Не пощадили даже бабушку Нунэ, которая так до конца и не поняла, чего это они требуют от бедного ее сыночка. Это был неравный бой, где нападающая сторона не стеснялась в выборе выражений. Муж с женой выволокли на белый свет тысячу и одну мелких обид, дрязг, сплетен и объявили, что ноги их больше в
этом доме не будет, а дочку свою они переведут в другую школу.Тяжелый это был день для Тиграна Ваганяна, унизительный. Всю ночь он глаз не сомкнул — шагал из угла в угол.
— Борьба твоя бесперспективна,— заключил Арам.— На всех шахматных досках положение твое безнадежное.
Потом Тиграна Ваганяна вызвал на беседу заместитель министра просвещения, его старый товарищ.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ, ВСТАВНАЯ ИЗ ТЕТРАДИ ДЕДА ШИРАКА: СТРАНИЦЫ ДНЕВНИКА МУСТАФЫ НЕДИМА
«...И вскоре по всей Малой Азии не осталось ни одного армянина, который был бы спокоен за свою жизнь и имущество. Беи: Назф Сирури, Салахеттин и Араб Сами, главные лазутчики Нечип Мел-хама-паши и Гамида-паши,— ворочали большими делами. В это время советника министерства внешних дел Арутюна Татяна, искушенного в политике и непревзойденного в службе, обвиняют в том, что он является главой революционеров, и подобные измышления направляются в министерство юстиции. Султан Гамид, зная, что это писано с целью лишить Татяна состояния, не только не наказывает клеветников, но и подкидывает им время от времени подачки. Он боялся, что, если начнет клеветников наказывать, поток клеветы может приостановиться.
...Тысячи армянских очагов были погашены в Полисе. После всего этого создали «кавалерию Гамида». Придворные лизоблюды этому бурно аплодировали, а люди совестливые переживали. Вскоре стало ясно, что бесчинства вооруженных бандитов в Малой Азии, во всех заселенных армянами местах Курдистана будут только расти.
...Отличился своими бесчинствами живший в окрестностях Битлиса Мусабей. Он был самовластительным тираном этих мест. К тому моменту у армян и пяди земли не осталось. Они просто-напросто сделались слугами турок и курдов. Муса-бей заставлял их работать, как пленных. Армяне терпеливо переносили насилие, муки, голод. Только не выдерживали, когда задевали их честь: предпочитали смерть существованию без чести. А люди Мусы-бея похитили девственницу-армянку, и бей силой отдал ее в жены парню-курду, служившему у него. Это взбудоражило армян. Они стали взывать к помощи, обратились к европейской печати, к европейским посольствам. Посольства и европейские газеты заставили султана Гамида принять меры. Мусу-бея под стражей привезли в Полис. Дело передали министру юстиции. Однако, не желая из-за армян осудить Мусу-бея, еще до завершения суда, Мусе-бею было дозволено наведаться в гости в Пахри-паше, кай-макаму2 Скютара. Пахри-паша был курд по происхождению. Необразованный, но от природы остер умом. В период, когда он был командующим в крепости, арестовали группу фальшивомонетчиков. Допросы показали, что и Пахри-паша входил в эту группу. Тем не менее ему уда-
лось не только избежать возмездия, но и быть назначенным в правители Скютара. В то время много всякого творилось.
Муса-бей откупился взяткой. Но по политическим соображениям сочли неудобным его возвращение в родные края. Узнав про это, Муса-бей и Пахри-паша растерялись. Однажды утром во дворец дошла весть о побеге Мусы-бея. Абдул-Гамид испугался Европы. Тут же всюду был разослан приказ о задержании Мусы-бея. Телеграммы послали по наместничествам. Мусу-бея схватили в Энкиурии. Привезли в Полис. Допрос показал, что побег он совершил благодаря взятке. Муса-бей был сослан в Таифе, а Пахри-паша в албанскую провинцию Фриши-на. Не странно ли, что спустя немного времени Пахри-паша, будучи ссыльным, стал мутассарифом, а потом и наместником Аданы.
Через два года после этих событий меня по политическим причинам сослали в Тигранакерт. А через восемь месяцев перевели в Харберд. Наместником Харберда был тогда тесть Зека-паши измирец Энис-паша. Был он чрезвычайно невежествен и глуп. Единственной его опорой был тесть. Энис-паша брал взятки от воров при должностях, с которыми был повязан одной веревочкой. А воры при должностях откуда деньги возьмут? Ну и накинулись на армян. Тут же вызывают сельских старост-христиан и вместо налогов натурой деньги требуют. До полусмерти избивают тех, кто говорит, что столько денег собрать
не в силах.Что было делать бедным армянам? Отдавали заптиям последние копейки, с женщин украшения снимали, вот эти политые слезами деньги и относили. А заптии вручают им подписанные фальшивые бумажки, по которым выходит, что несчастные еще и должны оставались. Потом заптии принялись отбирать ковры, кошмы, сумки, одеяла и даже простынное полотно. Так и выходило, что армяне работали на курдов, а своих сыновей и дочерей кормили двумя мешками ячменя, который надо было на год растянуть. Терпели, уповая на бога. А заптии, злоупотребляя долготерпением армян, распоясывались все больше. Настал момент, когда армянских денег им уже мало было — на честь армян покусились. И с такой наглостью мириться армяне не могли. Харбердские армяне честь свою всегда высоко ценили. Я не слыхал, чтоб в огромном наместничестве была хоть одна шлюха-армянка. Подлость заптиев вызвала ярость армян. Я все это своими глазами видел. В те дни епаркосом был Джеват-паша. Я был хорошо с этой личностью знаком еще по Мирливе. В просторном послании я изложил ему сложившуюся ситуацию. Джеват-паша, в свою очередь, сообщил эти сведения совету министров. Зеки-паша, защищая своего зятя в совете министров, написал вместе с тем ему письмо, чтобы тот себя вел поумнее. А тупица Энис-паша стал похваляться этим письмом, показывать его всем. Мне тоже показал. Я второе послание епаркосу направил. Оно возымело действие — Эниса-пашу сняли с должности. Вместо него был назначен Реуф-паша. Общество надеялось перевести
дух, наслышавшись о скромности Реуфа-паши. Но его тут же переназначили наместником Эрзерума. Так эта надежда и рухнула.
До появления нового наместника на это место был назначен Али Эмире-эфенди из Тигранакерта. Это был поэт, историк, но в высшей степени религиозный человек, не таящий своей ненависти к христианам. Так что именно при нем в Харберде начались бесчинства.
Однажды утром в городе начался необычайный переполох. Пронесся слух, что местные армяне напали на мусульман во дворе мечети и вроде бы есть убитые. Среди мусульман поднялась суматоха. Передаваясь, из уст в уста, истина обрастала ложью. А на другой день курды напали на окрестные села, а турки на христианские дома в городе. Повсюду распространились вести об убийствах, пожарах, разорении.
Во вторник пошел слух, что вроде бы в Малатии один курд отправился к парикмахеру-армянину, а тот ему голову отрезал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
этом доме не будет, а дочку свою они переведут в другую школу.Тяжелый это был день для Тиграна Ваганяна, унизительный. Всю ночь он глаз не сомкнул — шагал из угла в угол.
— Борьба твоя бесперспективна,— заключил Арам.— На всех шахматных досках положение твое безнадежное.
Потом Тиграна Ваганяна вызвал на беседу заместитель министра просвещения, его старый товарищ.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ, ВСТАВНАЯ ИЗ ТЕТРАДИ ДЕДА ШИРАКА: СТРАНИЦЫ ДНЕВНИКА МУСТАФЫ НЕДИМА
«...И вскоре по всей Малой Азии не осталось ни одного армянина, который был бы спокоен за свою жизнь и имущество. Беи: Назф Сирури, Салахеттин и Араб Сами, главные лазутчики Нечип Мел-хама-паши и Гамида-паши,— ворочали большими делами. В это время советника министерства внешних дел Арутюна Татяна, искушенного в политике и непревзойденного в службе, обвиняют в том, что он является главой революционеров, и подобные измышления направляются в министерство юстиции. Султан Гамид, зная, что это писано с целью лишить Татяна состояния, не только не наказывает клеветников, но и подкидывает им время от времени подачки. Он боялся, что, если начнет клеветников наказывать, поток клеветы может приостановиться.
...Тысячи армянских очагов были погашены в Полисе. После всего этого создали «кавалерию Гамида». Придворные лизоблюды этому бурно аплодировали, а люди совестливые переживали. Вскоре стало ясно, что бесчинства вооруженных бандитов в Малой Азии, во всех заселенных армянами местах Курдистана будут только расти.
...Отличился своими бесчинствами живший в окрестностях Битлиса Мусабей. Он был самовластительным тираном этих мест. К тому моменту у армян и пяди земли не осталось. Они просто-напросто сделались слугами турок и курдов. Муса-бей заставлял их работать, как пленных. Армяне терпеливо переносили насилие, муки, голод. Только не выдерживали, когда задевали их честь: предпочитали смерть существованию без чести. А люди Мусы-бея похитили девственницу-армянку, и бей силой отдал ее в жены парню-курду, служившему у него. Это взбудоражило армян. Они стали взывать к помощи, обратились к европейской печати, к европейским посольствам. Посольства и европейские газеты заставили султана Гамида принять меры. Мусу-бея под стражей привезли в Полис. Дело передали министру юстиции. Однако, не желая из-за армян осудить Мусу-бея, еще до завершения суда, Мусе-бею было дозволено наведаться в гости в Пахри-паше, кай-макаму2 Скютара. Пахри-паша был курд по происхождению. Необразованный, но от природы остер умом. В период, когда он был командующим в крепости, арестовали группу фальшивомонетчиков. Допросы показали, что и Пахри-паша входил в эту группу. Тем не менее ему уда-
лось не только избежать возмездия, но и быть назначенным в правители Скютара. В то время много всякого творилось.
Муса-бей откупился взяткой. Но по политическим соображениям сочли неудобным его возвращение в родные края. Узнав про это, Муса-бей и Пахри-паша растерялись. Однажды утром во дворец дошла весть о побеге Мусы-бея. Абдул-Гамид испугался Европы. Тут же всюду был разослан приказ о задержании Мусы-бея. Телеграммы послали по наместничествам. Мусу-бея схватили в Энкиурии. Привезли в Полис. Допрос показал, что побег он совершил благодаря взятке. Муса-бей был сослан в Таифе, а Пахри-паша в албанскую провинцию Фриши-на. Не странно ли, что спустя немного времени Пахри-паша, будучи ссыльным, стал мутассарифом, а потом и наместником Аданы.
Через два года после этих событий меня по политическим причинам сослали в Тигранакерт. А через восемь месяцев перевели в Харберд. Наместником Харберда был тогда тесть Зека-паши измирец Энис-паша. Был он чрезвычайно невежествен и глуп. Единственной его опорой был тесть. Энис-паша брал взятки от воров при должностях, с которыми был повязан одной веревочкой. А воры при должностях откуда деньги возьмут? Ну и накинулись на армян. Тут же вызывают сельских старост-христиан и вместо налогов натурой деньги требуют. До полусмерти избивают тех, кто говорит, что столько денег собрать
не в силах.Что было делать бедным армянам? Отдавали заптиям последние копейки, с женщин украшения снимали, вот эти политые слезами деньги и относили. А заптии вручают им подписанные фальшивые бумажки, по которым выходит, что несчастные еще и должны оставались. Потом заптии принялись отбирать ковры, кошмы, сумки, одеяла и даже простынное полотно. Так и выходило, что армяне работали на курдов, а своих сыновей и дочерей кормили двумя мешками ячменя, который надо было на год растянуть. Терпели, уповая на бога. А заптии, злоупотребляя долготерпением армян, распоясывались все больше. Настал момент, когда армянских денег им уже мало было — на честь армян покусились. И с такой наглостью мириться армяне не могли. Харбердские армяне честь свою всегда высоко ценили. Я не слыхал, чтоб в огромном наместничестве была хоть одна шлюха-армянка. Подлость заптиев вызвала ярость армян. Я все это своими глазами видел. В те дни епаркосом был Джеват-паша. Я был хорошо с этой личностью знаком еще по Мирливе. В просторном послании я изложил ему сложившуюся ситуацию. Джеват-паша, в свою очередь, сообщил эти сведения совету министров. Зеки-паша, защищая своего зятя в совете министров, написал вместе с тем ему письмо, чтобы тот себя вел поумнее. А тупица Энис-паша стал похваляться этим письмом, показывать его всем. Мне тоже показал. Я второе послание епаркосу направил. Оно возымело действие — Эниса-пашу сняли с должности. Вместо него был назначен Реуф-паша. Общество надеялось перевести
дух, наслышавшись о скромности Реуфа-паши. Но его тут же переназначили наместником Эрзерума. Так эта надежда и рухнула.
До появления нового наместника на это место был назначен Али Эмире-эфенди из Тигранакерта. Это был поэт, историк, но в высшей степени религиозный человек, не таящий своей ненависти к христианам. Так что именно при нем в Харберде начались бесчинства.
Однажды утром в городе начался необычайный переполох. Пронесся слух, что местные армяне напали на мусульман во дворе мечети и вроде бы есть убитые. Среди мусульман поднялась суматоха. Передаваясь, из уст в уста, истина обрастала ложью. А на другой день курды напали на окрестные села, а турки на христианские дома в городе. Повсюду распространились вести об убийствах, пожарах, разорении.
Во вторник пошел слух, что вроде бы в Малатии один курд отправился к парикмахеру-армянину, а тот ему голову отрезал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149