— А что? Убить они нас не убьют, темницы здесь нет, а уж силы нашей они нас лишить не смогут, — возразила Арал. И тут глаза ее расширились. — Святая Шиа, Вел! — проговорила она, стараясь не повышать голоса. — Они ведь не лишат нас силы, правда?
— Нет, — ответил он решительно. Я поглядел на него с сомнением. — Я основательно изучал этот вопрос, Уилл, — продолжал он. И неожиданно улыбнулся: — Так, на всякий случай. Нет, Арал, никто не поможет влиять на силу мага, данную ему от рождения, — ее нельзя ни ослабить, ни тем более свести на нет... Правда... можно воздвигнуть... преграду...
И тут Вел начал сыпать проклятиями, громко и изощренно, да еще подбавил парочку богохульств для смаку, шагая взад-вперед по комнате, точно длинноногая цапля в клетке. Не часто его так прорывало. Я с любопытством наблюдал за ним, ни за что не решившись бы даже попытаться его остановить или успокоить. Вскоре он вновь овладел собой, хотя его чуть ли не колотило от гнева. Никогда еще не видывал я подобного, разве что слышать доводилось. Когда это происходит с человеком такой могучей воли, как Велкас, зрелище это устрашает, поверьте.
Тут из-за двери донесся какой-то странный, приглушенный шум. Я заозирался в поисках укрытия, но вокруг были лишь голые стены; однако шум стих и больше не повторялся, и никто не попытался войти. Спустя мгновение Велкас вновь заговорил, все так же полушепотом, но голос его был исполнен совершенной ярости.
— Вот оно что, Арал, вот что они собираются сделать! — прорычал он, сдерживая голос. — Я читал об этом. Они нас не убьют, нет. Они возведут преграду нашей силе, и мы не сможем преодолеть ее в течение трех лет. Об этом говорится в рукописях. А потом нас выпроводят, предупредив, чтобы мы даже не пытались обращаться к силе, иначе она уничтожит нас ответным ударом. — Он замер и озабоченно посмотрел на нее. — И вопрос сейчас лишь в следующем: решимся ли мы бежать или понадеемся, что они недооценивают наших возможностей, и попытаемся избавиться от преграды, если они ее воздвигнут?
Арал воззрилась на него:
— Ты впрямь думаешь, что нам удастся сбежать? Как мы минуем тех двоих, за дверью?
Вел ничего не ответил, только кивнул и указал на окно.
— Мы ведь на втором этаже! — прошипела Арал.
— Я уже несколько недель подряд поднимаю тебя в воздух, — прошептал Велкас, и уголок его рта пополз вверх. — Неужели ты думаешь, что я так быстро разучился этому искусству?
Арал улыбнулась в ответ: меня восхитила ее улыбка.
— Хм... Неплохая мысль. Мне нравится.
— А мне — нет, — вмешался я. — Что, если Берис только этого от вас и ждет?
— С готовностью мог бы поспорить: Берис и думать не думает, что мы можем сбежать, — ответил Вел настойчиво. — Видел я его. Он полагает, что мы явимся на Собрание, лишь бы только досадить ему, и будем сыпать обвинениями, справедливость которых не сумеем доказать. — Велкас выпрямился в полный рост, возвышаясь над Арал. — Тогда он еще больший глупец, — добавил он шепотом, однако с немалым достоинством. — Я не позволю ему обрести надо мною власть. Ты идешь со мной, Арал?
— А я не смогу тебя отговорить? — спросила она со вздохом, заранее зная ответ.
— Идешь или нет?
— Проклятье, провалиться мне на месте! Да, да, иду. Дай только плащ возьму, чтобы не закоченеть.
— Куда вы направитесь? — спросил я тихо.
— Прочь, — коротко бросил Велкас. — Если не будешь этого знать, никто не добьется от тебя правды, даже силой.
— Это верно. Хотя, по-моему, еще не дошло до того, чтоб Берис втайне подвергал здешний люд пыткам, — ответил я спокойно.
Тут все происходящее показалось мне настолько неестественным и глупым, что решил прекратить эту дурацкую игру. Подумать только: взрослые люди шепчутся тайком в углу!
— А вообще, — произнес я во весь голос, выпрямившись, — все это просто смешно. — Мне казалось, что я перехожу чуть ли не на крик; я не намерен был выслушивать дальше подобный вздор. — Будет уж вам. Мне надо переговорить с магистрисой Эрфик.
Я направился к двери и отворил ее.
Ну откуда же мне было знать?
Магистриса Эрфик была там, но я не мог с ней поговорить. И никто другой уже не смог бы. И она, и магистр Кайлин — оба лежали на полу, неестественно скрючившись, точно куклы, которым внезапно обрезали все веревки. У него на лице застыло лишь удивление. У нее — неподвижная ярость.
Я попятился назад.
— Уходим, живо! — проговорил я повелительным тоном. Не знаю, почему они не возразили, даже не поинтересовались, в чем дело. Позже Арал рассказала мне, что я был бледен как полотно, а голос мой в то мгновение напомнил ей голос ее отца. Они последовали к выходу без вопросов.
Велкас бросил лишь один взгляд на пол, после чего схватил Арал под руку и потащил ее прочь — к главным воротам. Я последовал за ними.
«Ну что ж, — думал я, поспешая следом, — вот и я влип по самые уши, это уж точно».
Едва мы достигли пустынных коридоров, что начинались сразу за покоями первогодок, как припустились бегом.

Глава 10
ЦЕНА СЧАСТЛИВЫХ МГНОВЕНИЙ
Вариен
В тот вечер я узнал, почему Ланен так нездоровится. Релла встретила меня на лестнице, когда я возвращался после принятия ванны.
— Вариен, тут была целительница, она осмотрела Ланен, — сказала Релла, остановившись на одну ступеньку выше меня. Мы оба держали в руках по свече, и тени от пламени тревожно прыгали по стенам. Я не мог разобрать выражения ее лица, но голос ее звучал удручающе. — Сейчас ей немного лучше, и все же дела ее плохи.
Теперь Релла казалась еще больше озабоченной, чем была до того, как мы прибыли в город.
— А разве целительница не сумела ей помочь? — спросил я. — Я видел целителя-гедри, который вытащил Ланен даже из объятий смерти минувшей осенью. А что сказала целительница? Из-за чего моей милой так плохо?
Релла отстранила свечу от своего лица.
— Ступай к ней, Вариен. Ты ей нужен.
Я отступил, чтобы позволить ей сойти вниз. Потом принялся медленно подниматься, стараясь дышать глубоко и протяжно, прибегнув к начальным приемам Упражнения Спокойствия, которое всегда помогает кантри усмирять бурные страсти души. Мне и в самом деле удалось немного замедлить торопливое биение сердца.
Я осторожно отворил дверь нашей комнаты, чтобы не разбудить ее, если вдруг она спит...
Неоднократно с тех пор я пытался изгладить из памяти те мгновения, но тщетно. Странное дело: кантри хранят в памяти события во многом подобно гедри, и часто воспоминания бывают неподвластны воле, особенно в тех случаях, когда глубже всего затронуты чувства сердца. Тогда даже самые нелепые картины накрепко запечатлеваются в памяти...
Длинная кровать стояла напротив двери, изголовьем к правой стене, и единственная свеча подле ложа бросала отблески на распущенные волосы Ланен: лица ее было не видать;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144