В глазах Вариена ты держишь в неволе одного из его предков. Они покинули эти земли пять тысяч лет назад — стало быть, все это время он томился в плену. Удивительно ли, что он так вышел из себя?
В ответ Арал отпустила такое витиеватое ругательство, что я изумилась, не в силах себе даже представить того, что она только выразила словами. Так и опешила. Вот уже довольно долгое время я собирала различные сквернословия, но такого прежде не слыхивала. И про себя отметила, что надо бы запомнить.
— Я в самом деле очень сожалею, Вариен, — добавила Арал. — У меня и в мыслях не было... Я ведь не знала, откуда же мне было...
— Где ты раздобыла этот камень? — спросила я.
— Вот и я хотел бы узнать, — отозвался Уилл. — Она пользовалась им вчера... Святая Шиа, неужели это и впрямь было лишь вчера? Использовала его, чтобы прогнать демонов... Это было поразительно.
Я простерла было руку, чтобы удержать Вариена от очередного порыва, но он, к моему удивлению, лишь кивнул.
— Мы заклятые враги ракшасов. Значит, наш Предок оказал тебе помощь?
Арал кивнула.
— Он... он всегда яростно противится, когда поблизости оказываются демоны, а стоит мне пропустить через него свою целительскую силу, как демоны изгоняются в два счета. — Нахмурив лоб, она посмотрела на самоцвет, сверкавший у нее в руке. — Однажды я случайно поранилась, и моя кровь коснулась его — так я открыла в нем потрясающие свойства.
— Невероятно, — проговорил Вариен. — Быть может, жизнь, что передается со свежей кровью, оживляет память Предка.
Он вновь уселся, с явным облегчением.
"Если Предок помогает ей, это значит, что ему — или ей? — по душе хранительница самоцвета, — мысленно шепнул мне Вариен. — Хотя я никогда прежде не слышал, чтобы кто-нибудь из Предков проявлял такое участие, тем более по отношению к гедри. Я должен спросить у Шикрара, кто бы это мог быть".
— Так откуда у тебя такая драгоценность? — спросил он Арал.
— Камень этот носила моя мать, — ответила она, — а прежде — ее мать, и мать ее матери, вплоть до моей пра-пра-прабабушки. Она... в общем это долгая история, но говорят, будто она нашла его в горах, в самом дальнем чертоге пещеры... Тогда ей как раз требовалась помощь, и вскоре помощь эта не замедлила явиться. С тех пор она всегда носила камень с собой, в память и вроде как в благодарность. Перед смертью она передала его своей дочери, а та своей, так что в конце концов он попал ко мне. — Арал не отрывала взгляда от поверхности камня, за которой скрывалась какая-то непостижимая глубина. — Я первая целительница в нашем роду. По чистой случайности я узнала, что он защищает от демонов.
Она подняла глаза.
— Ты уверен, что это самоцвет души?
— Совершенно уверен, — ответил Вариен. — Сомнений быть не может. Впрочем, если ты желаешь доказательств, я могу их тебе предоставить, — добавил он.
Сняв венец, он дотронулся своим самоцветом до камня, что держала Арал — лишь на мгновение. И сразу же оба самоцвета мягко засветились изнутри, что бесспорно свидетельствовало об одинаковом их происхождении.
Вариен убрал венец. Мерцание в алом камне быстро померкло.
— Мне не хочется вас отвлекать, — вмешался Велкас, и голос его прозвучал неожиданно резко, а улыбки как не бывало. — Лестно знать, что сила, помогающая нам, проделывает это с радостью, однако сегодня мы что-то уж слишком много потратили времени понапрасну. Нам нужно отправляться на запад, так что пора выходить, — с этими словами он недвусмысленно посмотрел на Арал и Уилла. — Мы не можем оставаться подолгу в одном месте, если не хотим, чтобы нас нашел Берис.
— Ты, как всегда, очень любезен, — вздохнула Арал. — Нам ведь обоим нужен был сон, и тебе это известно. Но ты прав. Не успели мы вчера покинуть Верфарен, как на нас еще до заката напало два десятка рикти. Кто знает, на что он еще окажется способен, если дать ему время поразмыслить?
— Что сразу вызывает следующий вопрос, — вмешалась Релла, поглядев на меня. — Куда в точности мы направляемся теперь, когда ты выздоровела? Если Берис в открытую прибегает к своей силе, нечего и пытаться попасть сейчас в верфаренскую библиотеку.
Я рассмеялась:
— Благодаря Уиллу нам это уже не нужно. Разве что он в свое время разузнал там больше о народе Салеры, чем ему было известно прежде?
— Да нет, — ответил он. — Нет, я перерыл все книги, которые только были в библиотеке, но ни в одной из них не нашел ничего особенного, лишь самые общие сведения. И уж во всяком случае там не говорится, откуда взялись эти существа, — добавил он, глянув на Вариена. — Так они в самом деле родня великим драконам, что живут далеко на западе?
— Да, это правда, — ответил Вариен. — Я надеялся, что за все это время... Словом, мы пытаемся взывать к ним ежегодно, так же как я пробовал минувшей ночью, но они нас не слышат, и мы их тоже.
Уилл с негодованием возразил:
— Она слышит так же хорошо, как ты или я.
— Я имею в виду Язык Истины. Ланен говорила мне, что у вас он зовется бессловесной речью, — он вздохнул. — Отличие разумных существ в том, что они способны говорить и мыслить. Я почти не сомневаюсь в мыслительных способностях Салеры, до известных пределов, однако речь ей не дана.
— Да нет же, она говорит! Она сказала мне свое имя, едва лишь предстала передо мной! — воскликнул Уилл.
В общем, слова его заставили всех нас застыть на некоторое время, и тут как раз в зал ввалилась дракониха.
Салера
Я наблюдала за тем, как Он спит, и на сердце у меня было легко от радости. Прикосновение к нему, его запах, звук его голоса, даже шум, что он издавал во время сна, — все это прогоняло прочь мой страх и успокаивало душу.
Мне о многом нужно было подумать, пока я лежала подле Него. Прочие двуногие, с которыми я повстречалась, были совершенно не такими, особенно серебристо-зеленый. Мысли о нем не давали мне покоя: прикосновение его словно окатило меня холодной водой, я точно вылетела из тумана.
И узрела рассвет.
Когда Он проснулся, я обнюхала его, чтобы успокоить, а после отправилась на охоту.
Место для охоты было самым подходящим: здешним зверушкам не был знаком мой запах, и я могла без труда их изловить.
И все же, когда солнце встало над головой, я вновь почувствовала беспокойство. Прежде я думала, что, как только разыщу Его, сердце мое сразу же угомонится, однако этого не произошло. Я не могла оставаться здесь, где было так много его родичей, ибо мне недоставало своего племени. Быть может, все наладится, если мы с ним возвратимся к нашему прежнему жилищу? А по пути Он, возможно, встретится с моими сородичами...
На самом деле, как вы понимаете, мысли мои были не настолько ясны. Тогда я лишь чувствовала, что должна вернуться вместе с ним в ту горную долину. Впрочем, это дела не меняло.
Я вошла через раскрытую дверь строения, где Он сидел и обедал в окружении прочих двуногих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
В ответ Арал отпустила такое витиеватое ругательство, что я изумилась, не в силах себе даже представить того, что она только выразила словами. Так и опешила. Вот уже довольно долгое время я собирала различные сквернословия, но такого прежде не слыхивала. И про себя отметила, что надо бы запомнить.
— Я в самом деле очень сожалею, Вариен, — добавила Арал. — У меня и в мыслях не было... Я ведь не знала, откуда же мне было...
— Где ты раздобыла этот камень? — спросила я.
— Вот и я хотел бы узнать, — отозвался Уилл. — Она пользовалась им вчера... Святая Шиа, неужели это и впрямь было лишь вчера? Использовала его, чтобы прогнать демонов... Это было поразительно.
Я простерла было руку, чтобы удержать Вариена от очередного порыва, но он, к моему удивлению, лишь кивнул.
— Мы заклятые враги ракшасов. Значит, наш Предок оказал тебе помощь?
Арал кивнула.
— Он... он всегда яростно противится, когда поблизости оказываются демоны, а стоит мне пропустить через него свою целительскую силу, как демоны изгоняются в два счета. — Нахмурив лоб, она посмотрела на самоцвет, сверкавший у нее в руке. — Однажды я случайно поранилась, и моя кровь коснулась его — так я открыла в нем потрясающие свойства.
— Невероятно, — проговорил Вариен. — Быть может, жизнь, что передается со свежей кровью, оживляет память Предка.
Он вновь уселся, с явным облегчением.
"Если Предок помогает ей, это значит, что ему — или ей? — по душе хранительница самоцвета, — мысленно шепнул мне Вариен. — Хотя я никогда прежде не слышал, чтобы кто-нибудь из Предков проявлял такое участие, тем более по отношению к гедри. Я должен спросить у Шикрара, кто бы это мог быть".
— Так откуда у тебя такая драгоценность? — спросил он Арал.
— Камень этот носила моя мать, — ответила она, — а прежде — ее мать, и мать ее матери, вплоть до моей пра-пра-прабабушки. Она... в общем это долгая история, но говорят, будто она нашла его в горах, в самом дальнем чертоге пещеры... Тогда ей как раз требовалась помощь, и вскоре помощь эта не замедлила явиться. С тех пор она всегда носила камень с собой, в память и вроде как в благодарность. Перед смертью она передала его своей дочери, а та своей, так что в конце концов он попал ко мне. — Арал не отрывала взгляда от поверхности камня, за которой скрывалась какая-то непостижимая глубина. — Я первая целительница в нашем роду. По чистой случайности я узнала, что он защищает от демонов.
Она подняла глаза.
— Ты уверен, что это самоцвет души?
— Совершенно уверен, — ответил Вариен. — Сомнений быть не может. Впрочем, если ты желаешь доказательств, я могу их тебе предоставить, — добавил он.
Сняв венец, он дотронулся своим самоцветом до камня, что держала Арал — лишь на мгновение. И сразу же оба самоцвета мягко засветились изнутри, что бесспорно свидетельствовало об одинаковом их происхождении.
Вариен убрал венец. Мерцание в алом камне быстро померкло.
— Мне не хочется вас отвлекать, — вмешался Велкас, и голос его прозвучал неожиданно резко, а улыбки как не бывало. — Лестно знать, что сила, помогающая нам, проделывает это с радостью, однако сегодня мы что-то уж слишком много потратили времени понапрасну. Нам нужно отправляться на запад, так что пора выходить, — с этими словами он недвусмысленно посмотрел на Арал и Уилла. — Мы не можем оставаться подолгу в одном месте, если не хотим, чтобы нас нашел Берис.
— Ты, как всегда, очень любезен, — вздохнула Арал. — Нам ведь обоим нужен был сон, и тебе это известно. Но ты прав. Не успели мы вчера покинуть Верфарен, как на нас еще до заката напало два десятка рикти. Кто знает, на что он еще окажется способен, если дать ему время поразмыслить?
— Что сразу вызывает следующий вопрос, — вмешалась Релла, поглядев на меня. — Куда в точности мы направляемся теперь, когда ты выздоровела? Если Берис в открытую прибегает к своей силе, нечего и пытаться попасть сейчас в верфаренскую библиотеку.
Я рассмеялась:
— Благодаря Уиллу нам это уже не нужно. Разве что он в свое время разузнал там больше о народе Салеры, чем ему было известно прежде?
— Да нет, — ответил он. — Нет, я перерыл все книги, которые только были в библиотеке, но ни в одной из них не нашел ничего особенного, лишь самые общие сведения. И уж во всяком случае там не говорится, откуда взялись эти существа, — добавил он, глянув на Вариена. — Так они в самом деле родня великим драконам, что живут далеко на западе?
— Да, это правда, — ответил Вариен. — Я надеялся, что за все это время... Словом, мы пытаемся взывать к ним ежегодно, так же как я пробовал минувшей ночью, но они нас не слышат, и мы их тоже.
Уилл с негодованием возразил:
— Она слышит так же хорошо, как ты или я.
— Я имею в виду Язык Истины. Ланен говорила мне, что у вас он зовется бессловесной речью, — он вздохнул. — Отличие разумных существ в том, что они способны говорить и мыслить. Я почти не сомневаюсь в мыслительных способностях Салеры, до известных пределов, однако речь ей не дана.
— Да нет же, она говорит! Она сказала мне свое имя, едва лишь предстала передо мной! — воскликнул Уилл.
В общем, слова его заставили всех нас застыть на некоторое время, и тут как раз в зал ввалилась дракониха.
Салера
Я наблюдала за тем, как Он спит, и на сердце у меня было легко от радости. Прикосновение к нему, его запах, звук его голоса, даже шум, что он издавал во время сна, — все это прогоняло прочь мой страх и успокаивало душу.
Мне о многом нужно было подумать, пока я лежала подле Него. Прочие двуногие, с которыми я повстречалась, были совершенно не такими, особенно серебристо-зеленый. Мысли о нем не давали мне покоя: прикосновение его словно окатило меня холодной водой, я точно вылетела из тумана.
И узрела рассвет.
Когда Он проснулся, я обнюхала его, чтобы успокоить, а после отправилась на охоту.
Место для охоты было самым подходящим: здешним зверушкам не был знаком мой запах, и я могла без труда их изловить.
И все же, когда солнце встало над головой, я вновь почувствовала беспокойство. Прежде я думала, что, как только разыщу Его, сердце мое сразу же угомонится, однако этого не произошло. Я не могла оставаться здесь, где было так много его родичей, ибо мне недоставало своего племени. Быть может, все наладится, если мы с ним возвратимся к нашему прежнему жилищу? А по пути Он, возможно, встретится с моими сородичами...
На самом деле, как вы понимаете, мысли мои были не настолько ясны. Тогда я лишь чувствовала, что должна вернуться вместе с ним в ту горную долину. Впрочем, это дела не меняло.
Я вошла через раскрытую дверь строения, где Он сидел и обедал в окружении прочих двуногих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144