Тогда она, как стрела, пущенная с упругой тетивы, бросилась вперед, и
жертва была наконец в ее власти.
Мы никогда не узнаем, была ли простая случайность в том, что яблоко
оказалось перед норой суслика, или это было сделано с целью. Как бы то ни
было, яблоко на этот раз очень пригодилось Тито. Если бы такой случай
приключился еще раза два с Тито или каким-нибудь другим умным шакалом - а
обыкновенно такие случаи выпадают на долю умных, - у шакалов легко мог бы
появиться новый, всеми признанный способ охотиться.

8
Пришла весна. Казалось, природа сказала себе: "Надо создать место, в
котором соединялось бы все, что есть на земле чудесного, - рай для людей,
животных и птиц", - и создала эти прекрасные дикие холмы, кипящие жизнью,
покрытые тенистыми рощами, широкими степями и сверкающими на солнце
озерами и ручьями. Здесь, в этой стране холмов, в этой стране вечно яркого
неба и вечно яркой земли, природа щедро рассыпала дары, которые она в
других местах распределяет скупо, как золото.
Маленький холмик к западу от фермы покрылся свежей травой. Весна
разукрасила землю пестрыми цветами. И даже кактус, самое убогое из
растений, удивил мир прекрасным цветком, столь же мало похожим на него,
как жемчужина - на свою мать, раковину. В ложбинах и на холмах - везде
благоухала весна. Наступал конец зимней голодовке, начиналось летнее
раздолье. В это самое время природа повелела наконец маленьким шакалам
увидеть свет.
Матери не нужно учиться любить своих беспомощных детей. В своей
темноватой теплой берлоге Тито нянчила, лизала и ласкала своих детенышей.
Но любовь к детям так же велика, как и беспокойство за их жизнь. В
прежнее время Тито должна была заботиться только о себе. Все, чему она
научилась во время своего странного детства, все, что она узнала
впоследствии, служило ей только для самосохранения. Теперь она забыла себя
ради своих детей.
Главной ее заботой было сохранить свое убежище в тайне. Тито уходила и
приходила с величайшей осторожностью и только после того, как внимательно
исследовала местность.
Люди знали Тито только как существо с ужасной пастью, с ногами, не
умеющими уставать, существо, одаренное необыкновенным коварством и всюду
оставляющим за собой следы разрушения. А детеныши знали ее как любящую,
нежную кормилицу и защитницу. Она кормила и отогревала их, сторожила их
внимательно и умно. Она всегда была готова на отчаянную борьбу и
всевозможные уловки для того, чтобы защитить их в минуту опасности.
Новорожденный шакал неуклюж, глуп и для каждого, кроме своей матери,
довольно непривлекателен. Но когда глаза его раскроются, ноги окрепнут,
когда он научится играть на солнышке со своими братьями и бежать сломя
голову на нежный зов матери, принесшей пищу, маленький шакал превращается
в самое ловкое, самое прелестное существо на свете. И когда девять
детенышей Тито подросли, не надо было и материнской нежности, чтобы с
нежностью наблюдать за ними.
Наступило лето. Детеныши ели уже мясо, и Тито с помощью Оседланного
была постоянно занята добыванием пищи для себя и детей. Иногда она
приносила домой суслика, иногда возвращалась с пастью, полной мышей, а
иногда ей удавалось даже поймать большого кролика.
Наевшись, все семейство располагалось на солнышке. Тито всходила на
какой-нибудь холм и обозревала землю и воздух своими острыми глазами,
заботясь о том, чтобы ни один враг не нашел их счастливого дома. А веселые
детеныши играли или охотились за бабочками, или затевали отчаянные схватки
друг с другом, или, наконец, теребили кости и перья, валявшиеся у порога
их норы. Только один, самый слабенький, как это случается в каждой семье,
оставался около матери и карабкался ей на спину или тормошил ее за хвост.
Какое это было трогательное зрелище! Тито была горда и счастлива.

9
Пастух Джек был человек предприимчивый и перепробовал много планов
разбогатеть, которые лопались один за другим, как только Джек убеждался,
что они требуют работы.
Однажды ему пришло в голову, что можно разбогатеть, разводя домашних
птиц. Недолго думая, он купил дюжину индюшек и поселил их в углу своей
убогой хижины. Два дня индюшки были предметом его нежнейших забот, но уже
на третий он предоставил их самим себе. И всякий раз, когда Джек
возвращался из странствий в свою неприветливую хижину, он убеждался, что
число индюшек уменьшается. Наконец в живых остался всего один старый
индюк.
Джека не особенно огорчала потеря, но он негодовал на вора.
Его главным занятием сделалось истребление шакалов. Фермеры снабдили
его ядами, капканами и лошадьми; надежный человек получил бы еще и денег
впридачу, потому что фермеры - народ щедрый, но Джек не был надежным
человеком.
Вести против шакалов серьезную войну было всего удобнее летом, когда
все логовища полны детенышей. Есть несколько способов выслеживать шакала.
Один из них - влезть на пригорок и следить за шакалом, несущим пищу своим
детям. Ленивому Джеку больше всего нравился именно этот способ, потому что
он требовал продолжительного и спокойного лежания на земле. Положив рядом
с собой подзорную трубу и отпустив лошадь, Джек проводил неделю за неделей
на каком-нибудь пригорке. Он громко храпел и лишь изредка оглядывал
окрестность сонными глазами.
Шакалы выучились избегать открытых пространств и обычно пробирались
домой под прикрытием холмов. Но это не всегда, конечно, удавалось, и
однажды взгляд Джека случайно упал на темное пятно, движущееся по
открытому склону холма. Джек узнал шакала. Видно было, что он несет что-то
в своей пасти, а это означало, что поблизости находится логовище с его
детенышами. Джек заметил место и на следующий день вернулся, чтобы снова
наблюдать. Прошел целый день, а он ничего не увидел у того высокого холма,
к которому шакал нес свою добычу. Но уже на третий день Джек заметил
темного шакала - это был старик Оседланный, который нес в зубах большую
птицу. При помощи подзорной трубы Джек разглядел, что шакал нес индюка. Он
теперь понял, куда девались его индюшки, и поклялся жестоко отомстить
врагу, когда найдет его жилье. Он следил за Оседланным, сколько было
возможно, и затем отправился на то место, где потерял его из виду. Но тут
он не нашел никаких следов и не добрался до холма, возле которого играли
дети Тито.
Между тем Оседланный приблизился к этому холмику и издал то тихое
рычанье, которое всегда вызывало наружу девять голодных детенышей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112