда трудно уйти.
Эмили молчала, но внимательно смотрела по сторонам, как и я, будто осторожная кошка в незнакомой комнате.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросила я.
Она кивнула, но как-то неохотно. Я могла… не могу подобрать слово… – чуяла, что слух, обоняние и зрение здесь обманчивы. Я ощущала, что ее внимание обострено, будто ей пришлось в данных обстоятельствах углубиться в себя. Я чувствую что-то.
Я вела ее, как лошадь, которая может остановиться в любой момент, и пыталась отвлечь бедняжку болтовней и поглаживаниями, стараясь повернуть ее в том направлении, которое ее больше всего беспокоит. Есть у меня одна мысль, которую я могу объяснить только теми новыми чувствами, что получила взамен зрения: мне кажется, что Эмили каким-то образом ощущает аномалии в системе или одну аномалию – ту, что привела нас сюда. Рени говорила, что явление Госпожи Окон произвело на Эмили почти физический эффект. Я очень надеялась, что возрастание ее волнения не случайно, тогда это значит, что мы сейчас находимся вблизи подобной аномалии.
Конечно, это жестоко. Мне очень неприятно, что пришлось так поступить, но боюсь, моя совесть будет отягощена еще большими угрызениями. Ведь мы находимся в отчаянном положении – из-за того что так мало знаем, мы теряем время и даже наши жизни.
Волнение Эмили сильно возросло, как только мы вышли в центр Трои, и я подумала, что нечто важное уже совсем близко. Мы пересекли рынок, пустые лавки напоминали глазницы, несколько транспарантов развевалось на ветру, их забыли в сумятице войны. В одном месте она вся задрожала, словно увидела своего палача, и начала кричать, что мы должны вернуться во дворец. Я увидела какое-то большое здание в конце улицы, на которой мы стояли. Я потащила Эмили дальше, обещая, что скоро мы пойдем обратно. Страх переполнял ее, но мне удалось подвести девушку к ступеням огромного здания «с колоннами. Я догадывалась, что там, но хотела убедиться.
– Я знаю, что тебе страшно, Эмили. Позволь, я схожу туда и посмотрю, я сразу же вернусь.
Неожиданно она захотела идти со мной, одиночество страшило ее больше, чем мучительные переживания.
Как только я вошла в бронзовые двери, мне навстречу вышли мужчины в мантиях. Они были священники, как я и опасалась, мы попали в храм Афины. Они узнали меня – я выбрала сим дочери Приама не из тщеславия или желания пожить в комфорте, а ради относительной свободы – мужчины отступили, пропуская меня.
В конце высокого зала за задернутым занавесом находилась, как подсказывали мне мои новые чувства, огромная деревянная статуя Афины, известной как Паллада. Воспоминания о той роли, которую сыграла Афина в «Илиаде», плюс мои догадки об особой чувствительности Эмили позволяли предполагать, что это место может быть связующим звеном, или, по крайней мере, там может появляться Госпожа Окон.
Сеть Иноземье полна иносказаниями, возможно, это часть первоначального замысла, возможно, то, что Кунохара назвал «нашей историей». К моему удивлению, когда мы подошли к закрытому алтарю, Эмили не проявляла особого беспокойства – наоборот, казалось, каменные стены храма придают ей уверенности. Она стояла и терпеливо ждала, пока я осматривала помещение, пытаясь обнаружить дверь, ведущую в лабиринт, который упоминал Кунохара, но безуспешно.
Мы снова вышли из здания, и я решила, что смогу прийти сюда днем, чтобы все посмотреть без спешки и не причиняя боли Эмили, которая отвлекала меня. Но, как это ни странно, девушка снова забеспокоилась, как только мы покинули храм Афины. Всю дорогу, пока мы шли к дворцу, она не только дрожала, но и тихо плакала, такое состояние длилось, пока мы не подошли к дворцу вплотную. Наконец Эмили так расплакалась, что я усадила ее на каменную ограду, чтобы она немножко пришла в себя. Мы как раз находились в той части акрополя Трои, которую троянцы считали довольно старой и неподходящей для прогулок. Храмы и другие строения здесь были маленькими и, я бы сказала, запушенными. Деревья по бокам улицы так разрослись, что почти полностью закрывали небо. Где-то вода капала на камень, звук капель был торжественным и одиноким.
– Она что, больна? – спросил кто-то, это было так неожиданно среди ночи за час до рассвета, что я подпрыгнула, – Могу предложить убежище. Может, вы ходите сделать пожертвование?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214