Большую часть истории он знал уже давно, но хотел выяснить все остальное. Мы поехали в Лагуну, домой к Рэймонду. Рэймонд и рассказал нам с Билли все - с начала до конца. А мы просто сидели и слушали.
- Инес тоже была там?
- Да, она тоже все слышала. Она во всем винит тебя, Эд. Говорит, что ты открыл ящик Пандоры…
Она все знает. Возможно, теперь знает и отец.
- Значит, Пэтчетт все это время снабжал Мертенса лекарствами, которые не позволяли ему выйти из-под контроля.
- Да. Мертенс болен психически. Время от времени у него бывают обострения - тогда он особенно опасен.
- А Дитерлинг устроил его на работу в «Жетон Чести», чтобы Билли за ним присматривал.
- Да. После убийства Хадженса Рэймонд прочел в газетах об увечьях на теле покойного и заметил, что они очень похожи на раны жертв в том довоенном деле. Он связался с Пэтчеттом - Рэймонд знал, что он дружил с Хадженсом, - и рассказал ему, кто такой Мертенс. Пирс пришел в ужас. Рэймонд тоже был в ужасе: он боялся отстранять Джерри от Дэвида и платил ему безумные деньги, чтобы тот держал Дэвида на таблетках.
Вопрос номер два.
- Вопрос, которого ты ждешь, Тимми. Почему Рэй Дитерлинг так заботился о Дэвиде?
Тимми переворачивает лицом вверх одну из фотографий. На снимке - Билли Дитерлинг, а рядом с ним - человек с невыразительно-туповатым лицом.
- Дэвид - незаконный сын Рэймонда. Сводный брат Билли. Если присмотришься, заметишь сходство. Только Дэвид после всех этих пластических операций стаз настоящим уродом, а Билли… мой милый Билли…
Голос у него начинает дрожать, и Эд поспешно прерывает его:
- Что было дальше?
- Рэймонд рассказал нам все, начиная с Сида Хадженса, - об этом Билли ничего не знал. Потом Билли попросил меня остаться в Лагуне с Инес, а сам поехал сюда. Сказал, что больше этого терпеть нельзя, что он хочет забрать брата у Джерри и заботиться о нем сам. Видимо, ему это удалось. Потом, вероятно, Марсалас явился к нему и попытался забрать Дэвида обратно. Возможно, началась драка - ты видел таблетки на полу? А Дэвид… боже, должно быть, у Дэвида от всего этого случился приступ. Он уже не понимал, кто из них ему друг, а кто враг, и…
Третий вопрос.
- В отеле вы оба занервничали при упоминании Джонни Стомпанато. Почему?
- Стомпанато много лет шантажировал клиентов Пирса. Он застал меня с другим мужчиной и заставил меня рассказать о Мертенсе. Совсем немного - только то, что Рэймонд платит его медбрату. Я в то время и сам почти ничего больше не знал. И Стомпанато начал собирать досье, чтобы выдоить Рэймонда досуха. Он присылал Билли записки с угрозами, хотя вряд ли знал, кто такой Дэвид на самом деле. Билли уговаривал отца убить его.
В первых солнечных лучах, просочившихся в окно, на щеках Тимми блестят слезы. Он прижимает к груди фотографию - Билли рядом со своим братом.
Рядом с убийцей.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Служака из ОВР сменил его в семь утра. Развонялся, обнаружив, что Джек спит посреди гостиной, бросив рядом револьвер. Все чисто: Дэвид Мертенс, убийца-психопат, так и не объявился. Приказ капитана Эксли: в девять быть у дома Микки Коэна. Там же будет и он сам с Бадом Уайтом. Джек доехал до таксофона, набрал первый номер.
Звонок в Бюро - Дадли Смит взял отгул «по неотложным семейным обстоятельствам». Брюнинг и Карлайл - в служебных командировках «за пределами штата». Следующим номером - главная женская тюрьма: Дот Ротштейн нет на месте, тоже «неотложные семейные обстоятельства». Улик по-прежнему нет, а Дадли стремительно прячет концы.
Джек едет домой медленно, клюет носом и встряхивает головой, чтобы не заснуть. В мозгах еще не рассеялся туман от Пэтчеттовой дури. Лезет в голову какая-то дрянь, неотвязно звучит в ушах бормотание Дэви Голдмана. «Голландец» - это Дин Ван Гельдер, «Чеширский кот» - ясно, Дадли со своей вечной улыбочкой, «три стрелка» - судя по всему, Стомпанато, Вакс и Тайтелбаум. Но есть еще «бам-бам-бам мой поезд-экспресс»… Поезд-то тут при чем? Или ни при чем?
Машины Карен у дома нет. В гостиной на кофейном столике - два билета на самолет и записка.
Дж.!
Летим на Гавайи. Посмотри на дату - 15 мая, день, когда ты официально выходишь на пенсию. Устроим второй медовый месяц - десять дней и десять ночей вместе. А сегодня идем в ресторан. Я заказала столик в «Перино». Если ты еще на работе - позвони мне, я все отменю.
Целую К.
P.S. Знаю, о чем ты сейчас думаешь. Да, в больнице ты разговаривал в бреду. Джек, теперь я все знаю. И знаешь - мне плевать! Вот и все, и говорить об этом мы не будем. Капитан Эксли тоже тебя слышал, и, по-моему, ему тоже наплевать. (И мне показалось, он не такой бесчувственный скот, как ты рассказывал.)
Еще раз целую К.
Джек читает зло письмо, и у него что-то начинает дрожать внутри. Но слез нет. Побрившись и приняв душ, он надевает брюки и лучший спортивный пиджак поверх гавайской рубашки. И ведет машину в Брентвуд, глупо улыбаясь и глазея по сторонам так, словно все вокруг видит в первый раз.
* * *
У дома на тротуаре дожидаются его Эксли и Бад Уайт. У Эксли магнитофон. Уайт подходит ближе.
- Я только что разговаривал с Галлодетом, - говорит Эксли. - Он говорит, без прямых улик нам к Лоу идти нет смысла. Мертенс и Перкинс все еще на свободе.
Стомпанато - с Ланой Тернер в Мехико. Если от Микки мы не узнаем ничего стоящего, я пойду прямо к Паркеру. И выложу все, что у нас есть на Дадли.
В это время из дверей слышится:
- Ну что же, может, вы таки войдете? Я уж чувствую, что вы не с добром пришли: так заходите, не след дурные вести сообщать посреди улицы.
На пороге - Микки Коэн в халате и в ермолке.
- Ну заходите или нет? Я ко всему готов, у меня это горе не первое.
Входят в дом. Посреди гостиной - маленький позолоченный гробик.
- Микки Коэн-младший, мой покойный наследник. И вы, задницы гойские, думаете, что горе мне принесли? Вот оно - настоящее мое горе. Погребальная служба сегодня, кладбище «Маунт Синай». Я заплатил раввину, чтобы он отпел моего сыночка по-человечески. А кладбищенским шмендрикам скажем, что хороним лилипута. Ну, выкладывайте, зачем пришли.
Эксли:
- Мы знаем, кто убивает твоих «акционеров».
- Каких еще «акционеров»? Продолжайте в том же духе - и мне придется вспомнить о Пятой поправке! И что это за хреновина у тебя в руках?
- Джонни Стомпанато, Ли Вакс и Эйб Тайтелбаум. Им достался героин, который ты потерял в пятидесятом, когда накрылась сделка с Джеком Драгной. Они убивали твоих «акционеров». Они подослали убийц к тебе и Дэви Голдману в Мак-Нил. Они подложили тебе в дом бомбу. Пока они тебя не достали - но рано или поздно своего добьются.
Коэн громко хохочет.
- Верно, с этими ребятами я давно распрощался - в моем деле от них никакого толку. Но чтобы им хватило ума затеять игру со стариком Микстером и выиграть?!
Уайт:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
- Инес тоже была там?
- Да, она тоже все слышала. Она во всем винит тебя, Эд. Говорит, что ты открыл ящик Пандоры…
Она все знает. Возможно, теперь знает и отец.
- Значит, Пэтчетт все это время снабжал Мертенса лекарствами, которые не позволяли ему выйти из-под контроля.
- Да. Мертенс болен психически. Время от времени у него бывают обострения - тогда он особенно опасен.
- А Дитерлинг устроил его на работу в «Жетон Чести», чтобы Билли за ним присматривал.
- Да. После убийства Хадженса Рэймонд прочел в газетах об увечьях на теле покойного и заметил, что они очень похожи на раны жертв в том довоенном деле. Он связался с Пэтчеттом - Рэймонд знал, что он дружил с Хадженсом, - и рассказал ему, кто такой Мертенс. Пирс пришел в ужас. Рэймонд тоже был в ужасе: он боялся отстранять Джерри от Дэвида и платил ему безумные деньги, чтобы тот держал Дэвида на таблетках.
Вопрос номер два.
- Вопрос, которого ты ждешь, Тимми. Почему Рэй Дитерлинг так заботился о Дэвиде?
Тимми переворачивает лицом вверх одну из фотографий. На снимке - Билли Дитерлинг, а рядом с ним - человек с невыразительно-туповатым лицом.
- Дэвид - незаконный сын Рэймонда. Сводный брат Билли. Если присмотришься, заметишь сходство. Только Дэвид после всех этих пластических операций стаз настоящим уродом, а Билли… мой милый Билли…
Голос у него начинает дрожать, и Эд поспешно прерывает его:
- Что было дальше?
- Рэймонд рассказал нам все, начиная с Сида Хадженса, - об этом Билли ничего не знал. Потом Билли попросил меня остаться в Лагуне с Инес, а сам поехал сюда. Сказал, что больше этого терпеть нельзя, что он хочет забрать брата у Джерри и заботиться о нем сам. Видимо, ему это удалось. Потом, вероятно, Марсалас явился к нему и попытался забрать Дэвида обратно. Возможно, началась драка - ты видел таблетки на полу? А Дэвид… боже, должно быть, у Дэвида от всего этого случился приступ. Он уже не понимал, кто из них ему друг, а кто враг, и…
Третий вопрос.
- В отеле вы оба занервничали при упоминании Джонни Стомпанато. Почему?
- Стомпанато много лет шантажировал клиентов Пирса. Он застал меня с другим мужчиной и заставил меня рассказать о Мертенсе. Совсем немного - только то, что Рэймонд платит его медбрату. Я в то время и сам почти ничего больше не знал. И Стомпанато начал собирать досье, чтобы выдоить Рэймонда досуха. Он присылал Билли записки с угрозами, хотя вряд ли знал, кто такой Дэвид на самом деле. Билли уговаривал отца убить его.
В первых солнечных лучах, просочившихся в окно, на щеках Тимми блестят слезы. Он прижимает к груди фотографию - Билли рядом со своим братом.
Рядом с убийцей.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Служака из ОВР сменил его в семь утра. Развонялся, обнаружив, что Джек спит посреди гостиной, бросив рядом револьвер. Все чисто: Дэвид Мертенс, убийца-психопат, так и не объявился. Приказ капитана Эксли: в девять быть у дома Микки Коэна. Там же будет и он сам с Бадом Уайтом. Джек доехал до таксофона, набрал первый номер.
Звонок в Бюро - Дадли Смит взял отгул «по неотложным семейным обстоятельствам». Брюнинг и Карлайл - в служебных командировках «за пределами штата». Следующим номером - главная женская тюрьма: Дот Ротштейн нет на месте, тоже «неотложные семейные обстоятельства». Улик по-прежнему нет, а Дадли стремительно прячет концы.
Джек едет домой медленно, клюет носом и встряхивает головой, чтобы не заснуть. В мозгах еще не рассеялся туман от Пэтчеттовой дури. Лезет в голову какая-то дрянь, неотвязно звучит в ушах бормотание Дэви Голдмана. «Голландец» - это Дин Ван Гельдер, «Чеширский кот» - ясно, Дадли со своей вечной улыбочкой, «три стрелка» - судя по всему, Стомпанато, Вакс и Тайтелбаум. Но есть еще «бам-бам-бам мой поезд-экспресс»… Поезд-то тут при чем? Или ни при чем?
Машины Карен у дома нет. В гостиной на кофейном столике - два билета на самолет и записка.
Дж.!
Летим на Гавайи. Посмотри на дату - 15 мая, день, когда ты официально выходишь на пенсию. Устроим второй медовый месяц - десять дней и десять ночей вместе. А сегодня идем в ресторан. Я заказала столик в «Перино». Если ты еще на работе - позвони мне, я все отменю.
Целую К.
P.S. Знаю, о чем ты сейчас думаешь. Да, в больнице ты разговаривал в бреду. Джек, теперь я все знаю. И знаешь - мне плевать! Вот и все, и говорить об этом мы не будем. Капитан Эксли тоже тебя слышал, и, по-моему, ему тоже наплевать. (И мне показалось, он не такой бесчувственный скот, как ты рассказывал.)
Еще раз целую К.
Джек читает зло письмо, и у него что-то начинает дрожать внутри. Но слез нет. Побрившись и приняв душ, он надевает брюки и лучший спортивный пиджак поверх гавайской рубашки. И ведет машину в Брентвуд, глупо улыбаясь и глазея по сторонам так, словно все вокруг видит в первый раз.
* * *
У дома на тротуаре дожидаются его Эксли и Бад Уайт. У Эксли магнитофон. Уайт подходит ближе.
- Я только что разговаривал с Галлодетом, - говорит Эксли. - Он говорит, без прямых улик нам к Лоу идти нет смысла. Мертенс и Перкинс все еще на свободе.
Стомпанато - с Ланой Тернер в Мехико. Если от Микки мы не узнаем ничего стоящего, я пойду прямо к Паркеру. И выложу все, что у нас есть на Дадли.
В это время из дверей слышится:
- Ну что же, может, вы таки войдете? Я уж чувствую, что вы не с добром пришли: так заходите, не след дурные вести сообщать посреди улицы.
На пороге - Микки Коэн в халате и в ермолке.
- Ну заходите или нет? Я ко всему готов, у меня это горе не первое.
Входят в дом. Посреди гостиной - маленький позолоченный гробик.
- Микки Коэн-младший, мой покойный наследник. И вы, задницы гойские, думаете, что горе мне принесли? Вот оно - настоящее мое горе. Погребальная служба сегодня, кладбище «Маунт Синай». Я заплатил раввину, чтобы он отпел моего сыночка по-человечески. А кладбищенским шмендрикам скажем, что хороним лилипута. Ну, выкладывайте, зачем пришли.
Эксли:
- Мы знаем, кто убивает твоих «акционеров».
- Каких еще «акционеров»? Продолжайте в том же духе - и мне придется вспомнить о Пятой поправке! И что это за хреновина у тебя в руках?
- Джонни Стомпанато, Ли Вакс и Эйб Тайтелбаум. Им достался героин, который ты потерял в пятидесятом, когда накрылась сделка с Джеком Драгной. Они убивали твоих «акционеров». Они подослали убийц к тебе и Дэви Голдману в Мак-Нил. Они подложили тебе в дом бомбу. Пока они тебя не достали - но рано или поздно своего добьются.
Коэн громко хохочет.
- Верно, с этими ребятами я давно распрощался - в моем деле от них никакого толку. Но чтобы им хватило ума затеять игру со стариком Микстером и выиграть?!
Уайт:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130