— изумился Шелк.
— Просто я была настойчива. Чтобы чего-то добиться от далазийца, необходимо на него надавить.
Как и предсказал Шелк, Бархотка и Сенедра возвратились в дом вместе с женщинами, несущими еду.
— У тебя изумительная жена, Гарион, — заявила Бархотка сразу же, как только далазийки удалились. — Она вела себя так, словно у нее внутри черепной коробки нет и грамма серого вещества! Трепалась, не закрывая рта, все утро напролет.
— Трепалась? — возмутилась Сенедра.
— А разве неправда?
— Ну хорошо, пусть так — но слово «трепаться» такое некрасивое…
— Но, видимо, на то были свои причины? — предположил Сади.
— Разумеется, — ответила Сенедра. — Я сразу же поняла, что девушки не склонны к болтовне, вот и «заполняла паузы». Через некоторое время они слегка расслабились. А покуда я… трепалась, Лизелль имела возможность следить за выражением их лиц. — Она довольно улыбнулась. — Все получилось как нельзя лучше, и не важно, что я сама себя хвалю, все равно это правда.
— Вам удалось что-нибудь из них вытянуть? — спросила Полгара.
— Не так уж много, — ответила Лизелль. — В общем, ничего особенного, только несколько намеков. Думаю, вечером нам больше повезет.
Сенедра огляделась.
— А где Дарник? — спросила она. — И Эрионд?
— Ну как вы думаете, где они могут быть? — вздохнула Полгара.
— Да где же они тут нашли водоем для рыбалки?
— Дарник носом чует воду на расстоянии нескольких миль, — с выражением обреченности на лице сказала Полгара. — К тому же может точно сказать, что за рыба там водится, сколько ее, и, возможно, даже всех рыб назвать по именам…
— Я никогда так не любил рыбы, — заявил Белдин.
— Не думаю, что и Дарник очень уж ее любит, дядюшка.
— Тогда зачем он мутит воду?
Полгара беспомощно всплеснула руками.
— Ну откуда я знаю? То, что движет рыболовами, скрыто непроглядным мраком тайны. Но вот одно могу сказать тебе точно.
— Да? И что именно?
— Ты не однажды говорил, будто хочешь серьезно с ним поговорить.
— Ну говорил. И что?
— Так вот: сперва тебе нужно научиться рыбачить. Иначе ты его просто не поймаешь.
— А не соизволил ли кто из горожан хоть словом обмолвиться о Цирадис? — спросил Гарион.
— Ни одна душа, — ответил за всех Белдин.
— Но у нас нет времени на то, чтобы здесь прохлаждаться! — раздраженно воскликнул Гарион.
— Возможно, я смогу добиться от кого-нибудь внятного ответа, — предположил Закет. — В конце концов, она сама приказала мне явиться в Келль, чтобы встретиться с нею! — Он поморщился. — Собственным ушам не верю! Неужели я такое сказал? Никто ничего мне не приказывал с тех пор, как мне исполнилось лет восемь! Но, так или иначе, все поняли, что я хотел сказать. Я имею право настаивать, чтобы кто-нибудь меня проводил к ней, — должен же я выполнить ее волю.
— Боюсь, что этот «кто-нибудь» рискует быть задушенным, Закет, — беспечно заявил Шелк. — К тому же тебе, ввиду высокого достоинства, трудно козырять желанием выполнить чью-то волю…
— Этот малыш просто невыносим! — заявил Закет, обращаясь к Гариону.
— Я это уже давно заметил.
— Помилуйте, ваши величества! — Шелк округлил глаза с выражением оскорбленной невинности. — О чем вы говорите?
— Ну полюбуйся, разве я не прав? — спросил Закет.
— Конечно. Но говорить об этом нехорошо.
Шелк был оскорблен.
— Уж не удалиться ли мне, чтобы вы смогли без помех обсудить мои недостатки?
— В этом совершенно нет надобности, Хелдар! — Бархотка улыбнулась, и на щеках у нее появились премилые ямочки.
К вечеру информации у них ни на йоту не прибавилось, и бесплодность объединенных усилий стала уже всерьез раздражать путешественников.
— Начинаю подумывать о том, чтобы сделать по-твоему, — сказал Закету Гарион. — Почему бы нам завтра с утра пораньше не навестить этого старика, этого Даллана? Мы напрямик скажем ему, что ты должен явиться пред очи Цирадис. Думаю, пора начать действовать решительно.
— Правильно, — согласился Закет.
Но Даллан оказался не более сговорчив, нежели все прочие обитатели города.
— Терпение, император Маллореи, — спокойно сказал он. — Великая прорицательница явится к вам, когда настанет срок.
— А когда он настанет? — в лоб спросил Гарион.
— Об этом известно лишь Цирадис — остальное не так уж и важно.
— Не будь он так дряхл и немощен, я вытряс бы из него ответ! — бормотал Гарион на обратном пути.
— Если эта бодяга продлится еще некоторое время, я, чего доброго, позабуду о его возрасте и слабости, — откликнулся Закет. — Я не привык к тому, чтобы мои вопросы столь беззастенчиво оставляли без ответа!
С другой стороны к дому приближались Бархотка и Сенедра. Юные женщины шли быстро, и личико Сенедры сияло.
— Кажется, у нас клюнуло! — сказала Бархотка, когда они встретились с мужчинами на мраморных ступенях. — Давайте поскорее войдем в дом — мы хотим объявить всем сразу о нашем успехе.
Вскоре все собрались в сводчатой гостиной, и светловолосая драснийка очень серьезно начала свою речь.
— Конечно, это не слишком точно, — призналась она, — но, подозреваю, большего нам добиться не удастся. Сегодня утром мы с Сенедрой вновь явились туда, где работают наши новые подружки. Они ткали, а за этим занятием легче всего утратить бдительность. Вот только большеглазой девушки, этой Онатель, там почему-то не было. И вот Сенедра, прикинувшись дурочкой…
— Неправда! — возмутилась Сенедра.
— Ах, ты не прикидывалась? Впрочем, не важно — все равно это было великолепно. Так вот, она широко раскрыла свои невинные глазки и спросила, где может найти свою «дорогую подружку», и у одной из девиц слетело с языка нечто такое, о чем явно следовало помалкивать. Она сболтнула, что Онатель сегодня послана «туда, где обитают прорицательницы». Тут мордочка Сенедры стала еще глупее, а глаза еще больше — вообразите только, оказалось, это возможно, — и она невинно поинтересовалась, где это. Разумеется, ей никто не ответил. Но одна из девиц посмотрела в сторону горы.
— А как можно не пялиться на эту махину? — огрызнулся Шелк. — Что-то сомневаюсь в полезности вашего открытия, Лизелль.
— Но девушка в это время ткала, Хелдар! Я сама пару раз в жизни этим занималась и точно знаю, что надо постоянно смотреть на свои руки. Она же оторвала взгляд от работы в ответ на вопрос Сенедры, но, спохватившись, сразу уставилась на холст в тщетной надежде скрыть свою оплошность. Я тоже закончила Академию, Хелдар, и читаю по лицам не хуже тебя! Девушка могла с тем же успехом выкрикнуть ответ во весь голос. Прорицательницы скрываются там, на горе.
Шелк состроил гримасу.
— Знаете, а она, возможно, права, — вынужден был признать он. — Этой премудрости хорошо обучают в Академии. Ведь если точно знаешь, чего ищешь, то читаешь по лицам, как по книге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— Просто я была настойчива. Чтобы чего-то добиться от далазийца, необходимо на него надавить.
Как и предсказал Шелк, Бархотка и Сенедра возвратились в дом вместе с женщинами, несущими еду.
— У тебя изумительная жена, Гарион, — заявила Бархотка сразу же, как только далазийки удалились. — Она вела себя так, словно у нее внутри черепной коробки нет и грамма серого вещества! Трепалась, не закрывая рта, все утро напролет.
— Трепалась? — возмутилась Сенедра.
— А разве неправда?
— Ну хорошо, пусть так — но слово «трепаться» такое некрасивое…
— Но, видимо, на то были свои причины? — предположил Сади.
— Разумеется, — ответила Сенедра. — Я сразу же поняла, что девушки не склонны к болтовне, вот и «заполняла паузы». Через некоторое время они слегка расслабились. А покуда я… трепалась, Лизелль имела возможность следить за выражением их лиц. — Она довольно улыбнулась. — Все получилось как нельзя лучше, и не важно, что я сама себя хвалю, все равно это правда.
— Вам удалось что-нибудь из них вытянуть? — спросила Полгара.
— Не так уж много, — ответила Лизелль. — В общем, ничего особенного, только несколько намеков. Думаю, вечером нам больше повезет.
Сенедра огляделась.
— А где Дарник? — спросила она. — И Эрионд?
— Ну как вы думаете, где они могут быть? — вздохнула Полгара.
— Да где же они тут нашли водоем для рыбалки?
— Дарник носом чует воду на расстоянии нескольких миль, — с выражением обреченности на лице сказала Полгара. — К тому же может точно сказать, что за рыба там водится, сколько ее, и, возможно, даже всех рыб назвать по именам…
— Я никогда так не любил рыбы, — заявил Белдин.
— Не думаю, что и Дарник очень уж ее любит, дядюшка.
— Тогда зачем он мутит воду?
Полгара беспомощно всплеснула руками.
— Ну откуда я знаю? То, что движет рыболовами, скрыто непроглядным мраком тайны. Но вот одно могу сказать тебе точно.
— Да? И что именно?
— Ты не однажды говорил, будто хочешь серьезно с ним поговорить.
— Ну говорил. И что?
— Так вот: сперва тебе нужно научиться рыбачить. Иначе ты его просто не поймаешь.
— А не соизволил ли кто из горожан хоть словом обмолвиться о Цирадис? — спросил Гарион.
— Ни одна душа, — ответил за всех Белдин.
— Но у нас нет времени на то, чтобы здесь прохлаждаться! — раздраженно воскликнул Гарион.
— Возможно, я смогу добиться от кого-нибудь внятного ответа, — предположил Закет. — В конце концов, она сама приказала мне явиться в Келль, чтобы встретиться с нею! — Он поморщился. — Собственным ушам не верю! Неужели я такое сказал? Никто ничего мне не приказывал с тех пор, как мне исполнилось лет восемь! Но, так или иначе, все поняли, что я хотел сказать. Я имею право настаивать, чтобы кто-нибудь меня проводил к ней, — должен же я выполнить ее волю.
— Боюсь, что этот «кто-нибудь» рискует быть задушенным, Закет, — беспечно заявил Шелк. — К тому же тебе, ввиду высокого достоинства, трудно козырять желанием выполнить чью-то волю…
— Этот малыш просто невыносим! — заявил Закет, обращаясь к Гариону.
— Я это уже давно заметил.
— Помилуйте, ваши величества! — Шелк округлил глаза с выражением оскорбленной невинности. — О чем вы говорите?
— Ну полюбуйся, разве я не прав? — спросил Закет.
— Конечно. Но говорить об этом нехорошо.
Шелк был оскорблен.
— Уж не удалиться ли мне, чтобы вы смогли без помех обсудить мои недостатки?
— В этом совершенно нет надобности, Хелдар! — Бархотка улыбнулась, и на щеках у нее появились премилые ямочки.
К вечеру информации у них ни на йоту не прибавилось, и бесплодность объединенных усилий стала уже всерьез раздражать путешественников.
— Начинаю подумывать о том, чтобы сделать по-твоему, — сказал Закету Гарион. — Почему бы нам завтра с утра пораньше не навестить этого старика, этого Даллана? Мы напрямик скажем ему, что ты должен явиться пред очи Цирадис. Думаю, пора начать действовать решительно.
— Правильно, — согласился Закет.
Но Даллан оказался не более сговорчив, нежели все прочие обитатели города.
— Терпение, император Маллореи, — спокойно сказал он. — Великая прорицательница явится к вам, когда настанет срок.
— А когда он настанет? — в лоб спросил Гарион.
— Об этом известно лишь Цирадис — остальное не так уж и важно.
— Не будь он так дряхл и немощен, я вытряс бы из него ответ! — бормотал Гарион на обратном пути.
— Если эта бодяга продлится еще некоторое время, я, чего доброго, позабуду о его возрасте и слабости, — откликнулся Закет. — Я не привык к тому, чтобы мои вопросы столь беззастенчиво оставляли без ответа!
С другой стороны к дому приближались Бархотка и Сенедра. Юные женщины шли быстро, и личико Сенедры сияло.
— Кажется, у нас клюнуло! — сказала Бархотка, когда они встретились с мужчинами на мраморных ступенях. — Давайте поскорее войдем в дом — мы хотим объявить всем сразу о нашем успехе.
Вскоре все собрались в сводчатой гостиной, и светловолосая драснийка очень серьезно начала свою речь.
— Конечно, это не слишком точно, — призналась она, — но, подозреваю, большего нам добиться не удастся. Сегодня утром мы с Сенедрой вновь явились туда, где работают наши новые подружки. Они ткали, а за этим занятием легче всего утратить бдительность. Вот только большеглазой девушки, этой Онатель, там почему-то не было. И вот Сенедра, прикинувшись дурочкой…
— Неправда! — возмутилась Сенедра.
— Ах, ты не прикидывалась? Впрочем, не важно — все равно это было великолепно. Так вот, она широко раскрыла свои невинные глазки и спросила, где может найти свою «дорогую подружку», и у одной из девиц слетело с языка нечто такое, о чем явно следовало помалкивать. Она сболтнула, что Онатель сегодня послана «туда, где обитают прорицательницы». Тут мордочка Сенедры стала еще глупее, а глаза еще больше — вообразите только, оказалось, это возможно, — и она невинно поинтересовалась, где это. Разумеется, ей никто не ответил. Но одна из девиц посмотрела в сторону горы.
— А как можно не пялиться на эту махину? — огрызнулся Шелк. — Что-то сомневаюсь в полезности вашего открытия, Лизелль.
— Но девушка в это время ткала, Хелдар! Я сама пару раз в жизни этим занималась и точно знаю, что надо постоянно смотреть на свои руки. Она же оторвала взгляд от работы в ответ на вопрос Сенедры, но, спохватившись, сразу уставилась на холст в тщетной надежде скрыть свою оплошность. Я тоже закончила Академию, Хелдар, и читаю по лицам не хуже тебя! Девушка могла с тем же успехом выкрикнуть ответ во весь голос. Прорицательницы скрываются там, на горе.
Шелк состроил гримасу.
— Знаете, а она, возможно, права, — вынужден был признать он. — Этой премудрости хорошо обучают в Академии. Ведь если точно знаешь, чего ищешь, то читаешь по лицам, как по книге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115