12
Оседланный думал, что они одержали победу. Он чувствовал себя в
безопасности, потому что знал, что запах следов, который мог снова выдать
их человеку, исчезнет к утру. Но Тито была менее спокойна. Ведь это
двуногое чудовище было так близко от ее дома и от ее детей и всегда могло
прийти снова.
А Джек напоил свою лошадь, сварил кофе, поужинал и закурил перед сном
сигару, изредка вспоминая о маленьких пушистых комочках, которые завтра
утром будут в его руках.
Он уже был готов завернуться в свое теплое шерстяное одеяло, когда
где-то далеко в темноте зазвучала песня шакалов. Слышны были тягучие
переливы двух голосов. Джек прислушался, злорадно усмехнулся и сказал:
"Так, все в порядке. Пойте себе, голубчики. Утром увидимся".
Это был обычный ночной вой шакала. Он скоро умолк. Джек позабыл о нем и
крепко заснул.
Тито и Оседланный выли не ради пустой забавы. У них была ясная,
определенная цель - узнать наверняка, были ли у их врага собаки. Не
услышав ответного лая, Тито убедилась, что собак не было.
Она ждала до тех пор, пока мерцающий огонек костра не потух совсем.
Только фырканье лошади, пощипывавшей траву, нарушало мертвую тишину,
воцарившуюся на полянке. Тито подкралась так тихо, что лошадь услыхала ее
только тогда, когда она была уже футах в двадцати от нее. Лошадь фыркнула,
вздрогнула, и веревка, которой она была привязана к колышку, туго
натянулась. Тито спокойно двинулась вперед и, широко раскрыв свою
громадную пасть, схватила веревку большими, острыми, как ножницы, задними
зубами. Она пожевала и легко перегрызла сильно натянутые волокна веревки.
Лошадь очутилась на свободе. Она не особенно встревожилась, так как запах
шакалов был ей знаком. Сделав несколько прыжков, лошадь остановилась. Стук
ее подков разбудил спящего человека. Он привстал, оглянулся, но, увидев,
что лошадь стоит неподвижно, снова спокойно заснул.
Тито шмыгнула было в сторону, но теперь снова вернулась, неслышно,
словно тень, обошла неподвижную человеческую фигуру и подозрительно
понюхала кофе в жестяной кружке. Следом за ней из темноты вынырнул
Оседланный, исследовал сковородку, на которой лежала горка сухарей, и
забросал ее грязью. Рядом на низком кусте висела уздечка. Шакалы не знали,
что это такое, но просто ради забавы разорвали ее на мелкие кусочки.
Наконец, схватив мешки, где лежали сало и мука Джека, они унесли их далеко
в поле и там закопали в песок.
Причинив таким образом своему врагу как можно больше неприятностей,
Тито и Оседланный отправились в поросший лесом овражек. В этом овраге Тито
присмотрела уже нору, вырытую каким-то животным, а потом расширенную
многими другими - в том числе лисицей, старавшейся выцарапать оттуда
обитателей. Тито принялась усердно увеличивать нору. Оседланный следовал
за ней в недоумении. И только когда она, усталая, вышла из норы, он полез
туда сам и, тщательно обнюхав нору, начал работать, выбрасывая землю
задними ногами. Когда позади него выросла целая горка земли, он вышел и
отбросил ее подальше. Так работали они в течение многих часов, не
обмениваясь ни единым звуком, но тем не менее настолько хорошо понимая
друг друга, что один все время помогал другому. И к восходу солнца перед
ними была пещера, которая могла бы служить им убежищем в случае опасности,
хотя, конечно, эту нору нельзя было и сравнить с их уютным домом на
холмике, поросшем травой.
13
Солнце уже всходило, когда Джек проснулся. Как всякий степной житель,
он прежде всего обернулся, чтобы поглядеть на свою лошадь. Ее не было.
Лошадь для жителей степей - то же, что корабль для моряка, что крылья для
птицы. Без нее он беспомощен, без нее он подобен человеку, затерянному в
океане, или птице, обломавшей себе крылья. Оказаться пешим в степях -
значит, испытать тысячи невзгод. Даже пьяница Джек понимал это. Но, раньше
чем он вполне оценил потерю, он увидел далеко впереди свою лошадь,
пасущуюся на лугу и все удаляющуюся от его стоянки. Посмотрев
внимательнее, он заметил, что лошадь волочила за собой веревку. Если бы
веревки на ней не оказалось, было бы совершенно невозможно поймать ее.
Тогда бы Джек и не пытался ее настичь, а сразу отправился бы на охоту. В
этом случае выводку шакалов грозила бы неминуемая гибель. Но, увидев, что
веревка волочится за лошадью, Джек решил попробовать поймать ее.
Из всех вещей на свете, способных свести человека с ума, самая худшая -
это когда в погоне за лошадью ему все кажется, что вот он схватит ее. Как
ни старался Джек, чего только он ни делал, ему не удавалось приблизиться к
лошади настолько, чтобы ухватиться за короткий обрывок веревки. И он
метался за ней в разные стороны, пока наконец они не очутились на дороге,
ведущей на ферму.
Несчастный Джек, потеряв всякую надежду поймать лошадь, решил следовать
за нею пешком к ферме.
Он отмахал уже около семи миль, когда ему удалось наконец снова
овладеть своим конем. Он вскочил в седло и в четверть часа пронесся
последние три мили, оставшиеся до фермы; тут уж он дал волю гневу и
выместил все огорчения этого утра на своей лошади. Конечно, это не
принесло ему никакой пользы, но он сделал это просто для собственного
удовольствия.
На ферме Джек закусил и, захватив с собой собаку, которая умела
выслеживать шакалов, уже далеко за полдень отправился снова на охоту. В
сущности, он мог бы и без помощи дворняжки легко найти нору, так как она
была всего в каких-нибудь двухстах шагах от того места, где он накануне
покинул дорожку из белых перьев.
Джек добрался до цепи маленьких холмов, находившихся шагах в ста от
норы, и там почти нос к носу столкнулся с шакалом, держащим в пасти
большого кролика. Шакал сделал прыжок назад в ту самую минуту, когда Джек
выстрелил из револьвера. А собака, разразившись громким лаем, бросилась
вперед.
Джек посылал шакалу вдогонку выстрел за выстрелом, собака гналась за
ним по пятам, а шакал, к величайшему изумлению Джека, упорно не выпускал
изо рта кролика. Ни один из выстрелов Джека не попал в цель. Перебравшись
через холмы, Джек предоставил собаке продолжать преследование, а сам пошел
искать нору, которая, по его расчету, была где-нибудь поблизости. Джек
знал, что детеныши еще там: ведь он видел мать, которая несла им пищу.
Нору он действительно скоро нашел. Он принялся за работу и целый день
провозился с киркой и заступом, расширяя отверстие норы. По всем признакам
было видно, что в норе жили шакалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112