И огромный корабль заскользил прочь, постепенно тая в тумане.
— А что это за судно? — крикнул Гарт вдогонку кораблю.
— Черекский военный корабль, — громогласно и гордо донеслось с палубы. — Самый большой во всем флоте.
— А как он называется? — крикнул Гарт, сложив ладони рупором.
— »Морская птица», — уже тише послышалось из тумана.
Глава 5
Город был невелик, но подобной удивительной архитектуры Гариону никогда прежде видеть не приходилось. Располагался город на равнине у самого подножия гигантской горы — издалека казалось, что он игрушечный и лежит на коленях сказочного великана. Поражали воображение стройные белые башни и мраморные колоннады. У невысоких домов, расположенных меж увенчанных остроконечными шпилями башен, зачастую целые стены были из толстого прозрачного стекла. Радовали глаз зеленые лужайки вокруг домов и прелестные рощицы с бесчисленными мраморными скамеечками, уютно притулившимися под ласковой сенью деревьев. Аккуратные цветочные клумбы обрамляли идеально ровные мраморные бортики. В садах мелодично журчали прозрачные струи фонтанов. Закет глядел на прекрасный город Келль в полнейшем изумлении.
— Понятия не имел, что здесь есть нечто подобное! — воскликнул он, обретя дар речи.
— Ты не знал про Келль? — спросил Гарион.
— Да знал я, знал, но не представлял, что он такой. — Закет состроил горестную гримасу. — В сравнении с этой красотой Мал-Зэт — просто горстка жалких лачуг, правда?
— Да и Тол-Хонет, и даже Мельсен, — согласился Гарион.
— Прежде я думал, что далазийцы не умеют выстроить мало-мальски приличного жилища, — продолжал мельсенец, — и вот они изумили меня, да еще как!
Тоф принялся жестикулировать, обращаясь к Дарнику.
— Он говорит, что это самый древний город, — стал переводить кузнец. — Он был построен задолго до раскола мира и за почти десять тысяч лет нисколько не переменился.
Закет вздохнул.
— Тогда они, верно, позабыли, как строить такие сооружения. А я-то уже собирался нанять кого-нибудь из здешних архитекторов на королевскую службу… Мал-Зэт не худо бы подновить и украсить чем-нибудь в этом роде.
Тоф снова принялся жестикулировать, и Дарник нахмурился.
— Я, наверное, чего-то неверно истолковал… — пробормотал кузнец.
— А что он сказал?
— Насколько я его понял, ничто, когда-либо совершенное далазийцами, не позабыто. — Дарник поглядел на друга. — Ты это хотел сказать?
Тот кивнул и «заговорил» вновь. Глаза Дарника широко раскрылись.
— Он утверждает, будто каждый из ныне живущих далазийцев обладает знаниями, накопленными всеми поколениями его народа.
— Видимо, у них прекрасные школы, — предположил Гарион.
Тоф лишь улыбнулся в ответ на эти слова. Странная это была улыбка — с оттенком жалости. Сделав знак Дарнику, он спешился и удалился.
— Куда его понесло? — спросил Шелк.
— Он пошел повидаться с Цирадис, — ответил Дарник.
— Не отправиться ли и нам вместе с ним?
Дарник отрицательно покачал головой.
— Она сама придет к нам, когда настанет время.
Подобно всем далазийцам, которых Гарион видел прежде, жители Келля носили простые белые одежды с капюшонами, скрывавшими при необходимости голову и плечи. Они неторопливо прогуливались по лужайкам или, собравшись по двое-трое, сидели в саду на скамьях, погруженные в серьезные беседы. У одних в руках были книги или свитки. Другие просто бродили с пустыми руками. Гариону это все слегка напомнило университет в Тол-Хонете или Мельсене. Правда, он отчего-то был абсолютно уверен, что здесь, в этой общине мудрецов, люди занимаются исследованиями куда более важными и значительными, нежели мелочные и жалкие изыскания, коим предаются именитые профессора в этих двух прославленных учебных заведениях.
Группа далазийских проводников, которые показали Гариону и его друзьям дорогу в Келль, вела их вверх по улице в направлении простого дома неподалеку от тенистого сада. В дверях стоял, опираясь на длинный посох, облаченный в белое древний старец. Глаза у него были ярко-синие, а волосы белы, словно снег на горных вершинах.
— Мы долго ждали вас, — старческим дребезжащим голосом произнес он, — ибо Книга Веков открыла нам, что в пятом веке Дитя Света и его спутники явятся в Келль, ища мудрого наставления.
— А Дитя Тьмы? — спросил Белгарат, спешиваясь. — Она тоже придет сюда?
— Нет, древнейший Белгарат, — отвечал старец. — Но все равно мы обнаружим ее след — несколько иным способом. Имя мое Даллан, и я с радостью приветствую всех вас.
— Ты здешний правитель, Даллан? — спросил Закет, тоже соскочив с седла.
— В Келле нет правителей, император Маллореи, — ответил Даллан. — Даже ты здесь не властелин.
— Похоже, вы нас хорошо знаете, — отметил Белгарат.
— Мы знаем вас с тех самых пор, как Книга Небес впервые открылась для нас, ибо имена ваши начертаны меж звезд крупными буквами. Теперь же я провожу вас туда, где вы сможете отдохнуть и дождаться явления великой прорицательницы. — Старец взглянул на странно мирную волчицу, сидящую у ног Гариона, и резвящегося подле нее волчонка.
— Как поживаешь, сестренка? — вежливо спросил он.
— Сестра всем довольна, друг, — отвечала она по-волчьи.
— Брат искренне этому рад. — Старец легко перешел на язык волков.
— Неужели все в мире, кроме меня, говорят по-волчьи? — с легким раздражением воскликнул Шелк.
— Хочешь брать уроки? — спросил Гарион.
— Да ну тебя…
Старец, тяжело опираясь на посох, повел их через зеленую лужайку к большому мраморному строению. К крыльцу вели широкие сверкающие чистотой ступени.
— Этот дом выстроен для вас еще в третьем веке, древнейший Белгарат, — сказал старец. — Первый камень заложили в тот самый день, когда ты вызволил Шар Алдура из Города Ночи.
— Давненько это было… — заметил старый волшебник.
— Вначале века были длинны, — согласился Даллан. — Теперь же они стали много короче. Отдохните как следует. Мы приглядим за животными.
Он повернулся и, опираясь на свой посох, медленно побрел к своему дому.
— Тот день, когда далазиец заговорит по-человечески, не прибегая к загадочным иносказаниям, станет днем кончины мира, — проворчал Белдин. — Давайте войдем. Если этот дом и впрямь простоял столь долго, как сказал старик, то, верно, пылищи там по колено, и надобно его хорошенько вычистить.
— Ты стал чистюлей, дядюшка? — изумленно засмеялась Полгара. — Полно, да ты ли это?
— Ничего не имею против грязи, Пол, в разумных пределах, конечно. Но вот от пыли я начинаю чихать…
В доме царила безукоризненная чистота. Ласковый летний ветерок играл легкими занавесками на окнах. Мебель, хотя и несколько непривычных форм, оказалась очень удобной. Необычной формой удивляли и сами комнаты — здесь вообще не было углов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115