В воздухе повеяло трупным зловонием.
Все тотчас окружили Аритона.
— Она умерла минувшей ночью, — сообщил он. — Ее похитили из вашего клана, и она была невольницей в работном доме скупщика туш. Остальных детей удалось освободить. Они разбежались и, будем надеяться, доберутся домой. Эта малышка была слишком больной и слабой.
Кто-то зашептал на древнем языке слова поминального ритуала. Чьи-то руки потянулись и забрали у Аритона мертвую девочку. Он поднял голову. То была женщина в одежде дозорной. Чем-то ее сдержанность и суровость напомнили ему Маноллу, предводительницу кланов Тайсана.
— Это дочка Танлии. Я узнала ее по родимому пятну на ухе.
Аритон распрямил затекшую левую руку. Его захлестнуло волной печали.
— Прошу тебя, передай Танлии мои... Нет, просто скажи, что ее дочка до самого конца держалась очень мужественно.
Он сбросил промокший плащ с леопардом и подал его женщине, чтобы та завернула мертвого ребенка. Женщина со слезами на глазах приняла королевскую реликвию. Аритон повернулся к остальным.
— Я принес вам не королевское наследие, а лишь страдания!
Люди из клана встретили его слова со странным спокойствием.
— Гибель этой девочки — не первое горе, которое мы познали. Со времени разрушения Итамона каждое наше поколение многократно сталкивалось с подобными трагедиями.
— Нет. С таким вы еще не сталкивались. — Аритону наконец удалось добиться нужной интонации. — Деш-Тир своим заклятием обрек меня на вражду с моим единоутробным братом Лизаэром Илессидским. Нами обоими движет ненависть безумцев, одержимых желанием уничтожить друг друга. Лизаэр взбудоражил всю Итарру. Не пройдет и нескольких дней, как их армия двинется по моим следам. Стоит ли вам жертвовать жизнью ради чужака, родившегося далеко от Этеры?
Предводитель клана перебил его:
— Еще задолго до вашего рождения горожане не ставили наши жизни ни в грош. Мы для них стоим дешевле гниющих конских туш. И если дочка Танлии не сумела убедить вас в этом, ее жизнь была напрасной.
Предводитель оглянулся на догорающую свечу. Он подозревал, что словами убеждения наследный принц пытается скрыть собственную неуверенность.
— По условиям королевской хартии Ратана у северных кланов есть все основания встать на вашу защиту.
— Чувствую, вы совершенно не поняли моих слов! — взорвался Аритон. — Начнете сопротивляться Лизаэру и познаете разрушение и гибель. Оставьте в покое условия королевской хартии. Основания, о которых ты упомянул, существуют для честной борьбы. Я же говорю об одержимости, вызванной чужеродными и непонятными нам сущностями Деш-Тира; о безумии, не знающем границ. У меня больше нет ни капли жалости к брату, и желание уничтожить его не вызывает во мне никаких угрызений совести. И потому я не хочу взваливать на свои плечи ответственность за жизни других людей. Поймите же: ваши кланы не станут для меня защитой, а окажутся лишь напрасной жертвой.
Предводители кланов шепотом переговаривались между собой. Снаружи было слышно, как ветер качает ветви деревьев; летящие с них капли барабанили по крыше шатра. Но если буря в природе подходила к концу, буря иного рода угрожала вылиться в открытое столкновение. Этот невысокий усталый человек, несомненно, был потомком Фаленитов, однако говорил он с прозорливостью мага. Иначе и быть не могло: ведь это его сила сделала явью Пророчество о Западных Вратах и уничтожила многовековую завесу тумана над Этерой. Пусть обликом своим он напоминал Торбанда; он все равно оставался чужаком, сулящим несчастья и умоляющим освободить его от права, принадлежащего ему с самого рождения. С каким нетерпением они ожидали его прибытия, а теперь... Но ведь и он говорил им все это не из желания напугать.
Нахмурив лицо, не отличавшееся утонченностью черт, Каол, рано поседевший в стычках и засадах, убеждал предводителя своего клана держать ухо востро. Остальные уважительно слушали его слова, ибо закаленный боец вслух произносил то, о чем другие говорить не решались.
Стейвен был взволнован, но не предостережениями соплеменников. Он отошел от стола и встал рядом с Халироном. Непревзойденный менестрель, тоже отличавшийся высоким ростом, сразу показался мальчиком-подростком. Светло-карие глаза Стейвена были серьезными и грустными.
— У меня было видение. Я уже давно знаю, когда и как мне суждено умереть. И вот что я вам скажу: у нас нет иного выбора. Я говорю это вам, ваше высочество, и вам, мои собратья и соратники. Вне зависимости от нашего признания или непризнания наследного права тейр-Фаленита войска Итарры все равно выступят против нас.
Стейвен полуобернулся к Аритону. Его крупные, сильные руки лежали на шнуровке пояса, на котором висело несколько метательных ножей с черными рукоятками.
— Ваше высочество, волею судьбы нам уготовано защищать вас. Армия Итарры вторгнется сюда, и нам придется воевать. Выбор, который я прошу вас сделать, прост: должны ли мы умирать за титул, который никто не носит, или же за реально существующего наследного принца?
Аритон не торопился отвечать, изучающе глядя на великана. За его внешним спокойствием скрывалось неприязненное чувство. Кайден самым бесстыдным образом стремился воззвать к его совести и привязать его к кланам так, как Ситэр привязывал души обреченных. И в то же время предводитель не лукавил; его мольбы говорили о бесконечной преданности.
Дождь продолжал стучать по крыше шатра. От ветра, проникавшего внутрь, потрескивали свечи, капая горячим воском на металл подсвечников. Молчание становилось затяжным и лишь усугубляло напряжение собравшихся. Аритон ответил шепотом, чтобы, кроме предводителя, его никто не слышал:
— Должно быть, Эт с Дейлионом составили заговор. Им нужно было бы послать кайдена, которого я бы мог ненавидеть, — опьяненного собственной властью и поглощенного мелочными заботами. Но хотя несчастливые обстоятельства моего рождения могли бы дать мне свободу от обязательств, твое мужество делает меня смиренным и готовым их принять. Если ты увидел, что твоя дальнейшая жизнь и смерть неразрывно связаны со мной, что же мне остается? Только заранее просить твоего прощения — больше ничего.
— Вы его получили, — ответил предводитель деширских кланов, с удивительным спокойствием выслушав слова Аритона. — В ответ я прошу вашей дружбы, Аритон Ратанский.
Принцу все же удалось не показать своего удивления тем, что в здешней глуши знают его имя.
— Никак, твои сновидения раскрывают все мои секреты?
Бессонные ночи и тяжесть минувших событий вдруг снова навалились на Аритона. Он прикрыл лицо руками, чтобы предводитель не заметил его состояния.
— Как тебя зовут? — спросил он через пальцы.
— Стейвен Валерьент, граф Деширский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
Все тотчас окружили Аритона.
— Она умерла минувшей ночью, — сообщил он. — Ее похитили из вашего клана, и она была невольницей в работном доме скупщика туш. Остальных детей удалось освободить. Они разбежались и, будем надеяться, доберутся домой. Эта малышка была слишком больной и слабой.
Кто-то зашептал на древнем языке слова поминального ритуала. Чьи-то руки потянулись и забрали у Аритона мертвую девочку. Он поднял голову. То была женщина в одежде дозорной. Чем-то ее сдержанность и суровость напомнили ему Маноллу, предводительницу кланов Тайсана.
— Это дочка Танлии. Я узнала ее по родимому пятну на ухе.
Аритон распрямил затекшую левую руку. Его захлестнуло волной печали.
— Прошу тебя, передай Танлии мои... Нет, просто скажи, что ее дочка до самого конца держалась очень мужественно.
Он сбросил промокший плащ с леопардом и подал его женщине, чтобы та завернула мертвого ребенка. Женщина со слезами на глазах приняла королевскую реликвию. Аритон повернулся к остальным.
— Я принес вам не королевское наследие, а лишь страдания!
Люди из клана встретили его слова со странным спокойствием.
— Гибель этой девочки — не первое горе, которое мы познали. Со времени разрушения Итамона каждое наше поколение многократно сталкивалось с подобными трагедиями.
— Нет. С таким вы еще не сталкивались. — Аритону наконец удалось добиться нужной интонации. — Деш-Тир своим заклятием обрек меня на вражду с моим единоутробным братом Лизаэром Илессидским. Нами обоими движет ненависть безумцев, одержимых желанием уничтожить друг друга. Лизаэр взбудоражил всю Итарру. Не пройдет и нескольких дней, как их армия двинется по моим следам. Стоит ли вам жертвовать жизнью ради чужака, родившегося далеко от Этеры?
Предводитель клана перебил его:
— Еще задолго до вашего рождения горожане не ставили наши жизни ни в грош. Мы для них стоим дешевле гниющих конских туш. И если дочка Танлии не сумела убедить вас в этом, ее жизнь была напрасной.
Предводитель оглянулся на догорающую свечу. Он подозревал, что словами убеждения наследный принц пытается скрыть собственную неуверенность.
— По условиям королевской хартии Ратана у северных кланов есть все основания встать на вашу защиту.
— Чувствую, вы совершенно не поняли моих слов! — взорвался Аритон. — Начнете сопротивляться Лизаэру и познаете разрушение и гибель. Оставьте в покое условия королевской хартии. Основания, о которых ты упомянул, существуют для честной борьбы. Я же говорю об одержимости, вызванной чужеродными и непонятными нам сущностями Деш-Тира; о безумии, не знающем границ. У меня больше нет ни капли жалости к брату, и желание уничтожить его не вызывает во мне никаких угрызений совести. И потому я не хочу взваливать на свои плечи ответственность за жизни других людей. Поймите же: ваши кланы не станут для меня защитой, а окажутся лишь напрасной жертвой.
Предводители кланов шепотом переговаривались между собой. Снаружи было слышно, как ветер качает ветви деревьев; летящие с них капли барабанили по крыше шатра. Но если буря в природе подходила к концу, буря иного рода угрожала вылиться в открытое столкновение. Этот невысокий усталый человек, несомненно, был потомком Фаленитов, однако говорил он с прозорливостью мага. Иначе и быть не могло: ведь это его сила сделала явью Пророчество о Западных Вратах и уничтожила многовековую завесу тумана над Этерой. Пусть обликом своим он напоминал Торбанда; он все равно оставался чужаком, сулящим несчастья и умоляющим освободить его от права, принадлежащего ему с самого рождения. С каким нетерпением они ожидали его прибытия, а теперь... Но ведь и он говорил им все это не из желания напугать.
Нахмурив лицо, не отличавшееся утонченностью черт, Каол, рано поседевший в стычках и засадах, убеждал предводителя своего клана держать ухо востро. Остальные уважительно слушали его слова, ибо закаленный боец вслух произносил то, о чем другие говорить не решались.
Стейвен был взволнован, но не предостережениями соплеменников. Он отошел от стола и встал рядом с Халироном. Непревзойденный менестрель, тоже отличавшийся высоким ростом, сразу показался мальчиком-подростком. Светло-карие глаза Стейвена были серьезными и грустными.
— У меня было видение. Я уже давно знаю, когда и как мне суждено умереть. И вот что я вам скажу: у нас нет иного выбора. Я говорю это вам, ваше высочество, и вам, мои собратья и соратники. Вне зависимости от нашего признания или непризнания наследного права тейр-Фаленита войска Итарры все равно выступят против нас.
Стейвен полуобернулся к Аритону. Его крупные, сильные руки лежали на шнуровке пояса, на котором висело несколько метательных ножей с черными рукоятками.
— Ваше высочество, волею судьбы нам уготовано защищать вас. Армия Итарры вторгнется сюда, и нам придется воевать. Выбор, который я прошу вас сделать, прост: должны ли мы умирать за титул, который никто не носит, или же за реально существующего наследного принца?
Аритон не торопился отвечать, изучающе глядя на великана. За его внешним спокойствием скрывалось неприязненное чувство. Кайден самым бесстыдным образом стремился воззвать к его совести и привязать его к кланам так, как Ситэр привязывал души обреченных. И в то же время предводитель не лукавил; его мольбы говорили о бесконечной преданности.
Дождь продолжал стучать по крыше шатра. От ветра, проникавшего внутрь, потрескивали свечи, капая горячим воском на металл подсвечников. Молчание становилось затяжным и лишь усугубляло напряжение собравшихся. Аритон ответил шепотом, чтобы, кроме предводителя, его никто не слышал:
— Должно быть, Эт с Дейлионом составили заговор. Им нужно было бы послать кайдена, которого я бы мог ненавидеть, — опьяненного собственной властью и поглощенного мелочными заботами. Но хотя несчастливые обстоятельства моего рождения могли бы дать мне свободу от обязательств, твое мужество делает меня смиренным и готовым их принять. Если ты увидел, что твоя дальнейшая жизнь и смерть неразрывно связаны со мной, что же мне остается? Только заранее просить твоего прощения — больше ничего.
— Вы его получили, — ответил предводитель деширских кланов, с удивительным спокойствием выслушав слова Аритона. — В ответ я прошу вашей дружбы, Аритон Ратанский.
Принцу все же удалось не показать своего удивления тем, что в здешней глуши знают его имя.
— Никак, твои сновидения раскрывают все мои секреты?
Бессонные ночи и тяжесть минувших событий вдруг снова навалились на Аритона. Он прикрыл лицо руками, чтобы предводитель не заметил его состояния.
— Как тебя зовут? — спросил он через пальцы.
— Стейвен Валерьент, граф Деширский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227