Тогда вы поймете.
Невдалеке шумно плеснула волна. На берег хлынули соленые брызги, перемешавшись с дождем, продолжавшим монотонно сыпать с неба.
— А теперь я должен тебя покинуть, храбрая девушка. Костер догорел, и заклинание сокрытия скоро ослабнет.
Элайра шмыгнула носом. Ей вообще не хотелось говорить, но она все-таки заставила себя быть вежливой:
— Благодарю вас. Я вам так обязана.
Она не видела лица Трайта, успевшего накинуть капюшон. Ворон норовил украдкой прошмыгнуть хозяину под плащ, спасаясь от дождя. Трайт покачал головой.
— Не надо меня благодарить. Прими лучше мое благословение. Чувствую, ты нуждаешься в утешении. Меня послали к тебе, ибо ясновидение показало Хранителю Альтейна, что только ты сумела так тонко и глубоко разобраться в личности Аритона. Но если твой Повелитель Теней предаст тебя или ты предашь его, это вызовет немало бед.
Элайра едва удержалась, чтобы не заткнуть уши.
— А если мы не предадим друг друга?
Трайт погладил ворона. Иного утешения он дать не мог ни птице, ни девушке.
— Ах, Элайра, нас поселили в этот мир, наделив свободой воли, исключающей всякие гарантии.
От его прощального прикосновения веяло грустью.
— Не поддавайся сомнениям. В эрданской таверне ты знала, как действовать.
Трайт повернулся и зашагал в сторону пристани. Ветер и завеса дождя превратили его в тень, быстро удаляющуюся на фоне наползавшего с моря тумана. Элайра простояла, глядя ему вслед, до тех пор, пока прилив не усилился и соленая волна не достигла камней, замочив ей ноги. Приподнимая мокрый подол, Элайра пошла к дому вдовы красильщика. Теперь вместо подавленности она чувствовала непонятное, безрассудное ликование, сквозь которое то и дело прорывалась легкая грусть.
Морриэль могла требовать от нее верности Кориатанскому ордену и послушания, но там, где выбирало сердце, Элайра решала сама.
Вечерней порой
Капитан Гнадсог возвращается с военного совета, и свет факелов очерчивает его горбоносый профиль. «Диган и Лизаэр приняли окончательное решение, — сообщает Гнадсог своим подчиненным, собравшимся на лужайке. — Завтра мы вступаем в Страккский лес. Там мы отравим реку и все ручьи, чтобы лишить варваров возможности охотиться. Мы будем методично морить голодом каждый их лагерь. Расчет Пескиля безошибочен. Дети — будущее кланов, а без женщин кланы вымрут естественным образом»...
Под пологом леса, в долине, защищенной невидимыми ловушками, бойцы кланов под предводительством Стейвена Валерьента точат мечи, кинжалы и ножи и в последний раз натирают воском тетиву луков. Магистр Халирон, играя на древней паравианской лиранте, поет им баллады и песни о лучших временах, чтобы вселить в сердца бойцов мужество и доблесть, и грустит о скорых потерях в неравной войне...
Вернувшись в Альтейнскую башню, Сетвир устремляет мысленный взор к Рокфальской вершине, дабы проверить магические путы, связывающие Деш-Тира. Он обнаруживает, что его собратья действовали безупречно, и это несколько успокаивает его. Только Аритон обладает знаниями и способностями, чтобы проникнуть в Рокфальский колодец и выпустить это зло из заточения; хотя вряд ли можно допустить, чтобы наследный принц, сам сражавшийся с Деш-Тиром, решился на подобную глупость...
Глава XVII
Лесная война
В новеньких мундирах, украшенных позументами, в начищенных до блеска шлемах, с новым оружием, стоившим городской казне восемьсот тысяч полновесных золотых монет, армия Итарры с рассветом двинулась к Страккскому лесу. В середине этого грозного строя, подобно драгоценному сапфиру в огранке, ехал на своем гнедом коне принц Лизаэр. По правую руку от него двигался главнокомандующий Диган, по левую — капитан Гнадсог, которого правильнее было бы назвать полевым генералом. За ними ехали знаменосцы со штандартами крупнейших торговых домов, а чуть поодаль — вестовые на своих длинноногих поджарых конях. За всадниками стройными шеренгами маршировали четыре пехотных полка, и в каждом было почти две с половиной тысячи человек.
Лизаэр хранил молчание. Он испытывал затаенную гордость, ибо судьба вернула ему утраченное было положение наследного принца, хотя сейчас он меньше всего думал о королевской короне. Лизаэр не желал пустыми разговорами принижать торжественность своего первого выступления против Фаленита. Приближался час расплаты за амротский флот, погубленный этим пиратом в океанских просторах далекого Дасен Элюра. К тому же Лизаэр не разделял ликования солдат и командиров. Война в Страккском лесу вряд ли будет легкой прогулкой с увлекательными приключениями. Никакими знаменами, никакими фанфарами не заслонить и не заглушить печальной правды: кому-то из этих принаряженных, улыбающихся людей вскоре суждено погибнуть в мучениях. И все же только каменное сердце могло не трепетать, когда звучал громоподобный топот боевых коней. Каждый полк, двигавшийся плотным каре, насчитывал девяносто всадников, вооруженных копьями, четыреста лучников и арбалетчиков, а его периметр составляли почти две тысячи пехотинцев с пиками. Защищенные со всех сторон, катились повозки с провиантом и прочими припасами. За ними маршировали войска резерва. Арьергард состоял из почти тысячного полка легких кавалеристов. Над ними, прикрепленный к воздушному змею, реял черный стяг Северной Лиги наемников.
Погода также была союзницей итарранской армии. Время весенних дождей кончилось, а разлившиеся реки вновь вошли в свои берега.
Солнце быстро разгоняло туман. По восточному краю горизонта тянулась черная зубчатая полоса — Страккский лес. Серо-голубая дымка таяла, обнажая окрестные луга, лощины и невысокие холмы. Под росой раннего лета блестела трава, усеянная красными пятнами цветущих кустарников, валунами и выщербленными скалами. Аретская равнина была более пересеченной, чем Даон Рамон. Впервые за пятьсот лет она облачилась в летний наряд, напоминающий платье из волнистого шелка, щедро украшенное яркими цветами.
Лизаэр обводил глазами еще не истоптанное зеленое раздолье. В его родном Амроте овцы быстро объели бы всю траву. Возможно, пастухи не гоняют сюда овец, опасаясь набегов варваров. Если это действительно так, его поход против Аритона навсегда избавит их от подобных страхов. Потом он сообразил, что здесь никогда не пасли овец, иначе на лугах сохранились бы остатки каменных изгородей и следы загонов.
Похоже, эти земли оставались в первозданном виде с самого момента творения. «Неужели на Этере избыток пастбищ?» — думал Лизаэр. Однако вскоре его размышления прервал цокот копыт. Возвращался дозорный, отправленный в лес.
Лошадь дозорного была забрызгана грязью. Он дважды вскинул руку, отдав честь вначале Дигану, а затем Гнадсогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
Невдалеке шумно плеснула волна. На берег хлынули соленые брызги, перемешавшись с дождем, продолжавшим монотонно сыпать с неба.
— А теперь я должен тебя покинуть, храбрая девушка. Костер догорел, и заклинание сокрытия скоро ослабнет.
Элайра шмыгнула носом. Ей вообще не хотелось говорить, но она все-таки заставила себя быть вежливой:
— Благодарю вас. Я вам так обязана.
Она не видела лица Трайта, успевшего накинуть капюшон. Ворон норовил украдкой прошмыгнуть хозяину под плащ, спасаясь от дождя. Трайт покачал головой.
— Не надо меня благодарить. Прими лучше мое благословение. Чувствую, ты нуждаешься в утешении. Меня послали к тебе, ибо ясновидение показало Хранителю Альтейна, что только ты сумела так тонко и глубоко разобраться в личности Аритона. Но если твой Повелитель Теней предаст тебя или ты предашь его, это вызовет немало бед.
Элайра едва удержалась, чтобы не заткнуть уши.
— А если мы не предадим друг друга?
Трайт погладил ворона. Иного утешения он дать не мог ни птице, ни девушке.
— Ах, Элайра, нас поселили в этот мир, наделив свободой воли, исключающей всякие гарантии.
От его прощального прикосновения веяло грустью.
— Не поддавайся сомнениям. В эрданской таверне ты знала, как действовать.
Трайт повернулся и зашагал в сторону пристани. Ветер и завеса дождя превратили его в тень, быстро удаляющуюся на фоне наползавшего с моря тумана. Элайра простояла, глядя ему вслед, до тех пор, пока прилив не усилился и соленая волна не достигла камней, замочив ей ноги. Приподнимая мокрый подол, Элайра пошла к дому вдовы красильщика. Теперь вместо подавленности она чувствовала непонятное, безрассудное ликование, сквозь которое то и дело прорывалась легкая грусть.
Морриэль могла требовать от нее верности Кориатанскому ордену и послушания, но там, где выбирало сердце, Элайра решала сама.
Вечерней порой
Капитан Гнадсог возвращается с военного совета, и свет факелов очерчивает его горбоносый профиль. «Диган и Лизаэр приняли окончательное решение, — сообщает Гнадсог своим подчиненным, собравшимся на лужайке. — Завтра мы вступаем в Страккский лес. Там мы отравим реку и все ручьи, чтобы лишить варваров возможности охотиться. Мы будем методично морить голодом каждый их лагерь. Расчет Пескиля безошибочен. Дети — будущее кланов, а без женщин кланы вымрут естественным образом»...
Под пологом леса, в долине, защищенной невидимыми ловушками, бойцы кланов под предводительством Стейвена Валерьента точат мечи, кинжалы и ножи и в последний раз натирают воском тетиву луков. Магистр Халирон, играя на древней паравианской лиранте, поет им баллады и песни о лучших временах, чтобы вселить в сердца бойцов мужество и доблесть, и грустит о скорых потерях в неравной войне...
Вернувшись в Альтейнскую башню, Сетвир устремляет мысленный взор к Рокфальской вершине, дабы проверить магические путы, связывающие Деш-Тира. Он обнаруживает, что его собратья действовали безупречно, и это несколько успокаивает его. Только Аритон обладает знаниями и способностями, чтобы проникнуть в Рокфальский колодец и выпустить это зло из заточения; хотя вряд ли можно допустить, чтобы наследный принц, сам сражавшийся с Деш-Тиром, решился на подобную глупость...
Глава XVII
Лесная война
В новеньких мундирах, украшенных позументами, в начищенных до блеска шлемах, с новым оружием, стоившим городской казне восемьсот тысяч полновесных золотых монет, армия Итарры с рассветом двинулась к Страккскому лесу. В середине этого грозного строя, подобно драгоценному сапфиру в огранке, ехал на своем гнедом коне принц Лизаэр. По правую руку от него двигался главнокомандующий Диган, по левую — капитан Гнадсог, которого правильнее было бы назвать полевым генералом. За ними ехали знаменосцы со штандартами крупнейших торговых домов, а чуть поодаль — вестовые на своих длинноногих поджарых конях. За всадниками стройными шеренгами маршировали четыре пехотных полка, и в каждом было почти две с половиной тысячи человек.
Лизаэр хранил молчание. Он испытывал затаенную гордость, ибо судьба вернула ему утраченное было положение наследного принца, хотя сейчас он меньше всего думал о королевской короне. Лизаэр не желал пустыми разговорами принижать торжественность своего первого выступления против Фаленита. Приближался час расплаты за амротский флот, погубленный этим пиратом в океанских просторах далекого Дасен Элюра. К тому же Лизаэр не разделял ликования солдат и командиров. Война в Страккском лесу вряд ли будет легкой прогулкой с увлекательными приключениями. Никакими знаменами, никакими фанфарами не заслонить и не заглушить печальной правды: кому-то из этих принаряженных, улыбающихся людей вскоре суждено погибнуть в мучениях. И все же только каменное сердце могло не трепетать, когда звучал громоподобный топот боевых коней. Каждый полк, двигавшийся плотным каре, насчитывал девяносто всадников, вооруженных копьями, четыреста лучников и арбалетчиков, а его периметр составляли почти две тысячи пехотинцев с пиками. Защищенные со всех сторон, катились повозки с провиантом и прочими припасами. За ними маршировали войска резерва. Арьергард состоял из почти тысячного полка легких кавалеристов. Над ними, прикрепленный к воздушному змею, реял черный стяг Северной Лиги наемников.
Погода также была союзницей итарранской армии. Время весенних дождей кончилось, а разлившиеся реки вновь вошли в свои берега.
Солнце быстро разгоняло туман. По восточному краю горизонта тянулась черная зубчатая полоса — Страккский лес. Серо-голубая дымка таяла, обнажая окрестные луга, лощины и невысокие холмы. Под росой раннего лета блестела трава, усеянная красными пятнами цветущих кустарников, валунами и выщербленными скалами. Аретская равнина была более пересеченной, чем Даон Рамон. Впервые за пятьсот лет она облачилась в летний наряд, напоминающий платье из волнистого шелка, щедро украшенное яркими цветами.
Лизаэр обводил глазами еще не истоптанное зеленое раздолье. В его родном Амроте овцы быстро объели бы всю траву. Возможно, пастухи не гоняют сюда овец, опасаясь набегов варваров. Если это действительно так, его поход против Аритона навсегда избавит их от подобных страхов. Потом он сообразил, что здесь никогда не пасли овец, иначе на лугах сохранились бы остатки каменных изгородей и следы загонов.
Похоже, эти земли оставались в первозданном виде с самого момента творения. «Неужели на Этере избыток пастбищ?» — думал Лизаэр. Однако вскоре его размышления прервал цокот копыт. Возвращался дозорный, отправленный в лес.
Лошадь дозорного была забрызгана грязью. Он дважды вскинул руку, отдав честь вначале Дигану, а затем Гнадсогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227