все кругом что-то бормотали на каком-то совершенно непонятном языке.
«Почему бы вам всем не научиться говорить?» – с горечью думала Хизи. Никто из них, наверное, даже и произнести не способен имя Гана. Наверное, этот человек буркнул «гун» или «гаан», а может быть, «кан» или «гэн». Да и какая разница? Еще все они продолжали твердить «менги»; впрочем, это было неудивительно: Хизи видела менгских воинов, собравшихся внизу у склона долины, слышала их далекие воинственные крики.
Один из белокожих всадников осторожно снял ее с седла и посадил на собственного коня. Хизи позволила ему это – она слишком была занята своими мыслями, чтобы сосредоточиться на езде, а их отряд, по-видимому, куда-то спешил, – мыслями о том, кто бы мог быть тот человек: ведь Ган-то в безопасности в Ноле…
– Она ранена? Что случилось? – закричал Перкар, увидев отсутствующее выражение на лице Хизи, которая ехала не на Чернушке, а позади одного из воинов Карака на его коне.
– Нет, – ответил воин, – она просто только что видела, как умер какой-то человек.
Перкар уже выпрыгнул из седла и бежал к Хизи, но Тзэм опередил его и подхватил девочку на руки. Она что-то шептала полувеликану, словно торопилась объяснить ему самую важную вещь на свете. Тзэм казался озадаченным.
Позади Хизи ехали двое незнакомцев – мужчина и женщина. Оба поражали красотой, и оба – насколько Перкар мог судить по своему недолгому опыту пребывания в столице – были одеты по нолийской моде: в цветные килты и блузы. Голову мужчины обвивал тюрбан, настолько растрепанный, что почти сваливался с одной стороны. Когда этот человек увидел Карака, он спрыгнул с лошади и преклонил колени.
– Встать, глупец, – приказал Карак, все еще, конечно, остававшийся в обличье Шелду.
Человек смущенно выпрямился и замахал руками на женщину, которая тоже начала кланяться.
Нолийцы – мужчина и женщина, – которые узнали Карака и склонились перед ним… Что бы это могло значить?
Перкару не хотелось об этом думать, да и в любом случае ему было не до того.
– Менги захватили долину. Я уверен, что некоторые из них попытаются подняться сюда и напасть на нас.
– По тропе можно ехать только по одному, – ответил Карак. – Их легко будет перебить.
– А остальные тем временем поднимутся по более пологому склону позади нас, – прокричал подскакавший к ним Нгангата. – Они могут быть здесь, еще когда солнце не завершит свой круг.
– Но эта дорога для нас самая короткая, – настаивал Карак.
– Только если удастся пробиться. Сколько там менгов? Несколько сотен? А нас всего тридцать пять, Шелду. Мы должны перевалить еще один хребет и ехать дальше по другой долине.
– Это же смешно!
– Нгангата знает здешние края, Шелду, – перебил его Перкар.
– Как и я! – заорал Карак; его глаза вспыхнули опасным желтым огнем.
– Да, – многозначительно прошипел Перкар, наклоняясь к нему. – Но Нгангата знает, как они выглядят с земли, – он ездил здесь верхом.
– Ох… – растерянно заморгал Карак.
Перкар обернулся как раз вовремя, чтобы заметить ухмылку Нгангаты. Юноша был уверен: полукровка теперь уже понял, кто такой их предводитель.
– Перевалить еще один хребет… – пробурчал Перкар и повернулся к Караку. – Не лучше ли тебе играть роль более значительную, чем просто проводника?
Бог-Ворон медленно покачал все еще выглядевшей как человеческая головой.
– Еще рано. Я не могу этого сделать до тех пор, пока мы не окажемся так близко, что Балати уже не сумеет нас остановить.
– Тогда проводниками будем мы с Нгангатой. До того места, которое ты описываешь, можно добраться и другой дорогой. И поскольку она более дальняя, лучше отправляться в путь, а не препираться. Оставь здесь несколько человек, и пусть они запасутся стрелами, – чтобы остановить менгов, если те попытаются подняться по тропе. Прикажи им дать нам достаточно времени, чтобы опередить врагов, а потом уходить: иначе их окружат.
Карак недовольно надул губы, но потом кивнул и стал отдавать приказы, отбирая из своих людей лучших лучников.
– Ну, – насмешливо протянул Нгангата, – я уж гадал, не покинул ли ты нас снова.
– Это случится скоро, друг, – ответил Перкар. – Но пока еще не время.
Через минуту отряд двинулся в путь, заставляя коней пробираться по бездорожью. Отряды менгов, казалось, были теперь везде, и Перкар заметил, как напряглось лицо Братца Коня. Как ни трудно было сделать это в чаще деревьев, юноша подъехал достаточно близко к старому менгу, чтобы тот услышал его.
– Ты и так уже совершил больше, чем кто-нибудь мог от тебя ждать, – прокричал он. – Прошу тебя, уезжай. Никто не должен оказаться принужден сражаться с собственным народом.
– Я знаю, за что взялся, – резко бросил старик, хотя и не мог скрыть волнения. – Прибереги свое сочувствие до другого случая. Я не брошу вас – свой жребий я выбрал. Если повезет, мне не придется убивать моих родичей. Но наша цель важнее любых кровных связей.
– Никогда не думал, что услышу такое от менга, – признался Перкар.
Братец Конь нахмурился.
– Если ты ищешь среди нас врага, – прорычал он, – поищи его сначала в собственном сердце.
– Что ты хочешь сказать? – удивился Перкар. Старик безнадежно махнул рукой.
– Сам не знаю, – ответил он. – Но последние несколько лиг пути принесли мне беспокойство насчет тебя.
Рассерженный и смущенный, Перкар хлестнул коня. Как смеет этот старый дурак сомневаться в нем, когда именно менги бросились на помощь Изменчивому – общему врагу?
Нгангата скакал рядом с Перкаром; их кони переходили с галопа на рысь и снова неслись галопом, так что ветви безжалостно хлестали всадников. Перкара преследовали яркие воспоминания о том, как он мчался по этим горам, спасаясь от Охотницы. Тогда, конечно, они стремились покинуть Балат со всеми его тайнами; теперь же их цель – добраться до самого сердца лесного царства.
– Преследователи нагоняют нас быстрее, чем я рассчитывал, – прокричал Нгангата. – Думаю, они разделились еще до того, как мы их обнаружили.
– Сколько их, можешь сказать?
– Много. Сотни, и приближаются они с трех сторон.
– А далеко нам еще ехать?
– Слишком далеко, судя по описанию Карака. Перкар ухмыльнулся:
– Давно ты понял, кто на самом деле наш друг Шелду? Нгангата хрипло рассмеялся:
– Почти тогда же, когда и ты. Я все прочел на твоем лице. Ты же ведь снова стал таким обреченным… – Он ткнул пальцем в сторону Перкара. – Уж не думаешь ли ты повернуть назад и напасть на них?
Перкар покачал головой:
– Нет. Я хочу сказать – я об этом думал, да что толку? Большинство менгов просто объедет меня. Если бы нужно было защищать узкий проход или если бы я мог добраться до главарей – Мха или этой твари… – Он яростно повернулся в седле. – Хочу предупредить тебя, друг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
«Почему бы вам всем не научиться говорить?» – с горечью думала Хизи. Никто из них, наверное, даже и произнести не способен имя Гана. Наверное, этот человек буркнул «гун» или «гаан», а может быть, «кан» или «гэн». Да и какая разница? Еще все они продолжали твердить «менги»; впрочем, это было неудивительно: Хизи видела менгских воинов, собравшихся внизу у склона долины, слышала их далекие воинственные крики.
Один из белокожих всадников осторожно снял ее с седла и посадил на собственного коня. Хизи позволила ему это – она слишком была занята своими мыслями, чтобы сосредоточиться на езде, а их отряд, по-видимому, куда-то спешил, – мыслями о том, кто бы мог быть тот человек: ведь Ган-то в безопасности в Ноле…
– Она ранена? Что случилось? – закричал Перкар, увидев отсутствующее выражение на лице Хизи, которая ехала не на Чернушке, а позади одного из воинов Карака на его коне.
– Нет, – ответил воин, – она просто только что видела, как умер какой-то человек.
Перкар уже выпрыгнул из седла и бежал к Хизи, но Тзэм опередил его и подхватил девочку на руки. Она что-то шептала полувеликану, словно торопилась объяснить ему самую важную вещь на свете. Тзэм казался озадаченным.
Позади Хизи ехали двое незнакомцев – мужчина и женщина. Оба поражали красотой, и оба – насколько Перкар мог судить по своему недолгому опыту пребывания в столице – были одеты по нолийской моде: в цветные килты и блузы. Голову мужчины обвивал тюрбан, настолько растрепанный, что почти сваливался с одной стороны. Когда этот человек увидел Карака, он спрыгнул с лошади и преклонил колени.
– Встать, глупец, – приказал Карак, все еще, конечно, остававшийся в обличье Шелду.
Человек смущенно выпрямился и замахал руками на женщину, которая тоже начала кланяться.
Нолийцы – мужчина и женщина, – которые узнали Карака и склонились перед ним… Что бы это могло значить?
Перкару не хотелось об этом думать, да и в любом случае ему было не до того.
– Менги захватили долину. Я уверен, что некоторые из них попытаются подняться сюда и напасть на нас.
– По тропе можно ехать только по одному, – ответил Карак. – Их легко будет перебить.
– А остальные тем временем поднимутся по более пологому склону позади нас, – прокричал подскакавший к ним Нгангата. – Они могут быть здесь, еще когда солнце не завершит свой круг.
– Но эта дорога для нас самая короткая, – настаивал Карак.
– Только если удастся пробиться. Сколько там менгов? Несколько сотен? А нас всего тридцать пять, Шелду. Мы должны перевалить еще один хребет и ехать дальше по другой долине.
– Это же смешно!
– Нгангата знает здешние края, Шелду, – перебил его Перкар.
– Как и я! – заорал Карак; его глаза вспыхнули опасным желтым огнем.
– Да, – многозначительно прошипел Перкар, наклоняясь к нему. – Но Нгангата знает, как они выглядят с земли, – он ездил здесь верхом.
– Ох… – растерянно заморгал Карак.
Перкар обернулся как раз вовремя, чтобы заметить ухмылку Нгангаты. Юноша был уверен: полукровка теперь уже понял, кто такой их предводитель.
– Перевалить еще один хребет… – пробурчал Перкар и повернулся к Караку. – Не лучше ли тебе играть роль более значительную, чем просто проводника?
Бог-Ворон медленно покачал все еще выглядевшей как человеческая головой.
– Еще рано. Я не могу этого сделать до тех пор, пока мы не окажемся так близко, что Балати уже не сумеет нас остановить.
– Тогда проводниками будем мы с Нгангатой. До того места, которое ты описываешь, можно добраться и другой дорогой. И поскольку она более дальняя, лучше отправляться в путь, а не препираться. Оставь здесь несколько человек, и пусть они запасутся стрелами, – чтобы остановить менгов, если те попытаются подняться по тропе. Прикажи им дать нам достаточно времени, чтобы опередить врагов, а потом уходить: иначе их окружат.
Карак недовольно надул губы, но потом кивнул и стал отдавать приказы, отбирая из своих людей лучших лучников.
– Ну, – насмешливо протянул Нгангата, – я уж гадал, не покинул ли ты нас снова.
– Это случится скоро, друг, – ответил Перкар. – Но пока еще не время.
Через минуту отряд двинулся в путь, заставляя коней пробираться по бездорожью. Отряды менгов, казалось, были теперь везде, и Перкар заметил, как напряглось лицо Братца Коня. Как ни трудно было сделать это в чаще деревьев, юноша подъехал достаточно близко к старому менгу, чтобы тот услышал его.
– Ты и так уже совершил больше, чем кто-нибудь мог от тебя ждать, – прокричал он. – Прошу тебя, уезжай. Никто не должен оказаться принужден сражаться с собственным народом.
– Я знаю, за что взялся, – резко бросил старик, хотя и не мог скрыть волнения. – Прибереги свое сочувствие до другого случая. Я не брошу вас – свой жребий я выбрал. Если повезет, мне не придется убивать моих родичей. Но наша цель важнее любых кровных связей.
– Никогда не думал, что услышу такое от менга, – признался Перкар.
Братец Конь нахмурился.
– Если ты ищешь среди нас врага, – прорычал он, – поищи его сначала в собственном сердце.
– Что ты хочешь сказать? – удивился Перкар. Старик безнадежно махнул рукой.
– Сам не знаю, – ответил он. – Но последние несколько лиг пути принесли мне беспокойство насчет тебя.
Рассерженный и смущенный, Перкар хлестнул коня. Как смеет этот старый дурак сомневаться в нем, когда именно менги бросились на помощь Изменчивому – общему врагу?
Нгангата скакал рядом с Перкаром; их кони переходили с галопа на рысь и снова неслись галопом, так что ветви безжалостно хлестали всадников. Перкара преследовали яркие воспоминания о том, как он мчался по этим горам, спасаясь от Охотницы. Тогда, конечно, они стремились покинуть Балат со всеми его тайнами; теперь же их цель – добраться до самого сердца лесного царства.
– Преследователи нагоняют нас быстрее, чем я рассчитывал, – прокричал Нгангата. – Думаю, они разделились еще до того, как мы их обнаружили.
– Сколько их, можешь сказать?
– Много. Сотни, и приближаются они с трех сторон.
– А далеко нам еще ехать?
– Слишком далеко, судя по описанию Карака. Перкар ухмыльнулся:
– Давно ты понял, кто на самом деле наш друг Шелду? Нгангата хрипло рассмеялся:
– Почти тогда же, когда и ты. Я все прочел на твоем лице. Ты же ведь снова стал таким обреченным… – Он ткнул пальцем в сторону Перкара. – Уж не думаешь ли ты повернуть назад и напасть на них?
Перкар покачал головой:
– Нет. Я хочу сказать – я об этом думал, да что толку? Большинство менгов просто объедет меня. Если бы нужно было защищать узкий проход или если бы я мог добраться до главарей – Мха или этой твари… – Он яростно повернулся в седле. – Хочу предупредить тебя, друг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152