Духоборы же с своей стороны выставили свое
единственное религиозное орудие: кроткую разумность и терпеливую твердость,
и говорят: не должно повиноваться людям больше, чем Богу, и что бы вы с
нами ни делали, мы не можем и не будем повиноваться вам.
Восхваляют испанских и американских героев той дикой войны, которые, желая
отличиться перед людьми, получить награду и славу, убили очень много людей
или сами умерли в процессе убийства своих ближних. Но никто не говорит и не
знает даже про тех героев войны против войны, которые, никем не видимы и не
слышимы, умирали и умирают под розгами или в вонючих карцерах, или в
тяжелом изгнании, и все-таки до последнего издыхания остаются верными добру
и истине.
Я знаю десятки этих мучеников уже умерших и сотни таких же, которые,
разбросанные по всему миру, продолжают это мученическое исповедание истины.
Я знаю Дрожжина, учителя-крестьянина, который до смерти был замучен в
дисциплинарном батальоне; знаю другого - Изюмченко, товарища Дрожжина,
выдержанного в дисциплинарном батальоне и потом сосланного на край света;
знаю Ольховика, крестьянина, отказавшегося от военной службы, за это
приговоренного в дисциплинарный батальон и на пароходе обратившего
конвойного солдата Середу. Середа, поняв то, что сказал Ольховик о грехе
военной службы, пришел к начальству и сказал, как говорили это древние
мученики: "Не хочу быть с мучителями, присоедините меня к мученикам", и его
стали мучить, послали в дисциплинарный батальон, а потом в Якутскую
область. Знаю я десятки духоборов, из которых многие умерли, ослепли и
все-таки не покоряются требованиям, противным закону Бога.
На днях я читал письмо о молодом духоборе, который один, без товарищей
послан в полк, стоящий в Самарканде. Опять те же требования со стороны
начальства и те же простые неотразимые ответы: "Не могу делать того, что
противно моей вере в Бога". - "Мы тебя замучаем". - '"Это ваше дело. Вы
делайте свое, а я буду делать свое".
И этот двадцатилетний мальчик, заброшенный один в чужой край, среди
враждебных ему людей, сильных, богатых, образованных, направляющих все свои
силы на то, чтобы покорить его, не покоряется и делает свое великое дело.
Говорят: "Это напрасные жертвы. Люди эти погибнут, а устройство жизни
останется то же". Так же, я думаю, говорили люди и о напрасности жертвы
Христа, да и всех мучеников за истину. Люди нашего времени, особенно
ученные, так огрубели, что не понимают, не могут даже по грубости своей
понимать значения и действия духовной силы. Заряд в 250 пудов динамита,
пущенный в толпу живых людей, - это они понимают и видят в этом силу; но
мысль, истина, получившая осуществление, проведенная в жизни до
мученичества, ставшая доступной миллионам, - это, по их понятию, не сила,
потому что она не трещит и не видно сломанных костей и луж крови. Ученые
(правда, плохие ученые) все силы эрудиции употребляют на то, чтобы
доказать, что человечество живет, как стадо, руководимое только
экономическими условиями, и что разум дан ему только для забавы; но
правительства знают, что движет миром, и потому безошибочно по инстинкту
самосохранения ревнивее всего относятся к проявлению духовных сил, от
которых зависит их существование или погибель. Оттого-то все силы русского
правительства были направлены и еще направлены на то, чтобы обезвредить
духоборов, изолировать их, выслать их за границу.
Но, несмотря на все усилия, борьба духоборов открыла глаза миллионам.
Я знаю сотни людей, старых и молодых военных, которые благодаря гонениям
против кротких, трудолюбивых духоборов усомнились в законности своей
деятельности; знаю людей, которые в первый раз задумались над жизнью и
значением христианства, увидав и услыхав про жизнь этих людей, про гонения,
которым они подверглись.
И правительство, управляющее миллионами людей, знает это и чувствует, что
оно поражено в самое сердце.
Такова другая война, ведущаяся в наше время, и таковы последствия ее. И
последствия ее важны не для одного русского правительства. Всякое
правительство, основанное на войске и на насилии, точно так же поражено
этим оружием. Христос сказал: "Я победил мир". И он действительно победил
мир, если только люди поверят в силу данного им этого оружия.
Оружие это есть следование каждым человеком своему разуму и своей совести.
Ведь это так просто, так несомненно и обязательно для каждого человека. "Вы
хотите сделать меня участником убийства. Вы требуете от меня денег для
приготовления орудий убийства и хотите, чтобы я сам участвовал в
организованном сборище убийц, - говорит разумный человек, не продавший и не
затемнивший свою совесть. - Но я исповедую тот самый закон, который
исповедуете и вы и в котором давным-давно запрещено не только убийство, но
и всякая вражда, и потому не могу повиноваться вам".
И вот это-то средство, и такое простое, одно и побеждает мир.
Ясная Поляна. 15 августа 1898 г
Л.Н.Толстой - БЕССМЫСЛЕННЫЕ МЕЧТАНИЯ
Л.Н.ТОЛСТОЙ
БЕССМЫСЛЕННЫЕ МЕЧТАНИЯ
17 января нынешнего 1895 г. русские представители дворянства и земства всех
70 с чем-то губерний и областей России собрались в Петербурге для
поздравления нового, вступившего на место своего умершего отца, молодого
русского императора.
За несколько месяцев до выезда представителей во всех губерниях России в
продолжение нескольких месяцев шли усиленные работы приготовлений для этого
поздравления: собирались экстренные собрания, предлагали, избирали,
интриговали; придумывали форму верноподданнических адресов, спорили,
придумывали подарки для подношения, опять спорили, собирали деньги,
заказывали, избирали счастливцев, которые должны были ехать и иметь счастье
лично передать адресы и подарки; и, наконец, люди ехали иногда по несколько
тысяч верст со всех концов России с подарками, новыми мундирами,
заготовленными речами и радостными ожиданиями увидать царя, царицу и
говорить с ними.
И вот все приехали, собрались, доложились, явились к министрам тому и
другому, подверглись всем мытарствам, через которые проводили их, наконец
дождались торжественного дня и явились во дворец со своими подарками.
Разные курьеры, гофмейстеры, фурьеры, церемониймейстеры, камер-лакеи,
адъютанты и т.п. захватили их, водили, проводили, устанавливали, и,
наконец, наступила торжественная минута, и все эти сотни, большей частью
старые, семейные, седые, почитаемые в своей среде люди замерли в ожидании.
И вот отворилась дверь, вошел маленький, молодой человек в мундире и начал
говорить, глядя в шапку, которую он держал перед собой и в которой у него
была написана та речь, которую он хотел сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
единственное религиозное орудие: кроткую разумность и терпеливую твердость,
и говорят: не должно повиноваться людям больше, чем Богу, и что бы вы с
нами ни делали, мы не можем и не будем повиноваться вам.
Восхваляют испанских и американских героев той дикой войны, которые, желая
отличиться перед людьми, получить награду и славу, убили очень много людей
или сами умерли в процессе убийства своих ближних. Но никто не говорит и не
знает даже про тех героев войны против войны, которые, никем не видимы и не
слышимы, умирали и умирают под розгами или в вонючих карцерах, или в
тяжелом изгнании, и все-таки до последнего издыхания остаются верными добру
и истине.
Я знаю десятки этих мучеников уже умерших и сотни таких же, которые,
разбросанные по всему миру, продолжают это мученическое исповедание истины.
Я знаю Дрожжина, учителя-крестьянина, который до смерти был замучен в
дисциплинарном батальоне; знаю другого - Изюмченко, товарища Дрожжина,
выдержанного в дисциплинарном батальоне и потом сосланного на край света;
знаю Ольховика, крестьянина, отказавшегося от военной службы, за это
приговоренного в дисциплинарный батальон и на пароходе обратившего
конвойного солдата Середу. Середа, поняв то, что сказал Ольховик о грехе
военной службы, пришел к начальству и сказал, как говорили это древние
мученики: "Не хочу быть с мучителями, присоедините меня к мученикам", и его
стали мучить, послали в дисциплинарный батальон, а потом в Якутскую
область. Знаю я десятки духоборов, из которых многие умерли, ослепли и
все-таки не покоряются требованиям, противным закону Бога.
На днях я читал письмо о молодом духоборе, который один, без товарищей
послан в полк, стоящий в Самарканде. Опять те же требования со стороны
начальства и те же простые неотразимые ответы: "Не могу делать того, что
противно моей вере в Бога". - "Мы тебя замучаем". - '"Это ваше дело. Вы
делайте свое, а я буду делать свое".
И этот двадцатилетний мальчик, заброшенный один в чужой край, среди
враждебных ему людей, сильных, богатых, образованных, направляющих все свои
силы на то, чтобы покорить его, не покоряется и делает свое великое дело.
Говорят: "Это напрасные жертвы. Люди эти погибнут, а устройство жизни
останется то же". Так же, я думаю, говорили люди и о напрасности жертвы
Христа, да и всех мучеников за истину. Люди нашего времени, особенно
ученные, так огрубели, что не понимают, не могут даже по грубости своей
понимать значения и действия духовной силы. Заряд в 250 пудов динамита,
пущенный в толпу живых людей, - это они понимают и видят в этом силу; но
мысль, истина, получившая осуществление, проведенная в жизни до
мученичества, ставшая доступной миллионам, - это, по их понятию, не сила,
потому что она не трещит и не видно сломанных костей и луж крови. Ученые
(правда, плохие ученые) все силы эрудиции употребляют на то, чтобы
доказать, что человечество живет, как стадо, руководимое только
экономическими условиями, и что разум дан ему только для забавы; но
правительства знают, что движет миром, и потому безошибочно по инстинкту
самосохранения ревнивее всего относятся к проявлению духовных сил, от
которых зависит их существование или погибель. Оттого-то все силы русского
правительства были направлены и еще направлены на то, чтобы обезвредить
духоборов, изолировать их, выслать их за границу.
Но, несмотря на все усилия, борьба духоборов открыла глаза миллионам.
Я знаю сотни людей, старых и молодых военных, которые благодаря гонениям
против кротких, трудолюбивых духоборов усомнились в законности своей
деятельности; знаю людей, которые в первый раз задумались над жизнью и
значением христианства, увидав и услыхав про жизнь этих людей, про гонения,
которым они подверглись.
И правительство, управляющее миллионами людей, знает это и чувствует, что
оно поражено в самое сердце.
Такова другая война, ведущаяся в наше время, и таковы последствия ее. И
последствия ее важны не для одного русского правительства. Всякое
правительство, основанное на войске и на насилии, точно так же поражено
этим оружием. Христос сказал: "Я победил мир". И он действительно победил
мир, если только люди поверят в силу данного им этого оружия.
Оружие это есть следование каждым человеком своему разуму и своей совести.
Ведь это так просто, так несомненно и обязательно для каждого человека. "Вы
хотите сделать меня участником убийства. Вы требуете от меня денег для
приготовления орудий убийства и хотите, чтобы я сам участвовал в
организованном сборище убийц, - говорит разумный человек, не продавший и не
затемнивший свою совесть. - Но я исповедую тот самый закон, который
исповедуете и вы и в котором давным-давно запрещено не только убийство, но
и всякая вражда, и потому не могу повиноваться вам".
И вот это-то средство, и такое простое, одно и побеждает мир.
Ясная Поляна. 15 августа 1898 г
Л.Н.Толстой - БЕССМЫСЛЕННЫЕ МЕЧТАНИЯ
Л.Н.ТОЛСТОЙ
БЕССМЫСЛЕННЫЕ МЕЧТАНИЯ
17 января нынешнего 1895 г. русские представители дворянства и земства всех
70 с чем-то губерний и областей России собрались в Петербурге для
поздравления нового, вступившего на место своего умершего отца, молодого
русского императора.
За несколько месяцев до выезда представителей во всех губерниях России в
продолжение нескольких месяцев шли усиленные работы приготовлений для этого
поздравления: собирались экстренные собрания, предлагали, избирали,
интриговали; придумывали форму верноподданнических адресов, спорили,
придумывали подарки для подношения, опять спорили, собирали деньги,
заказывали, избирали счастливцев, которые должны были ехать и иметь счастье
лично передать адресы и подарки; и, наконец, люди ехали иногда по несколько
тысяч верст со всех концов России с подарками, новыми мундирами,
заготовленными речами и радостными ожиданиями увидать царя, царицу и
говорить с ними.
И вот все приехали, собрались, доложились, явились к министрам тому и
другому, подверглись всем мытарствам, через которые проводили их, наконец
дождались торжественного дня и явились во дворец со своими подарками.
Разные курьеры, гофмейстеры, фурьеры, церемониймейстеры, камер-лакеи,
адъютанты и т.п. захватили их, водили, проводили, устанавливали, и,
наконец, наступила торжественная минута, и все эти сотни, большей частью
старые, семейные, седые, почитаемые в своей среде люди замерли в ожидании.
И вот отворилась дверь, вошел маленький, молодой человек в мундире и начал
говорить, глядя в шапку, которую он держал перед собой и в которой у него
была написана та речь, которую он хотел сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177