- Только то, что ты заболела и тебя взял под опеку генерал Росс. Все остальное - его идея. Твоя жизнь касается только тебя, Элиза. Ты можешь рассказать ему правду о себе, можешь оставить его в неведении. По мне, лучше было бы рассказать.
- Нет! - горячо воскликнула я. - Я не скажу ему ни слова, никогда! Пусть считает меня женщиной, которую нарисовал в своем воображении. Я не хочу портить придуманный им образ. И ты ничего не говори, Джозеф. Ни слова!
- Я ничего не скажу, - пообещал Джозеф. - Заходи, я покормлю тебя. Насколько я знаю Гарта, он не останавливался, чтобы поесть.
- Еще бы. Этот ублюдок больше заботился о своем жеребце, чем обо мне. Господи, как я его ненавижу!
Джозеф повел меня в дом. Внутри было по-военному строго и бедно: койка, стол, фонарь, несколько табуреток. За столом восседал Гарт, разбирая сделанные мной записи при тусклом свете фонаря.
При моем появлении он даже не поднял головы, заметив как бы между прочим:
- Это хорошо, что ты приехала со мной, Элиза. У тебя отвратительный почерк. Мне казалось, что у французов принято давать девушкам хорошее образование?
Подернув плечами, я ответила:
- Только в том, что касается искусства торговать собой. Хотя некоторые из нас в свободное время как-то умудрились научиться читать и писать. Я надеюсь, ты ослепнешь, разбирая мои каракули. И не надейся на то, что я помогу тебе расшифровать записи.
- Ну-ну, Элиза, закати скандальчик, покажи, на что ты способна, - язвительно заметил Гарт. - А то Джозеф плохо тебя знает. Он думает, будто ты ангел. Ему простительно - он знаком с тобой куда меньше, чем я.
- Человеку свойственно ошибаться, - философски заметила я.
- Элиза - сущий ангел снаружи и настоящий дьявол изнутри, - засмеялся Джозеф. - Если я надумаю жениться, то выберу себе дамочку, у которой все будет наоборот.
- Точно, Джозеф. Никогда не женись на красивых глазках и аппетитной фигурке, - мудро прокомментировал Гарт. - Ни к чему, кроме горьких сожалений, такой брак не приведет. С возрастом она потеряет привлекательность, а характер еще сильнее испортится. Женись на деньгах, и никогда не прогадаешь.
- Джозеф, - холодно заметила я, - я думала, ты привел меня сюда, чтобы покормить, а не оскорблять.
- Да-да, сейчас поспеет чудная похлебка из кролика. И еще у Гарта тут припасено неплохое вино. Мы, патриоты, не должны голодать, находясь на службе у отечества. Так что давайте ужинать.
Джозеф поставил передо мной тарелку с супом.
- Ешь, и тебе станет легче.
- Ты ведь знаешь, Джозеф, - ответила я, беря в руки ложку, - не хлебом единым…
- Да, - согласился Джозеф, - но на сытый желудок жизнь воспринимаешь по-другому.
Похлебка оказалась удивительно вкусной, и я съела две полные тарелки, запив их половиной бутылки вина. Настроение у меня заметно поднялось. Немудрено, что после всего съеденного мне страшно захотелось спать, тем более что ночь я провела без сна, а потом весь день не слезала с седла. Поблагодарив Джозефа за ужин, я улеглась на койке. Не прошло и пяти минут, как я сладко спала.
Проснувшись через несколько часов, я хотела было встать, но передумала: слишком тепло и приятно было нежиться в постели. Кто-то, впрочем, разумеется, Джозеф, а не Гарт, укрыл меня одеялом. Я приоткрыла один глаз. Мужчины сидели за столом и тихо разговаривали.
- Но если эта информация верна, - говорил Гарт, - они могут захватить Новый Орлеан с моря, а не с суши. Мы не знаем, когда это случится, но можно предположить, что до наступления ноября: они должны успеть перебросить флот в Мексиканский залив. Следовательно, надо успеть предупредить Клайборна. У него достанет времени, чтобы подготовить им достойную встречу. Надо отправить послание. Прямо сегодня. Сейчас.
- Мы в окружении, - сказал Джозеф. - Всаднику потребуется месяца два, чтобы добраться до Нового Орлеана, если, конечно, его не перехватят англичане.
- У нас есть судно. Морем получится быстрее. Главное - добраться до нашего главного флагмана у побережья Виргинии, а об остальном они позаботятся сами. Клайборн скорее всего сам готовится к нападению англичан, но имеющиеся у нас данные помогут ему. Посмотри, Джозеф, здесь приведены названия и количество стволов на каждом корабле противника, численность войск, водоизмещение каждого корабля. Элиза на редкость хорошо справилась с заданием.
Последнюю фразу Гарт произнес с изрядной толикой желчи.
- Река заблокирована, Гарт, - возразил Джозеф. - И залив, кстати, тоже. Мы ни за что не пробьемся сквозь кордоны даже ночью - посмотри, какая луна.
- Надо попробовать, Джозеф, - настаивал Гарт. - Это очень важно.
- Знаю. Завтра утром скорее всего ляжет густой туман. С севера идет холод. Если ты сможешь провести судно, то под прикрытием тумана мы проскочим.
- Если ты берешься организовать туман, Джозеф, то я беру на себя навигацию.
Зашуршали карты.
- … Прекрасно. Завтра ночью отплываем. До Норфолка дня три плавания, не больше. Самое трудное - пробиться сквозь заслон военных кораблей в устье Потомака.
Джозеф перешел на шепот.
- А Элиза?
- Просто оставим ее здесь, - так же тихо ответил Гарт.
Я ловила каждое слово. С минуту Джозеф молчал, видимо, удивленный таким отношением ко мне своего друга, а когда заговорил, то голос его звучал горячо и страстно:
- Нет, Гарт. Я не позволю тебе так поступить с ней. Ты и так принес ей немало горя.
- Я? Ничего я ей не сделал. Ради Бога, Джозеф, не стоит всерьез воспринимать то, что говорит женщина…
- Если она останется, и я останусь.
- Ты не понимаешь женщин такого сорта. Такие, как она, - как кошки: всегда приземляются на четыре лапы. Они…
- Она прекрасная женщина, Гарт, и ей выпало на долю то, что я не пожелаю даже врагу.
Гарт пренебрежительно хмыкнул, но Джозеф упрямо продолжал:
- И я не собираюсь преумножать ее несчастья. Или она с нами, или я остаюсь. Кроме того, ей я обязан жизнью.
- Тогда она была ребенком, Джозеф, - раздраженно заметил Гарт, - неуправляемым сумасбродным ребенком, готовым помочь кому угодно, лишь бы снискать себе нимб страдалицы за человечество.
- Она помогла мне, - возразил Джозеф, - рискуя навлечь на себя гнев капитана. Я никогда не забуду об этом. Теперь пришел мой черед платить добром за добро. Я помогу ей, я обещал.
Гарт долго уговаривал его, внушая, что я сама могу о себе позаботиться. Предлагал отвезти меня завтра в город и оставить там, чтобы я нашла себе покровителя, убеждал, что я буду только мешать и путаться под ногами, но Джозеф стоял на своем. Он не предал меня. А Гарт… Никогда еще я не испытывала к нему такой неприязни. Наконец Джозеф его уломал. Гарт вышел из домика, а негр улегся на полу рядом с койкой. Я хотела сказать, как я благодарна ему, как я счастлива, что у меня есть такой друг, но решила не выдавать себя.
Наутро с рассветом Джозеф стал готовить судно к плаванию, и за завтраком я поинтересовалась у Гарта, не собирается ли он отправиться в путешествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
- Нет! - горячо воскликнула я. - Я не скажу ему ни слова, никогда! Пусть считает меня женщиной, которую нарисовал в своем воображении. Я не хочу портить придуманный им образ. И ты ничего не говори, Джозеф. Ни слова!
- Я ничего не скажу, - пообещал Джозеф. - Заходи, я покормлю тебя. Насколько я знаю Гарта, он не останавливался, чтобы поесть.
- Еще бы. Этот ублюдок больше заботился о своем жеребце, чем обо мне. Господи, как я его ненавижу!
Джозеф повел меня в дом. Внутри было по-военному строго и бедно: койка, стол, фонарь, несколько табуреток. За столом восседал Гарт, разбирая сделанные мной записи при тусклом свете фонаря.
При моем появлении он даже не поднял головы, заметив как бы между прочим:
- Это хорошо, что ты приехала со мной, Элиза. У тебя отвратительный почерк. Мне казалось, что у французов принято давать девушкам хорошее образование?
Подернув плечами, я ответила:
- Только в том, что касается искусства торговать собой. Хотя некоторые из нас в свободное время как-то умудрились научиться читать и писать. Я надеюсь, ты ослепнешь, разбирая мои каракули. И не надейся на то, что я помогу тебе расшифровать записи.
- Ну-ну, Элиза, закати скандальчик, покажи, на что ты способна, - язвительно заметил Гарт. - А то Джозеф плохо тебя знает. Он думает, будто ты ангел. Ему простительно - он знаком с тобой куда меньше, чем я.
- Человеку свойственно ошибаться, - философски заметила я.
- Элиза - сущий ангел снаружи и настоящий дьявол изнутри, - засмеялся Джозеф. - Если я надумаю жениться, то выберу себе дамочку, у которой все будет наоборот.
- Точно, Джозеф. Никогда не женись на красивых глазках и аппетитной фигурке, - мудро прокомментировал Гарт. - Ни к чему, кроме горьких сожалений, такой брак не приведет. С возрастом она потеряет привлекательность, а характер еще сильнее испортится. Женись на деньгах, и никогда не прогадаешь.
- Джозеф, - холодно заметила я, - я думала, ты привел меня сюда, чтобы покормить, а не оскорблять.
- Да-да, сейчас поспеет чудная похлебка из кролика. И еще у Гарта тут припасено неплохое вино. Мы, патриоты, не должны голодать, находясь на службе у отечества. Так что давайте ужинать.
Джозеф поставил передо мной тарелку с супом.
- Ешь, и тебе станет легче.
- Ты ведь знаешь, Джозеф, - ответила я, беря в руки ложку, - не хлебом единым…
- Да, - согласился Джозеф, - но на сытый желудок жизнь воспринимаешь по-другому.
Похлебка оказалась удивительно вкусной, и я съела две полные тарелки, запив их половиной бутылки вина. Настроение у меня заметно поднялось. Немудрено, что после всего съеденного мне страшно захотелось спать, тем более что ночь я провела без сна, а потом весь день не слезала с седла. Поблагодарив Джозефа за ужин, я улеглась на койке. Не прошло и пяти минут, как я сладко спала.
Проснувшись через несколько часов, я хотела было встать, но передумала: слишком тепло и приятно было нежиться в постели. Кто-то, впрочем, разумеется, Джозеф, а не Гарт, укрыл меня одеялом. Я приоткрыла один глаз. Мужчины сидели за столом и тихо разговаривали.
- Но если эта информация верна, - говорил Гарт, - они могут захватить Новый Орлеан с моря, а не с суши. Мы не знаем, когда это случится, но можно предположить, что до наступления ноября: они должны успеть перебросить флот в Мексиканский залив. Следовательно, надо успеть предупредить Клайборна. У него достанет времени, чтобы подготовить им достойную встречу. Надо отправить послание. Прямо сегодня. Сейчас.
- Мы в окружении, - сказал Джозеф. - Всаднику потребуется месяца два, чтобы добраться до Нового Орлеана, если, конечно, его не перехватят англичане.
- У нас есть судно. Морем получится быстрее. Главное - добраться до нашего главного флагмана у побережья Виргинии, а об остальном они позаботятся сами. Клайборн скорее всего сам готовится к нападению англичан, но имеющиеся у нас данные помогут ему. Посмотри, Джозеф, здесь приведены названия и количество стволов на каждом корабле противника, численность войск, водоизмещение каждого корабля. Элиза на редкость хорошо справилась с заданием.
Последнюю фразу Гарт произнес с изрядной толикой желчи.
- Река заблокирована, Гарт, - возразил Джозеф. - И залив, кстати, тоже. Мы ни за что не пробьемся сквозь кордоны даже ночью - посмотри, какая луна.
- Надо попробовать, Джозеф, - настаивал Гарт. - Это очень важно.
- Знаю. Завтра утром скорее всего ляжет густой туман. С севера идет холод. Если ты сможешь провести судно, то под прикрытием тумана мы проскочим.
- Если ты берешься организовать туман, Джозеф, то я беру на себя навигацию.
Зашуршали карты.
- … Прекрасно. Завтра ночью отплываем. До Норфолка дня три плавания, не больше. Самое трудное - пробиться сквозь заслон военных кораблей в устье Потомака.
Джозеф перешел на шепот.
- А Элиза?
- Просто оставим ее здесь, - так же тихо ответил Гарт.
Я ловила каждое слово. С минуту Джозеф молчал, видимо, удивленный таким отношением ко мне своего друга, а когда заговорил, то голос его звучал горячо и страстно:
- Нет, Гарт. Я не позволю тебе так поступить с ней. Ты и так принес ей немало горя.
- Я? Ничего я ей не сделал. Ради Бога, Джозеф, не стоит всерьез воспринимать то, что говорит женщина…
- Если она останется, и я останусь.
- Ты не понимаешь женщин такого сорта. Такие, как она, - как кошки: всегда приземляются на четыре лапы. Они…
- Она прекрасная женщина, Гарт, и ей выпало на долю то, что я не пожелаю даже врагу.
Гарт пренебрежительно хмыкнул, но Джозеф упрямо продолжал:
- И я не собираюсь преумножать ее несчастья. Или она с нами, или я остаюсь. Кроме того, ей я обязан жизнью.
- Тогда она была ребенком, Джозеф, - раздраженно заметил Гарт, - неуправляемым сумасбродным ребенком, готовым помочь кому угодно, лишь бы снискать себе нимб страдалицы за человечество.
- Она помогла мне, - возразил Джозеф, - рискуя навлечь на себя гнев капитана. Я никогда не забуду об этом. Теперь пришел мой черед платить добром за добро. Я помогу ей, я обещал.
Гарт долго уговаривал его, внушая, что я сама могу о себе позаботиться. Предлагал отвезти меня завтра в город и оставить там, чтобы я нашла себе покровителя, убеждал, что я буду только мешать и путаться под ногами, но Джозеф стоял на своем. Он не предал меня. А Гарт… Никогда еще я не испытывала к нему такой неприязни. Наконец Джозеф его уломал. Гарт вышел из домика, а негр улегся на полу рядом с койкой. Я хотела сказать, как я благодарна ему, как я счастлива, что у меня есть такой друг, но решила не выдавать себя.
Наутро с рассветом Джозеф стал готовить судно к плаванию, и за завтраком я поинтересовалась у Гарта, не собирается ли он отправиться в путешествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135