- Он был так поглощен собой, что мне и притворяться не пришлось.
Бад смеется.
- Ничего, еще месяц - и ты начнешь заниматься любовью только для собственного удовольствия.
Линн смеется в ответ, но в смехе чувствуется напряжение. Кажется, она не знает, куда девать руки. Тронь меня, думает Бад.
- Если не играть в Алана Лэдда, тогда и Вероника Лейк превратится в Линн Маргарет.
- А превращение того стоит?
- Конечно. Да ты и сам это знаешь. И еще - ты думаешь, наверно, не Пирс ли велел мне быть с тобой поласковее.
Бад не знает, что ответить. Линн берет его за руку.
- Мне нравится, что ты и об этом подумал. И ты мне нравишься. Подождешь меня немного в спальне? Мне нужно смыть с себя и Веронику, и этого банкира.
* * *
Она входит в спальню обнаженной, в волосах блестит влага. Бад заставляет себя не спешить, гладить и целовать ее медленно, как единственную до гроба любовь, но ответные поцелуи и касания Линн испытывают его терпение.
Поначалу его не оставляют сомнения: что, если она и сейчас играет роль? Но вот Линн берет его за руки, кладет его огромные ладони себе на грудь, задает ритм его пальцам: следуя ее молчаливым указаниям, Бад видит, как расширяются ее зрачки, слышит прерывистые полувздохи-полувсхлипы, чувствует, как содрогается ее тело… нет, так играть нельзя! Их любовь реальна - настолько реальна, что он забывает о себе, забывает обо всем.
- Возьми меня, - шепчет она. - Пожалуйста, возьми меня.
Он опрокидывает ее на постель и входит в Линн, не переставая ласкать ее грудь так, как она его научила. Линн обвивает его ногами, вздымает бедра. Они кончают вместе, тесно сплетясь в объятиях, словно слившись в единое целое, он утыкается лицом в ее мокрые волосы.
Потом они разговаривают в постели. Линн рассказывает о своей юности в городишке Бисби, в Аризоне. Бад в ответ - о «Ночной сове», о том, как три дня подряд выбивал алиби из насильников. Говорит, что осточертела ему такая работа.
- Так брось ее, - отвечает Линн.
Бад не знает, что ответить, поэтому просто продолжает говорить. Рассказывает о Дадли, об изнасилованной девушке, которая, похоже, в него влюбилась, о том, как мечтал раскрыть дело «Ночной совы», чтобы утереть нос одному своему врагу. Линн отвечает не словами - ласковыми прикосновениями. Еще Бад говорит, что решил бросить дело Кэти. Если не насовсем, то хоть на какое-то время. Он боится себя - начал бояться после того, что сделал с Дуайтом Жилеттом. Линн спрашивает о его семье, он коротко отвечает: «У меня нет семьи».
Постепенно Бад выбалтывает ей все, что скрыл от Дадли: Каткарт, обыск у него в квартире, его грандиозные планы, телефонный справочник Сан-Берду, захватанные страницы раздела «Типографии». Заявление братьев Энгелклингов. Большие надежды Бада - и разочарование, когда выяснилось, что все улики указывают на негров.
Бад знал, что Линн понимает его с полуслова - понимает, как ему осточертело быть «громилой Бадом», пугалом для подозреваемых, как хочется стать настоящим детективом.
Какое-то время спустя темы для разговора иссякают, и Бад начинает злиться на себя - с чего это он так разоткровенничался? Должно быть, Линн это чувствует: она молча склоняется над ним и губами возносит его на седьмое небо. Бад гладит ее волосы, еще чуть влажные после душа. Он знает: с ним она - настоящая.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Улики: личные веши жертв, обнаруженные в коллекторе поблизости от отеля «Тевир», найденный «меркури» Коутса, оружие, экспертиза, установившая соответствие ствола и стреляных гильз из «Ночной совы». Ни один самый придирчивый присяжный не усомнится, что трое цветных виновны в убийстве первой степени. Дело «Ночной совы» закончено.
Эд за столом на кухне пишет для Паркера последний отчет по делу. Инес - в спальне: теперь это ее спальня. Пожалуй, он мог бы сказать: «Не будем загадывать на будущее, позволь мне просто спать с тобой», - но духу не хватает. Инес обложилась книжками о Рэймонде Дитерлинге - набирается храбрости, чтобы попроситься к нему на работу. В последнее время она мрачна и задумчива, даже известие о найденном оружии ее не обрадовало - а ведь это значит, что ее показания не понадобятся. Раны ее зажили, волосы отрастают, от синяков не осталось и следа. Душевные раны затягиваются куда медленнее.
Звонит телефон, и Эд берет трубку. Слышен щелчок - это в спальне сняла вторую трубку Инес.
- Алло!
- Здравствуй, Эд, это Расс Миллард.
- Как поживаете, капитан?
- Мальчик мой, для сержантов и выше я Расс.
- Расс, слышали о машине и стволах? Дело «Ночной совы» закончено.
- Не совсем: поэтому я и звоню. Мне только что позвонил знакомый из службы шерифа, он работает в Отделе тюрем. Сказал, что до него дошел слух: Дадли Смит с Бадом Уайтом хотят выбить из наших парней признание. Завтра утром, рано. Я распорядился перевести их в другой корпус, чтобы Смит с Уайтом до них не добрались.
- Господи!
- Вот именно. У меня есть план, сынок. Приедем туда как можно раньше, представим им новые улики и попробуем добиться признания законным путем. Ты будешь «злым» полицейским, я - «добрым».
Эд поправляет очки.
- Когда?
- Давай к семи.
- Ладно.
- Но учти, сынок, этим ты наживешь врага в лице Дадли.
Щелчок - Инес повесила трубку.
- Ну и черт с ним. Увидимся завтра, Расс.
- Выспись хорошенько, сынок. Отдохни и наберись сил перед завтрашним.
Эд кладет трубку. В дверях Инес: полы халата Эда волочатся по полу.
- Как ты смеешь… как смеешь так со мной поступать?!
- Тебя никто не просил подслушивать.
- Я жду звонка от сестры. Эксли, как ты можешь?!
- Ты хотела, чтобы они попали в газовую камеру? Туда они и отправятся. Не хотела давать показания? Теперь и не придется.
- Я хочу, чтобы они страдали, черт побери! Чтобы им было больно! Так же больно, как мне!
- Не надо, Инес. Так нельзя. Это дело требует абсолютной справедливости.
Она смеется ему в лицо:
- Разговоры о справедливости тебе подходят, как мне - твой халат, pendejo .
- Инес, ты получила то, что хотела. Успокойся. Забудь об этом. У тебя своя жизнь.
- Какая жизнь? С тобой? Ты никогда на мне не женишься. Обращаешься со мной, словно я стеклянная, - но всякий раз, когда я уже готова тебе поверить, что-нибудь такое выкидываешь, что я говорю себе: «Marde mia, да как же можно быть такой дурой?» А теперь отказываешь мне даже в этом? В такой малости?
- Инес. - Эд указывает на свой отчет, - над этим делом работай и несколько десятков людей. И дело раскрыто. К Рождеству эти животные будут уже мертвы. Todos , Инес. Absolutomende. Тебе этого мало?
- Конечно мало! А ты как думаешь? Шесть часов они били меня, насиловали, совали в меня стволы - и что за это получат? Какие-то десять секунд - и вечный сон? Да, мне этого мало!
Эд встает.
- И поэтому ты позволишь Баду Уайту развалить дело. Инес, я уверен, что все это - дело рук Эллиса Лоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130