Уверен, что когда все кончится, они расстреляют несколько человек на самом верху. И впоследствии аналитики докажут, что мы палец о палец не ударили, чтобы предотвратить это, и даже якобы погрели на этом руки и обрели какие-то дополнительные полномочия и деньги. — Он подался вперед и произнес плаксивым голосом: — Но даже малейший намек на то, что мы…
Бурк махнул рукой, чтобы прервать его оправдания:
— У меня нет реальных фактов, но они и не нужны. Я только хочу, чтобы вы знали то, что знаю я. У меня голова разрывается от этих чертовых мыслей. А если Флинн начнет делать публичные заявления, люди могут поверить ему, и у ваших учреждений будут новые неприятности.
Хоган покачал головой:
— Поверьте, он не станет делать никаких публичных заявлений, чтобы попросить помощь извне, потому что отнюдь не собирается признаваться своему народу, что сотрудничает с британской разведкой…
Крюгер бросил на него испепеляющий взгляд:
— Заткнись, Хоган!
— Ради Бога, Крюгер, — отмахнулся от него Хоган, — не строй из себя обиженную невинность! — Он внимательно осмотрел четырех полицейских в комнате. — Кое-какая информация у нас, конечно, имеется, но, как вы правильно заметили, мы к ней не допущены. Все же могу обещать, что, несмотря ни на что, мы будем прикрывать вас… все время, пока и вы нас прикрываете. Все, что было, — быльем поросло. Сейчас нам нужно работать над тем, чтобы выйти из создавшегося положения не только достойно, но и не слишком потрепанными. — Он вытянул вперед обе руки и примирительно добавил: — Нам дается уникальная возможность произвести важные перемены в разведывательной работе в нашей стране. Это шанс, чтобы улучшить наш имидж.
— Вы просто… чокнутые! — резко вскочил Рурк. Лэнгли спокойно обернулся к нему:
— Сэр, думаю, у нас просто нет выбора, кроме как сохранять контроль над ситуацией. Мы не можем изменить ход событий, которые привели нас сюда, но можем попытаться сделать так, чтобы исход операции не оказался пагубным… хотя бы на время нашей совместной работы.
Комиссар взглянул сначала на представителя ФБР, затем на представителя ЦРУ, после — на двух офицеров полиции из отдела оперативного розыска. Для него было ясно одно: их логика сильно отличается от его логики, и их мир — это не его мир. Он понял также, что те, кто согласен с точкой зрения Крюгера и Хогана и собирается поступать подобным же образом, — безрассудные и опасные люди. Он посмотрел на Роберту Шпигель. Она ободряюще кивнула ему, и он с облегчением сел на стул.
Бурк обвел взглядом комнату и сказал:
— Важно, что вы все поняли: майор Мартин представляет собой опасность, угрожающую какому бы то ни было успеху в переговорах. Он хочет видеть разрушенный собор и обильно пролитую кровь. — Бурк посмотрел на Шрёдера и Рурка. — Он вам не друг. — Теперь его взгляд переместился на Хогана и Крюгера. — Скорее всего, Мартин надеялся на захват оружия или на ограбление банка, но Флинн предоставил ему уникальный случай взбудоражить общественное мнение в Америке, аналогично тому, как это случилось на Британских островах, когда боевики ИРА убили лорда Маунтбеттена. Как бы то ни было, если Флинн выйдет из собора, не пролив кровь, а пленники из ИРА будут освобождены, то он станет героем в глазах огромной части ирландского народа; и никто тогда не поверит, что он собирался причинить кому-нибудь вред или разрушить собор. Но майор Мартин не позволит такому случиться. — Бурк опять повернулся к Крюгеру и Хогану. — Предлагаю нейтрализовать его — нет, это вовсе не одно из ваших любимых словечек, означающих убийство. Не глядите с такой тревогой! Нейтрализовать — значит отстранить от руководства и сделать пешкой. Я хотел бы видеть здесь штатного чиновника министерства иностранных дел в качестве представителя правительства Великобритании в Нью-Йорке вместо Мартина. Предлагаю вам уникальную возможность — сохранить ваши собственные ослиные головы.
Крюгер пристально посмотрел на Бурка, в его взгляде сквозила неприкрытая враждебность. Хоган просто кивнул головой и произнес:
— Сделаю все, что смогу.
Затем раздался голос Роберты Шпигель:
— Обсуждение закончено. — Она вызывающе посмотрела на Шрёдера. — Капитан, приступайте.
Шрёдер кивнул и включил динамики в офисах дома настоятеля и резиденции кардинала. Затем набрал номер коммутатора и, ожидая ответа, внимательно наблюдал за присутствующими. «Новая игра в мяч для них», — подумал он. Но его игра существенно не менялась. Единственное, что его касалось, — это личность Брайена Флинна. Целый мир, в котором он до этого существовал, теперь сократился до телефонной связи между ним самим и Брайеном. Вашингтон, Лондон и Дублин могли бы облегчить ему задачу достичь капитуляции, но еще больше осложнить ситуацию они уже не в состоянии.
Внезапно раздавшийся голос в трубке заставил Шрёдера привстать со стула.
— Алло! Мистер Флинн? Капитан Шрёдер на проводе.
Глава 31
Брайен Флинн стоял у алтарного органа и, зажав телефонную трубку плечом, курил.
— Шрёдер, тушенка была жилистой. Ты случайно не ту лошадь пустил на мясо, а?
В ответ на эту шутку Шрёдер натянуто засмеялся и сказал:
— Нет, сэр. Если вам еще что-нибудь понадобится, дайте знать.
— Так и сделаю. Во-первых, я рад, что вы знаете мое имя. Теперь вам известно, что имеете дело с одним из величайших из ныне живущих патриотов Ирландии. Правильно?
— Да, сэр…
— Настанет день, и мне воздвигнут памятник в Дублине и в свободном Белфасте. О тебе же никто и не вспомнит.
— Да, сэр.
Неожиданно Флинн рассмеялся:
— Нутром чую, что ты что-то записываешь, Шрёдер. Что ты там пишешь, скажи? Что у меня мания величия?
— Нет-нет, сэр. Просто делаю некоторые заметки, чтобы не забыть.
— Ну ладно. Теперь только слушай, не перебивая, и делай свои записки. Во-первых… — Флинн рассеянно полистал лежащую перед ним книгу Шрёдера. — Пусть прожектора продолжают освещать собор. Это потрясающе — купаться в голубом свете. Кроме того, при свете твоим спецназовцам будет труднее карабкаться по стенам. Мои люди засели с биноклями в небоскребах. Если они увидят какое-либо шевеление, то подадут сигнал тем, кто находится здесь, в башнях, или позвонят прямо мне. Отсюда следует второе условие: не чините препятствий моей внешней телефонной связи. В третьих, если будете передавать что-то посредством световых сигналов, я открою огонь по прожекторам. В-четвертых, не надо нас запугивать всякими фокусами психологической войны и в этих целях ездить вокруг собора на бронетранспортерах. Моим людям это может скоро надоесть, а у них при себе есть гранатометы М-72. Мы за свою жизнь насмотрелись столько бронетранспортеров, сколько вам не довелось видеть такси; так что, Шрёдер, ими нас на испуг не возьмешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
Бурк махнул рукой, чтобы прервать его оправдания:
— У меня нет реальных фактов, но они и не нужны. Я только хочу, чтобы вы знали то, что знаю я. У меня голова разрывается от этих чертовых мыслей. А если Флинн начнет делать публичные заявления, люди могут поверить ему, и у ваших учреждений будут новые неприятности.
Хоган покачал головой:
— Поверьте, он не станет делать никаких публичных заявлений, чтобы попросить помощь извне, потому что отнюдь не собирается признаваться своему народу, что сотрудничает с британской разведкой…
Крюгер бросил на него испепеляющий взгляд:
— Заткнись, Хоган!
— Ради Бога, Крюгер, — отмахнулся от него Хоган, — не строй из себя обиженную невинность! — Он внимательно осмотрел четырех полицейских в комнате. — Кое-какая информация у нас, конечно, имеется, но, как вы правильно заметили, мы к ней не допущены. Все же могу обещать, что, несмотря ни на что, мы будем прикрывать вас… все время, пока и вы нас прикрываете. Все, что было, — быльем поросло. Сейчас нам нужно работать над тем, чтобы выйти из создавшегося положения не только достойно, но и не слишком потрепанными. — Он вытянул вперед обе руки и примирительно добавил: — Нам дается уникальная возможность произвести важные перемены в разведывательной работе в нашей стране. Это шанс, чтобы улучшить наш имидж.
— Вы просто… чокнутые! — резко вскочил Рурк. Лэнгли спокойно обернулся к нему:
— Сэр, думаю, у нас просто нет выбора, кроме как сохранять контроль над ситуацией. Мы не можем изменить ход событий, которые привели нас сюда, но можем попытаться сделать так, чтобы исход операции не оказался пагубным… хотя бы на время нашей совместной работы.
Комиссар взглянул сначала на представителя ФБР, затем на представителя ЦРУ, после — на двух офицеров полиции из отдела оперативного розыска. Для него было ясно одно: их логика сильно отличается от его логики, и их мир — это не его мир. Он понял также, что те, кто согласен с точкой зрения Крюгера и Хогана и собирается поступать подобным же образом, — безрассудные и опасные люди. Он посмотрел на Роберту Шпигель. Она ободряюще кивнула ему, и он с облегчением сел на стул.
Бурк обвел взглядом комнату и сказал:
— Важно, что вы все поняли: майор Мартин представляет собой опасность, угрожающую какому бы то ни было успеху в переговорах. Он хочет видеть разрушенный собор и обильно пролитую кровь. — Бурк посмотрел на Шрёдера и Рурка. — Он вам не друг. — Теперь его взгляд переместился на Хогана и Крюгера. — Скорее всего, Мартин надеялся на захват оружия или на ограбление банка, но Флинн предоставил ему уникальный случай взбудоражить общественное мнение в Америке, аналогично тому, как это случилось на Британских островах, когда боевики ИРА убили лорда Маунтбеттена. Как бы то ни было, если Флинн выйдет из собора, не пролив кровь, а пленники из ИРА будут освобождены, то он станет героем в глазах огромной части ирландского народа; и никто тогда не поверит, что он собирался причинить кому-нибудь вред или разрушить собор. Но майор Мартин не позволит такому случиться. — Бурк опять повернулся к Крюгеру и Хогану. — Предлагаю нейтрализовать его — нет, это вовсе не одно из ваших любимых словечек, означающих убийство. Не глядите с такой тревогой! Нейтрализовать — значит отстранить от руководства и сделать пешкой. Я хотел бы видеть здесь штатного чиновника министерства иностранных дел в качестве представителя правительства Великобритании в Нью-Йорке вместо Мартина. Предлагаю вам уникальную возможность — сохранить ваши собственные ослиные головы.
Крюгер пристально посмотрел на Бурка, в его взгляде сквозила неприкрытая враждебность. Хоган просто кивнул головой и произнес:
— Сделаю все, что смогу.
Затем раздался голос Роберты Шпигель:
— Обсуждение закончено. — Она вызывающе посмотрела на Шрёдера. — Капитан, приступайте.
Шрёдер кивнул и включил динамики в офисах дома настоятеля и резиденции кардинала. Затем набрал номер коммутатора и, ожидая ответа, внимательно наблюдал за присутствующими. «Новая игра в мяч для них», — подумал он. Но его игра существенно не менялась. Единственное, что его касалось, — это личность Брайена Флинна. Целый мир, в котором он до этого существовал, теперь сократился до телефонной связи между ним самим и Брайеном. Вашингтон, Лондон и Дублин могли бы облегчить ему задачу достичь капитуляции, но еще больше осложнить ситуацию они уже не в состоянии.
Внезапно раздавшийся голос в трубке заставил Шрёдера привстать со стула.
— Алло! Мистер Флинн? Капитан Шрёдер на проводе.
Глава 31
Брайен Флинн стоял у алтарного органа и, зажав телефонную трубку плечом, курил.
— Шрёдер, тушенка была жилистой. Ты случайно не ту лошадь пустил на мясо, а?
В ответ на эту шутку Шрёдер натянуто засмеялся и сказал:
— Нет, сэр. Если вам еще что-нибудь понадобится, дайте знать.
— Так и сделаю. Во-первых, я рад, что вы знаете мое имя. Теперь вам известно, что имеете дело с одним из величайших из ныне живущих патриотов Ирландии. Правильно?
— Да, сэр…
— Настанет день, и мне воздвигнут памятник в Дублине и в свободном Белфасте. О тебе же никто и не вспомнит.
— Да, сэр.
Неожиданно Флинн рассмеялся:
— Нутром чую, что ты что-то записываешь, Шрёдер. Что ты там пишешь, скажи? Что у меня мания величия?
— Нет-нет, сэр. Просто делаю некоторые заметки, чтобы не забыть.
— Ну ладно. Теперь только слушай, не перебивая, и делай свои записки. Во-первых… — Флинн рассеянно полистал лежащую перед ним книгу Шрёдера. — Пусть прожектора продолжают освещать собор. Это потрясающе — купаться в голубом свете. Кроме того, при свете твоим спецназовцам будет труднее карабкаться по стенам. Мои люди засели с биноклями в небоскребах. Если они увидят какое-либо шевеление, то подадут сигнал тем, кто находится здесь, в башнях, или позвонят прямо мне. Отсюда следует второе условие: не чините препятствий моей внешней телефонной связи. В третьих, если будете передавать что-то посредством световых сигналов, я открою огонь по прожекторам. В-четвертых, не надо нас запугивать всякими фокусами психологической войны и в этих целях ездить вокруг собора на бронетранспортерах. Моим людям это может скоро надоесть, а у них при себе есть гранатометы М-72. Мы за свою жизнь насмотрелись столько бронетранспортеров, сколько вам не довелось видеть такси; так что, Шрёдер, ими нас на испуг не возьмешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159