Вардан помолчал, потом разом выпил. В его рюмке был ереванский коньяк, присланный племянником Арамом. На ярлыке было написано рукой Арама: «Пить разрешается только 8 декабря сего года в 7 часов по ереванскому времени».
Сирак Ваганян медленно, но до дна выпил шотландское виски, будто не выпил, а прожевал и проглотил. И можно было ожидать, что он таким манером прожует-проглотит кусочки льда, плававшие в бокале. Посмотрел на сына, ощутил неудержимую дрожь в пальцах, ему хотелось прижать к груди голову сына, но он удержался.
А тикин Арпеник, держа в руках длинноногий бокал шампанского, замерла перед портретом. Из глаз ее текли молчаливые слезы, и несколько слезинок капнуло в бокал с шампанским, когда она наконец выпила, и лицо ее с непривычки исказилось гримасой. Потом она сказала: «Я пойду на кухню за горячим». И быстро ушла, чтобы в кухне всласть наплакаться.
Марго, смакуя, выпила свою кока-колу, в которую брат добавил несколько капель армянского коньяку, и, объявив: «А теперь я — бабушка», принялась дуть на свечки. Свечек было очень много, целых восемьдесят пять, и гаснуть они не хотели, сопротивлялись.
— Интересно, что сейчас в Ереване делают?..
— Сейчас в Ереване бабушка на свечки дует.
Брат с сестрой — им обоим вместе-то тридцати не было — серьезно, по-взрослому переглянулись.
Вновь зазвонил телефон.
— Интересно, кто...
— Это квартира Нунэ Ваганян? Мы из «Интуриста». Находимся на вашей улице, но дом найти не можем, объясните, пожалуйста...
— Из «Интуриста»?
— Да, вам передают цветы.
— Видите здание кинотеатра?
— Да-да, кинотеатр «Киликия»...
— От него налево второй дом. У нас во всех окнах свет горит. И неужели наш шум там не слышен?
А немного погодя появился мужчина с молоденькой девушкой, в руках у которой был огромный букет гвоздик. Она подошла и положила букет перед бабушкой Нунэ.
— Спасибо, доченька, ты кто будешь?
— Меня зовут Ани. Эти цветы, бабушка, тебе присланы ко дню рождения из Англии.
Бабушка Нунэ склонилась над букетом:
— Будто только что сорваны. А ведь Англия далеко?.. Ани звонко рассмеялась:
— Цветы ереванские, бабушка. Заказ английский.— Потом повернулась к Тиграну Ваганяну: — Вернее, из Шотландии заказ, из Эдинбурга. Там есть один интересный парень, Петрос Аданалян, он часто в Ереван приезжает. Сегодня позвонил, попросил, чтобы мы принесли. Восемьдесят пять гвоздик. От него и от Тиграна Ваганяна. Кто такой Тигран Ваганян?
— Как то есть кто? — удивилась бабушка Нунэ.— Мой сын. Ани недоуменно посмотрела на нее, а Тигран Ваганян улыбнулся:
— Это наш родственник, он сейчас в Эдинбурге. А я тоже Тигран Ваганян. Большое вам спасибо.
— Петросу невозможно отказать,— улыбнулась Ани.— Он сказал: хоть и не моя мама, но все равно моя. А мы знаем, что его мать живет в Тегеране.
Бабушка Нунэ смотрела на гвоздики и была печальна: если шкатулка и цветы пересланы, значит, внуки Левона не приедут — так и помрет, не повидав их...
— Сын Коленька очень просил, чтобы я привез твою книгу. На русском, конечно. В Самарканде не достать. Что ты пишешь?..
— Да так...— Варужан посмотрел на дядю Врама, он был средним среди братьев отца.— Его имя — Николай?..
— Да. Зато младший Тигран,— «зато» было сказано по-русски.— Николай — имя тестя. У нас с Ниной уговор был: одного ребенка она называет, другого я, через раз. Если четвертая девочка будет, назову Нунэ.
— Николай отличное имя: А Нунэ у нас уже есть. У вас что — четвертый будет?
— Чем черт не шутит,— опять по-русски.
Они вышли на балкон и закурили, опершись на деревянные перила. Беседа что-то не клеилась.
Стояла студеная ночь. И небо над городом представляло собою некую дымную взвесь... Варужан не видел дядю более десяти лет. За это время Врам Ваганян дважды приезжал в Ереван, но оба раза Варужан был в отъезде.
— Напротив нашего дома мавзолей Ленк-Темура. В знаменитом месте живем, да? Просто блеск. Откроешь окно, и Ленк-Темур тут как тут,— мешая армянские слова с русскими, говорил дядя Врам.
Варужан со злостью сплюнул вниз. Интересно, дядя хоть знает, кто такой Ленк-Темур?
В доме надрывалась зурна, танцевали. Варужан заметил в группе танцующих ярко-красное платье Мари. И вдруг вспомнилась Егинэ. Утром в редакцию пришла "телеграмма без подписи: «Поздравляю с днем рождения бабушки, ее ты действительно любишь». Либо Сюзи, либо Егинэ... Сюзи обещала приехать, но не приехала.
— У меня судьба так сложилась,— то ли себе, то ли Варужану го-
ворил Врам Ваганян,— а у Коли на уме только Армения. Знаешь, уже два года он выписывает в толстую тетрадь имена знаменитых армян. И твое имя там записано. Он видел твою русскую книгу, но не сообразил, что Варужан Ширакян его двоюродный брат.
— Потом вычеркнул?
— Зачем же? Разве ты не знаменитый армянин?.. Он книжку твою прочел, мне рассказал... Ты в год одну хотя бы книгу пишешь?
— Смотря какой год. Если нет засухи... Врам Ваганян обиженно на него посмотрел:
— Смеешься... Да, Колька мне перед отъездом говорит: пап, и Шарль Азнавур армянин. А кто такой Шарль Азнавур?
— Армянин,— усмехнулся Варужан.— Все армяне.
— Он мне эту тетрадь с собой дал — мол, отвези в Ереван. Чтоб ты поглядел — никого лишнего не написал, никого не упустил?.. Посмотришь? Кино смотрит, как увидит среди имен артистов армянина, аплодирует, потом в тетрадь записывает.
— Хороший, видно, твой Колька парень. В кого он такой?
— А ты на меня пренебрежительно не гляди, приезжай в Самарканд, увидишь — я там кум королю.
— Вроде Ленк-Темура.
— Ну, это уж ты загнул. Да, Колька очень просил, чтоб ты русскую книгу с автографом ему подарил. Я бы отвез. Мальчишка ведь еще, пусть перед приятелями похвастается.
— У меня твоего адреса нет,— Варужан был во власти своих мыслей и слушал дядю как через толстое стекло.— Он по-армянски не читает?
— Мало-мало, как говорится. Арам кое-какие книги посылает, словари. А ца что в Самарканде армянский?
— Ты прав — на что? Вместо этого он мог бы выучить, скажем, японский.
— Вот и я о том. Да разве теперешним детям втолкуешь? — Достал записную книжку, вырвал листок, стал быстро писать.— Вот адрес. Но лучше б ты мне книжку с собой дал, Коля бы так был рад...
— У меня сейчас нет ни одного экземпляра русской книги; Месяца через два новая книга выйдет, я пришлю.— Посмотрел на адрес: — Варлам Ваганов?..
— Да, и имя Врам там не понятно, и фамилия Ваганян. Трудно им произносить. Так удобнее. Верно?
Варужан не ответил, смял бумажку и швырнул с балкона.
— Я запомню,— сказал он.— А если забуду, напишу так: Самарканд, прямо напротив мавзолея Ленк-Темура, Варламу Ваганову. Дойдет. Ведь ты, дядя, живешь в знаменитом месте.
— Дойти-то оно дойдет.— Врам Ваганян все понял, был задет за живое, но в конфликт вступать не стал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149