Они бродили по этому странному дому, пытаясь к нему попривыкнуть. Потом все собрались в просторной сводчатой гостиной, где у самой стены журчал кристально чистый фонтанчик.
— Здесь даже нет черного хода, — критически заметил Шелк.
— Ты уже собрался откланяться, Хелдар? — спросила Бархотка.
— Пока нет, но предпочел бы иметь возможность сделать это быстро — в случае необходимости.
— Ты всегда можешь сигануть из окна, если потребуется.
— Это несерьезно, Лизелль! В Академии только студенты-первогодки прыгают из окон.
— Знаю, но иногда волей-неволей приходится импровизировать…
Ухо Гариона уловило странный звук, напоминающий тихий шепот. Сперва он подумал, что звук исходит от фонтана, но на журчание воды это меньше всего походило.
— Как думаешь, далазийцы не будут против, если мы выйдем из города и осмотрим окрестности? — спросил он у Белгарата.
— Не торопись. Нас явно привело сюда провидение. Я пока не знаю, должны ли мы остаться тут или нам предстоит нечто иное. Во всяком случае, надо хорошенько осмотреться, прежде чем что-то предпринимать. Здешним далазийцам, и в особенности Цирадис, есть что нам сообщить. Их ни в коем случае нельзя обидеть. — Старик поглядел на Дарника. — А Тоф хотя бы намекнул, когда она явится нас навестить?
— Да нет, но мне кажется, что она не заставит себя долго ждать.
— И что проку от твоего предположения, друг мой? — заявил Белдин. — У далазийцев странное представление о времени. Они измеряют его даже не веками, а тысячелетиями.
Тем временем Закет тщательно изучал стену в нескольких ярдах от журчащего фонтанчика.
— Даже следов раствора меж плит не видно, вы представляете?
К нему подошел Дарник, вынул нож и осторожно принялся ощупывать кончиком еле заметный шов между мраморными плитами.
— Наверное, шиповое соединение — ну, плотно пригнанный шип, скорее всего, конической формы, входит в паз, — принялся рассуждать он. — Похоже, на постройку этого дома ушли долгие годы.
— И долгие века на то, чтобы воздвигнуть весь город, — прибавил Закет. — Где они научились всему этому? И когда?
— Возможно, еще в первом веке, — задумчиво произнес Белгарат.
— Прекрати! — взорвался Белдин. — Ты говоришь точь-в-точь как они!
— Где бы я ни находился, всегда стараюсь следовать местным обычаям, — спокойно ответил волшебник.
— Пока что знаний у меня не прибавилось… — вздохнул Закет.
— Первый век — это период от сотворения человека до того дня, когда Торак расколол мир, — принялся растолковывать ему Белгарат. — О самом начале сведения слегка расплывчатые. Бог Алдур никогда не пускался в пространные рассуждения о том времени, когда они с братьями сотворили мир, и мне представляется потому, что их Отец этого не одобрял. Но вот о расколе мира многое известно, как и о том, когда именно он произошел.
— А когда это случилось, вы уже родились, госпожа Полгара? — с любопытством спросил Сади.
— Нет. Мы с сестрой появились на свет много позднее.
— А насколько именно позднее?
— Мы родились два тысячелетия спустя или около того — ведь так, отец?
— Примерно так.
— У меня кровь в жилах стынет, когда люди столь небрежно отсчитывают тысячелетия. — Сади содрогнулся.
— А почему ты думаешь, что искусство строительства далазийцы постигли еще до раскола мира? — спросил Закет у Белгарата.
— Я читал кое-какие главы из Книги Веков, — ответил старик. — Там довольно подробно изложена история далазийцев. После того как мир раскололся и воды Западного моря затопили континент, вы, ангараканцы, бежали в Маллорею. Далазийцы знали, что им так или иначе придется поладить с новыми соседями, вот они и решили прикинуться простыми земледельцами. Они разрушили свои города — все, кроме одного.
— А почему они оставили Келль нетронутым?
— Просто не было надобности его разрушать. Единственные, кто беспокоил их всерьез, — это гролимы, а гролимам вход сюда заказан.
— Но другие ангараканцы запросто могли явиться сюда, — возразил Закет. — Как же получилось, что никто ни разу не доложил нашим государственным чиновникам о таком потрясающем городе?
— Возможно, их заставили о нем забыть, — вмешалась Полгара.
Закет с любопытством взглянул на нее.
— Это не так уж трудно, Закет. — Лицо ее вдруг исказила гримаса раздражения. — Что это за странный звук, вроде шепота?
— Я ничего не слышу, — озадаченно заморгал Шелк.
— Значит, тебе уши заложило, Хелдар.
На закате несколько молодых женщин в одеждах из струящейся белой ткани принесли ужин на подносах, накрытых крышками.
— Вижу, что порядок вещей одинаков во всем мире, — как бы невзначай вздохнула Бархотка, повернувшись к одной из женщин. — Мужчины сидят и беседуют, а женщины трудятся.
— О, мы не в обиде, — искренне ответила девушка с большими темными глазами и блестящими каштановыми волосами. — Служить путникам — это честь.
— А это еще хуже, — покачала головой Бархотка. — Сперва они сваливают на нас всю работу, а потом убеждают нас, будто нам это весьма по душе…
Девушка ошарашенно поглядела на Лизелль, потом захихикала, но тотчас же виновато огляделась и покраснела.
Белдин завладел хрустальным графином тотчас же, как девушки вошли. Он торопливо наполнил кубок и шумно осушил его. Но тотчас же начал давиться, забрызгав красной жидкостью полкомнаты.
— Что это за гадость? — возмущенно спросил он.
— Фруктовый сок, господин, — очень серьезно ответила ему девушка с каштановыми волосами. — Очень свежий. Выжат из плодов сегодня поутру…
— А вы не даете ему постоять, чтобы он забродил?
— Нет, мы не даем ему испортиться! Но если это все же случается, тотчас же его выливаем.
Белдин застонал.
— А как же эль? Как же пиво?
— Что это такое?
— Я знал, знал, что в этом благословенном местечке что-то не так! — Горбун жалобно поглядел на Белгарата.
Лицо Полгары озарила улыбка блаженства.
— Зачем тебе это понадобилось? — пытал тем временем Бархотку Шелк. — Ну, эта болтовня с девицами?
— Это подготовительный этап, — таинственно ответила она. — Никогда не вредно прощупать информационные каналы.
— Ох, бабы! — Шелк возвел глаза к потолку.
Гарион и Сенедра обменялись быстрыми взглядами, одновременно вспомнив, как сами частенько говорили нечто подобное на заре своего брака, причем точно таким же тоном. И громко расхохотались.
— Что вас так развеселило? — подозрительно осведомился Шелк.
— Ничего, Хелдар, — отвечала Сенедра. — Не обращай внимания.
Ночью Гарион дурно спал. Неумолчный таинственный шепот вновь и вновь пробуждал его, вырывая из цепких объятий сна. Утром у него щипало глаза, и он пребывал явно не в лучшем настроении.
В гостиной он встретил Дарника. Кузнец стоял подле фонтана, приложив ухо к стене.
— Что стряслось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115