И именно она кое-что сказала Берену.
Такие носили вместо доспехов младшие чины Волчьих Отрядов. Значит, здесь бузила не обычная шайка, а Болдогова разведка. Значит, кто-то из них действительно что-то знает.
В дюжину ножей могила для людей была выкопана быстро. Берен пожертвовал легкой осенней накидкой, чтобы собрать в нее останки мужчины. Женщин эльфы завернули в один плащ — обе были худые и небольшого роста. Одна — много старше другой, но похожи: может быть, сестры, может быть — мать и дочь… Берен совершил на могиле торопливое возжигание — и началась погоня. Горец наконец-то понял, чем вызвано его томление; что наполняет сердце свинцом: их двенадцать. Как тогда в отряде отца — двенадцать… Пес возвращается к своей блевотине — правда, дэйди?
Двигаться вместе с эльфами, с той же скоростью и так же тихо, человеку было трудно, хоть он и хвалился небрежно этой способностью перед Руско. К вечеру он чувствовал себя совершенно вымотанным, уже с закрытыми глазами дожевал свой кусок солонины и заснул как убитый. Едва небо стало хоть сколько-нибудь светлеть, как холод разбудил мстителей — и погоня продолжилась.
Поначалу они бежали за орками след в след, но потом — сошли с тропы: орки вышли на торную дорожку, а значит — перестали бояться, почувствовали себя вольготно. Эльфы продолжали преследование, держась от тропы чуть в стороне, готовые в любой миг затаиться при приближении орочьего отряда.
Берен обнаружил еще одну странность. По меньшей мере один из орков был болдоговым разведчиком, а вот остальные… гадили они где попало, как северные кочевники, никакого порядка не признающие. О сокрытии следов не заботились вовсе. Даже поджог землянки вовсе не был похож на действия разведчиков: орки Болдога режут, их волки рвут на части — но поджигают они только тогда, когда хотят призвать свидетелей жестокой резни, сделать из уничтоженной деревни урок всем прочим. Делать это в отдаленной заимке было даже не глупо — вовсе бессмысленно. Единственное, чего добились убийцы — возмездия на свою голову.
Объяснить это было нельзя никак, потому что болдогова разведка состояла сплошь из уруг-ай, здоровенной сволочи с северных отрогов Эред Луин, а склонность к бессмысленной резне и нежелание отойти на два шага с дороги, чтобы справить нужду в кустах, была свойственна как раз урух, мелкорослому кочевому племени, жившему в северной части Ард-Гален, а после Дагор Браголлах — в Лотланне. Чтобы урух и уруг-ай оказались в одном отряде — Берен не мог представить себе этого даже в бреду.
Загадка разрешилась к вечеру следующего дня, когда преследователи настигли убийц, вставших лагерем на давно облюбованной, уже хорошо утоптанной стоянке с многолетним кострищем. Действительно, две трети отряда были из урух. Чувствуя себя уже почти дома и в безопасности, они не выставили часовых и собачились на весь лес. Их лагерь находился на одном берегу узкой и быстрой безымянной речки, впадающей в Сирион, а эльфы и Берен сидели в камышах на другом — и уже через полчаса они знали, что там у орков произошло.
Было два отряда: разведка Болдога и кочевые урух. Первые пересекли Анах, будучи посланы, чтобы… об этом, впрочем, их командиру Харрафу хватало ума не орать, хотя об остальном он орал громче всех. Отряд же урух, под началом какого-то Нэхмара, был одной из тех беспорядочных банд, которые Саурон гнал из Дортониона на юг, потому что ни к какому делу их приспособить было нельзя. Им разрешалось кочевать к северу от Эмин-на-Тон, но выжженная земля не могла прокормить их тощие стада, и оттого они постоянно дрались между собой и нападали в беспорядке на Хитлум (чего Саурону и было надо). Также их беспрепятственно пропускали через Ущелье Сириона, если кому-то хотелось попытать счастья в Димбаре.
У этих все счастье закончилось при встрече с Бретильскими Драконами. Часть их шайки уцелела только потому, что так и не высунулась на равнину, наблюдая из кустов за тем, как истребляют товарищей. Болдоговцы же пострадали от дориатской пограничной стражи, потеряв всех волков и большую часть отряда. Они скрылись в Нан-Дунгортэб, и только там эльфы перестали их преследовать. Пересечь горы в этом месте они не решились, вернуться через Анах не получилось: подходы стерегли какие-то конники (Берен подсчитал — вышло как раз на тот день, когда он снарядил отряд за Аваном). Подолгу отсиживаясь в лесах, двигаясь ночами, орки все-таки пересекли Димбар и добрались до одинокой заимки, где встретились с кочевниками. Встреча прошла не мирно: кочевники уже закончили развлекаться и подожгли землянку (по дыму их и нашли уруг-ай), кто-то сделал им замечание, слово за слово — и урух убили одного из разведчиков. Дальнейшая дорога прошла, как и этот привал, в непрестанных ссорах. Уруг-ай было вдвое меньше, но бились они куда лучше. При равных силах начать новую поножовщину никто не решался. А может, в этих местах и те, и другие были уже ведомы волей, более мощной, чем их собственная…
Уже сейчас они могли бы перебить из луков половину отряда — но тогда другие успели бы убежать и скрыться в лесах. Нет, действовать следовало иначе — тихо окружить шайку, и лишь после этого атаковать.
— Главного берем живым, — шепнул Финрод.
Берен кивнул — и они, выбравшись из камышей, тихо пошли через воду: в самом глубоком месте было по бедра. Костер очерчивал крохотный круг света, за пределами которого увидеть что-либо мог лишь тот, кто долго сидел, отвернувшись от костра и вглядываясь в темноту. Среди орков таких не было: все внимание их захватил жарящийся на угольях баран, а все мысли были заняты тем, чтобы разделить его поровну.
Эльфы почти не скрывались — Берен видел Кальмегила и Вилварина слева и справа от себя, видел, как те натянули луки, и сам, зажав нож в зубах, достал стрелу и наложил ее на тетиву. Остальные девятеро без шороха, без звука растворились в зарослях.
Берен остался под обрывом, перехватил лук по-вастакски — теперь стрела лежала на дуге — и прицелился в одного из уруг-ай. Большой, желтолицый, в черном плаще похожий на упыря, тот беспокойно елозил на месте, словно близкая смерть щекотала ему лопатки. «Так оно и есть», — беззвучно прошептал Берен. — «Намо свидетель, так оно и есть…» Холодная вода по колено, орки в изменчивом свете огня — все это так живо напомнило ту, давнюю охоту в Топях Сереха, что кровь помчалась по телу бешеными рывками и все жилы зазудели от напряжения.
— Кугу-ху! — прокричал горлицей Финрод.
— Что за дурная птаха орет ночью? — поднял голову один из орков. Товарищ не ответил ему: упал в костер со стрелой Берена в боку. Вторая стрела вонзилась спрашивающему в открытое горло. Свистнули еще десять стрел, упали еще восемь орков — в некоторых попали сразу двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354
Такие носили вместо доспехов младшие чины Волчьих Отрядов. Значит, здесь бузила не обычная шайка, а Болдогова разведка. Значит, кто-то из них действительно что-то знает.
В дюжину ножей могила для людей была выкопана быстро. Берен пожертвовал легкой осенней накидкой, чтобы собрать в нее останки мужчины. Женщин эльфы завернули в один плащ — обе были худые и небольшого роста. Одна — много старше другой, но похожи: может быть, сестры, может быть — мать и дочь… Берен совершил на могиле торопливое возжигание — и началась погоня. Горец наконец-то понял, чем вызвано его томление; что наполняет сердце свинцом: их двенадцать. Как тогда в отряде отца — двенадцать… Пес возвращается к своей блевотине — правда, дэйди?
Двигаться вместе с эльфами, с той же скоростью и так же тихо, человеку было трудно, хоть он и хвалился небрежно этой способностью перед Руско. К вечеру он чувствовал себя совершенно вымотанным, уже с закрытыми глазами дожевал свой кусок солонины и заснул как убитый. Едва небо стало хоть сколько-нибудь светлеть, как холод разбудил мстителей — и погоня продолжилась.
Поначалу они бежали за орками след в след, но потом — сошли с тропы: орки вышли на торную дорожку, а значит — перестали бояться, почувствовали себя вольготно. Эльфы продолжали преследование, держась от тропы чуть в стороне, готовые в любой миг затаиться при приближении орочьего отряда.
Берен обнаружил еще одну странность. По меньшей мере один из орков был болдоговым разведчиком, а вот остальные… гадили они где попало, как северные кочевники, никакого порядка не признающие. О сокрытии следов не заботились вовсе. Даже поджог землянки вовсе не был похож на действия разведчиков: орки Болдога режут, их волки рвут на части — но поджигают они только тогда, когда хотят призвать свидетелей жестокой резни, сделать из уничтоженной деревни урок всем прочим. Делать это в отдаленной заимке было даже не глупо — вовсе бессмысленно. Единственное, чего добились убийцы — возмездия на свою голову.
Объяснить это было нельзя никак, потому что болдогова разведка состояла сплошь из уруг-ай, здоровенной сволочи с северных отрогов Эред Луин, а склонность к бессмысленной резне и нежелание отойти на два шага с дороги, чтобы справить нужду в кустах, была свойственна как раз урух, мелкорослому кочевому племени, жившему в северной части Ард-Гален, а после Дагор Браголлах — в Лотланне. Чтобы урух и уруг-ай оказались в одном отряде — Берен не мог представить себе этого даже в бреду.
Загадка разрешилась к вечеру следующего дня, когда преследователи настигли убийц, вставших лагерем на давно облюбованной, уже хорошо утоптанной стоянке с многолетним кострищем. Действительно, две трети отряда были из урух. Чувствуя себя уже почти дома и в безопасности, они не выставили часовых и собачились на весь лес. Их лагерь находился на одном берегу узкой и быстрой безымянной речки, впадающей в Сирион, а эльфы и Берен сидели в камышах на другом — и уже через полчаса они знали, что там у орков произошло.
Было два отряда: разведка Болдога и кочевые урух. Первые пересекли Анах, будучи посланы, чтобы… об этом, впрочем, их командиру Харрафу хватало ума не орать, хотя об остальном он орал громче всех. Отряд же урух, под началом какого-то Нэхмара, был одной из тех беспорядочных банд, которые Саурон гнал из Дортониона на юг, потому что ни к какому делу их приспособить было нельзя. Им разрешалось кочевать к северу от Эмин-на-Тон, но выжженная земля не могла прокормить их тощие стада, и оттого они постоянно дрались между собой и нападали в беспорядке на Хитлум (чего Саурону и было надо). Также их беспрепятственно пропускали через Ущелье Сириона, если кому-то хотелось попытать счастья в Димбаре.
У этих все счастье закончилось при встрече с Бретильскими Драконами. Часть их шайки уцелела только потому, что так и не высунулась на равнину, наблюдая из кустов за тем, как истребляют товарищей. Болдоговцы же пострадали от дориатской пограничной стражи, потеряв всех волков и большую часть отряда. Они скрылись в Нан-Дунгортэб, и только там эльфы перестали их преследовать. Пересечь горы в этом месте они не решились, вернуться через Анах не получилось: подходы стерегли какие-то конники (Берен подсчитал — вышло как раз на тот день, когда он снарядил отряд за Аваном). Подолгу отсиживаясь в лесах, двигаясь ночами, орки все-таки пересекли Димбар и добрались до одинокой заимки, где встретились с кочевниками. Встреча прошла не мирно: кочевники уже закончили развлекаться и подожгли землянку (по дыму их и нашли уруг-ай), кто-то сделал им замечание, слово за слово — и урух убили одного из разведчиков. Дальнейшая дорога прошла, как и этот привал, в непрестанных ссорах. Уруг-ай было вдвое меньше, но бились они куда лучше. При равных силах начать новую поножовщину никто не решался. А может, в этих местах и те, и другие были уже ведомы волей, более мощной, чем их собственная…
Уже сейчас они могли бы перебить из луков половину отряда — но тогда другие успели бы убежать и скрыться в лесах. Нет, действовать следовало иначе — тихо окружить шайку, и лишь после этого атаковать.
— Главного берем живым, — шепнул Финрод.
Берен кивнул — и они, выбравшись из камышей, тихо пошли через воду: в самом глубоком месте было по бедра. Костер очерчивал крохотный круг света, за пределами которого увидеть что-либо мог лишь тот, кто долго сидел, отвернувшись от костра и вглядываясь в темноту. Среди орков таких не было: все внимание их захватил жарящийся на угольях баран, а все мысли были заняты тем, чтобы разделить его поровну.
Эльфы почти не скрывались — Берен видел Кальмегила и Вилварина слева и справа от себя, видел, как те натянули луки, и сам, зажав нож в зубах, достал стрелу и наложил ее на тетиву. Остальные девятеро без шороха, без звука растворились в зарослях.
Берен остался под обрывом, перехватил лук по-вастакски — теперь стрела лежала на дуге — и прицелился в одного из уруг-ай. Большой, желтолицый, в черном плаще похожий на упыря, тот беспокойно елозил на месте, словно близкая смерть щекотала ему лопатки. «Так оно и есть», — беззвучно прошептал Берен. — «Намо свидетель, так оно и есть…» Холодная вода по колено, орки в изменчивом свете огня — все это так живо напомнило ту, давнюю охоту в Топях Сереха, что кровь помчалась по телу бешеными рывками и все жилы зазудели от напряжения.
— Кугу-ху! — прокричал горлицей Финрод.
— Что за дурная птаха орет ночью? — поднял голову один из орков. Товарищ не ответил ему: упал в костер со стрелой Берена в боку. Вторая стрела вонзилась спрашивающему в открытое горло. Свистнули еще десять стрел, упали еще восемь орков — в некоторых попали сразу двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354