Кентаврам требовалось оружие, чтобы сражаться с большими стаями хадримов, ставших во Вторую эпоху настоящим бичом Этеры. Дошедшие до нас свидетельства гласят, что на каждый меч Феретон потратил пять лет труда; еще пять требовалось ему, чтобы силой магии заострить лезвие. Зато когда мастер окончил свою работу, ни время, ни сражения уже не могли затупить его мечей.
Здесь Асандир перевел дух и попросил Аритона извлечь меч из ножен.
— Присмотритесь, и вы не обнаружите на лезвии ни зазубрин, ни каких-либо иных повреждений. А ведь Алитиель целых два века не выходил из рук сражающихся.
Асандир повернул в руках поперечину рукоятки меча. Отсветы костра вспыхнули на серебряной гравировке, покрывавшей обе стороны лезвия.
— Окончив свою часть работы, Феретон передавал мечи другой древней расе, населявшей тогда Этеру, — славным низкорослым людям, которых называли солнечными детьми. Это они приделывали к лезвиям рукоятки и наносили гравированную вязь, где ни один узор не повторяется дважды. Однако все эти изящные бороздки и канавки были бы не так заметны на дымчатой стали, если бы не металл, которым их заполняли солнечные дети. Наверное, металл этот являлся самым великим чудом.
Асандир провел пальцем по гравировке. От его прикосновения узор вспыхивал серебристым светом. Голос мага зазвучал мягче, исполненный почтения.
— Риатанцы — раса единорогов, третья древняя раса Этеры — наделили мечи защитными силами своих заклинаний. Они мастерски владели утраченным ныне искусством связывания имени. Они наполняли меч особой гармонией, настроенной на изначальные вибрации, силой которых Эт-создатель зажег первые звезды. Легенда утверждает, что собранные вместе двадцать риатанских мастеров целых десять лет наполняли силой Алитиель. И так — каждый из двенадцати мечей.
Асандир осторожно вложил меч обратно в ножны.
— Когда меч находился в руках тех, кому он был предназначен, его защитные магические силы достигали высшего предела и свет, который все вы видели, слепил врагам глаза. Но так происходило лишь в честном бою. Ведь причины, оправданно заставляющие человека убивать, можно пересчитать по пальцам. Вероятно, отец Аритона даже не догадывался об истинной природе оружия, переданного им сыну.
Аритон слегка кивнул, но не проронил ни слова. Тайные силы меча до сих пор не давали ему покоя, но рядом с тайной Алитиеля соседствовал страх самого Аритона. Он опасался, что его могут сделать продолжателем героической истории славного меча. Тогда на его плечи ляжет еще один тяжкий груз. Аритон был полон решимости распоряжаться своей судьбой. И потому Повелитель Теней сидел со скрещенными на груди руками, стараясь ничем не привлекать внимания Асандира. Маг меж тем продолжал рассказ.
— Изаэрийские мечи предназначались для шести великих илитарийских правителей и шести королевских династий солнечных детей. Алитиель занимал среди них особое место. Феретон изготовил его для своего сына Дурменира, который родился меньшим по размерам, чем остальные кентавры. И длина лезвия, и форма рукоятки — все было точно рассчитано на Дурменира. От его руки погибли тысячи хадримов, и каждый перед смертью видел одну и ту же картину: нестерпимо яркое сияние магической силы, вырывающейся из недр Алитиеля. Но и самому Дурмениру суждено было погибнуть. Отец долго оплакивал гибель сына. Алитиель он передал королевскому наследнику.
Аритон подавил в себе сильное желание зажать уши, броситься вон из пещеры или выкрикнуть какую-нибудь бессмыслицу. Он был готов сделать что угодно, только бы разорвать нить угнетающего рассказа, изобилующего именами и печальными событиями. Пусть уж лучше эти имена и события остаются там, где обитают призраки забытых героев. Однако меч, наделенный такой силой, требовал уважения к своей истории. Аритон не посмел помешать рассказчику.
Если Асандир и заметил подавленность Аритона, сокращать рассказ он не стал.
— Рост наследного принца, как и рост большинства солнечных детей, не превышал одной пяди. Алитиель доходил ему почти до подбородка. Для торжественных церемоний у принца имелись наплечные ножны. Когда он взошел на престол, то получил в наследство фамильный меч своей династии. Алитиель перекочевал к династии Пархедралей. Когда король Энастир погиб в схватке с хадримами, не оставив наследников, Пархедрали заявили свои права на престол. Алитиелю было суждено оставаться в королевской сокровищнице до тех пор, пока хадримы вновь не начали угрожать жизни на Этере. В войне с ними Алитиель отдали одному из кентавров, но в его могучих руках меч казался детской игрушкой. Потом Алитиель вновь сменил владельца; теперь им стал человек, один из родственников верховного короля по линии жены. От его наследников меч попал к Кианору, прозванному Солнечным Правителем.
Фелирин встрепенулся; он знал не менее дюжины баллад, прославлявших долгое царствование Солнечного Правителя.
Асандир улыбнулся.
— Пусть же память о тех днях никогда не угасает. Но должен сказать, что Кианор просто владел мечом, и не более того. Он взошел на паравианский трон в две тысячи пятьсот сорок пятом году Второй эпохи. Как и его предшественники, Кианор отдавал предпочтение традиционному королевскому мечу. К тому времени Алитиель получил свое второе имя — Дэль-Фарен, или Творец королей, ибо трое его владельцев стали королями.
Если меч и возводил своих владельцев на престол, сам он никогда не являлся желанным приобретением. Для обычного сражения Алитиель не годился. И хотя изаэрийские мечи высоко ценились, ни один паравианский правитель не спешил стать очередным владельцем оружия, с которым было связано столько бед.
Кончилось тем, что Кианор подарил меч человеку, спасшему его сестру, принцессу Талинсу. Ее высочество спасли от нападения хадримов на том самом перевале, который мы недавно проезжали.
Асандир повернулся к Аритону.
— Рисунок на изумруде твоего меча тоже появился благодаря магии солнечных детей. Буква на гриве леопарда совпадает с начальной буквой имени владельца. Когда меняется владелец, меняется и буква. Поскольку этот меч идеально подходит для человеческой руки, его носил каждый наследник в твоей династии.
Твой меч, Аритон, единственный из изаэрийских мечей, перешедший к людям от паравианцев. Насколько я знаю, он последний меч подобного рода, сохранившийся на Этере.
Лизаэр с грустным восхищением глядел на оружие.
— Неудивительно, что оружейники Дасен Элюра так восхищались этим мечом. Он перечеркивал все их ремесло, им нечего было и мечтать о создании чего-либо подобного.
Асандир встал и по-кошачьи выгнул спину.
— Едва ли и сам Феретон сумел бы повторить свою искусную работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
Здесь Асандир перевел дух и попросил Аритона извлечь меч из ножен.
— Присмотритесь, и вы не обнаружите на лезвии ни зазубрин, ни каких-либо иных повреждений. А ведь Алитиель целых два века не выходил из рук сражающихся.
Асандир повернул в руках поперечину рукоятки меча. Отсветы костра вспыхнули на серебряной гравировке, покрывавшей обе стороны лезвия.
— Окончив свою часть работы, Феретон передавал мечи другой древней расе, населявшей тогда Этеру, — славным низкорослым людям, которых называли солнечными детьми. Это они приделывали к лезвиям рукоятки и наносили гравированную вязь, где ни один узор не повторяется дважды. Однако все эти изящные бороздки и канавки были бы не так заметны на дымчатой стали, если бы не металл, которым их заполняли солнечные дети. Наверное, металл этот являлся самым великим чудом.
Асандир провел пальцем по гравировке. От его прикосновения узор вспыхивал серебристым светом. Голос мага зазвучал мягче, исполненный почтения.
— Риатанцы — раса единорогов, третья древняя раса Этеры — наделили мечи защитными силами своих заклинаний. Они мастерски владели утраченным ныне искусством связывания имени. Они наполняли меч особой гармонией, настроенной на изначальные вибрации, силой которых Эт-создатель зажег первые звезды. Легенда утверждает, что собранные вместе двадцать риатанских мастеров целых десять лет наполняли силой Алитиель. И так — каждый из двенадцати мечей.
Асандир осторожно вложил меч обратно в ножны.
— Когда меч находился в руках тех, кому он был предназначен, его защитные магические силы достигали высшего предела и свет, который все вы видели, слепил врагам глаза. Но так происходило лишь в честном бою. Ведь причины, оправданно заставляющие человека убивать, можно пересчитать по пальцам. Вероятно, отец Аритона даже не догадывался об истинной природе оружия, переданного им сыну.
Аритон слегка кивнул, но не проронил ни слова. Тайные силы меча до сих пор не давали ему покоя, но рядом с тайной Алитиеля соседствовал страх самого Аритона. Он опасался, что его могут сделать продолжателем героической истории славного меча. Тогда на его плечи ляжет еще один тяжкий груз. Аритон был полон решимости распоряжаться своей судьбой. И потому Повелитель Теней сидел со скрещенными на груди руками, стараясь ничем не привлекать внимания Асандира. Маг меж тем продолжал рассказ.
— Изаэрийские мечи предназначались для шести великих илитарийских правителей и шести королевских династий солнечных детей. Алитиель занимал среди них особое место. Феретон изготовил его для своего сына Дурменира, который родился меньшим по размерам, чем остальные кентавры. И длина лезвия, и форма рукоятки — все было точно рассчитано на Дурменира. От его руки погибли тысячи хадримов, и каждый перед смертью видел одну и ту же картину: нестерпимо яркое сияние магической силы, вырывающейся из недр Алитиеля. Но и самому Дурмениру суждено было погибнуть. Отец долго оплакивал гибель сына. Алитиель он передал королевскому наследнику.
Аритон подавил в себе сильное желание зажать уши, броситься вон из пещеры или выкрикнуть какую-нибудь бессмыслицу. Он был готов сделать что угодно, только бы разорвать нить угнетающего рассказа, изобилующего именами и печальными событиями. Пусть уж лучше эти имена и события остаются там, где обитают призраки забытых героев. Однако меч, наделенный такой силой, требовал уважения к своей истории. Аритон не посмел помешать рассказчику.
Если Асандир и заметил подавленность Аритона, сокращать рассказ он не стал.
— Рост наследного принца, как и рост большинства солнечных детей, не превышал одной пяди. Алитиель доходил ему почти до подбородка. Для торжественных церемоний у принца имелись наплечные ножны. Когда он взошел на престол, то получил в наследство фамильный меч своей династии. Алитиель перекочевал к династии Пархедралей. Когда король Энастир погиб в схватке с хадримами, не оставив наследников, Пархедрали заявили свои права на престол. Алитиелю было суждено оставаться в королевской сокровищнице до тех пор, пока хадримы вновь не начали угрожать жизни на Этере. В войне с ними Алитиель отдали одному из кентавров, но в его могучих руках меч казался детской игрушкой. Потом Алитиель вновь сменил владельца; теперь им стал человек, один из родственников верховного короля по линии жены. От его наследников меч попал к Кианору, прозванному Солнечным Правителем.
Фелирин встрепенулся; он знал не менее дюжины баллад, прославлявших долгое царствование Солнечного Правителя.
Асандир улыбнулся.
— Пусть же память о тех днях никогда не угасает. Но должен сказать, что Кианор просто владел мечом, и не более того. Он взошел на паравианский трон в две тысячи пятьсот сорок пятом году Второй эпохи. Как и его предшественники, Кианор отдавал предпочтение традиционному королевскому мечу. К тому времени Алитиель получил свое второе имя — Дэль-Фарен, или Творец королей, ибо трое его владельцев стали королями.
Если меч и возводил своих владельцев на престол, сам он никогда не являлся желанным приобретением. Для обычного сражения Алитиель не годился. И хотя изаэрийские мечи высоко ценились, ни один паравианский правитель не спешил стать очередным владельцем оружия, с которым было связано столько бед.
Кончилось тем, что Кианор подарил меч человеку, спасшему его сестру, принцессу Талинсу. Ее высочество спасли от нападения хадримов на том самом перевале, который мы недавно проезжали.
Асандир повернулся к Аритону.
— Рисунок на изумруде твоего меча тоже появился благодаря магии солнечных детей. Буква на гриве леопарда совпадает с начальной буквой имени владельца. Когда меняется владелец, меняется и буква. Поскольку этот меч идеально подходит для человеческой руки, его носил каждый наследник в твоей династии.
Твой меч, Аритон, единственный из изаэрийских мечей, перешедший к людям от паравианцев. Насколько я знаю, он последний меч подобного рода, сохранившийся на Этере.
Лизаэр с грустным восхищением глядел на оружие.
— Неудивительно, что оружейники Дасен Элюра так восхищались этим мечом. Он перечеркивал все их ремесло, им нечего было и мечтать о создании чего-либо подобного.
Асандир встал и по-кошачьи выгнул спину.
— Едва ли и сам Феретон сумел бы повторить свою искусную работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227