Дрозд перестал петь, зато лягушки радостно заливались во все горло. В небе прибавилось звезд. Темнота сгустилась, и уже не было видно блеска топазовых пуговиц на плаще менестреля.
Видимость неустойчивого покоя окончательно и бесповоротно была нарушена. Аритона прорвало:
— Эт милосердный, я ведь должен был остаться. Думаешь, без магии и теней сегодня было бы кому слушать твою поминальную песнь?
— Теперь все позади, — примирительно сказал Халирон. — Чувство вины еще никому не шло на пользу. Из прошлого можно извлечь только силу, чтобы с уверенностью строить будущее. Ты можешь не допустить повторения подобных событий.
— Мне казалось, что именно этим я и занимаюсь.
Гнев Аритона достиг такого уровня, что сильнее могла стать только боль. Повелителя Теней до сих пор преследовала мысль, что платой за гибель Лизаэра и освобождение от проклятия Деш-Тира могла быть жизнь Джирета.
— Может быть, теперь ты соизволишь оставить меня одного? — со злостью спросил Аритон. — Думаю, я проживу и без твоих советов.
— Вероятно. Ты действительно ни о чем меня не просил. Это я пришел сюда, чтобы просить тебя.
Халирон скрестил гибкие руки и стал внимательнейшим образом разглядывать землю под ногами, словно умел видеть в темноте.
— Если ты распахнешь уши и утихомиришь свою неистовую фаленитскую совесть, то без труда заметишь, что я уже стар. Я нуждаюсь в сильном напарнике, чтобы подтолкнуть повозку, когда она завязнет в дорожной грязи. А когда сыплет холодный осенний дождь, заливая костер на привале, мне очень нужно, чтобы кто-то выслушивал мою воркотню.
Хитро скривив губы, менестрель взглянул на Аритона.
— Пусть тебя не волнует, что твой талант нуждается в изрядной шлифовке. Если твои пальцы еще не разучились перебирать струны, я, ваше высочество, предлагаю тебе скромное звание ученика менестреля. Принимаешь?
Аритон уставился на него. Лицо Повелителя Теней утратило прежнюю жесткость и приобрело удивленное и даже несколько глуповатое выражение. Он уселся прямо на груду валежника, ударившись локтем о ветку, а ногой запутавшись в ремне ножен, о которых он успел позабыть.
Халирон был доволен произведенным эффектом и вместе с тем волновался в ожидании ответа.
— Разве это такой ужасный выбор? Можешь не делать вид, что ты потрясен.
— Нет. — Аритон смущенно рассмеялся. — Нет, но... неужели этот Фелирин все предвидел заранее?
— Что?
Спокойствие разом покинуло Халирона. У него бешено застучало сердце, округлились глаза. Стиснутые пальцы побелели. Старик весь дрожал.
Аритон посмотрел на него и усмехнулся.
— Все очень просто. Фелирин заставил меня пообещать ему: если наши с тобой пути пересекутся и ты предложишь мне стать твоим учеником...
— И что? — задыхаясь от нетерпения, спросил старик. Он прижал руки к горлу, словно помогая себе дышать. — Что ты ему ответил?
— Мне пришлось согласиться, — сказал Аритон. — Хотя я и не представлял, как это может случиться и случится ли вообще. Но тогда передо мной маячил королевский престол, и я не имел права нарушать клятву. У меня и так не самые лучшие отношения с Судьбоносцем.
— Ты просто дьявол!
Халирон вскочил на ноги с такой силой, что басовая струна лиранты недовольно заурчала.
— Думаешь, я откажусь от своего предложения и скажу: «Ах, ваше высочество, ратанский престол для вас важнее»?
— Не знаю, что думаешь ты, но я точно думал, что ты явился сюда с утешительными назиданиями. — Аритон засмеялся, и бурлящая радость смыла последние следы его неприязни к менестрелю. — Провалиться мне в Ситэр, но мне хотелось убить тебя за это.
— Хорошо, что ты не воспользовался этим шансом. Удивительное дело: ты обладаешь единственным в своем роде оружием, а тебе и в голову не приходило пустить его в ход.
— Уже приходило, — тихо сказал Аритон. Халирон стал расхаживать взад-вперед.
— Где-то не так далеко отсюда у меня спрятана в кустах повозка и привязан пони. Как только мы их разыщем, я заварю чай, и покрепче.
Он вдруг резко остановился, так что Аритон едва не налетел на него.
— Нет, — возбужденно произнес старик, голос которого почему-то утратил прежнюю мелодичность. — Не надо чая. Сказать по правде, мне хотелось совсем не этого.
Прямо во тьме он начал развязывать тесемки чехла из промасленной кожи.
— Сыграй мне. Помнишь, я просил тебя сыграть ту мелодию?
Не дожидаясь ответа, Халирон протянул ученику драгоценный инструмент.
Аритон погладил узорчатую деку лиранты, вдыхая аромат смолы и дерева. Он не мог говорить. Он боялся пошевелиться, дабы не нарушить своего хрупкого счастья. Сам магистр Халирон вложил ему в руки лиранту и предложил сделать то, чего так долго жаждало его сердце.
Дрозд вывел последнюю трель и замолчал, как будто не хотел мешать Аритону. Менее чувствительные сверчки вовсю продолжали стрекотать в траве. Повременив еще немного, Аритон преодолел робость. Нет, они больше не могут взывать к его совести и заставлять делать то, к чему никогда не лежала его душа.
Аритон тронул пальцами серебряные струны. Отныне он свободен. И в этот вечер, и во все последующие вечера.
Наконец-то...
А тем временем...
Асандир и Дакар отправляются к Миртельвейнскому болоту, чтобы помочь Веррэну в наблюдении за метласскими змеями накануне их осеннего размножения. Трайт и Харадмон прибывают в Шанд, и хотя Содружество Семи возлагает теперь большие надежды на малолетнего наследного принца, который пока воспитывается в неприметной семье красильщика, Хранитель Альтейна разыскивает следы двух взрослых принцев, ставших жертвами проклятия Деш-Тира, и вопреки здравому смыслу по-прежнему ожидает подтверждения того, что Пророчество о Черной Розе еще может исполниться...
Ранним утром в Кориасе Первая колдунья Лиренда сообщает Главной колдунье Морриэль печальную новость: послушницы, которым было поручено посредством сил пятой ветви вести неусыпное наблюдение за Повелителем Теней, потеряли его след...
В темных и глухих недрах Рокфальского колодца огражденный тройной магической защитой, в каменном сосуде мечется Деш-Тир, в течение пяти веков закрывавший туманной завесой небо над Этерой. Если он и знает, что совсем недавно его главное проклятие, направленное на уничтожение двух братьев, было близко к исполнению, но сорвалось в последнюю секунду, ему не остается ничего иного, как только биться в бессильной ярости...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227
Видимость неустойчивого покоя окончательно и бесповоротно была нарушена. Аритона прорвало:
— Эт милосердный, я ведь должен был остаться. Думаешь, без магии и теней сегодня было бы кому слушать твою поминальную песнь?
— Теперь все позади, — примирительно сказал Халирон. — Чувство вины еще никому не шло на пользу. Из прошлого можно извлечь только силу, чтобы с уверенностью строить будущее. Ты можешь не допустить повторения подобных событий.
— Мне казалось, что именно этим я и занимаюсь.
Гнев Аритона достиг такого уровня, что сильнее могла стать только боль. Повелителя Теней до сих пор преследовала мысль, что платой за гибель Лизаэра и освобождение от проклятия Деш-Тира могла быть жизнь Джирета.
— Может быть, теперь ты соизволишь оставить меня одного? — со злостью спросил Аритон. — Думаю, я проживу и без твоих советов.
— Вероятно. Ты действительно ни о чем меня не просил. Это я пришел сюда, чтобы просить тебя.
Халирон скрестил гибкие руки и стал внимательнейшим образом разглядывать землю под ногами, словно умел видеть в темноте.
— Если ты распахнешь уши и утихомиришь свою неистовую фаленитскую совесть, то без труда заметишь, что я уже стар. Я нуждаюсь в сильном напарнике, чтобы подтолкнуть повозку, когда она завязнет в дорожной грязи. А когда сыплет холодный осенний дождь, заливая костер на привале, мне очень нужно, чтобы кто-то выслушивал мою воркотню.
Хитро скривив губы, менестрель взглянул на Аритона.
— Пусть тебя не волнует, что твой талант нуждается в изрядной шлифовке. Если твои пальцы еще не разучились перебирать струны, я, ваше высочество, предлагаю тебе скромное звание ученика менестреля. Принимаешь?
Аритон уставился на него. Лицо Повелителя Теней утратило прежнюю жесткость и приобрело удивленное и даже несколько глуповатое выражение. Он уселся прямо на груду валежника, ударившись локтем о ветку, а ногой запутавшись в ремне ножен, о которых он успел позабыть.
Халирон был доволен произведенным эффектом и вместе с тем волновался в ожидании ответа.
— Разве это такой ужасный выбор? Можешь не делать вид, что ты потрясен.
— Нет. — Аритон смущенно рассмеялся. — Нет, но... неужели этот Фелирин все предвидел заранее?
— Что?
Спокойствие разом покинуло Халирона. У него бешено застучало сердце, округлились глаза. Стиснутые пальцы побелели. Старик весь дрожал.
Аритон посмотрел на него и усмехнулся.
— Все очень просто. Фелирин заставил меня пообещать ему: если наши с тобой пути пересекутся и ты предложишь мне стать твоим учеником...
— И что? — задыхаясь от нетерпения, спросил старик. Он прижал руки к горлу, словно помогая себе дышать. — Что ты ему ответил?
— Мне пришлось согласиться, — сказал Аритон. — Хотя я и не представлял, как это может случиться и случится ли вообще. Но тогда передо мной маячил королевский престол, и я не имел права нарушать клятву. У меня и так не самые лучшие отношения с Судьбоносцем.
— Ты просто дьявол!
Халирон вскочил на ноги с такой силой, что басовая струна лиранты недовольно заурчала.
— Думаешь, я откажусь от своего предложения и скажу: «Ах, ваше высочество, ратанский престол для вас важнее»?
— Не знаю, что думаешь ты, но я точно думал, что ты явился сюда с утешительными назиданиями. — Аритон засмеялся, и бурлящая радость смыла последние следы его неприязни к менестрелю. — Провалиться мне в Ситэр, но мне хотелось убить тебя за это.
— Хорошо, что ты не воспользовался этим шансом. Удивительное дело: ты обладаешь единственным в своем роде оружием, а тебе и в голову не приходило пустить его в ход.
— Уже приходило, — тихо сказал Аритон. Халирон стал расхаживать взад-вперед.
— Где-то не так далеко отсюда у меня спрятана в кустах повозка и привязан пони. Как только мы их разыщем, я заварю чай, и покрепче.
Он вдруг резко остановился, так что Аритон едва не налетел на него.
— Нет, — возбужденно произнес старик, голос которого почему-то утратил прежнюю мелодичность. — Не надо чая. Сказать по правде, мне хотелось совсем не этого.
Прямо во тьме он начал развязывать тесемки чехла из промасленной кожи.
— Сыграй мне. Помнишь, я просил тебя сыграть ту мелодию?
Не дожидаясь ответа, Халирон протянул ученику драгоценный инструмент.
Аритон погладил узорчатую деку лиранты, вдыхая аромат смолы и дерева. Он не мог говорить. Он боялся пошевелиться, дабы не нарушить своего хрупкого счастья. Сам магистр Халирон вложил ему в руки лиранту и предложил сделать то, чего так долго жаждало его сердце.
Дрозд вывел последнюю трель и замолчал, как будто не хотел мешать Аритону. Менее чувствительные сверчки вовсю продолжали стрекотать в траве. Повременив еще немного, Аритон преодолел робость. Нет, они больше не могут взывать к его совести и заставлять делать то, к чему никогда не лежала его душа.
Аритон тронул пальцами серебряные струны. Отныне он свободен. И в этот вечер, и во все последующие вечера.
Наконец-то...
А тем временем...
Асандир и Дакар отправляются к Миртельвейнскому болоту, чтобы помочь Веррэну в наблюдении за метласскими змеями накануне их осеннего размножения. Трайт и Харадмон прибывают в Шанд, и хотя Содружество Семи возлагает теперь большие надежды на малолетнего наследного принца, который пока воспитывается в неприметной семье красильщика, Хранитель Альтейна разыскивает следы двух взрослых принцев, ставших жертвами проклятия Деш-Тира, и вопреки здравому смыслу по-прежнему ожидает подтверждения того, что Пророчество о Черной Розе еще может исполниться...
Ранним утром в Кориасе Первая колдунья Лиренда сообщает Главной колдунье Морриэль печальную новость: послушницы, которым было поручено посредством сил пятой ветви вести неусыпное наблюдение за Повелителем Теней, потеряли его след...
В темных и глухих недрах Рокфальского колодца огражденный тройной магической защитой, в каменном сосуде мечется Деш-Тир, в течение пяти веков закрывавший туманной завесой небо над Этерой. Если он и знает, что совсем недавно его главное проклятие, направленное на уничтожение двух братьев, было близко к исполнению, но сорвалось в последнюю секунду, ему не остается ничего иного, как только биться в бессильной ярости...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227