И еще, что час назад подстрелили двоих патрульных. Двое подозреваемых арестованы, четверо еще на свободе. Просит, чтобы ты поторапливался.
Эд поворачивается к отцу - но Престон уже в холле, обемивается шутками с мэром Бауроном в рождественской шляпе с ушами, как у Мучи-Мауса.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
К доске на стене прикноплены журнальные вырезки: «Борец с наркотиками ранен в перестрелке», «Актера Митчума застукали с марихуаной». На столе, в рамочках - статьи из «Строго секретно»: «Наркодилеры дрожат, когда Отдел по борьбе с наркотиками выходит на тропу войны»; «Актеры утверждают: своей достоверностью сериал „Жетон Чести“ обязан консультанту». К статье о «Жетоне Чести» прилагается фото - сержант Джек Винсеннс с главным героем, Бреттом Чейзом. Бретт Чейз - педофил, трижды привлекался за приставание к мальчикам, каждый раз дело заминали. В досье, что хранится у редактора, подробно об этом рассказано. В журнале вы этого не найдете.
Джек Винсеннс оглянулся. Отдел по борьбе с наркотиками опустел, затих - только в его комнатушке горит свет. Без десяти минут полночь. Он обещал Дадли Смиту напечатать за него отчет об организованной преступности для Аналитического отдела. А Фрилингу обещал выпивку для вечеринки в участке - Сид Хадженс из «Строго секретно» должен привезти ром, да вот что-то не звонит. С Дадли Джек договорился по-свойски: отпечатать рапорт несложно - печатает он сотню знаков в минуту, - а за это Дадли завтра устроит ему обед в «Тихом океане» с Эллисом Лоу. Лишний приработок Джеку сейчас не помешает, как и связи в офисе окружного прокурора. Он закурил и начал читать.
Ничего себе рапорт - на одиннадцати страницах! Длинно, нудно, официально, со всякими словесными завитушками, на которые Дадли мастак. Главная тема: растерянность в бандитских рядах после того, как загремел в тюрягу Микки Коэн. Джек дочитал до конца, исправил пару описок и принялся печатать.
Коэн в федеральной тюрьме на острове Мак-Нил. Уклонение от уплаты подоходного налога - от трех до семи лет. Дэви Голдман, его казначей, - там же, тоже от трех до семи, обвинение по шести пунктам: налоговое мошенничество - неуплата в федеральный бюджет. Смит предсказывал возможные разборки между фаворитами Коэна - Моррисом Ягелкой и «Крутым» Джеком Уэйленом: главарь мафии Джек Драгна депортирован, и теперь, судя по всему, именно кому-то из этих двоих предстоит взять под контроль криминальное ростовщичество, проституцию, букмекерство и рэкет. Смит утверждал, что за Ягелкой надзор не требуется - организатор из него никудышный, и что Джон Стомпанато и Эйб Тайтелбаум, доверенные «быки» Коэна, встали на честный путь. А Ли Вакс, киллер Коэна, занялся религиозным мошенничеством - торгует какими-то патентованными пилюлями, будто бы дающими слияние с Космосом.
Джек печатал дальше. Насчет Джонни Стомпа и Паркера Тайтелбаума. Дадли маху дал: на честном пути им делать нечего. Эти ребята - бандиты от рождения.
Он заправил свежий лист. Следующая тема: прошлогоднее февральское дело. Сорвана сделка Коэна и Драгны - двадцать пять фунтов героина и предположительно сто пятьдесят штук баксов украдены. Джек эту историю слышал: бывший коп по имени Базз Микс увел у Коэна мешок порошка и кучу денег, отымел его бабу и смылся. Пристрелили его где-то возле Сан-Бернардино - и, говорят, сделали это по заданию Микки лос-анджелесские копы вместе с громилами Коэна. А ворованное так и не нашли. Версия Дадли: товар и деньги Базз где-то зарыл, а сам погиб от руки «неизвестного лица или лиц». Джек усмехнулся: если эти «лица» и носят жетоны, не такой человек Дадли, чтобы сор из избы выносить - пусть даже во внутреннем рапорте.
Вот наконец и заключение: с тех пор как Микки за решеткой, организованная преступность пребывает в раздрае и замешательстве. Однако стоит держать ухо востро: не сегодня-завтра у Коэна объявятся наследнички и начнется передел власти. Проституция - особо лакомый кусок. И Джек подписал последнюю страницу: «С уважением, лейтенант Д. Л. Смит».
Зазвонил телефон.
- Отдел наркотиков, Винсеннс.
- Это я. Есть хочешь?
Хадженс. Разозлить меня хочет, подумал Джек. Хрен ему.
- Что-то ты припозднился, Сид. Пьянка уже в разгаре.
- У меня для тебя кое-что получше выпивки. Наличные!
- Говори.
- Да и говорить-то особо не о чем. Тамми Рейнолдс - та, что снималась в «Урожае надежды». Завтра фильм начинает идти во всех кинотеатрах города. Один паренек, которого я знаю, только что загнал ей порцию травки - такую, что на уголовное дело хватит и еще останется. Глюки наша крошка ловит по адресу Голливуд-Хиллс, Маравилья, 2245. Ты ее повяжешь, а я об этом напишу. А по случаю Рождества поделюсь информацией с Морти Бендишем из «Миррор», так что твое имя попадет и в ежедневные газеты. Плюс пятьдесят наличными и твой ром. Ну что, похож я на Санта-Клауса?
- Фотки будут?
- На всю полосу! Надень синий пиджак, он идет к твоим глазам.
- Сотня, Сид. А еще - двое патрульных, по двадцатке каждому, и десятка командиру бригады из Голливудского участка. И организуешь все ты.
- Джек! У нас же Рождество!
- У кого Рождество, а у кого задержание по факту незаконного владения наркотиками.
- Черт! Дай мне полчаса, лады?
- Двадцать пять минут.
- Садист ты, Джек!
Джек повесил трубку, перечеркнул в календаре еще один день. Очередной день без выпивки и без дури. Четыре года и два месяца.
* * *
Джек чувствует себя как актер перед тем, как должен подняться занавес: Маравилья перегорожена, у «паккарда» Сида Хадженса тусуются двое патрульных, их черно-белый автомобиль припаркован посреди тротуара. Тихо, темно: Сид уже установил прожектор. Отсюда открывается вид на Бульвар - прямо на китайский театр Граумана . Лучшего общего плана для съемки не придумаешь. Джек остановил машину, вышел.
Сид сунул ему в ладонь деньги.
- Сидит в темноте - видно, кайфует под елочкой. Дверь на вид хлипкая.
Джек вытащил револьвер.
- Скажи своим парням, пусть грузят выпивку ко мне в машину. Хочешь снять на фоне «Граумана»?
- На фоне «Граумана»? Джеки, ты гений!
Джек молча его разглядывал. Худой, как огородное пугало, неопределенного возраста - от тридцати пяти до пятидесяти. В грязи копается и грязью живет. Знает ли о том, что случилось в октябре сорок седьмого, двадцать четвертого числа? Если знает, их с Джеком уговор - на всю жизнь.
- Сид, скажи своему фотографу: когда я выволоку ее на крыльцо, не хочу, чтобы этот чертов прожектор бил мне в глаза.
- Считай, я ему уже сказал.
- Ладно, а теперь считай до двадцати.
Хадженс принялся отсчитывать. Джек шагнул на крыльцо, вышиб дверь плечом. Вспыхнул прожектор, ярко осветив комнату: рождественская елка, а под ней, на ковре прижалась друг к другу парочка в нижнем белье.
- Полиция! - рявкнул Джек, и голубки застыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Эд поворачивается к отцу - но Престон уже в холле, обемивается шутками с мэром Бауроном в рождественской шляпе с ушами, как у Мучи-Мауса.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
К доске на стене прикноплены журнальные вырезки: «Борец с наркотиками ранен в перестрелке», «Актера Митчума застукали с марихуаной». На столе, в рамочках - статьи из «Строго секретно»: «Наркодилеры дрожат, когда Отдел по борьбе с наркотиками выходит на тропу войны»; «Актеры утверждают: своей достоверностью сериал „Жетон Чести“ обязан консультанту». К статье о «Жетоне Чести» прилагается фото - сержант Джек Винсеннс с главным героем, Бреттом Чейзом. Бретт Чейз - педофил, трижды привлекался за приставание к мальчикам, каждый раз дело заминали. В досье, что хранится у редактора, подробно об этом рассказано. В журнале вы этого не найдете.
Джек Винсеннс оглянулся. Отдел по борьбе с наркотиками опустел, затих - только в его комнатушке горит свет. Без десяти минут полночь. Он обещал Дадли Смиту напечатать за него отчет об организованной преступности для Аналитического отдела. А Фрилингу обещал выпивку для вечеринки в участке - Сид Хадженс из «Строго секретно» должен привезти ром, да вот что-то не звонит. С Дадли Джек договорился по-свойски: отпечатать рапорт несложно - печатает он сотню знаков в минуту, - а за это Дадли завтра устроит ему обед в «Тихом океане» с Эллисом Лоу. Лишний приработок Джеку сейчас не помешает, как и связи в офисе окружного прокурора. Он закурил и начал читать.
Ничего себе рапорт - на одиннадцати страницах! Длинно, нудно, официально, со всякими словесными завитушками, на которые Дадли мастак. Главная тема: растерянность в бандитских рядах после того, как загремел в тюрягу Микки Коэн. Джек дочитал до конца, исправил пару описок и принялся печатать.
Коэн в федеральной тюрьме на острове Мак-Нил. Уклонение от уплаты подоходного налога - от трех до семи лет. Дэви Голдман, его казначей, - там же, тоже от трех до семи, обвинение по шести пунктам: налоговое мошенничество - неуплата в федеральный бюджет. Смит предсказывал возможные разборки между фаворитами Коэна - Моррисом Ягелкой и «Крутым» Джеком Уэйленом: главарь мафии Джек Драгна депортирован, и теперь, судя по всему, именно кому-то из этих двоих предстоит взять под контроль криминальное ростовщичество, проституцию, букмекерство и рэкет. Смит утверждал, что за Ягелкой надзор не требуется - организатор из него никудышный, и что Джон Стомпанато и Эйб Тайтелбаум, доверенные «быки» Коэна, встали на честный путь. А Ли Вакс, киллер Коэна, занялся религиозным мошенничеством - торгует какими-то патентованными пилюлями, будто бы дающими слияние с Космосом.
Джек печатал дальше. Насчет Джонни Стомпа и Паркера Тайтелбаума. Дадли маху дал: на честном пути им делать нечего. Эти ребята - бандиты от рождения.
Он заправил свежий лист. Следующая тема: прошлогоднее февральское дело. Сорвана сделка Коэна и Драгны - двадцать пять фунтов героина и предположительно сто пятьдесят штук баксов украдены. Джек эту историю слышал: бывший коп по имени Базз Микс увел у Коэна мешок порошка и кучу денег, отымел его бабу и смылся. Пристрелили его где-то возле Сан-Бернардино - и, говорят, сделали это по заданию Микки лос-анджелесские копы вместе с громилами Коэна. А ворованное так и не нашли. Версия Дадли: товар и деньги Базз где-то зарыл, а сам погиб от руки «неизвестного лица или лиц». Джек усмехнулся: если эти «лица» и носят жетоны, не такой человек Дадли, чтобы сор из избы выносить - пусть даже во внутреннем рапорте.
Вот наконец и заключение: с тех пор как Микки за решеткой, организованная преступность пребывает в раздрае и замешательстве. Однако стоит держать ухо востро: не сегодня-завтра у Коэна объявятся наследнички и начнется передел власти. Проституция - особо лакомый кусок. И Джек подписал последнюю страницу: «С уважением, лейтенант Д. Л. Смит».
Зазвонил телефон.
- Отдел наркотиков, Винсеннс.
- Это я. Есть хочешь?
Хадженс. Разозлить меня хочет, подумал Джек. Хрен ему.
- Что-то ты припозднился, Сид. Пьянка уже в разгаре.
- У меня для тебя кое-что получше выпивки. Наличные!
- Говори.
- Да и говорить-то особо не о чем. Тамми Рейнолдс - та, что снималась в «Урожае надежды». Завтра фильм начинает идти во всех кинотеатрах города. Один паренек, которого я знаю, только что загнал ей порцию травки - такую, что на уголовное дело хватит и еще останется. Глюки наша крошка ловит по адресу Голливуд-Хиллс, Маравилья, 2245. Ты ее повяжешь, а я об этом напишу. А по случаю Рождества поделюсь информацией с Морти Бендишем из «Миррор», так что твое имя попадет и в ежедневные газеты. Плюс пятьдесят наличными и твой ром. Ну что, похож я на Санта-Клауса?
- Фотки будут?
- На всю полосу! Надень синий пиджак, он идет к твоим глазам.
- Сотня, Сид. А еще - двое патрульных, по двадцатке каждому, и десятка командиру бригады из Голливудского участка. И организуешь все ты.
- Джек! У нас же Рождество!
- У кого Рождество, а у кого задержание по факту незаконного владения наркотиками.
- Черт! Дай мне полчаса, лады?
- Двадцать пять минут.
- Садист ты, Джек!
Джек повесил трубку, перечеркнул в календаре еще один день. Очередной день без выпивки и без дури. Четыре года и два месяца.
* * *
Джек чувствует себя как актер перед тем, как должен подняться занавес: Маравилья перегорожена, у «паккарда» Сида Хадженса тусуются двое патрульных, их черно-белый автомобиль припаркован посреди тротуара. Тихо, темно: Сид уже установил прожектор. Отсюда открывается вид на Бульвар - прямо на китайский театр Граумана . Лучшего общего плана для съемки не придумаешь. Джек остановил машину, вышел.
Сид сунул ему в ладонь деньги.
- Сидит в темноте - видно, кайфует под елочкой. Дверь на вид хлипкая.
Джек вытащил револьвер.
- Скажи своим парням, пусть грузят выпивку ко мне в машину. Хочешь снять на фоне «Граумана»?
- На фоне «Граумана»? Джеки, ты гений!
Джек молча его разглядывал. Худой, как огородное пугало, неопределенного возраста - от тридцати пяти до пятидесяти. В грязи копается и грязью живет. Знает ли о том, что случилось в октябре сорок седьмого, двадцать четвертого числа? Если знает, их с Джеком уговор - на всю жизнь.
- Сид, скажи своему фотографу: когда я выволоку ее на крыльцо, не хочу, чтобы этот чертов прожектор бил мне в глаза.
- Считай, я ему уже сказал.
- Ладно, а теперь считай до двадцати.
Хадженс принялся отсчитывать. Джек шагнул на крыльцо, вышиб дверь плечом. Вспыхнул прожектор, ярко осветив комнату: рождественская елка, а под ней, на ковре прижалась друг к другу парочка в нижнем белье.
- Полиция! - рявкнул Джек, и голубки застыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130