сознание ускользало. Аритон хватал ртом воздух, и оттуда вырывались сдавленные крики. Потом что-то помогло его разуму вернуться из будущего в настоящее. Аритон обнаружил, что Джирет трясет его за руку.
— Ваше высочество, вам плохо? — с тревогой спрашивал мальчик.
— Нет, — ответил Аритон и вздрогнул.
У него хватило выдержки, чтобы под напором видений осторожно высвободиться из пальцев Джирета.
— Если я и настаиваю на защите твоих сестер, то лишь потому, что беспокоюсь и о них, и обо всех других детях ваших кланов. А сейчас, Джирет, отведи меня к отцу. У меня для него есть очень важная информация.
С настороженностью, свойственной любому дозорному, Джирет смотрел, как Аритон склонился над ручьем и судорожными глотками стал пить воду. Принц выглядел совсем больным и весь дрожал, словно от страха. Джирет не стал спорить. Как-никак, он самовольно вторгся туда, куда его никто не приглашал. Вздохнув, он мысленно согласился с тем, что проспоренная Халироном монета действительно осядет в кошельке Эльведа.
Вода и ходьба благотворно подействовали на Аритона. Дыхание его стало свободнее; кровь быстрее заструилась по жилам, что помогло ему преодолеть наиболее тяжкие последствия дурмана. За час пути до лагеря ему удалось восстановить хотя бы видимость привычного состояния.
Это было как нельзя кстати. Оказалось, Джирет удрал в лес, никого не предупредив, и мать ожидала его отнюдь не в благодушном настроении. Дэния стояла у полога семейного шатра. Она сменила повседневный наряд на сиренево-голубое платье с облегающими рукавами. Волосы цвета красной меди, которые Аритон привык видеть заплетенными в тугую косу, были распущены и ниспадали с плеч. Столь откровенная женственность Дэнии так поразила Повелителя Теней, что он остановился, не зная, о чем говорить.
Но его скованность моментально улетучилась, когда он услышал сердитый голос Дэнии:
— Джирет! Где тебя носило? Мне стыдно, что мой двенадцатилетний сын ведет себя как несмышленый ползунок!
— Мальчик был со мной, и с ним ничего не случилось, — вмешался Аритон, которого Дэния не сразу заметила в темноте.
Она бросила на принца гневный взгляд.
Пораженный внезапной переменой в настроении матери, которая вдруг прекратила его отчитывать и велела немедленно отправляться спать, Джирет понял, что материнский гнев изольется на Аритона. Похоже, Дэния забыла, кто стоит перед ней. Предпочитая не искушать судьбу, Джирет ретировался за занавеску, отгораживающую детскую часть шатра.
Дэния отпустила полог, продолжая сердито поглядывать в сторону виновника, застывшего в темноте. Ладно Джирет, тот еще мал, но наследный принц! Что ж, она получила лишнее подтверждение словам о тяжелом и непредсказуемом характере Аритона. Вспомнила она и слова Каола, утверждавшего, что его высочеству после клятвы верности потребовалось успокоить взбудораженные чувства выпивкой или иной прихотью. Вот он и сбежал в укромное местечко. Дэния молча принялась зажигать свечи.
Пламя осветило лиф ее платья, украшенный по краям затейливой вышивкой, и заиграло на ее волосах, придав их цвету приятную теплоту. Дэния спрятала недовольство за приторной улыбкой.
— Стейвен скоро придет, — сообщила она, стараясь говорить любезным тоном.
Аритон по-прежнему молчал и не входил в шатер.
— Входите же, — уже настойчивее предложила Дэния. — Садитесь поудобнее, чтоб приятнее было ждать.
Аритон чувствовал, скольких усилий стоит ей удержаться от недовольного ворчания. Наблюдательная Дэния конечно же заметила, в каком состоянии его одежда и он сам, и сделала определенные выводы. Не желая испытывать терпение хозяйки, Аритон прошел внутрь шатра. Обычно Дэния стремилась сделать все, чтобы принц чувствовал себя как можно удобнее. Аритон улыбнулся: на этот раз жена Стейвена избрала другую тактику. В шатре не осталось ни одного неосвещенного угла, где можно было бы укрыться. Аритон в отместку не стал никуда садиться. Когда Дэния удалилась на детскую половину, чтобы взглянуть, лег ли Джирет, а если еще нет, то насильно загнать сына в постель, наследный принц дал выход своему беспокойству и стал расхаживать взад-вперед.
Внутреннее убранство шатра было по-походному скромным; шпалеры, яркие ковры и мебель остались в хранилище. И все же язык не поворачивался назвать это жилище варварским. В одном углу громоздились куски дерева и коры — там Джирет мастерил игрушки для сестер. На камышовой подстилке лежала открытая книга. Рядом стояла наполовину сгоревшая свеча в простом подсвечнике. Подойдя ближе, Аритон увидел на странице красочный рисунок, вспыхнувший позолотой. Стена шатра была искусно расписана красками и изображала сцену охоты на оленя. В углу, на другой подстилке поверх елового лапника лежала драгоценная лиранта Халирона.
Серебряные струны отражали пламя свечей множеством крошечных переливающихся огоньков. Аритон стиснул зубы, но так и не смог отойти от лиранты. Инструмент завораживал его невероятным изяществом линий. Маленькими лунами мерцали топазы на грифе лиранты, зелеными солнцами вспыхивали изумруды. Вся лиранта — от богато инкрустированной деки до строгих черных колков — была воплощением гармонии иного мира, столь же далекого теперь от него, как и Дасен Элюр.
И Аритон не удержался. Прежде чем в нем заговорил разум, он уже сидел на подстилке. Рука сама собой потянулась к лиранте, и он слегка тронул струны.
Лиранта ответила, и этот звук ранил ему сердце, в точности напомнив голос другой лиранты, оставшейся в Итарре. Аритон не стал переворачивать инструмент, чтобы посмотреть знак мастера; звук был лучшим доказательством того, что перед ним — еще одно творение рук Эльшаны. Искушение оказалось слишком велико. Прислонившись к расписной стенке шатра, Аритон взял лиранту в руки и тихо заиграл.
Ожоги, оставленные рукотворным светом Лизаэра на ладони и запястье правой руки, только-только начали заживать. Раны сразу же заныли, отчего первые аккорды получились нестройными. Закусив губу, Аритон взял несколько громких и резких нот. Раздраженный и еще не вполне преодолевший головокружение, он чувствовал, что больше всего на свете ему сейчас хочется музыки. Аритон согнул одеревеневшую руку, тихо выругался по поводу треснувшей коросты на ране и взял первые аккорды одной из любимых мелодий. Музыка стремительно понеслась, сметая заднюю стену шатра, как ветер сметает с небес облака.
Трели уносились в вечернюю темноту. Красотой музыки Аритон стремился заглушить свою боль и неуверенность в ближайшем будущем.
Дэния, вернувшаяся от постели Джирета, была застигнута врасплох этим водопадом звуков. Возможно, Аритон вообще забыл о ее существовании. Чуткая женщина сразу догадалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
— Ваше высочество, вам плохо? — с тревогой спрашивал мальчик.
— Нет, — ответил Аритон и вздрогнул.
У него хватило выдержки, чтобы под напором видений осторожно высвободиться из пальцев Джирета.
— Если я и настаиваю на защите твоих сестер, то лишь потому, что беспокоюсь и о них, и обо всех других детях ваших кланов. А сейчас, Джирет, отведи меня к отцу. У меня для него есть очень важная информация.
С настороженностью, свойственной любому дозорному, Джирет смотрел, как Аритон склонился над ручьем и судорожными глотками стал пить воду. Принц выглядел совсем больным и весь дрожал, словно от страха. Джирет не стал спорить. Как-никак, он самовольно вторгся туда, куда его никто не приглашал. Вздохнув, он мысленно согласился с тем, что проспоренная Халироном монета действительно осядет в кошельке Эльведа.
Вода и ходьба благотворно подействовали на Аритона. Дыхание его стало свободнее; кровь быстрее заструилась по жилам, что помогло ему преодолеть наиболее тяжкие последствия дурмана. За час пути до лагеря ему удалось восстановить хотя бы видимость привычного состояния.
Это было как нельзя кстати. Оказалось, Джирет удрал в лес, никого не предупредив, и мать ожидала его отнюдь не в благодушном настроении. Дэния стояла у полога семейного шатра. Она сменила повседневный наряд на сиренево-голубое платье с облегающими рукавами. Волосы цвета красной меди, которые Аритон привык видеть заплетенными в тугую косу, были распущены и ниспадали с плеч. Столь откровенная женственность Дэнии так поразила Повелителя Теней, что он остановился, не зная, о чем говорить.
Но его скованность моментально улетучилась, когда он услышал сердитый голос Дэнии:
— Джирет! Где тебя носило? Мне стыдно, что мой двенадцатилетний сын ведет себя как несмышленый ползунок!
— Мальчик был со мной, и с ним ничего не случилось, — вмешался Аритон, которого Дэния не сразу заметила в темноте.
Она бросила на принца гневный взгляд.
Пораженный внезапной переменой в настроении матери, которая вдруг прекратила его отчитывать и велела немедленно отправляться спать, Джирет понял, что материнский гнев изольется на Аритона. Похоже, Дэния забыла, кто стоит перед ней. Предпочитая не искушать судьбу, Джирет ретировался за занавеску, отгораживающую детскую часть шатра.
Дэния отпустила полог, продолжая сердито поглядывать в сторону виновника, застывшего в темноте. Ладно Джирет, тот еще мал, но наследный принц! Что ж, она получила лишнее подтверждение словам о тяжелом и непредсказуемом характере Аритона. Вспомнила она и слова Каола, утверждавшего, что его высочеству после клятвы верности потребовалось успокоить взбудораженные чувства выпивкой или иной прихотью. Вот он и сбежал в укромное местечко. Дэния молча принялась зажигать свечи.
Пламя осветило лиф ее платья, украшенный по краям затейливой вышивкой, и заиграло на ее волосах, придав их цвету приятную теплоту. Дэния спрятала недовольство за приторной улыбкой.
— Стейвен скоро придет, — сообщила она, стараясь говорить любезным тоном.
Аритон по-прежнему молчал и не входил в шатер.
— Входите же, — уже настойчивее предложила Дэния. — Садитесь поудобнее, чтоб приятнее было ждать.
Аритон чувствовал, скольких усилий стоит ей удержаться от недовольного ворчания. Наблюдательная Дэния конечно же заметила, в каком состоянии его одежда и он сам, и сделала определенные выводы. Не желая испытывать терпение хозяйки, Аритон прошел внутрь шатра. Обычно Дэния стремилась сделать все, чтобы принц чувствовал себя как можно удобнее. Аритон улыбнулся: на этот раз жена Стейвена избрала другую тактику. В шатре не осталось ни одного неосвещенного угла, где можно было бы укрыться. Аритон в отместку не стал никуда садиться. Когда Дэния удалилась на детскую половину, чтобы взглянуть, лег ли Джирет, а если еще нет, то насильно загнать сына в постель, наследный принц дал выход своему беспокойству и стал расхаживать взад-вперед.
Внутреннее убранство шатра было по-походному скромным; шпалеры, яркие ковры и мебель остались в хранилище. И все же язык не поворачивался назвать это жилище варварским. В одном углу громоздились куски дерева и коры — там Джирет мастерил игрушки для сестер. На камышовой подстилке лежала открытая книга. Рядом стояла наполовину сгоревшая свеча в простом подсвечнике. Подойдя ближе, Аритон увидел на странице красочный рисунок, вспыхнувший позолотой. Стена шатра была искусно расписана красками и изображала сцену охоты на оленя. В углу, на другой подстилке поверх елового лапника лежала драгоценная лиранта Халирона.
Серебряные струны отражали пламя свечей множеством крошечных переливающихся огоньков. Аритон стиснул зубы, но так и не смог отойти от лиранты. Инструмент завораживал его невероятным изяществом линий. Маленькими лунами мерцали топазы на грифе лиранты, зелеными солнцами вспыхивали изумруды. Вся лиранта — от богато инкрустированной деки до строгих черных колков — была воплощением гармонии иного мира, столь же далекого теперь от него, как и Дасен Элюр.
И Аритон не удержался. Прежде чем в нем заговорил разум, он уже сидел на подстилке. Рука сама собой потянулась к лиранте, и он слегка тронул струны.
Лиранта ответила, и этот звук ранил ему сердце, в точности напомнив голос другой лиранты, оставшейся в Итарре. Аритон не стал переворачивать инструмент, чтобы посмотреть знак мастера; звук был лучшим доказательством того, что перед ним — еще одно творение рук Эльшаны. Искушение оказалось слишком велико. Прислонившись к расписной стенке шатра, Аритон взял лиранту в руки и тихо заиграл.
Ожоги, оставленные рукотворным светом Лизаэра на ладони и запястье правой руки, только-только начали заживать. Раны сразу же заныли, отчего первые аккорды получились нестройными. Закусив губу, Аритон взял несколько громких и резких нот. Раздраженный и еще не вполне преодолевший головокружение, он чувствовал, что больше всего на свете ему сейчас хочется музыки. Аритон согнул одеревеневшую руку, тихо выругался по поводу треснувшей коросты на ране и взял первые аккорды одной из любимых мелодий. Музыка стремительно понеслась, сметая заднюю стену шатра, как ветер сметает с небес облака.
Трели уносились в вечернюю темноту. Красотой музыки Аритон стремился заглушить свою боль и неуверенность в ближайшем будущем.
Дэния, вернувшаяся от постели Джирета, была застигнута врасплох этим водопадом звуков. Возможно, Аритон вообще забыл о ее существовании. Чуткая женщина сразу догадалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227