Сержант Виллис Тристано схватил сержанта Эксли за руки, а сержант Уолтер Крамли снял у него с пояса запасные ключи.
Ни с помощью уговоров, ни с помощью силы сержант Эксли вернуть ключи не смог.
Добавим деталей.
Полицейские избивали беззащитных задержанных. Особенно зверствовал Стенсленд. Бад Уайт схватил одного из арестованных за шею и поднял, ударив головой о потолок. Сержант Эксли приказал офицеру Уайту прекратить: офицер Уайт приказу не подчинился. Сержант Эксли не стал повторять приказ, поскольку арестованный освободился, и необходимость в дальнейшей конфронтации отпала.
Эд поморщился и продолжал писать. Поставил дату - 25 декабря 1951 года. Заголовок: избиение заключенных в тюрьме Центрального участка. Большое жюри выносит обвинительный акт, в департаменте начинаются разборки в департаменте, репутация шефа Паркера летит к чертям… Эд взял чистый лист. Начнут опрашивать свидетелей - и тут выяснится, что все офицеры в участке были, что называется, в стельку. Пьяный свидетель - не свидетель. А вот сержант Эксли не пил, к тому же пытался навести порядок - свидетель из него идеальный. Ему нужно сложить с себя ответственность, начальству - сохранить лицо. В департаменте будут благодарны человеку, который поможет им выйти сухими из воды и отвязаться от газетчиков. Но для этого нужен план. А план надо составить заранее.
И Эд начал вторую версию.
Для начала возложим вину на конкретных людей. Стенсленд, Джонни Браунелл - брат раненого патрульного, Бад Уайт и еще несколько работяг, уже дослужившихся или почти дослужившихся до пенсии: Крагман, Такер, Хайнеке, Хафф, Дисброу, Доуэрти. Если прокуратура серьезно возжаждет крови - бросить им стариков. Далее: почему бы не предположить, что подозреваемые в нападении пытались бежать и освободить остальных заключенных? Алконавты из «аквариума» подтвердят. Еще несколько поворотов, и правда превращается в искусную ложь, которую ни один свидетель не сумеет опровергнуть. Эд подписал вторую версию и приложил ухо к вентиляционной трубе - узнать, не родилась ли третья.
Третья версия рождается в муках. За стеной Стенса призывают проснуться и взглянуть, что он, мать его так, натворил. Уайт бормочет что-то неодобрительное и уходит тяжелыми медленными шагами. Крагман и Такер матерят мексиканцев. В ответ - стоны и всхлипы. Уайта и Джонни Браунелла больше не слышно. Ленц, Хафф, Доуэрти, судя по всему, тоже смылись без шума. Надрывный плач, снова и снова повторяемое madre mia.
6:14 утра.
Эд начал третью версию. Ни стонов, ни madre mia. Арестованные за нападение буйствовали и подстрекали других заключенных к бунту. Получили по заслугам. Что бы сказал отец? Вечно твердит о правосудии. А этих шестерых избили за то, что они искалечили двух полицейских - что это, если не правосудие?
Шум затих - уже окончательно. Эд попытался уснуть, но так и не смог.
В замке повернулся ключ. На пороге лейтенант Фрилинг - бледный, трясется. Эд отстранил его, двинулся по коридору.
Двери шести камер распахнуты настежь. Пол скользкий от крови. Хуан Карбигаль лежит на койке, под голову подсунута сложенная рубашка - несколько часов назад белая, теперь красно-бурая. Клинтон Валупек смывает кровь с лица. Рейес Часко - один громадный синяк; Деннис Райс расправляет распухшие сломанные пальцы. Санчес Динардо и Эзекиель Гарсиа прижались друг к другу на грязном полу.
Эд набрал номер скорой помощи. На словах «Центральный полицейский участок» его едва не вырвало.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Ты почему не ешь, сынок? - спросил Дадли Смит. - Аппетита нет после вчерашней вечеринки?
Джек покосился на тарелку. Мясо на косточке, спаржа, вареная картошка.
- Когда за еду платит офис окружного, я всегда заказываю больше, чем могу съесть. Так где Лоу? Не хочет взглянуть на свою покупку?
Смит сочно, басовито засмеялся. Этакий комический ирландец из мюзикла: мешковатый пиджак надежно скрывает и револьвер 45-го калибра, и истинную натуру.
- А что у этого Лоу на уме?
Дадли взглянул на часы.
- Что ж, будем считать, что Рождество Спасителя нашего мы отпраздновали, и перейдем к делу. Лоу, сынок, хочет стать прокурором нашего славного города. А со временем и губернатором Калифорнии. Он уже восемь лет заместитель окружного прокурора, в сорок восьмом баллотировался и проиграл, а на следующих выборах, в марте пятьдесят третьего, надеется выиграть. Так, по крайней мере, Эллис считает. Он парень ценный: с полицией дружит, криминалу - смертельный враг. И мне нравится, хоть и сын Сиона. По-моему, хороший прокурор из него получится.
А ты, сынок, можешь ему пригодиться в предвыборной кампании. И стать его другом. Очень ценным другом.
Одного мексиканца Джек вчера вырубил. Если дело выйдет на свет… нехорошо получится. Очень нехорошо.
- Что ж, может случиться, что скоро мне понадобится его дружба.
- Влиятельные друзья, сынок, никому еще не мешали.
- Что ему нужно? Деньги?
- К чему же такая грубая прямота, сынок? Скажем так: ему нужны твои услуги. Услуги, за которые он, разумеется, готов отплатить взаимностью. Особенно интересуют его твои связи в артистическом мире. Однако в основе стремлений мистера Лоу действительно лежат деньги, и я погрешу против истины, если стану утверждать обратное.
Джек отодвинул тарелку.
- Хочет, чтобы я потряс ребят из «Жетона Чести». Раскрутил их на пожертвования в фонд кампании.
- Совершенно верно. И держал от него подальше ищеек из этого чертова журнальчика «Строго секретно». А поскольку наш пароль - «взаимность», не сомневайся, в ответ он готов на многое.
- Например?
Смит щелкнул зажигалкой.
- У Макса Пелтца, продюсера сериала, уже много лет проблемы с налогами. Лоу проследит, чтобы аудиторы к нему больше не являлись. Бретт Чейз, который благодаря твоим советам так натурально играет полицейского, - извращенец, любитель мальчиков. Лоу не станет привлекать его к суду. А сценарист сериала получит в свое распоряжение реальные документы из прокурорского архива. И сам ты, сынок, без награды не останешься. Лейтенант Боб Галлодет из следственного отдела прокуратуры поступает сейчас в юридическую академию. Если хорошо ее окончит, станет прокурором, а ты получишь лейтенантское звание и займешь его место. Ну как, впечатляет тебя такое предложение?
Джек взял у него из пачки сигарету.
- Ты прекрасно знаешь, босс: из Отдела наркотиков я не уйду. И еще прекрасно знаешь, что я отвечу «да». А едва я скажу «да», как появится Эллис Лоу, пожмет мне руку, горячо поблагодарит и снова смоется. Так что я говорю: да.
И действительно, в тот же миг в кабинет проскальзывает Эллис Лоу.
- Джентльмены, прошу прощения за опоздание!
- Я согласен, - говорит Джек.
- Вот как? Лейтенант Смит уже изложил вам суть дела?
- Некоторым долгие объяснения не нужны - все на лету схватывают, - замечает Дадли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Ни с помощью уговоров, ни с помощью силы сержант Эксли вернуть ключи не смог.
Добавим деталей.
Полицейские избивали беззащитных задержанных. Особенно зверствовал Стенсленд. Бад Уайт схватил одного из арестованных за шею и поднял, ударив головой о потолок. Сержант Эксли приказал офицеру Уайту прекратить: офицер Уайт приказу не подчинился. Сержант Эксли не стал повторять приказ, поскольку арестованный освободился, и необходимость в дальнейшей конфронтации отпала.
Эд поморщился и продолжал писать. Поставил дату - 25 декабря 1951 года. Заголовок: избиение заключенных в тюрьме Центрального участка. Большое жюри выносит обвинительный акт, в департаменте начинаются разборки в департаменте, репутация шефа Паркера летит к чертям… Эд взял чистый лист. Начнут опрашивать свидетелей - и тут выяснится, что все офицеры в участке были, что называется, в стельку. Пьяный свидетель - не свидетель. А вот сержант Эксли не пил, к тому же пытался навести порядок - свидетель из него идеальный. Ему нужно сложить с себя ответственность, начальству - сохранить лицо. В департаменте будут благодарны человеку, который поможет им выйти сухими из воды и отвязаться от газетчиков. Но для этого нужен план. А план надо составить заранее.
И Эд начал вторую версию.
Для начала возложим вину на конкретных людей. Стенсленд, Джонни Браунелл - брат раненого патрульного, Бад Уайт и еще несколько работяг, уже дослужившихся или почти дослужившихся до пенсии: Крагман, Такер, Хайнеке, Хафф, Дисброу, Доуэрти. Если прокуратура серьезно возжаждет крови - бросить им стариков. Далее: почему бы не предположить, что подозреваемые в нападении пытались бежать и освободить остальных заключенных? Алконавты из «аквариума» подтвердят. Еще несколько поворотов, и правда превращается в искусную ложь, которую ни один свидетель не сумеет опровергнуть. Эд подписал вторую версию и приложил ухо к вентиляционной трубе - узнать, не родилась ли третья.
Третья версия рождается в муках. За стеной Стенса призывают проснуться и взглянуть, что он, мать его так, натворил. Уайт бормочет что-то неодобрительное и уходит тяжелыми медленными шагами. Крагман и Такер матерят мексиканцев. В ответ - стоны и всхлипы. Уайта и Джонни Браунелла больше не слышно. Ленц, Хафф, Доуэрти, судя по всему, тоже смылись без шума. Надрывный плач, снова и снова повторяемое madre mia.
6:14 утра.
Эд начал третью версию. Ни стонов, ни madre mia. Арестованные за нападение буйствовали и подстрекали других заключенных к бунту. Получили по заслугам. Что бы сказал отец? Вечно твердит о правосудии. А этих шестерых избили за то, что они искалечили двух полицейских - что это, если не правосудие?
Шум затих - уже окончательно. Эд попытался уснуть, но так и не смог.
В замке повернулся ключ. На пороге лейтенант Фрилинг - бледный, трясется. Эд отстранил его, двинулся по коридору.
Двери шести камер распахнуты настежь. Пол скользкий от крови. Хуан Карбигаль лежит на койке, под голову подсунута сложенная рубашка - несколько часов назад белая, теперь красно-бурая. Клинтон Валупек смывает кровь с лица. Рейес Часко - один громадный синяк; Деннис Райс расправляет распухшие сломанные пальцы. Санчес Динардо и Эзекиель Гарсиа прижались друг к другу на грязном полу.
Эд набрал номер скорой помощи. На словах «Центральный полицейский участок» его едва не вырвало.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Ты почему не ешь, сынок? - спросил Дадли Смит. - Аппетита нет после вчерашней вечеринки?
Джек покосился на тарелку. Мясо на косточке, спаржа, вареная картошка.
- Когда за еду платит офис окружного, я всегда заказываю больше, чем могу съесть. Так где Лоу? Не хочет взглянуть на свою покупку?
Смит сочно, басовито засмеялся. Этакий комический ирландец из мюзикла: мешковатый пиджак надежно скрывает и револьвер 45-го калибра, и истинную натуру.
- А что у этого Лоу на уме?
Дадли взглянул на часы.
- Что ж, будем считать, что Рождество Спасителя нашего мы отпраздновали, и перейдем к делу. Лоу, сынок, хочет стать прокурором нашего славного города. А со временем и губернатором Калифорнии. Он уже восемь лет заместитель окружного прокурора, в сорок восьмом баллотировался и проиграл, а на следующих выборах, в марте пятьдесят третьего, надеется выиграть. Так, по крайней мере, Эллис считает. Он парень ценный: с полицией дружит, криминалу - смертельный враг. И мне нравится, хоть и сын Сиона. По-моему, хороший прокурор из него получится.
А ты, сынок, можешь ему пригодиться в предвыборной кампании. И стать его другом. Очень ценным другом.
Одного мексиканца Джек вчера вырубил. Если дело выйдет на свет… нехорошо получится. Очень нехорошо.
- Что ж, может случиться, что скоро мне понадобится его дружба.
- Влиятельные друзья, сынок, никому еще не мешали.
- Что ему нужно? Деньги?
- К чему же такая грубая прямота, сынок? Скажем так: ему нужны твои услуги. Услуги, за которые он, разумеется, готов отплатить взаимностью. Особенно интересуют его твои связи в артистическом мире. Однако в основе стремлений мистера Лоу действительно лежат деньги, и я погрешу против истины, если стану утверждать обратное.
Джек отодвинул тарелку.
- Хочет, чтобы я потряс ребят из «Жетона Чести». Раскрутил их на пожертвования в фонд кампании.
- Совершенно верно. И держал от него подальше ищеек из этого чертова журнальчика «Строго секретно». А поскольку наш пароль - «взаимность», не сомневайся, в ответ он готов на многое.
- Например?
Смит щелкнул зажигалкой.
- У Макса Пелтца, продюсера сериала, уже много лет проблемы с налогами. Лоу проследит, чтобы аудиторы к нему больше не являлись. Бретт Чейз, который благодаря твоим советам так натурально играет полицейского, - извращенец, любитель мальчиков. Лоу не станет привлекать его к суду. А сценарист сериала получит в свое распоряжение реальные документы из прокурорского архива. И сам ты, сынок, без награды не останешься. Лейтенант Боб Галлодет из следственного отдела прокуратуры поступает сейчас в юридическую академию. Если хорошо ее окончит, станет прокурором, а ты получишь лейтенантское звание и займешь его место. Ну как, впечатляет тебя такое предложение?
Джек взял у него из пачки сигарету.
- Ты прекрасно знаешь, босс: из Отдела наркотиков я не уйду. И еще прекрасно знаешь, что я отвечу «да». А едва я скажу «да», как появится Эллис Лоу, пожмет мне руку, горячо поблагодарит и снова смоется. Так что я говорю: да.
И действительно, в тот же миг в кабинет проскальзывает Эллис Лоу.
- Джентльмены, прошу прощения за опоздание!
- Я согласен, - говорит Джек.
- Вот как? Лейтенант Смит уже изложил вам суть дела?
- Некоторым долгие объяснения не нужны - все на лету схватывают, - замечает Дадли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130