Ты не могла бы быть собой, слишком много сомневаясь.
— Ты хочешь сказать, что ardeur мне придаёт храбрости или хладнокровия?
— Я хочу сказать, что ardeur может питать те аспекты твоей личности, которые хранят тебя в здравом уме.
Я покачала головой:
— Жан-Клод, это для меня слишком сложно. Просто давай его обратно, и посмотрим, станет ли мне лучше.
— Я бы предпочёл, чтобы ты была наедине с Микой, когда это произойдёт. Мы тщательно избегали его трогать, пока питались, так что от него ты сможешь питаться сама.
Я вот ни на йоту не ощущала тягу к сексу. Я хотела только быстренько помыться под душем и заснуть.
— Я слишком устала для секса, Жан-Клод. Для чего угодно слишком устала.
— Как я боялся, я взял слишком много, или ardeur прихватил с собой твои естественные побуждения.
— В смысле?
— Задолго до того, как ardeur тебя нашёл, ma petite, я редко видел, чтобы ты была слишком усталой для секса.
Я подумала было покраснеть, но на это нужно было слишком много сил.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Какое бы то ни было оживление, закравшееся в мой голос, исчезло. Ничто не было реальным, будто я уже спала. Заснула стоя.
— Если ты хочешь вымыться…
— У меня на волосах чужая кровь. Хочу.
— Отлично, иди в ванную, но возьми с собой Мику. Повесь трубку, уходи в ванную, возьми с собой Мику, и чуть раньше, чем ты наполнишь ванну, я верну принадлежащее тебе.
— Натэниел сейчас наполняет ванну. Мика сказал, что ты предупредил нас не пользоваться душем. Что-то там насчёт стеклянных стен.
— Возврат может быть более бурным, чем мне хотелось бы, ma petite. И мне будет спокойнее, если вы с Микой не будете среди стеклянных стен.
— Ты знаешь, что будет плохо, или только опасаешься?
— Скажем так: я не прожил бы так долго и не добился бы у тебя успеха, если бы не учитывал худший сценарий.
— Добился успеха — так это теперь называется?
— Я вешаю трубку, ma petite. Прошу тебя, сделай так, как я предложил.
Он повесил трубку.
Я положила трубку в гнездо и вышла из кухни. Мика стоял у стола, глядя на меня внимательными кошачьими глазами. Я теперь поняла, как тщательно скрывает он чувства за этим непроницаемым лицом. Но сегодня я не буду лезть в душу. Мне хватает сегодня своих ужасов и без чужих.
— Ты знаешь, что сделал с ardeur'ом Жан-Клод? — спросила я.
— Да, Жан-Клод попросил меня приглядывать за Натэниелом и, если он начнёт слабеть, звать на помощь.
Я покачала головой:
— Это я подвергла его опасности, вас всех.
На меня накатило оцепенение, даже самообвинения оставались всего лишь словами. Потом, когда я больше приду в себя, мне будет плохо, но сейчас мне было лишь настолько плохо, насколько хватало сил. Во мне не осталось ничего, чтобы об этом беспокоиться.
— Анита! — Мика остановился передо мной, и я не заметила, как он подошёл. — Анита, ты хорошо себя чувствуешь?
Я покачала головой. Ответ был отрицательный, но вслух я сказала:
— Я хочу отмыться к моменту, когда вернётся ardeur. Смыть с себя всю эту дрянь.
Я пошла в ванную, Мика за мной.
Натэниел склонился над ванной, вдоль голого туловища висела его коса. Он разделся до шёлковых боксёрских трусов.
Такое зрелище должно было бы меня всколыхнуть, но нет. Внутри у меня был только холод.
Он посмотрел на меня озабоченными глазами и подошёл.
— Чем я могу помочь?
Я повисла на нем так резко, что он пошатнулся. Прижал меня к своему тёплому телу. Держал крепко и твёрдо, реагируя на моё отчаяние. Я хотела зарыться в него, завернуться в него, но не могла. Я подвергла его опасности, рисковала его жизнью, просто забыв про ardeur. Если бы не Жан-Клод…
Я попыталась прогнать эту мысль, но перед глазами мелькнул Иона Купер. Его тело на земле, моя нога у него на плече, трава, видимая сквозь дыру в груди.
— Ты чувствуешь их тягу, знаю, что чувствуешь, — сказал он тогда.
Я рухнула на колени, и только рука Натэниела помешала мне удариться о край ванны.
— Анита…
Я вырвалась из рук Натэниела и потянулась к Мике. Он взял меня за руку и сказал:
— Натэниел, уходи, пока не вернулся ardeur.
— Я не думаю… — начал он.
— Уходи, ради Бога! — крикнула я.
Ушёл он или остался, я не видела, потому что Жан-Клод убрал щиты. Не знаю, чего я ожидала. Он говорил так, будто одолжил у меня любимое пальто, или книжку, а сейчас отдаёт, но пальто не рвётся обратно к тебе, книге все равно, кто её читает. Он не вернул мне ardeur — упали щиты, и с рёвом, как поезд, который Жан-Клод старался сдержать, затормозить, но не смог, ardeur вырвался. Он рвался домой. Как будто я оказалась ночью на рельсах, и первый признак грядущего крушения — яркий свет, и рельсы дрожат под ногами, потом мир превращается в шум, свет, будто гром и молния выкованы из металла, и это летит прямо сквозь тебя, и с рельсов сойти ты не можешь. Бежать не можешь. Спрятаться не можешь, потому что твоё тело и есть рельсы, а поезд — кусок тебя самой, и он хочет к тебе вернуться.
Глава восемьдесят первая
Ardeur рухнул на нас, и мы рухнули в воду. Почти минуту мы не могли сообразить, что под водой дышать невозможно. Вылезли, ловя ртом воздух, и засмеялись почти сразу же. Одежда куда-то разлетелась в первом же порыве. Мы были голые, под водой. Как мы успели так быстро вылезти из джинсов? Обрывок джинсовой ткани плавал рядом со мной. Вот, значит, как.
— Никаких поз миссионера, оба утонем, — сказала я.
Его локоны прилипли к голове и казались чёрными при свечах. Смех исчез с его лица, из глаз, оставив после себя что-то более примитивное. Вид такой, что я поёжилась. И сказал он только:
— Окей.
Он сдвинул нас обоих на край ванны, прижав меня спиной к её гладкой стенке. Сам прижался ко мне, заклинив меня между ванной и собственным телом. Ощущение его жёсткой напряжённости на передней моей части заставило меня закрыть глаза на миг. Смутно вспомнилось, как срывали одежду, но я не могла вспомнить, когда и как кто из нас это делал. Мне стало легче думать, когда проснулся ardeur, но были моменты, когда я занималась чем угодно, только не думаньем.
Он отдвинулся от меня, поглаживая себя спереди. От одного зрелища, как его руки играют толстой напряжённой плотью, меня затрясло. Он изогнулся, вдвигаясь мне между бёдер. У меня между ног он казался невероятно огромным. Он не пытался войти или надавить вверх, он просто толкался между моих бёдер, и тяжёлая плоть поглаживала мне все. Он тёрся туда-сюда, используя собственное тело как руку, чтобы ласкать меня, играя, между ног. Но тёрся он тяжело и сильно, совсем не так деликатно, как пальцами. Можно бы подумать, что от воды все становится скользким, но на некоторых местах вода снижает влажность, смазку, и хотя это ощущалось хорошо, все равно было грубее, чем если бы я была мокра не от воды.
— Недостаточно влажно, — сказал он, и голос его был необычно хриплым, сдавленным от желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
— Ты хочешь сказать, что ardeur мне придаёт храбрости или хладнокровия?
— Я хочу сказать, что ardeur может питать те аспекты твоей личности, которые хранят тебя в здравом уме.
Я покачала головой:
— Жан-Клод, это для меня слишком сложно. Просто давай его обратно, и посмотрим, станет ли мне лучше.
— Я бы предпочёл, чтобы ты была наедине с Микой, когда это произойдёт. Мы тщательно избегали его трогать, пока питались, так что от него ты сможешь питаться сама.
Я вот ни на йоту не ощущала тягу к сексу. Я хотела только быстренько помыться под душем и заснуть.
— Я слишком устала для секса, Жан-Клод. Для чего угодно слишком устала.
— Как я боялся, я взял слишком много, или ardeur прихватил с собой твои естественные побуждения.
— В смысле?
— Задолго до того, как ardeur тебя нашёл, ma petite, я редко видел, чтобы ты была слишком усталой для секса.
Я подумала было покраснеть, но на это нужно было слишком много сил.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Какое бы то ни было оживление, закравшееся в мой голос, исчезло. Ничто не было реальным, будто я уже спала. Заснула стоя.
— Если ты хочешь вымыться…
— У меня на волосах чужая кровь. Хочу.
— Отлично, иди в ванную, но возьми с собой Мику. Повесь трубку, уходи в ванную, возьми с собой Мику, и чуть раньше, чем ты наполнишь ванну, я верну принадлежащее тебе.
— Натэниел сейчас наполняет ванну. Мика сказал, что ты предупредил нас не пользоваться душем. Что-то там насчёт стеклянных стен.
— Возврат может быть более бурным, чем мне хотелось бы, ma petite. И мне будет спокойнее, если вы с Микой не будете среди стеклянных стен.
— Ты знаешь, что будет плохо, или только опасаешься?
— Скажем так: я не прожил бы так долго и не добился бы у тебя успеха, если бы не учитывал худший сценарий.
— Добился успеха — так это теперь называется?
— Я вешаю трубку, ma petite. Прошу тебя, сделай так, как я предложил.
Он повесил трубку.
Я положила трубку в гнездо и вышла из кухни. Мика стоял у стола, глядя на меня внимательными кошачьими глазами. Я теперь поняла, как тщательно скрывает он чувства за этим непроницаемым лицом. Но сегодня я не буду лезть в душу. Мне хватает сегодня своих ужасов и без чужих.
— Ты знаешь, что сделал с ardeur'ом Жан-Клод? — спросила я.
— Да, Жан-Клод попросил меня приглядывать за Натэниелом и, если он начнёт слабеть, звать на помощь.
Я покачала головой:
— Это я подвергла его опасности, вас всех.
На меня накатило оцепенение, даже самообвинения оставались всего лишь словами. Потом, когда я больше приду в себя, мне будет плохо, но сейчас мне было лишь настолько плохо, насколько хватало сил. Во мне не осталось ничего, чтобы об этом беспокоиться.
— Анита! — Мика остановился передо мной, и я не заметила, как он подошёл. — Анита, ты хорошо себя чувствуешь?
Я покачала головой. Ответ был отрицательный, но вслух я сказала:
— Я хочу отмыться к моменту, когда вернётся ardeur. Смыть с себя всю эту дрянь.
Я пошла в ванную, Мика за мной.
Натэниел склонился над ванной, вдоль голого туловища висела его коса. Он разделся до шёлковых боксёрских трусов.
Такое зрелище должно было бы меня всколыхнуть, но нет. Внутри у меня был только холод.
Он посмотрел на меня озабоченными глазами и подошёл.
— Чем я могу помочь?
Я повисла на нем так резко, что он пошатнулся. Прижал меня к своему тёплому телу. Держал крепко и твёрдо, реагируя на моё отчаяние. Я хотела зарыться в него, завернуться в него, но не могла. Я подвергла его опасности, рисковала его жизнью, просто забыв про ardeur. Если бы не Жан-Клод…
Я попыталась прогнать эту мысль, но перед глазами мелькнул Иона Купер. Его тело на земле, моя нога у него на плече, трава, видимая сквозь дыру в груди.
— Ты чувствуешь их тягу, знаю, что чувствуешь, — сказал он тогда.
Я рухнула на колени, и только рука Натэниела помешала мне удариться о край ванны.
— Анита…
Я вырвалась из рук Натэниела и потянулась к Мике. Он взял меня за руку и сказал:
— Натэниел, уходи, пока не вернулся ardeur.
— Я не думаю… — начал он.
— Уходи, ради Бога! — крикнула я.
Ушёл он или остался, я не видела, потому что Жан-Клод убрал щиты. Не знаю, чего я ожидала. Он говорил так, будто одолжил у меня любимое пальто, или книжку, а сейчас отдаёт, но пальто не рвётся обратно к тебе, книге все равно, кто её читает. Он не вернул мне ardeur — упали щиты, и с рёвом, как поезд, который Жан-Клод старался сдержать, затормозить, но не смог, ardeur вырвался. Он рвался домой. Как будто я оказалась ночью на рельсах, и первый признак грядущего крушения — яркий свет, и рельсы дрожат под ногами, потом мир превращается в шум, свет, будто гром и молния выкованы из металла, и это летит прямо сквозь тебя, и с рельсов сойти ты не можешь. Бежать не можешь. Спрятаться не можешь, потому что твоё тело и есть рельсы, а поезд — кусок тебя самой, и он хочет к тебе вернуться.
Глава восемьдесят первая
Ardeur рухнул на нас, и мы рухнули в воду. Почти минуту мы не могли сообразить, что под водой дышать невозможно. Вылезли, ловя ртом воздух, и засмеялись почти сразу же. Одежда куда-то разлетелась в первом же порыве. Мы были голые, под водой. Как мы успели так быстро вылезти из джинсов? Обрывок джинсовой ткани плавал рядом со мной. Вот, значит, как.
— Никаких поз миссионера, оба утонем, — сказала я.
Его локоны прилипли к голове и казались чёрными при свечах. Смех исчез с его лица, из глаз, оставив после себя что-то более примитивное. Вид такой, что я поёжилась. И сказал он только:
— Окей.
Он сдвинул нас обоих на край ванны, прижав меня спиной к её гладкой стенке. Сам прижался ко мне, заклинив меня между ванной и собственным телом. Ощущение его жёсткой напряжённости на передней моей части заставило меня закрыть глаза на миг. Смутно вспомнилось, как срывали одежду, но я не могла вспомнить, когда и как кто из нас это делал. Мне стало легче думать, когда проснулся ardeur, но были моменты, когда я занималась чем угодно, только не думаньем.
Он отдвинулся от меня, поглаживая себя спереди. От одного зрелища, как его руки играют толстой напряжённой плотью, меня затрясло. Он изогнулся, вдвигаясь мне между бёдер. У меня между ног он казался невероятно огромным. Он не пытался войти или надавить вверх, он просто толкался между моих бёдер, и тяжёлая плоть поглаживала мне все. Он тёрся туда-сюда, используя собственное тело как руку, чтобы ласкать меня, играя, между ног. Но тёрся он тяжело и сильно, совсем не так деликатно, как пальцами. Можно бы подумать, что от воды все становится скользким, но на некоторых местах вода снижает влажность, смазку, и хотя это ощущалось хорошо, все равно было грубее, чем если бы я была мокра не от воды.
— Недостаточно влажно, — сказал он, и голос его был необычно хриплым, сдавленным от желания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216