Но я, пожалуй, прикажу поставить хорошую
блесну, и это будет такой красавец, что за него не жалко отдать полжизни.
Нан слегка побледнел. Новую блесну поставили не в начале прошлой
династии. Новую блесну приладил Келли в начале этого дня. И блесна, может,
была не так уж и хороша, но зато обладала одним полезным свойством,
благодаря которому Келли, в монастыре, мог беспрепятственно выслушать
мнение наместника о художественных достоинствах блесны. Это было бы
печально, если б наместник в первый же день отдал перстень в переделку.
Наместник осведомился, будет ли высокий столичный гость пить чай или
вино. Нан выбрал чай. Вашхог едва заметно усмехнулся, и услал услужливого
лютниста за чайником для гостя. Нан заметил, как передернулось лицо Кирена
при виде маленького женственного прислужника, и с каким неприкрытым
осуждением юноша уставился на запотевший кувшин и толстобокие винные
чашки. Несмотря на дневной час, наместник был уже слегка пьян. Отпуская
сына, он поглядел ему вслед с нежностью, которую в любом другом состоянии
при столичном инспекторе полагалось бы не обнаруживать.
Пятеро слуг внесли подносы с чаем и прочей снедью: закуски, салаты,
слезящийся агатовый срез пузанка, вынесенные из ледника далекие морские
рыбки, два подноса со всевозможными сластями и печеньем. Потом расставили
по столикам новые вазы с ветвями и плодами, время которых еще не наступило
или уже прошло, и неслышно удалились.
Нан глубоко поклонился и принес извинения по поводу своего секретаря:
что делать, бестактность влюбленных... Ведь и Ишмик тоже готов творить
глупости ради некоей девицы Ниты, арестованной в Иров день.
- Какие глупости? - спросил наместник.
- Ну, он даже выпросил у вас бумагу об ее освобождении...
Худощавое лицо наместника внезапно побелело от гнева, так, что Нан
счел возможным справиться о здоровье хозяина. "Будет Ишмику взбучка", -
подумал он.
- Голова ужасно болит, - рассеянно ответил наместник.
Нан выразил свое соболезнование. Господин Вашхог, несомненно,
опечален гибелью столь близкого друга, как господин Шевашен, и полон
желания покарать его убийцу.
Насколько удалось установить Нану, судья непременно бы доказал связь
мятежников с араваном Нараем, если б не внезапная смерть и не бунт,
позволивший арестованным ускользнуть. У господина Нана есть основания
полагать, что во время бунта могли быть похищены и некоторые листы из
протоколов допросов, компрометирующие аравана; если бы, скажем, господин
Бахадн мог это подтвердить, улики против аравана обрели бы особую
несокрушимость; кроме того, один монах видел аравана в час Козы: инспектор
думает, что в это-то время араван и избавился от оружия. Конечно, желтый
монах откажется свидетельствовать в суде, но монах видел и других
чиновников, выходивших в это время из гостевого дома; он, правда, не
уверен в именах, но если бы разыскать такого чиновника, который покидал в
ту ночь свою комнату и видел господина аравана... Господин наместник
что-то хочет сказать?
В продолжение всей речи Нана господин наместник лежал, откинувшись на
подушки и глядел на инспектора своими круглыми, красивыми, немного пьяными
глазами. Но тут его лицо внезапно побелело, зрачки растерянно разъехались,
и глаза на миг приняли бессмысленное и баранье выражение, Нан часто ловил
такой взгляд у людей, являвшихся в управу с уверенностью в высоком
покровительстве, когда стража начинала крутить им руки и вязать к
потолочной балке.
Но тут зрачки Вашхога вновь сбежались в одну точку.
Наместник махнул рукой в сторону управы и сказал:
- Ну, наверное, любой из моих гостей мог заметить господина аравана.
И даже, может быть, проследить за ним? Тот же господин Бахадн, например?
- Вы могли б это выяснить не хуже меня, - поклонился Нан.
Наместник засмеялся.
- Вы необыкновенно проницательны, господин инспектор. Логика ваших
построений... э-э... безупречна. Господин первый министр будет,
несомненно, доволен. Или - нет? - Голос наместника вдруг стал визгливым: -
Или - господин первый министр мной недоволен?
Нан поклонился.
- Господин первый министр восхищен вашими решительными действиями по
защите от горцев. То, что князь Маанари готов отныне драться на стороне
империи - перевешивает любые, - Нан подчеркнул слово "любые", - допущенные
вами оплошности. У меня есть полномочия, данные императором, на
организацию военных поселений. Я полагаю, это совпадает с желаниями
Маанари?
- О да. Вполне.
- Если бы вы могли на днях устроить мою с ним встречу, я был бы очень
признателен.
Наместник кивнул, странно заблестев глазами:
- Несомненно, я постараюсь на днях устроить вашу с ним встречу.
- Что за человек князь Маанари? Это правда, что он хорошо осведомлен
об обычаях империи и даже образован?
- Вполне правда, - засмеялся наместник. - Его воины не брезгуют
кушать печень убитых врагов. Но сам он говорит на великолепном вейском и
чуть ли не бывал в столице. Это-то его и сгубило.
- Что значит сгубило?
- Быть свободным князем горцев и стать чиновником вейской империи! Вы
не находите, что это безумие?
- Несколько необычный для вашего ранга взгляд на систему управления
Веей.
- Что таить! Я не такой старательный чиновник, как вы, господин
Нан... или как господин араван. Господин араван и вправду думает, что если
приказ о севе риса послать в срок и с хорошим исполнителем, то рису сразу
и вызреет вдвое больше. Но что, кроме природы, заставляет расти рис, и
кто, кроме крестьянина, знает, как за ним лучше ухаживать? Я, по крайней
мере, понимаю, что мы шлем приказ не потому, что без этого не произрастет
риса, а потому что куда как приятно ощущать себя опорой мироздания!
Чиновник - третий лишний в постели Неба и Земли. Эти двое любят друг друга
и рожают детей, а чиновник... чиновник любит сам себя.
- Значит, - спросил Нан, - когда я ловлю убийц и воров, я - третий
лишний и делаю ненужное?
- Вредное, господин инспектор, вредное. Если стащить с возу кусок
холста - это преступление, то что же такое налоги? Вот вы ловите
фальшивомонетчиков, а кто выпускает фальшивых денег больше государства?
Ведь "рисовых денег" - бог знает во сколько раз больше, чем обеспечивающих
их продуктов, и не в приписках тут дело. Любители спасать систему, -
засмеялся наместник, - должны сказать спасибо черному рынку... запретить
его - это все равно что остановить помпы на тонущей барже.
Нан, осторожно кашлянув, сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
блесну, и это будет такой красавец, что за него не жалко отдать полжизни.
Нан слегка побледнел. Новую блесну поставили не в начале прошлой
династии. Новую блесну приладил Келли в начале этого дня. И блесна, может,
была не так уж и хороша, но зато обладала одним полезным свойством,
благодаря которому Келли, в монастыре, мог беспрепятственно выслушать
мнение наместника о художественных достоинствах блесны. Это было бы
печально, если б наместник в первый же день отдал перстень в переделку.
Наместник осведомился, будет ли высокий столичный гость пить чай или
вино. Нан выбрал чай. Вашхог едва заметно усмехнулся, и услал услужливого
лютниста за чайником для гостя. Нан заметил, как передернулось лицо Кирена
при виде маленького женственного прислужника, и с каким неприкрытым
осуждением юноша уставился на запотевший кувшин и толстобокие винные
чашки. Несмотря на дневной час, наместник был уже слегка пьян. Отпуская
сына, он поглядел ему вслед с нежностью, которую в любом другом состоянии
при столичном инспекторе полагалось бы не обнаруживать.
Пятеро слуг внесли подносы с чаем и прочей снедью: закуски, салаты,
слезящийся агатовый срез пузанка, вынесенные из ледника далекие морские
рыбки, два подноса со всевозможными сластями и печеньем. Потом расставили
по столикам новые вазы с ветвями и плодами, время которых еще не наступило
или уже прошло, и неслышно удалились.
Нан глубоко поклонился и принес извинения по поводу своего секретаря:
что делать, бестактность влюбленных... Ведь и Ишмик тоже готов творить
глупости ради некоей девицы Ниты, арестованной в Иров день.
- Какие глупости? - спросил наместник.
- Ну, он даже выпросил у вас бумагу об ее освобождении...
Худощавое лицо наместника внезапно побелело от гнева, так, что Нан
счел возможным справиться о здоровье хозяина. "Будет Ишмику взбучка", -
подумал он.
- Голова ужасно болит, - рассеянно ответил наместник.
Нан выразил свое соболезнование. Господин Вашхог, несомненно,
опечален гибелью столь близкого друга, как господин Шевашен, и полон
желания покарать его убийцу.
Насколько удалось установить Нану, судья непременно бы доказал связь
мятежников с араваном Нараем, если б не внезапная смерть и не бунт,
позволивший арестованным ускользнуть. У господина Нана есть основания
полагать, что во время бунта могли быть похищены и некоторые листы из
протоколов допросов, компрометирующие аравана; если бы, скажем, господин
Бахадн мог это подтвердить, улики против аравана обрели бы особую
несокрушимость; кроме того, один монах видел аравана в час Козы: инспектор
думает, что в это-то время араван и избавился от оружия. Конечно, желтый
монах откажется свидетельствовать в суде, но монах видел и других
чиновников, выходивших в это время из гостевого дома; он, правда, не
уверен в именах, но если бы разыскать такого чиновника, который покидал в
ту ночь свою комнату и видел господина аравана... Господин наместник
что-то хочет сказать?
В продолжение всей речи Нана господин наместник лежал, откинувшись на
подушки и глядел на инспектора своими круглыми, красивыми, немного пьяными
глазами. Но тут его лицо внезапно побелело, зрачки растерянно разъехались,
и глаза на миг приняли бессмысленное и баранье выражение, Нан часто ловил
такой взгляд у людей, являвшихся в управу с уверенностью в высоком
покровительстве, когда стража начинала крутить им руки и вязать к
потолочной балке.
Но тут зрачки Вашхога вновь сбежались в одну точку.
Наместник махнул рукой в сторону управы и сказал:
- Ну, наверное, любой из моих гостей мог заметить господина аравана.
И даже, может быть, проследить за ним? Тот же господин Бахадн, например?
- Вы могли б это выяснить не хуже меня, - поклонился Нан.
Наместник засмеялся.
- Вы необыкновенно проницательны, господин инспектор. Логика ваших
построений... э-э... безупречна. Господин первый министр будет,
несомненно, доволен. Или - нет? - Голос наместника вдруг стал визгливым: -
Или - господин первый министр мной недоволен?
Нан поклонился.
- Господин первый министр восхищен вашими решительными действиями по
защите от горцев. То, что князь Маанари готов отныне драться на стороне
империи - перевешивает любые, - Нан подчеркнул слово "любые", - допущенные
вами оплошности. У меня есть полномочия, данные императором, на
организацию военных поселений. Я полагаю, это совпадает с желаниями
Маанари?
- О да. Вполне.
- Если бы вы могли на днях устроить мою с ним встречу, я был бы очень
признателен.
Наместник кивнул, странно заблестев глазами:
- Несомненно, я постараюсь на днях устроить вашу с ним встречу.
- Что за человек князь Маанари? Это правда, что он хорошо осведомлен
об обычаях империи и даже образован?
- Вполне правда, - засмеялся наместник. - Его воины не брезгуют
кушать печень убитых врагов. Но сам он говорит на великолепном вейском и
чуть ли не бывал в столице. Это-то его и сгубило.
- Что значит сгубило?
- Быть свободным князем горцев и стать чиновником вейской империи! Вы
не находите, что это безумие?
- Несколько необычный для вашего ранга взгляд на систему управления
Веей.
- Что таить! Я не такой старательный чиновник, как вы, господин
Нан... или как господин араван. Господин араван и вправду думает, что если
приказ о севе риса послать в срок и с хорошим исполнителем, то рису сразу
и вызреет вдвое больше. Но что, кроме природы, заставляет расти рис, и
кто, кроме крестьянина, знает, как за ним лучше ухаживать? Я, по крайней
мере, понимаю, что мы шлем приказ не потому, что без этого не произрастет
риса, а потому что куда как приятно ощущать себя опорой мироздания!
Чиновник - третий лишний в постели Неба и Земли. Эти двое любят друг друга
и рожают детей, а чиновник... чиновник любит сам себя.
- Значит, - спросил Нан, - когда я ловлю убийц и воров, я - третий
лишний и делаю ненужное?
- Вредное, господин инспектор, вредное. Если стащить с возу кусок
холста - это преступление, то что же такое налоги? Вот вы ловите
фальшивомонетчиков, а кто выпускает фальшивых денег больше государства?
Ведь "рисовых денег" - бог знает во сколько раз больше, чем обеспечивающих
их продуктов, и не в приписках тут дело. Любители спасать систему, -
засмеялся наместник, - должны сказать спасибо черному рынку... запретить
его - это все равно что остановить помпы на тонущей барже.
Нан, осторожно кашлянув, сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71