- Руки на голову.
Никакого ответа.
Я подошел в микроавтобусу, открыл дверцу и заглянул внутрь. Их было шестеро. Они не пристегнули привязные ремни. Теперь двое валялись без сознания, Деландро держал на руках Джесси, Марси направила на меня винтовку. У Франкенштейна, похоже, была сломана рука.
Я навел огнемет на Марси.
- Брось это, дурочка. Иначе вы все поджаритесь. Она взглянула на Деландро. Тот кивнул, и Марси положила винтовку на пол.
- Выходите, - сказал я. - Руки на голову. - Я повернулся и крикнул Берди: - Нам понадобится пара носилок!
Ко мне подошла Би-Джей. Она сверлила взглядом ренегатов, вылезающих из машины. Я заставил их лечь на асфальт рядом с водителем.
- Который из них главный? - спросила Би-Джей. Я ткнул огнеметом в Деландро.
- Я его сожгу.
Бетти-Джон заступила мне дорогу, - Нет, ты этого не сделаешь.
- Би-Джей, он убил моих детей.
- Сначала его надо судить. Я вытаращил глаза.
- Ты шутишь! После всего, что он сегодня натворил?..
- Я - не животное, Джим! Конечно, я хочу отомстить - но не настолько сильно, чтобы отбросить те остатки человечности, которые во мне еще есть. Я пока не пала так низко, как ты.
Я опустил огнемет. Шагнул к ней вплотную и сказал: - Я знаю этих подонков. Ты верна себе. Думаешь, тебе удастся отдать их под суд? Попробуй. Я точно скажу, что произойдет. У тебя ничего не выйдет. В конечном итоге я получу их и сожгу. Что ж, могу и подождать.
Бетти-Джон не ответила. Она приказывала расчистить дорогу. Я пошел к своему автобусу и швырнул огнемет за сиденье.
В Семью я возвращался в одиночестве.
Парашютист расстегивал лямку под гузкой,
Чтоб ему мастурбировать было не узко,
Без исключенья каждый прыжок
В конвульсиях бился этот дружок,
Был он верен себе до последнего спуска.
ВЫБОР ДЖЕЙСОНА
Любое действие вызывает критику, равную по силе, но противоположно направленную.
Соломон Краткий
В конце концов я все-таки пришел к Деландро в камеру. После нерешительности, длившейся, казалось, несколько столетий, я пришел к нему.
Я не знал, что хочу сказать - и в то же время знал. Тысячи разнообразных речей проносились в моем мозгу, но я отвергал их.
Одна моя частица хотела сказать: «Как? Как мы кончили подобным образом? Я почти верил в тебя. Я хотел верить в тебя!» Я знал, что он ответит: «Браво, Джим. Ты снова хочешь оказаться правым. Ты опять включил свою машинку для оправданий».
И если я соглашусь с этим, он снова будет прав - а я не хотел дарить ему такую возможность, потому что устал от его правоты не меньше, чем от своей.
Если быть до конца честным, я хотел только мести.
Полного отмщения. Он должен увидеть сам, что проиграл, а я выиграл.
Но, разумеется, это просто мое желание снова быть правым. Джейсон окружил мой мозг хитроумной маленькой ловушкой, выбраться из которой невозможно. Я был прав и при этом автоматически становился неправым.
Думаю, я просто хотел, чтобы он попросил прощения за весь тот вред, который причинил мне.
Вот только Деландро утверждал, что никто не может причинить себе вред, кроме себя самого. Все его постулаты снимали вину с него и перекладывали ее на меня. Он был всего лишь мальчиком-посыльным. Я сам виноват, что принял посылку.
Я расстегнул ремень с кобурой и оставил его у часовой. Она отперла стальную дверь и впустила меня внутрь.
Деландро лежал на койке, сложив руки на животе и задумчиво глядя в потолок.
- Я ждал тебя, - улыбнулся он.
В камере был стул. Я поставил его напротив Деландро и сел.
- У тебя и речь уже заготовлена, верно? Я покачал головой.
- Нет? - До сих пор он не шевелился, а теперь повернул голову и посмотрел на меня. - Ты говоришь неправду, Джим. - И снова я ощутил тепло его огромной согревающей улыбки. Он рассмеялся. - Ты приготовил речь, наверное, даже несколько речей. И скорее всего, отрепетировал их. Но решил не произносить ни одной. Это правда?
- Ты всегда преуспевал по части чтения мыслей, Джейсон. Зачем с тобой спорить?
- Ты пришел сюда не просто позлорадствовать, - сказал он. - Я слишком хорошо выдрессировал тебя.
- Тогда зачем я здесь?
- Джим. - Он покачал головой. - Не притворяйся простаком, а то кто-нибудь поверит. Ты здесь, потому что хочешь закончить наши дела до завтрашнего дня. Тебе известно, что произойдет в зале суда и что за этим последует. Ты знаешь, кто должен будет сделать это.
Завтра ты убьешь меня, Джим. Но ты хочешь, чтобы прежде я простил тебя. Или вымаливал у тебя жизнь. Или как-нибудь оправдал свое убийство. Плохо твое дело, Джим. Я не собираюсь помогать тебе. Ты не имеешь надо мной власти, если только я сам не захочу дать ее тебе. А я не дам ничего.
Очень тихо я заметил: - Зато я могу дать тебе кое-что.
- Ага, - констатировал он. - Вот мы и добрались до предложений. - Он сел. Его глаза были такими пронзительно-голубыми, каких я еще не видел. - Давай предлагай. - Он рассеянно почесал шею. Я узнал этот жест.
- Я могу предоставить тебе выбор, - сказал я. - Такой же, как ты предоставил мне. Ты можешь умереть или остаться жить.
- О? - Он вздернул брови.
- У тебя есть сведения, которые имеют военное значение. Ты многое знаешь о червях. Армия нуждается в такой информации. Можно достигнуть соглашения. Ты и твои люди останетесь в тюрьме, но будете жить. Или же… - Я пожал плечами. - Мы устроим суд.
- И убьете нас.
- Ты хочешь жить или умереть?
- Мой жизнелюбивый мозг, конечно, хочет жить - но я думаю, что выберу смерть. Таким образом, ты опять ничего не можешь делать, кроме как прислуживать мне. Ты можешь только выполнять мои желания, Джим. Видишь, я заключенный, но попрежнему контролирую тебя. Ты даже не в состоянии отомстить.
- Другими словами, ты не хочешь отпустить меня с миром, не так ли?
Деландро покачал головой: - Нет. Почему я должен отпускать тебя?
- Не знаю. Я думал… Мне показалось на какой-то миг, что я был не прав. Я поверил, что ты настолько очистился, что любишь все человечество.
- Нет. Я этого никогда не говорил. Никогда.
- Это моя ошибка, - спокойно признался я и снова встретил его взгляд. - Теперь давай поговорим о твоей.
- Да? - Он ждал.
- Это то, как ты осуществляешь свою… вербовку. Ты предоставляешь людям выбор между жизнью и смертью, но никогда не имел права на это. У тебя никогда не получалось настоящего контакта с пойманными тобой людьми. Соглашение не имело законной силы. Я никогда не давал тебе права ставить меня перед выбором: жизнь или смерть. Ты сам присвоил себе право, которого никогда не имел.
Деландро спросил: - Ты ждешь ответа? Я кивнул.
- Я никогда не спрашивал у тебя разрешения. Я уже имел право, действуя от имени молодого бога.
- Здесь это право не признается, - сказал я. - До тех пор пока это - планета людей, ты находишься под властью правительства людей.
- Я не признаю эту власть.
- Очень плохо. Потому что вопрос о твоем положении остается открытым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Никакого ответа.
Я подошел в микроавтобусу, открыл дверцу и заглянул внутрь. Их было шестеро. Они не пристегнули привязные ремни. Теперь двое валялись без сознания, Деландро держал на руках Джесси, Марси направила на меня винтовку. У Франкенштейна, похоже, была сломана рука.
Я навел огнемет на Марси.
- Брось это, дурочка. Иначе вы все поджаритесь. Она взглянула на Деландро. Тот кивнул, и Марси положила винтовку на пол.
- Выходите, - сказал я. - Руки на голову. - Я повернулся и крикнул Берди: - Нам понадобится пара носилок!
Ко мне подошла Би-Джей. Она сверлила взглядом ренегатов, вылезающих из машины. Я заставил их лечь на асфальт рядом с водителем.
- Который из них главный? - спросила Би-Джей. Я ткнул огнеметом в Деландро.
- Я его сожгу.
Бетти-Джон заступила мне дорогу, - Нет, ты этого не сделаешь.
- Би-Джей, он убил моих детей.
- Сначала его надо судить. Я вытаращил глаза.
- Ты шутишь! После всего, что он сегодня натворил?..
- Я - не животное, Джим! Конечно, я хочу отомстить - но не настолько сильно, чтобы отбросить те остатки человечности, которые во мне еще есть. Я пока не пала так низко, как ты.
Я опустил огнемет. Шагнул к ней вплотную и сказал: - Я знаю этих подонков. Ты верна себе. Думаешь, тебе удастся отдать их под суд? Попробуй. Я точно скажу, что произойдет. У тебя ничего не выйдет. В конечном итоге я получу их и сожгу. Что ж, могу и подождать.
Бетти-Джон не ответила. Она приказывала расчистить дорогу. Я пошел к своему автобусу и швырнул огнемет за сиденье.
В Семью я возвращался в одиночестве.
Парашютист расстегивал лямку под гузкой,
Чтоб ему мастурбировать было не узко,
Без исключенья каждый прыжок
В конвульсиях бился этот дружок,
Был он верен себе до последнего спуска.
ВЫБОР ДЖЕЙСОНА
Любое действие вызывает критику, равную по силе, но противоположно направленную.
Соломон Краткий
В конце концов я все-таки пришел к Деландро в камеру. После нерешительности, длившейся, казалось, несколько столетий, я пришел к нему.
Я не знал, что хочу сказать - и в то же время знал. Тысячи разнообразных речей проносились в моем мозгу, но я отвергал их.
Одна моя частица хотела сказать: «Как? Как мы кончили подобным образом? Я почти верил в тебя. Я хотел верить в тебя!» Я знал, что он ответит: «Браво, Джим. Ты снова хочешь оказаться правым. Ты опять включил свою машинку для оправданий».
И если я соглашусь с этим, он снова будет прав - а я не хотел дарить ему такую возможность, потому что устал от его правоты не меньше, чем от своей.
Если быть до конца честным, я хотел только мести.
Полного отмщения. Он должен увидеть сам, что проиграл, а я выиграл.
Но, разумеется, это просто мое желание снова быть правым. Джейсон окружил мой мозг хитроумной маленькой ловушкой, выбраться из которой невозможно. Я был прав и при этом автоматически становился неправым.
Думаю, я просто хотел, чтобы он попросил прощения за весь тот вред, который причинил мне.
Вот только Деландро утверждал, что никто не может причинить себе вред, кроме себя самого. Все его постулаты снимали вину с него и перекладывали ее на меня. Он был всего лишь мальчиком-посыльным. Я сам виноват, что принял посылку.
Я расстегнул ремень с кобурой и оставил его у часовой. Она отперла стальную дверь и впустила меня внутрь.
Деландро лежал на койке, сложив руки на животе и задумчиво глядя в потолок.
- Я ждал тебя, - улыбнулся он.
В камере был стул. Я поставил его напротив Деландро и сел.
- У тебя и речь уже заготовлена, верно? Я покачал головой.
- Нет? - До сих пор он не шевелился, а теперь повернул голову и посмотрел на меня. - Ты говоришь неправду, Джим. - И снова я ощутил тепло его огромной согревающей улыбки. Он рассмеялся. - Ты приготовил речь, наверное, даже несколько речей. И скорее всего, отрепетировал их. Но решил не произносить ни одной. Это правда?
- Ты всегда преуспевал по части чтения мыслей, Джейсон. Зачем с тобой спорить?
- Ты пришел сюда не просто позлорадствовать, - сказал он. - Я слишком хорошо выдрессировал тебя.
- Тогда зачем я здесь?
- Джим. - Он покачал головой. - Не притворяйся простаком, а то кто-нибудь поверит. Ты здесь, потому что хочешь закончить наши дела до завтрашнего дня. Тебе известно, что произойдет в зале суда и что за этим последует. Ты знаешь, кто должен будет сделать это.
Завтра ты убьешь меня, Джим. Но ты хочешь, чтобы прежде я простил тебя. Или вымаливал у тебя жизнь. Или как-нибудь оправдал свое убийство. Плохо твое дело, Джим. Я не собираюсь помогать тебе. Ты не имеешь надо мной власти, если только я сам не захочу дать ее тебе. А я не дам ничего.
Очень тихо я заметил: - Зато я могу дать тебе кое-что.
- Ага, - констатировал он. - Вот мы и добрались до предложений. - Он сел. Его глаза были такими пронзительно-голубыми, каких я еще не видел. - Давай предлагай. - Он рассеянно почесал шею. Я узнал этот жест.
- Я могу предоставить тебе выбор, - сказал я. - Такой же, как ты предоставил мне. Ты можешь умереть или остаться жить.
- О? - Он вздернул брови.
- У тебя есть сведения, которые имеют военное значение. Ты многое знаешь о червях. Армия нуждается в такой информации. Можно достигнуть соглашения. Ты и твои люди останетесь в тюрьме, но будете жить. Или же… - Я пожал плечами. - Мы устроим суд.
- И убьете нас.
- Ты хочешь жить или умереть?
- Мой жизнелюбивый мозг, конечно, хочет жить - но я думаю, что выберу смерть. Таким образом, ты опять ничего не можешь делать, кроме как прислуживать мне. Ты можешь только выполнять мои желания, Джим. Видишь, я заключенный, но попрежнему контролирую тебя. Ты даже не в состоянии отомстить.
- Другими словами, ты не хочешь отпустить меня с миром, не так ли?
Деландро покачал головой: - Нет. Почему я должен отпускать тебя?
- Не знаю. Я думал… Мне показалось на какой-то миг, что я был не прав. Я поверил, что ты настолько очистился, что любишь все человечество.
- Нет. Я этого никогда не говорил. Никогда.
- Это моя ошибка, - спокойно признался я и снова встретил его взгляд. - Теперь давай поговорим о твоей.
- Да? - Он ждал.
- Это то, как ты осуществляешь свою… вербовку. Ты предоставляешь людям выбор между жизнью и смертью, но никогда не имел права на это. У тебя никогда не получалось настоящего контакта с пойманными тобой людьми. Соглашение не имело законной силы. Я никогда не давал тебе права ставить меня перед выбором: жизнь или смерть. Ты сам присвоил себе право, которого никогда не имел.
Деландро спросил: - Ты ждешь ответа? Я кивнул.
- Я никогда не спрашивал у тебя разрешения. Я уже имел право, действуя от имени молодого бога.
- Здесь это право не признается, - сказал я. - До тех пор пока это - планета людей, ты находишься под властью правительства людей.
- Я не признаю эту власть.
- Очень плохо. Потому что вопрос о твоем положении остается открытым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142