— Они бессознательно попытались придать тебе — если, конечно, это возможно — еще более импозантный вид.
— А тебя это задевает? Что у тебя, Гарион?
— Мы с Закетом решили немножко схитрить. Если мы выйдем победителями на турнире, король осыплет нас милостями — к примеру, даст взглянуть на карту.
— Знаешь, это может сработать.
— А как ты собираешься схитрить во время турнира? — спросил Шелк.
— Н-ну, есть способы…
— А ты уверен, что вы победите?
— Могу это гарантировать.
Шелк стремительно вскочил на ноги.
— Куда ты собрался? — спросил Белгарат.
— Пойду сделаю ставки. — И маленький человечек поспешил прочь.
— Он верен себе, — отметил Белгарат.
— И еще кое-что, дедушка. Здесь присутствует Нарадас — он гролим и, вне сомнений, поймет, что к чему. Прошу, дедушка, возьми его на себя. Я вовсе не хочу, чтобы он помешал мне в решительный момент.
— Я придержу его, — уныло сказал Белгарат. — А ты отправляйся и сделай все, что в твоих силах, но помни об осторожности.
— Хорошо, дедушка.
И Гарион отправился к Закету, который поджидал его около лошадей.
— Мы с тобой — вторые или даже третьи, — сказал ему Гарион. — В соответствии с обычаем первыми состязаются победители предыдущих турниров. Такая позиция сохранит нашу репутацию скромняг — к тому же ты успеешь понять, как правильно приближаться к заграждению. — Он огляделся. — Нам придется перед началом поединка отдать оруженосцам наши копья, а они выдадут нам вон те, с тупыми наконечниками, которые стоят на подставке. Я позабочусь о копьях сразу же, как только они окажутся у нас в руках.
— Ты — хитер, хоть и молод, Гарион. А что поделывает Хелдар? Смотри, мечется в толпе, словно заправский карманник.
— Прослышав про то, что мы задумали, он тотчас же побежал делать ставки.
Закет оглушительно расхохотался.
— Я мог бы догадаться! Я сам дал ему несколько монет, чтобы он поставил на меня.
— Правда, получить с него половину барыша тебе вряд ли удастся…
Их новый друг, барон Астеллиг, лежал на земле уже после второго удара.
— С ним все в порядке? — взволнованно спросил Закет.
— Вроде двигается, — ответил Гарион. — Наверное, всего-навсего сломал ногу.
— По крайней мере, с ним нам сразиться не придется. Терпеть не могу поднимать руку на друзей. Их у меня и без того не так уж много…
— У тебя их больше, чем ты думаешь.
Когда последняя пара обменялась третьим по счету ударом, Закет спросил:
— Гарион, ты когда-нибудь учился фехтованию?
— Алорийцы не сражаются легким оружием — за исключением разве что алгарийцев.
— Знаю, но принцип тот же. Если в последний момент перед ударом слегка согнуть руку в запястье или локте, можно отвести удар копья противника. А потом хорошенько прицелиться и поразить его в самый центр щита, ибо его копье будет совершенно для тебя неопасно. Тогда у него нет ни малейшего шанса.
Гарион поразмышлял.
— Это в высшей степени нетривиально, — с сомнением в голосе произнес он.
— Как и колдовство. Но ведь это сработает!
— Закет, ведь у тебя в руках будет пятнадцатифутовое копье — представляешь, сколько оно весит? Чтобы с такой быстротой манипулировать им, надо иметь руки как у гориллы!
— Вовсе нет. Им почти не надо двигать. Достаточно одного едва заметного движения. Можно я попытаю счастья?
— Это твоя идея — тебе ее и испробовать. Случись что, я буду рядом и подниму тебя с земли.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Голос Закета стал по-мальчишечьи звонким.
— О боги! — почти в отчаянии пробормотал Гарион.
— Что-то не так? — спросил Закет.
— Да нет, все в порядке. Давай попробуй, если тебе невтерпеж…
— Но что тут такого? Со мной все равно ничего не случится.
— Я не был бы столь легкомысленным. Вот это ты видел?
И Гарион указал на рыцаря, которого только что сшибли с коня. Упав, он с силой ударился спиной о сваю заграждения — и во все стороны разлетелись осколки его доспехов.
— Но ведь он не ранен серьезно, правда?
— Конечно, он шевелится, хотя слабо, но прежде, чем доктора займутся его ранами, кузнецам предстоит вызволить несчастного из доспехов.
— И все-таки я думаю, мой план сработает, — упрямился Закет.
— А если он провалится, то мы похороним тебя со всеми почестями. Хорошо. Теперь наша очередь. Поехали за копьями.
Острия турнирных копий были обмотаны в несколько слоев овечьими шкурами, а сверху перетянуты холстиной. На кончике образовывалось нечто вроде мягкого мяча, который выглядел совершенно безобидно, однако Гарион знал, с какой чудовищной силой сшибает он с коня облаченного в тяжелые латы рыцаря. Но кости ломало вовсе не копье — опаснее всего было падение. Гарион начал концентрировать волю, пребывая в расстроенных чувствах, и поэтому на ум ему не пришло ничего лучшего, кроме слов «сделай так, как я повелеваю». Поэтому он не был вполне уверен, что далее все пошло по плану. Первый его противник вылетел из седла, когда кончик копья Гариона был еще футах в пяти от его щита. Тогда Гарион сосредоточил все внимание на неуязвимости копий и тут с изумлением заметил, что хитроумная техника Закета работает безотказно. Одним неуловимым движением руки тот отводил удар соперника, и тотчас же тупой конец его копья поражал самый центр щита. Человек птицей перелетал через круп испуганной лошади и приземлялся довольно далеко, производя при падении устрашающий звук, — с таким звуком могла упасть наземь с большой высоты целая кузница. Обоих их соперников бесчувственными унесли с ристалища.
Для Перивора настал черный день бесчестия. Попривыкнув к заговоренному оружию, король Ривы и император Маллореи буквально расшвыряли во все стороны закованных в сталь рыцарей Перивора, и вскоре передвижной лазарет битком набит был ранеными, которые стонали на разные голоса. Но вот наконец даже тупоумный наследник королевского дома Во-Мимбра уяснил, что они столкнулись с бойцами воистину непобедимыми. Рыцари Перивора собрались, долго совещались и наконец официально объявили о том, что признают себя побежденными.
— Какой позор! — огорченно вздохнул Закет. — Мне это начало по-настоящему нравиться…
Гарион сделал вид, что ничего не слышал.
Когда они вдвоем направились к трибунам, дабы воздать традиционные почести королю, навстречу им с елейной улыбкой на устах выступил белоглазый Нарадас.
— Мои поздравления, господа рыцари, — сказал он. — Вы доблестные, искусные ратники и по праву стяжали нынче славу. Возможно, вы уже слышали, каков первый приз турнира и какой великой чести удостаиваются победители?
— Нет, — ответил ничего не подозревавший Гарион.
— Мы состязались ныне за право сразить ужасное чудовище, смущающее покой сего благословенного королевства.
— Что это за чудовище? — подозрительно спросил Гарион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
— А тебя это задевает? Что у тебя, Гарион?
— Мы с Закетом решили немножко схитрить. Если мы выйдем победителями на турнире, король осыплет нас милостями — к примеру, даст взглянуть на карту.
— Знаешь, это может сработать.
— А как ты собираешься схитрить во время турнира? — спросил Шелк.
— Н-ну, есть способы…
— А ты уверен, что вы победите?
— Могу это гарантировать.
Шелк стремительно вскочил на ноги.
— Куда ты собрался? — спросил Белгарат.
— Пойду сделаю ставки. — И маленький человечек поспешил прочь.
— Он верен себе, — отметил Белгарат.
— И еще кое-что, дедушка. Здесь присутствует Нарадас — он гролим и, вне сомнений, поймет, что к чему. Прошу, дедушка, возьми его на себя. Я вовсе не хочу, чтобы он помешал мне в решительный момент.
— Я придержу его, — уныло сказал Белгарат. — А ты отправляйся и сделай все, что в твоих силах, но помни об осторожности.
— Хорошо, дедушка.
И Гарион отправился к Закету, который поджидал его около лошадей.
— Мы с тобой — вторые или даже третьи, — сказал ему Гарион. — В соответствии с обычаем первыми состязаются победители предыдущих турниров. Такая позиция сохранит нашу репутацию скромняг — к тому же ты успеешь понять, как правильно приближаться к заграждению. — Он огляделся. — Нам придется перед началом поединка отдать оруженосцам наши копья, а они выдадут нам вон те, с тупыми наконечниками, которые стоят на подставке. Я позабочусь о копьях сразу же, как только они окажутся у нас в руках.
— Ты — хитер, хоть и молод, Гарион. А что поделывает Хелдар? Смотри, мечется в толпе, словно заправский карманник.
— Прослышав про то, что мы задумали, он тотчас же побежал делать ставки.
Закет оглушительно расхохотался.
— Я мог бы догадаться! Я сам дал ему несколько монет, чтобы он поставил на меня.
— Правда, получить с него половину барыша тебе вряд ли удастся…
Их новый друг, барон Астеллиг, лежал на земле уже после второго удара.
— С ним все в порядке? — взволнованно спросил Закет.
— Вроде двигается, — ответил Гарион. — Наверное, всего-навсего сломал ногу.
— По крайней мере, с ним нам сразиться не придется. Терпеть не могу поднимать руку на друзей. Их у меня и без того не так уж много…
— У тебя их больше, чем ты думаешь.
Когда последняя пара обменялась третьим по счету ударом, Закет спросил:
— Гарион, ты когда-нибудь учился фехтованию?
— Алорийцы не сражаются легким оружием — за исключением разве что алгарийцев.
— Знаю, но принцип тот же. Если в последний момент перед ударом слегка согнуть руку в запястье или локте, можно отвести удар копья противника. А потом хорошенько прицелиться и поразить его в самый центр щита, ибо его копье будет совершенно для тебя неопасно. Тогда у него нет ни малейшего шанса.
Гарион поразмышлял.
— Это в высшей степени нетривиально, — с сомнением в голосе произнес он.
— Как и колдовство. Но ведь это сработает!
— Закет, ведь у тебя в руках будет пятнадцатифутовое копье — представляешь, сколько оно весит? Чтобы с такой быстротой манипулировать им, надо иметь руки как у гориллы!
— Вовсе нет. Им почти не надо двигать. Достаточно одного едва заметного движения. Можно я попытаю счастья?
— Это твоя идея — тебе ее и испробовать. Случись что, я буду рядом и подниму тебя с земли.
— Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Голос Закета стал по-мальчишечьи звонким.
— О боги! — почти в отчаянии пробормотал Гарион.
— Что-то не так? — спросил Закет.
— Да нет, все в порядке. Давай попробуй, если тебе невтерпеж…
— Но что тут такого? Со мной все равно ничего не случится.
— Я не был бы столь легкомысленным. Вот это ты видел?
И Гарион указал на рыцаря, которого только что сшибли с коня. Упав, он с силой ударился спиной о сваю заграждения — и во все стороны разлетелись осколки его доспехов.
— Но ведь он не ранен серьезно, правда?
— Конечно, он шевелится, хотя слабо, но прежде, чем доктора займутся его ранами, кузнецам предстоит вызволить несчастного из доспехов.
— И все-таки я думаю, мой план сработает, — упрямился Закет.
— А если он провалится, то мы похороним тебя со всеми почестями. Хорошо. Теперь наша очередь. Поехали за копьями.
Острия турнирных копий были обмотаны в несколько слоев овечьими шкурами, а сверху перетянуты холстиной. На кончике образовывалось нечто вроде мягкого мяча, который выглядел совершенно безобидно, однако Гарион знал, с какой чудовищной силой сшибает он с коня облаченного в тяжелые латы рыцаря. Но кости ломало вовсе не копье — опаснее всего было падение. Гарион начал концентрировать волю, пребывая в расстроенных чувствах, и поэтому на ум ему не пришло ничего лучшего, кроме слов «сделай так, как я повелеваю». Поэтому он не был вполне уверен, что далее все пошло по плану. Первый его противник вылетел из седла, когда кончик копья Гариона был еще футах в пяти от его щита. Тогда Гарион сосредоточил все внимание на неуязвимости копий и тут с изумлением заметил, что хитроумная техника Закета работает безотказно. Одним неуловимым движением руки тот отводил удар соперника, и тотчас же тупой конец его копья поражал самый центр щита. Человек птицей перелетал через круп испуганной лошади и приземлялся довольно далеко, производя при падении устрашающий звук, — с таким звуком могла упасть наземь с большой высоты целая кузница. Обоих их соперников бесчувственными унесли с ристалища.
Для Перивора настал черный день бесчестия. Попривыкнув к заговоренному оружию, король Ривы и император Маллореи буквально расшвыряли во все стороны закованных в сталь рыцарей Перивора, и вскоре передвижной лазарет битком набит был ранеными, которые стонали на разные голоса. Но вот наконец даже тупоумный наследник королевского дома Во-Мимбра уяснил, что они столкнулись с бойцами воистину непобедимыми. Рыцари Перивора собрались, долго совещались и наконец официально объявили о том, что признают себя побежденными.
— Какой позор! — огорченно вздохнул Закет. — Мне это начало по-настоящему нравиться…
Гарион сделал вид, что ничего не слышал.
Когда они вдвоем направились к трибунам, дабы воздать традиционные почести королю, навстречу им с елейной улыбкой на устах выступил белоглазый Нарадас.
— Мои поздравления, господа рыцари, — сказал он. — Вы доблестные, искусные ратники и по праву стяжали нынче славу. Возможно, вы уже слышали, каков первый приз турнира и какой великой чести удостаиваются победители?
— Нет, — ответил ничего не подозревавший Гарион.
— Мы состязались ныне за право сразить ужасное чудовище, смущающее покой сего благословенного королевства.
— Что это за чудовище? — подозрительно спросил Гарион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115