Мох нахмурился.
– Я предпочел бы решить все иначе. Мой брат действовал поспешно, но из лучших побуждений. Ты должна отправиться с нами.
– Ничего я не должна, – оскалила зубы Хизи. – И ты еще говорил вчера о гостеприимстве! «Мне только жаль, что тогда гостеприимство здешнего клана окажется запятнанным». Красивые слова, но я вижу теперь, из какой дыры они вылетели. Не из твоего рта, это уж точно.
Чуузек снова сердито зашевелился.
– Назад, ты, недомерок, – прорычал Тзэм. – Я тебе шею сломаю.
– Всем нам шеи не переломаешь, – ответил Чуузек.
– Ему и не придется этого делать! – раздался гневный голос снаружи. – С дороги, вы, никчемные пожиратели падали!
Хизи заметила выражение досады, которое он, впрочем, быстро стер, на лице Мха. Он неохотно отступил; вокруг екта раздались крики, потом наступила внезапная тишина. Растолкав плечами кочевников, в дверь вошел Братец Конь и окинул менгов яростным взглядом. Его короткие кривые ноги и щуплое тело ничуть не казались теперь принадлежащими доброму старичку. В каждой его черте, в каждом движении была угроза, волк, которого Хизи раньше разглядела в нем, теперь был заметен, как свеча за бумагой фонаря.
– Вон отсюда, – тихо бросил он Чуузеку. – Убирайся из моего дома и забери с собой эти кучи навоза. – Братец Конь пнул ногой одного из убитых или бесчувственных воинов.
– Вот теперь видно, – протянул Чуузек, – теперь видно, что великий вождь предпочитает своих друзей-чудовищ собственным соплеменникам.
– Я предпочитаю, – сквозь зубы ответил Братец Конь, – не забывать о том, что завещали нам предки-менги – менги, ты, помесь дворняжки и шакала, нагло оскорбляющая наши обычаи. Я обещал этим людям гостеприимство, а ты тайком, как вор, явился, чтобы украсть мою честь. Ты вор! Конокрад!
Это было самое страшное оскорбление, которое один менг мог нанести другому. Нападения и грабеж назывались войной и поэтому были приемлемы, но украсть у того, кто дал тебе кров, с кем ты делил трапезу, было невообразимо ужасным преступлением.
– Должно быть, тебе самому нужна девчонка, старик. Братец Конь отвернулся от Чуузека и оглядел Тзэма, Нгангату, Перкара и Хизи.
– Не причинили ли тебе вреда, дитя? Кто-нибудь из вас пострадал?
– Со мной все в порядке, – ответила Хизи. – Насчет Тзэма и Нгангаты не знаю. Я только что… проснулась.
– Мы не пострадали, – ответил Нгангата. – Серьезный урон не причинен… пока.
– Не причинен? – заорал Чуузек. – Мои братья лежат бездыханные, а ты говоришь, что урон не причинен?
– Они сами напросились на это, – зловеще прошипел Братец Конь. – Не защищай их – и тебя – гостеприимство, как оно защищает этих людей, – я приказал бы распять вас всех на рамах для выделки шкур, чтобы послушать, как вы будете вопить.
– Я плюнул бы тебе в лицо!
– Хвастовство, – пожал плечами Братец Конь. – Ты еще не бывал на раме, а я бывал. – Он повернулся ко Мху. – Я тебе вчера ясно ответил. Ты можешь теперь сваливать все на своего безмозглого родича, но я знаю, кто виноват.
– Я предупреждал тебя, – тихо ответил Мох. – Я глубоко уважаю тебя и понимаю, в каком ты положении. Если бы ты позволил нам забрать ее, твоя честь не пострадала бы, – вина легла бы лишь на Чуузека и меня. Тебе только нужно было заняться чем-нибудь подальше отсюда и не спешить. Теперь же… – Он махнул рукой, и еще четверо воинов выросли в двери.
Братец Конь покачал головой:
– Ты готов убить меня в моем собственном доме и к тому же во время бенчина? Ты не заслуживаешь того, чтобы называться менгом.
– Мы сделаем то, что должны сделать, – ответил Мох. – Мы примем на себя бесчестье. Пожалуйста, не заставляй нас взвалить на себя еще и вину за твою смерть, почтенный.
– Вы окружены воинами моего клана. Только шевельнитесь, и вас утыкают стрелами.
Мох мрачно улыбнулся:
– Ты ошибаешься в своих родичах. Воины пообещали не вмешиваться. Они не станут помогать мне, но не помогут и тебе. Я договорился с ними со всеми.
– Ну и я тоже договорился с ними и велел им так тебе ответить. Я хотел убедиться, как далеко по этому бесплодному пути греха вы зайдете. Теперь я знаю.
Хизи хотела было рассмеяться, прочтя на лице Мха внезапное понимание, но сердце в груди ее билось еще слишком болезненно. Слишком много всего случилось, слишком много. Сначала – гора и боги, теперь без всякой передышки это.
Зеленоглазый воин поник, но быстро взял себя в руки.
– Ты об этом пожалеешь, – искренне сказал он Братцу Коню – без гнева, скорее печально.
– Я о многом жалел в своей жизни, – пробормотал тот. – Сегодняшний день не так уж много добавит к моей ноше.
– Ты ошибаешься, – настаивал Мох.
Братец Конь только пожал плечами и хлопнул в ладоши. В шатер ворвались его родичи и грубо скрутили Мха и его воинов.
– Следите за ними, – крикнул Братец Конь соплеменникам. – Разоружите, но не причиняйте вреда. Они под защитой моей чести, и я своего слова не нарушу.
Двое мужчин вытащили тела, Чуузек сумел выйти из екта без посторонней помощи. Братец Конь мрачно смотрел им вслед, потом повернулся к тем, кого защитил.
– Мне очень жаль. Я не думал, что дело зайдет так далеко:
– Ты знал… – сказала Хизи.
– Да. Я все понял, когда увидел тебя с ними в пустыне. Они обязательно схватили бы тебя тогда, не окажись я у них на дороге. Мох в душе благородный воин и предпочел не убивать меня, а принудить. Впрочем, тогда я чуть не погиб. Ты заметила, как Чуузек хватался за меч?
– Нет, – призналась Хизи. – Но я почувствовала, что дело плохо.
– Очень плохо, – согласился Братец Конь.
– Спасибо тебе за помощь, – сказал Тзэм. – Спасибо, что защитил Хизи.
Старик взглянул на полукровку-великана.
– Выбора у меня не было, так что не за что благодарить.
– Думаю, что выбор у тебя был, – возразил Нгангата. – Мох прав: стоило тебе помедлить, они захватили бы нас, и никто не смог бы тебя в этом упрекнуть.
Братец Конь улыбнулся, не разжимая губ.
– В своей жизни мы стараемся заслужить одобрение наших старейшин, а здесь нет никого старше меня. Так что приходится мне, как это ни трудно, заботиться о том, чтобы остаться чистым в собственных глазах.
– Они убили бы Перкара, если бы не ты. – В голосе Нгангаты звучала благодарность.
– Они убили бы вас всех, всех, кроме меня, – добавила Хизи.
Тзэм кивнул:
– Должно быть, они узнали, что ты занемогла, и явились, чтобы захватить тебя во сне.
– Занемогла?
– Принцесса, ты целый день пролежала, словно мертвая. Так долго? Впрочем, ей казалось, что прошло еще больше времени.
– Она не была мертвая, – сказал Братец Конь. – Ты пролила кровь в озеро, не так ли?
– Да.
– Да. – Он вздохнул. – Хотел бы я оказаться рядом и помочь тебе.
Хизи взмахнула руками.
– Ты оказался здесь, когда мы в тебе больше всего нуждались, мне кажется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152