- Простите, что задержался, - сказал Нан, - я осматривал дом,
принадлежащий Кархтару. Этот тот местный бунтовщик, который...
- Я знаком с Кархтаром, - сказал Ллевелин.
- Вот как? Почему?
- Мятежники экспериментируют с наркотиками. Летают на небеса,
разговаривают с богами... Измененные состояния сознания - моя
специальность.
- И ваше мнение о возможном восстании?
Ллевелин расхохотался.
- Не думаю, инспектор, что вашей империи будет трудно справиться с
бунтовщиками, которые искренне убеждены в том, что они невидимы и
неуязвимы для стрел.
- Это зависит, - сказал инспектор.
- От чего?
- Представьте себе, если правительственные войска тоже будут
убеждены, что бунтовщики неуязвимы для стрел...
Психолог взглянул на Нана и даже застыл, пораженный.
- Да? Постойте, это же блестящая идея! Стрейтон, слушайте, вы
действительно думаете, что такое может быть? Это потрясающе? Можно я этим
воспользуюсь для статьи? Я сошлюсь на вас косвенно...
- Не надо на меня ссылаться, - с усмешкой сказал чиновник империи. -
Это вам - статья, а меня пошлют командовать этими войсками...
Помолчал и спросил:
- Что это вы там написали в записке про самострел в колодце? Я
надеюсь, вы засняли, кто убил судью?
- Нет, - сказал Келли, а Ллевелин прибавил:
- У нас аппаратура не работала шесть месяцев. С момента появления
Ира. Врубилась два дня назад.
Нан облизнул губы и подумал, сколько взяток он роздал напрасно и безо
всякого, между прочим, возмещения со стороны ККИ.
- Совсем? - спросил Нан.
- Нет, не совсем. Иногда включалась. А бывало еще так: вызываешь по
виофону человек. Ты с ним говоришь, а он тебе отвечает. Пересылает
электронное письмо. А потом оказывается, что он тебе не отвечал.
- А письмо налицо?
- Ага.
- Удивительно.
- Нисколько. Представьте себе, что вы беседуете с человеком во сне. А
потом оказывается, что он вам не отвечал... Вот если бы вы взаимно видели
друг друга во сне, это было б гораздо удивительней...
- Ладно, - сказал Нан, - давайте осмотрим место преступления.
Келли и Ллевелин повели его по дорожке. Главное здание изгибалось
подковой, и к одному из дальних флигельков вела небольшая крытая дорога.
Черепичная ее крыша поросла травой, и у водосточной трубы примостилось
гнездо аиста.
Дорожка выходила к небольшому храму с репчатой крышей. На стенах
храма были изображены горы, звезды, облака и все, входящее в годовой
обиход государства. Еще на них был нарисован сын Ира, в желтом паллии и с
ожерельем из вишневых косточек. По рисунку на стене было видно, что горы,
и звезды, и облака и прочий годовой обиход империи доходит сыну Ира до
пояса. Роспись кое-где поблекла от времени, правая рука у сына Ира была
стерта, и вместо лица на инспектора глянула выщербленная пустота.
Инспектор приоткрыл дверь часовни и увидел внутри обычный храм, с
алтарем, перед которым стояла миска с простоквашей, и тремя небольшими
курильницами в форме цветка лотоса. Келли и Ллевелин пригласили его зайти
внутрь, но инспектор сказал, что сделает это попозже.
После этого они прошли еще тридцать метров и подвели Нана к длинному
зданию, стены которого были недавно украшены новой росписью в стиле
"облаков и трав".
- Вот здесь они ночевали, - сказал Келли. - Вообще-то это не
полагается, но после бунта свиты правителей в один голос закричали о том,
что возвращаться в столицу по ночной дороге опасно, что их может ждать
засада. Наместник стал насмехаться, что, мол, араван боится даже своих
друзей-мятежников, а араван ответил, что народа он не боится, а боится,
что его по дороге убьют посланные Айцаром убийцы, да и свалят все на
народ.
Нан, слышавший четыре часа назад диаметрально противоположную версию
перепалки, кивнул.
- Словом, - продолжал Келли, - вся эта начальственная сволочь
заявила, что остается в монастыре на ночь. Нам это не очень-то пришлось по
душе, но делать нечего. Это зданьице было выстроено два века назад, тогда
император Аттах захотел нанести визит всем богам империи и велел построить
по всем храмам империи такие вот павильоны, с отдельными выходами для
членов императорской семьи и общими комнатами для свиты.
Нан оглянулся. За далекими деревьями виднелась репчатая луковка
главного храма. С деревянного балкона в сад сбегали три богато украшенных
резьбой лестницы.
- Мы поселили наместника, аравана и Айцара в отдельных покоях, -
сказал Келли, - а свите отвели общий зал. И что же вы думаете? Из этих
троих каждый ночью пошел гулять в сад! Каждый мог явиться в главную целлу!
Небось чиновники поменьше сидели, как мыши!
- Откуда известно, что они выходили? - спросил Нан, опускаясь на
корточки у грядки и внимательно рассматривая черную, едва покрытую тонким
зеленым волоском почву. Дождей со времени праздника не было, и легкая, как
взбитое суфле, земля, хранила отпечатки заячьих следов и треугольных
вороньих лапок. Так! А это что за след?!
- Фотоэлементы. Обыкновенные фотоэлементы. "Lychhus" не работал, а
вот датчики на дверях стояли, и они засекли, что из комнаты кто-то входил
и выходил.
Нан показал рукой на грядку.
- Можно было обойтись без фотоэлементов, - сказал он, - видите след?
Это след аравана Нарая.
- Вы что, снимали мерку с его сапог? - полюбопытствовал Ллевелин.
- Видите отпечаток? Знак тройного зерна в перистом круге? "Кодекс
государей" предписывает порядок одежды различных чиновников, в том числе и
рисунок на подковах каблучков. Араван Нарай большой любитель следовать
правилам.
- А какой рисунок должен быть на сапогах господина Айцара?
- Господин Айцар - чиновник второго ранга, - надменным тоном произнес
столичный инспектор. - Ему вообще запрещено ходить в кожаных или юфтяных
сапогах.
Келли рассмеялся.
- Итак, эти трое выходили наружу, и один из них мог дойти до главной
целлы и забрать себе бога? А кто еще мог это сделать?
Вместо ответа Келли вынул из-за пазухи фигурку и протянул ее Нану.
Фигурка была бронзовая, литая - правая рука ее кончалась волчьей пастью, а
левая - топором.
- Знаете, что это? - спросил Келли.
- Тоомо, - ответил Нан, - бог войны у варваров.
- Утром, в толпе, - сказал полковник Келли, - камеры сняли четырех
горцев. Мы думали, их выгнали вместе со всеми. Но, вероятно, они забились
в хозяйственные постройки и просидели там до ночи. Мы нашли эту фигурку у
самых занавесей главного храма.
Нан потрогал Тоомо с естественным отвращением к варварским идолам,
человеческим жертвам и скверному литью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71